Чай для двоих

Первым, кто нашёл его, был Стив, он нервно постучал в дверь маленькой гостиной на этаже Брюса, и выглядел при этом так, будто был уверен, что его не впустят, и намного более несчастным, чем Брюс его когда-либо видел. Брюсу хорошо знакомо было это состояние, как и страх неизбежного отказа. Он тихо вздохнул, всеми помыслами стремясь к тихо кипящему чайнику, но всё же впустил Капитана и жестом предложил сесть. — Надеюсь, я не помешаю… — даже сейчас Стив был исключительно вежлив, понимая, что находится на территории Брюса и, возможно, от чего-то отвлёк. Брюс находил это чрезвычайно милым. Складывалось ощущение, что эго Капитана вместе с ним не выросло, оставшись таким же, каким сам Стив был раньше. Возможно, если сыворотка усилила все качества так же, как смелость, то и скромность усилилась соответственно. Хотя Стив никогда не уклонялся от боя, Брюс подозревал, что он подсознательно нашёл способ временами становиться меньше, чтобы не доставлять другим людям неудобств. — Вовсе нет, — Брюс поколебался, а потом решил, что раз уж вода всё равно вскипела, можно и предложить: — Я как раз собирался выпить чаю, не хотел бы ты составить компанию? Стив молча кивнул, всё ещё явно ощущая неловкость и чувство вины из-за того, что пришёл сюда с каким-то скрытым мотивом, а не просто для того, чтобы провести время с другом. Как бы он ни старался скрыть это, Брюс всё равно заметил. Он слегка наклонил голову, наблюдая за Стивом и подмечая малейшие детали языка тела — и, конечно, эмоции, ясно, как день, написанные на лице, — и решая, какой чай ему лучше предложить. Пожалуй, лучше начать с зелёного. Что-то простое, освежающее, слегка ароматизированное. Что-то, чтобы поднять настроение… Он остановил выбор на марокканской мятной смеси, засыпал нужное количество в чугунный чайник, проверил температуру воды и залил ей смесь. Над чайником поднялся пар, и Стив сделал глубокий вдох и издал тихий удивлённый возглас. — Запах чудесный. Чайник очень… красивый, откуда он? — Ну, он из Китая, но я думаю, происхождение у него японское. Это чугун, он нагревается, так что береги пальцы, — Брюс знал про ускоренную регенерацию Стива, это не было секретом, как и всё, что произошло после трансформации, но для Брюса было естественным предостеречь. В конце концов, это его работа — не допустить, чтобы другим было больно. Стив кивнул, наблюдая, как Брюс достаёт два стакана, гораздо более красивых и изящных, чем можно было бы ожидать. Мысленно он быстро поправил себя — конечно, он имел в виду, что это потому что Брюс много путешествовал, а хрупкие вещи в таких обстоятельствах редко сохраняются. К альтер-эго доктора это не имело никакого отношения. Несмотря на то, что сначала Стив относился к этому скептически, потом он узнал Халка лучше, все они узнали благодаря тому, что ближе познакомились с тихим учёным — другой стороной медали. Стив винил себя за поспешное суждение, но всё же… Он осторожно, чтобы ненароком не повредить, с восхищением провёл пальцем по стакану, который Брюс перед ним поставил. В такие моменты он чувствовал себя неловко из-за своих габаритов, своей силы, и всё это казалось ему таким чужим. Он всё ещё ощущал себя мальчишкой из Бруклина, который иногда надевал огромный человеческий костюм, делающий его немного неуклюжим. Брюс разлил чай и обнял ладонями свой стакан, вдыхая пар и глядя перед собой, концентрируясь перед тем, как сделать первый глоток, поставил стакан и повернулся к Стиву, устраиваясь поудобнее. Он постарался открыться, чтобы Стив не стеснялся поделиться тем, что его так очевидно беспокоило. Пока Брюс осторожно отставлял стакан в сторону, Стив держал свой, загипнотизированный кружащимися, сплетающимися, танцующими струями поднимающегося из него мятного пара. — Брюс, я… — он надолго замялся, похоже, не столько пытаясь подобрать слова, сколько снова засмотревшись на пар, — я хотел спросить, не можешь ли ты дать мне совет… Ты, по крайней мере, человек из этого времени, и во многих вопросах у тебя опыта точно больше, чем у меня, так что… эм... Звучало очень знакомо. Прошло уже много времени, но прежде Брюсу не раз доводилось слышать такие же вступления. Он был тронут тем, что Стив пришёл к нему, было приятно, что ему доверяют и просят совета не только в том, что касается медицины. Это давало ему цель и роль внутри команды, никак не связанную с тем, в кого он превращался. Пока было непонятно, станет ли это чем-то постоянным, но… мысль заставила его улыбнуться. Он бы не стал возражать против такого поворота событий. Стив взглянул на него, будто ожидая осуждения, и, не обнаружив такового, продолжил говорить, явно считая стакан с чаем более интересным собеседником, чем Брюса. — ...Я слышал, что многое изменилось с прежних времён. Особенно то, что касается отношений… любви и всего такого. Особенно свиданий. Я не понимаю… неважно. В общем. Скажи… если бы мне кто-нибудь нравился, как бы ты… ну… что бы ты посоветовал мне сделать, чтобы показать это? Брюс должен был признать, что вопрос застал его врасплох. Чего-то подобного можно было ожидать, но всё-таки… это был Стив Роджерс. Капитан Америка. Потрясающе наивный для того мира, в котором оказался. Брюс не был настолько глуп, чтобы считать его невинным — в самом деле, парень был солдатом и повидал всякое. Насилие, смерть, кровь… тёмную сторону человеческой души и всё самое ужасное, что может сделать один человек с другим. Он удивительно быстро привык к современному миру и работал над тем, чтобы приспособиться жить в нём как можно лучше. Иногда Брюс думал, что лучше было бы, если бы это мир приспособился к Стиву, а не наоборот. Но оба они понимали, что так никогда не будет, поэтому Брюс старался облегчить Стиву задачу, насколько мог, и никогда не считал его вопросы глупыми. Мысль о том, что у Капитана Америки такой небогатый опыт романтических отношений, была даже очаровательнее, чем он предполагал. — Ладно, что ж… Думаю, прежде всего — вежливость. Пусть этот человек почувствует себя особенным. Будь с ним обходительным, хотя, я полагаю, ты со всеми такой. Говори комплименты. Всегда важно стать человеку другом, прежде чем перейти к чему-то большему. Вы оба должны понимать, к чему всё идёт. Поколебавшись, Стив сделал глоток, стараясь скрыть нервозность. — Хорошо, всё это звучит довольно понятно. Но… эм… доктор, я… эм… скажем так, человек, который мне нравится, он… ну, не женщина. Это может стать проблемой? Честно говоря, надо было хотя бы изобразить удивление. Хотелось бы. Но ничего не вышло. Вся команда была в курсе того, что происходило между Стивом и Тони. Если честно, Брюсу казалось, что даже страус, не вынимающий голову из песка, и тот бы быстрее понял, в чём дело, чем непосредственные участники. Так что это был большой шаг вперёд. — Нет. Серьёзно, Капитан. Это не будет проблемой. Да, кто-то всё ещё не может смириться, но для большинства это давно уже не табу. Многие однополые пары живут открыто, по крайней мере, в нашей стране. Где-то в мире всё пока не так хорошо, но нет, проблемой это не будет. Стив всё ещё был поглощён чаем, смотря на него так, будто безуспешно пытался нарисовать, и внимательно прислушивался к словам Брюса. — Ну что ж… я… я пытался быть с ним милым довольно долго… в смысле, признаю, что облажался при нашей первой встрече… но потом постарался это исправить, потому что он доказал, что всё, что я думал о нём, что… предполагал, было ошибочно. Мир не такой, каким был раньше, а он — человек скорее этого времени, чем моего. И он на самом деле не… Я даже не знаю, что мог бы ему подарить. Из маленьких приятных сюрпризов, я имею в виду. У него есть… всё. Что касается цветов… ну, он не всегда помнит про еду и сон, так что про цветы тем более вряд ли вспомнит. В смысле… у тебя… нет никаких идей? — Попробуй узнать, какое масло он использует для деталей Дубины, — с улыбкой осторожно предложил Брюс первое, что пришло в голову. Он не мог промолчать, и если сейчас Стив не будет отпираться, то это будет значить, что он признался хотя бы себе в том, что имеет в виду Тони, и Брюсу не придётся стрелять вслепую, делая предположения на основе эмпирических данных. — Ты же знаешь, боты для него как дети, и нам повезло, что он позволяет нам видеться и играть с ними. Они дороги ему больше, чем что-либо ещё, а Дубина — первый из них. Ещё ты можешь нарисовать ему что-нибудь. Что-то личное. Человеку, у которого есть всё, нужно только то, что за деньги не купишь. А за деньги нельзя купить любовь и талант. Можно взять взаймы, но купить насовсем — нельзя. Так что подари ему что-то личное. Это лучшее, что я могу посоветовать. Когда Брюс упомянул Дубину, Стив ощутимо напрягся, открыл рот, чтобы опровергнуть сказанное, но поскольку Брюс не дал ему такой возможности, смирился и внимательно ловил каждое слово. К концу речи он уже улыбался, и пусть улыбка была робкой, но она мягким светом отражалась в поразительно голубых глазах, так что было очевидно — он влюблён по уши. — Ты… ты правда думаешь, что у меня есть шанс? В смысле, с Тони? — Стив, вы с Тони последние полгода не сводите друг с друга глаз, когда думаете, что другой не видит. Абсолютно уверен, что шанс у тебя есть, но Тони точно так же уверен, что ты на него и не взглянешь, потому что ты суперсолдат и всенародный герой Америки, а он просто парень в костюме, и так далее, и тому подобное. Это же Тони, а он, несмотря на его… репутацию, никогда не был в восторге от самого себя, что бы он там ни говорил. Брюс увидел вспышку вины на лице Стива, тихо вздохнул и похлопал его по обтянутому джинсовой тканью бедру, когда тот отставил стакан в сторону. — Стив. Я знаю, что ты этого не хотел, и ты это тоже знаешь. Тебе нужно донести это до Тони, потому что он всегда принимает близко к сердцу всё плохое, что о нём говорят, свято верит в это и бережно хранит. Его отец тому причиной, а ты для него — кто-то, кто был для Говарда идолом, вот почему он был таким… несговорчивым, когда ты вернулся. Покажи ему, что ты больше не думаешь о нём плохо. Это будет непросто, но я уверен, что у тебя получится. И результат будет стоить всех усилий. Стив кивнул и выпрямился, снова полный решимости. — Так и сделаю. Спасибо, доктор Беннер. — Стив, пожалуйста, зови меня Брюсом. Наградой Брюсу была ослепительная улыбка, и даже его сердце пропустило удар. Он был уверен, что Стив оказывал такое влияние примерно на всех, у кого вообще было сердце. — Да… спасибо, Брюс… и за чай тоже, он был действительно… отличным. Сунув руки в карманы, улыбаясь и рассеянно насвистывая национальный гимн, Капитан Америка отправился сражаться за новую цель: сердце Тони Старка. Брюс вернулся за стол и допил чай, не переставая улыбаться. Вернувшись к прежней роли советника, он впервые за долгое время снова почувствовал себя человеком. Он встал и помыл стаканы и чайник, чтобы они были чистыми, когда понадобятся в следующий раз, и задумался о том, кто ещё мог бы к нему присоединиться. Наверное, на будущее следовало начать наливать в чайник больше воды, чтобы хватало на двоих.