Моя любовь алого цвета

      Я встречаю на нашем месте Джотаро. У него сегодня даже рюкзака нет. Он всегда надеется, что, если препод и наорёт на него, то он возьмёт мой черновик и будет делать вид, что он примерный ученик. Ах, Джотаро, ты такой предсказуемый. — Ты какой-то уставший. Ты спал сегодня? — А? Д-да, конечно! — Значит не спал? Залипал в телефон? — Я не хочу об этом говорить. Давай просто энергичнее двигаться в сторону школы. Мы так на первый урок опоздаем! — Зануда. Мы не стали двигаться энергичнее, хоть время и правда поджимало. Плюсом ко всему этому Джотаро закурил. Это ежедневный ритуал. Сегодня директор в школе и точно отчитает Джотаро за то, что от него за километр несёт куревом. Мы вышли из раздевалки и направились на первый урок. Ничего интересного. Может дальше день будет таким же нудным? Время тянулось как обычно. Прошёл обед. Нам нужно было подниматься на самый скучный в мире урок — историю. Мы зашли в класс и я смущенно отвел взгляд, потому что там сидели Абдул и Жан. Но всё моё смущение ушло, когда Джотаро вошёл и уверенно сел рядом с Польнареффом. Как обычно закинув ноги на парту, один наушник у него выпал из уха, но он не стал его поправлять. По классу доносилась музыка, но не слишком громко. Я стоял в дверях и не знал что делать, но меня слегка поманил пальцем Абдул. Я сел рядом с ним. Начал прислушиваться и кажется кто-то пел. Кто-то помимо Джотаро. — Тут как бы урок начался. Может ещё громкости придашь, Поль? На что Джотаро и Польнарефф ответили только тем, что они начали петь громко и одновременно: — Устрой дестрой. Порядок - это отстой! Круши, ломай, тряси башкою пустой. Допей, разбей и новую открывай. Абдул выглядел почти также растерянно, как я. Он повернулся ко мне, улыбнулся и произнёс: — Прости, он обычно более тихий парень. Его сразу же перебили. — Это я-то? Тихий? Жан начал поднимать свои волосы при помощи геля. — Боже, ну ты же знаешь, что мне это не нравится. На что Польнарефф легонько чмокнул Абдула при нас с Джотаро и всём остальном классе. Ну да, им скрывать нечего. Вся школа итак знает. — Ты же разбудишь препода. Ты же понимаешь, что вы с Джотаро ведёте себя плохо? — И что? Накажешь меня? Повисла неловкая пауза. Возможно, что Мохаммед не хотел как-то это комментировать, но по нему было заметно обратное. Джотаро, тем временем, делал что-то с листком бумаги. Этот листочик пролетел прямо над моей головой уже в виде самолётика, задев плечо препода, который крепко спал и храпел на весь класс. — Всё в порядке. Тут сейчас хоть все парты сверни — не проснётся этот придурок. Они снова запели ту же самую песню с Жаном. А Абдул произнёс на выдохе: — Какой же ты порой бываешь.. Мне по нарастающей становилось одновременно смешно и неловко. — А Джотаро такой постоянно. — выдавил я очень тихо. — Какой? Господи. Он услышал меня... Я отвернулся в сторону из-за стеснения. — Так какой? Шумный? — Да, всё, что он сейчас делает для него в порядке вещей. — Прости, я даже не представился. Меня зовут Мохаммед Абдул. А того, кхм, товарища звать Жан-Пьер Польнарефф. — Я достаточно громкий сегодня. Мог бы и сам представиться! — Ну, уж прости. — Абдул сказал это очень спокойно. — Привет! Можешь звать Жаном. Он протянул мне руку. И мы поздоровались через рукопожатие. Остальную часть урока они втроём увлеченно о чем-то болтали и постоянно смеялись. Я не пытался влезть в их разговор. Я стеснялся и жалел, что провёл целый вечер проходя всякие тесты, которые мне никак не пригодились сегодня. История закончилась. Впереди два урока и домой. Выходя с последнего урока я нашел в своём пиджаке маленькое сердечко. Что это? Я рассмотрел его. Обычное сердечко. Никаких надписей. Сунул обратно в карман, чтобы Джотаро не задавал лишних вопросов. Он как раз оделся и показал мне, что уже готов. Он пытался говорить о Польнареффе и Абдуле, но я, как всегда, только мычал что-то в ответ. Сегодня у нас тоже нет общих планов. Мы разошлись по домам. Я достал сердечко и стал тщательно рассматривать его. Хм, даже не подписано. Красное, ровное. Сердечко как сердечко. Я положил его на столик рядом с кроватью и заснул крепким сном.