Который живет на крыше

Развозить вечерами пиццу или китайскую лапшу Артуру нравилось. Он брал заказ, бумажку с адресом, садился в машину, включал по пути очередную книгу и три часа катался по Бостону: заказ — адрес, заказ — адрес. А колонки, пока он рулил, рассказывали ему истории. На каждый вечер была своя. В этот раз был вечер «Зова предков» Джека Лондона. Артур трижды доставил пиццу, дважды привез первое и десерты, один раз — пасту с беконом. Настроение походило на самый дождливый осенний день, когда вода затекает за шиворот, а зонт забыт дома, несмотря на то, что на улице было хорошо, и если дождь и собирался, то явно не сюда и не сегодня. Его освободили в восемь часов, кратко похвалив. Артур подумал, знали ли здешние работодатели его имя? Судя по тому, что мужчина с тремя подбородками, который выдавал ему адреса, морщил лоб, вытаскивая из глубин памяти фамилию Аллен, — вряд ли. Артур только ухмылялся. С его увлечениями быть полезным и незапоминающимся было крайне разумно. Артур доехал до дома, поднялся в квартиру и только там понял, что холодильник являл собой стерильное пространство, как операционная. Не было даже хлеба. Назвав себя добрыми словами, Артур влез обратно в ботинки, нашарил деньги в кармане, прикинул, что можно было на них купить такого, чтобы готовить недолго и вкусно. На ум пришли яичница или омлет. И сосиски. Магазины были особой зоной, умеющей, не говоря ни слова, вынуждать забывать все то, что думалось ранее. До порога магазина Артур четко представлял цель вылазки: яйца, хлеб, сосиски, молоко, печенье, какие-нибудь макароны на завтра. Из магазина он вышел с молоком, двумя сэндвичами, пачкой мармеладных животных и банкой консервированной фасоли. «Магия», — подумал Артур, посмотрев на магазин так, будто это он был виноват. До дома был всего один квартал. Артур предвкушал фасолево-сэндвичный вечер в компании какой-нибудь книжки, когда уши, как радары, уловили четкий сигнал с призывом о помощи. Артур уставился на темный проулок, прислушался. Из проулка выбежала одна кошка, а от баков с мусором, скрытых в самой тени, раздавалась возня. — Я отдам, ладно? Отдам. Забирай, только убери это, а! — попросил почти твердый голос, взывающий к чьему-то благоразумию. Артур лизнул губу, подумал, что не прихватил с собой маску, но делать было нечего. Так, с молоком и фасолью, он пошел на голос и прибыл как раз к тому моменту, когда пьяный альфа с ножом тянул загребущие руки к кошельку своей загнанной в угол жертвы. Жертвой был другой альфа в костюме и блестящей обуви, который невесть как оказался в такой подворотне. Артур никого не окликал, ничего не говорил. Он опустил пакет на землю и, вцепившись в руку с ножом, разбил незадачливому грабителю нос. Тот полетел встречаться с землей, неловко пытаясь смягчить падение, задел дернувшейся ногой пакет Артура. Бутылка молока звякнула, и по асфальту потек молочный ручей, который бродячие кошки в количестве трех штук встретили одобрительным урчанием. Альфа в костюме тяжело дышал. Шок. Артур поднял с земли отлетевший бумажник, всунул в руку неудавшейся жертве, подхватил пакет и выкинул в помойку остатки бутылки. — Сука такая, — без выражения сказал он молоку и пошел домой. Паранойя, отменно развитая благодаря активной жизненной позиции, научила Артура основным правилам: а) слушать, что происходит сзади; б) быть начеку, даже неся домой консервированную фасоль; в) использовать боковое зрение осознанно и неосознанно. Тяжелое дыхание сзади не услышал бы только человек, в чьи уши вопил рок-исполнитель. Артур же шел без наушников, а потому сосредоточился мгновенно, впитывая каждый шаг. Оборачиваться означало выдать себя, и Артур прикидывал, кто там мог дышать, как раненый тюлень. Точно не грабитель: тот был слишком занят своим носом да и не шел был он так прямо. Ответ пришел с окриком: — Эй, парень, стой! Артур, хоть и был парнем, стоять не собирался, хотя бы потому, что парней на белом свете хватало. Пусть они и стоят. — Да ты! Эй! Ради интереса Артур обернулся и увидел того недограбленного альфу, который изо всех сил догонял его. Наверно, бегал он в нормальном состоянии все же быстрей, но здесь можно было сделать скидку на пережитый стресс, после которого обычно ноги наливались свинцовой тяжестью либо размякали, как хлеб в воде. Уж Артур это знал не понаслышке. — Эй, с молоком, стой же! Какая нелепица! В руках Артура уже не было молока, оно погибло в неравной схватке с ногами придурка, не успев ни уйти в сторону, ни защититься. Но Артур остановился. Возможно, незнакомцу нужна была медицинская помощь или еще что-то, а Артур привык помогать людям. — Нужно вызвать такси? Скорую? — спросил он, когда альфа догнал его и уставился, как те психи на новую модель очередного смартфона. — Кого вызвать? — не понял незнакомец. — Такси? Скорую? — повторил Артур. Они отошли к темным окнам закрытого книжного магазина с жалюзи. Артур поудобней перехватил пакет с остатками еды. Сэндвичи были еще теплыми. — Нет, я, вроде, цел. — И альфа недоуменно посмотрел на свой пиджак, будто и сам не был уверен, цел он был или нет. — Может, что-то болит? Ранения, ушибы? — Нет, нет… Кажется… Он не успел ничего сделать, только толкнул. — Альфа повел плечом. — Синяк будет, а все остальное в порядке. — Ну и чудесно, — подытожил Артур, развернулся и продолжил свой путь. Незнакомец не отставал. — Да постой ты! — Зачем? — Ну не знаю. Я тебя поблагодарю, например. Артур снова встал, внимательно глядя на альфу. Тот зашевелил губами. — И? — поторопил Артур. — Спасибо тебе, — с чувством произнес парень. — Огромное. — Не за что, — Артур кивнул и посмотрел на остановившееся у обочины такси. — Там машина. — А? — парень обернулся, и Артур зашагал дальше. Больше его не догоняли и не окликали, но Артур затылком чуял прожигающий черепную коробку, острый как бритва взгляд.

***

Бостон был самым красивым городом в Америке. Артур родился не здесь, а потому его нельзя было обвинить в предвзятости. Бостон был одним из старейших городов Соединенных Штатов. Университеты, скверы, парки, выглядящие зимой как фото с открытки, маленькие улочки, Бэкон Хилл, похожий на аристократическую Англию — и ехать никуда не нужно, Бэк Бэй, напоминающий Францию, хотя во Франции Артур никогда не был. Нельзя было не полюбить эти красные дома, велосипедные дорожки, забегаловки с пирожками и кофе. Артур плохо помнил город, в котором вырос, но тот был блеклым, казался далеким и чужеродным, как штаны не по размеру. Сравнения с Бостоном он не выдерживал. Да и здесь была семья, а там серость и запустение. Артур в приличной форме, как и полагалось благовоспитанному охраннику, стоял на рабочем месте, притворяясь невидимым, и орлиным взором сканировал местность на предмет проблем. Проблемы в «Сицилии» возникали нечасто, но бдительность и Артур были старыми друзьями. В бар ввалилась компания из двух альф и омег, и Артур нахмурился, раздумывая, почему один из компании показался ему знакомым. Школа? Академия? Академия. Артур вспомнил. Его выперли из академии около четырех лет назад, в девятнадцать. Этому альфе тоже было девятнадцать тогда, и у него, помнится, было несколько кило лишнего веса. Теперь же он подкачался. Разумно. Парень тоже его узнал. Похлопал глазами, потом между бровей пролегла морщина. Артур проводил его взглядом до стола. С парнем он был знаком только благодаря заочной обоюдной неприязни, даже имя с трудом припоминалось. Но он помнил, что тот был проблемным и слегка повернутым на умении своего отца зарабатывать деньги. Артуру всегда казалось забавным слабоумием горделивое выпячивание груди в честь заслуг другого человека. Разве повод восхищаться собой, если кто-то перечислял тебе на карточку деньги? — Что там? — Майлз налил очередной коктейль и подошел ближе к Артуру. — Ты подозрительно смотришь. — Разве? — А теперь подозрительно говоришь. Есть повод для волнений? Главное — предупреди, я себе виски для успокоения нервов плесну.  — Разве тебе нужен повод? — Артур улыбнулся. Майлз несколько раз открыл и закрыл рот, имитируя поведение рыбки, а после восторженно проблеял: — Ты умеешь шутить! Артур снова уставился на столик, за который прошел чванливый придурок. В книгах Дюма такой обязательно был бы за гвардейцев кардинала. Альфа не бузил и вел себя прилично. Артур расслабился, когда увидел сборы их компании спустя два часа посиделок. Однако, на выходе случилось странное. Трое из компании ушли на улицу, а этот парень отстал от своих и подошел к Артуру. — Привет, — он кивнул ему пьяной головой и расплылся в улыбке, не имеющей ничего общего с той, что дарили старым знакомым. — Охранник? — Охранник, — подтвердил Артур мысль капитана Очевидности. Решил уточнить: — По форме понял? — Мда, охранник. Папа говорил, что нет работы более бестолковой, — и сказав это откровение от Луки, гений мысли уплыл на улицу, задев плечом дверь, в которую не убрался. Артур только приподнял брови вслед. Ему только что сказал гадость оторванный от реальности папин сынок, вероятно, научившийся завязывать шнурки только благодаря репетитору. И ладно бы они были злыми недругами — просто молча презирали друг друга несколько лет назад, особенно не соприкасаясь. — Не слушай его, — Майлз все слышал. Он подошел ближе, протирая стакан. — Я вот тоже бармен. Это не равносильно тому, что я тупой. Просто всякое бывает. Артур и не слушал. Он слушал братьев, дядю Джереми, мудрые мысли, напечатанные в книгах. А дурачков — нет. Жизни бы не хватило выслушать их всех.

***

Он вновь нес из того же самого магазина комплект продуктов — другой для разнообразия. В этот раз присутствовали яйца, но уже не для яичницы, а для блинов. И ветчина для них же. И ничто не предвещало беды. Возле того самого проулка, где во времена не столь отдаленные был спасен альфа, стояла припаркованная черная машина. Симпатичная. Артур разрешил себе позавидовать новеньким колесам и шикарному цвету. Когда он проходил машину, дверца хлопнула, явив миру уже знакомое лицо. Артур, если и удивился, то виду не подал. Что, интересно, привело сюда этого парня? Неужели ностальгия? В наушниках голос диктора рассказывал о том, чем чайка Джонатан отличалась от собратьев. Шло начало. Джонатан как раз куда-то падал, а незнакомая рука легла Артуру на плечо, останавливая. — Эй, подожди, — попросил парень, упорно зовущий его междометием. — Я из-за тебя прослушал, — сказал Артур, останавливая книгу. — Что, песню? — Парень смотрел на наушники. — Нет, — ответил Артур, но уточнять не стал. — Чего тебе? В полицию опознавать никого не пойду. Моя работа выполнена на сто процентов. — А я и не собирался тебя… Я… — Парень был уже не в пиджаке, а в спортивном костюме. — Я хотел поблагодарить. Артур уставился в серо-зеленые глаза незнакомца, с сочувствием осознавая, что тому все-таки досталось, раз он забыл, что уже говорил спасибо. — Ты благодарил меня, — напомнил Артур. — Всего доброго. И он пошел домой. — Да почему ты все время убегаешь? — Парень догнал его и вновь вынудил остановиться. — Куда убегаю? — не понял Артур. — Ну, от меня. Я же тебя поблагодарить хотел. — Но ты уже благодарил. И опять благодарил. Каждый день делать это совершенно не обязательно. У меня есть и другие дела. Он снова двинулся к дому, надеясь, что липучка отстанет от него. Липучка приклеился намертво. — А ты всегда вот так бьешь морды и уходишь? — Парень понял, что лучше идти рядом, а не тормозить чужое перемещение. — Я вообще так не делаю. Это было состояние аффекта. — Вот уж сказки. Я тебя видел. Ты врезал ему так спокойно, словно булку маслом мазал. Артур уже начал меланхолично раздумывать, не врезать ли теперь кое-кому еще, приставучему и особо разговорчивому. Почему нельзя сказать спасибо и пойти домой? Зачем эта слежка? Слежка… Артур вдруг нахмурился и потянул альфу за собой к арке в доме. Парень с готовностью подчинился, а Артур толкнул его к стене и сгреб воротник в кулак, выдыхая в испуганное лицо: — Тебя кто подослал, а? — Что? — Какого хрена ты следил за мной? Я ж тебя прямо здесь прибью. — Не надо. Я не следил… То есть, я следил, но я ни на кого не работаю… То есть, работаю, но на отца. Я — Лео. Имя было произнесено с наивной уверенностью, что прямо сейчас Артур вдруг хлопнет себя по лбу, скажет: «Ах, ну если Лео, то ладно». Артур не хлопнул, потому что слово «Лео» не сказало ему ровным счетом ничего. Он смотрел на парня, парень смотрел на руку, сминающую ткань толстовки. — Чего тебе? — спросил Артур. Мимо шла семья из трех человек, и толстовку пришлось отпустить: на них косились. — Я могу что-то для тебя сделать? — спросил Лео. — Просто я бы хотел отблагодарить тебя нормально. Деньги же ты не возьмешь? Или… — Давай, — согласился Артур. Лео удивленно и довольно заулыбался. Он оглядел себя и чертыхнулся. — Деньги-то в машине. Артур подумал, что больше месяц не покажется в том магазине. И пускай у них скидки на сосиски — не заманят! Пришлось вернуться к машине. Артур за всю свою жизнь не встречал такого чрезмерно благодарного спасенного. Это скорее бесило, чем нравилось. Артур вообще не любил повышенное к себе внимание. Чем больше в тень — тем свободней дышалось. Лео схватил бумажник, запустил туда руку, собираясь, видимо, отсчитать половину имеющихся банкнот не важно какого номинала, но Артур осадил его словами: — Бакс и тридцать центов, пожалуйста. У Лео вытянулось лицо. Он выпучил на Артура глаза с обидой и неверием. Потом сказал: — У меня нет меньше сотни. — А у меня нет сдачи. — Мы можем разменять в… — Да блин, — Артур повторил устало-молящий тон Сэма. — А можно я пойду домой, а ты успокоишься? Ты меня поблагодарил, мне больше ничего не надо. — Но… Артур покачал головой и пошел к себе, второй раз оставляя Лео позади с целым бумажником. А тот второй раз пялился ему вслед. Еще пара заходов — и можно будет считать такую ситуацию традицией.