***
Княжна гуляла каждый день в хорошую погоду и всегда сопровождающая её компания была неизменна — брат, помощница Настасья, а теперь к ним присоединился и ЦзыТао. Иногда Аксинья с Константином уходили чуть подальше от остальных и разговаривали наедине. Всем было очевидно, что только ему она полностью доверяет, не скрывает перед ним свои эмоции и делится страхами. В моменты откровений сестра упирается лбом в крепкую грудь брата, а он гладит её по волосам успокаивающим жестом, что-то негромко говорит и нежно улыбается. Суровый воин становится улыбчивым и заботливым мужчиной рядом с сестрой. В глубине души ЦзыТао понимал, что ему нужно добиться от княжны такого же доверия, иначе Константин не сможет поручить чужеземцу сестру и быть абсолютно спокойным за её жизнь. Китайцу необходимо старательнее изучать язык, их обычаи и не делать глупостей, как в прошлый раз с подаренным ею венком. Константин и личный воин княжны не упускали шанс и часто тренировались на прогулках: чужеземец был усердным в боях, но между перерывами продолжал наблюдать за княжной. Молодой человек заметил, что Аксинья часто уходит одна на луг, и, тихонько напевая, собирает травы, при этом в разное время разные виды. Константин объяснил чужаку, что позже она сделает из них лечебные отвары — этому её научила бабушка, мать погибшего отца, а теперь она передает знания и сырье городским лекарям. Однако задумчивое уединение для княжны редкое явление. В основном она веселая, разговорчивая, любит смеяться и задирать брата, прося научить её владеть мечом. Конечно, воевода на уговоры сестры не поддается, но после трагедии научил её в целях самообороны владеть кинжалом, который она всегда носит у себя на поясе. Это делалось с одной стороны для спокойствия брата, а с другой, чтобы всегда помнить — людям, стоящим у власти никогда нельзя расслабляться и проявлять слабость. Дни шли за днями и со времен взаимодействие княжны и ее личного охранника вошло в привычную колею. В дождливые дни ЦзыТао часто сидел с Аксиньей за большим столом в зале для переговоров. Она молча занималась своими делами, при этом была настолько погружена в процесс, что не замечала охранника. Время от времени она поднималась из-за стола, подходила к окну и глубоко задумавшись, смотрела куда-то вдаль. В такие моменты лицо княжны становилось грустным, отчего сердце в груди китайца болезненно сжималось. Довольно часто к ней присоединяется брат и родственники, обсуждают текущие дела города или решают вопросы для ближайшего Общего Совета. Именно сегодня, с самого утра, дождь лил как из ведра. Китаец погрузился в изучение языка, стараясь лишний раз не беспокоить княжну, однако важных дел был не так много и, быстро с ними разделавшись, она заметила, что ее охранник напряженно хмурится, глядя в писания. Девушка подошла к нему, видя, что он не может понять основные ошибки и помогла несчастному ученику. Молодой человек смущенно кивнул на объяснения и вновь опустил глаза, однако чувствовал чужой взгляд на себе. Сначала княжна молча, но внимательно изучала лицо чужеземца, а затем начала задавать вопросы о далекой исторической родине китайца. ЦзыТао оживился и принялся в красках рассказывать истории, при этом активно жестикулируя и разыгрывая сценки. Наконец, когда чужеземец выбился из сил, княжна попросила сказать что-нибудь на его родном языке и смеялась, когда слышала непривычное для её слуха звучание. — Мне нравится твой язык. Он очень нежный и певучий, — задумчиво произнесла девушка, от чего сердце молодого человека, истерзанное тоской по родине, ликовало. — Говори на нём чаще в свободное время — его приятно слушать. Чужеземец благодарно улыбнулся ей и кивнул. Все его нутро пело, даже несмотря на легкое состояние грусти и ностальгии. — Какой была твоя семья? — поинтересовалась княжна и, опустив голову на руки сложенные на столе, продолжала с любопытством смотреть на собеседника. — Самая обычная, каких сотни в деревне. Отец рыбачил в море на лодке, как многие мужчины, а мама работала в поле. Я помогал и тому и другому, потому что был единственным ребенком в семье, но теперь от моей семьи и деревни остались только воспоминания и этот подарок, — на последней фразе ЦзыТао достал из-под рубахи золотой кулон на цепочке, подаренный отцом на посвящение в мужчины. Смотря на извивающегося дракона он с сожалением вздохнул, но старался сдержать слёзы, которые предательски проступали и просились вылиться наружу. — Мне очень жаль. Я понимаю твою боль, — грустным голосом ответила княжна, пожимая его ладонь. — Хотя, думаю, что мне легче пережить прошлое — за моей спиной стоит брат, который в нужные моменты может пожалеть и успокоить, а ты один. От этих слов внутри ЦзыТао всё взбунтовалось и стало нестерпимо горько от осознания простой истины — она испытывает к нему только жалость и не видит в нем ни мужчину, ни своего защитника. — Ладно, давай продолжим заниматься делами, а то мы отвлеклись на разговоры, — несдержанно ответил молодой человек и поспешил сделать вид, что вновь погрузился в процесс обучения.***
Время шло. На очередной прогулке во время тренировки Константин опустил меч и многозначительно посмотрел на своего подчиненного. — Твоя физическая форма значительно улучшилась в последнее время. Тело, наконец, сформировалось должным образом и теперь ты готов для моего задания. У меня остались сомнения только по поводу твоего характера и поведения. Мне придется через два дня уехать ненадолго из города, поэтому ты приступишь к своим обязанностям как можно раньше. На этот раз все трудности придется решать самостоятельно, без моих подсказок и помощи. Теперь ты будешь с Аксиньей днем и ночью, если только она сама тебя не отпустит или не прогонит. Ты знаешь, что требуется от личного охранника и если что-то случится с княжной, то смерть покажется тебе подарком судьбы, — предупредил воевода и сурово смотря на собеседника, сдвинул брови. — Я знаю свой долг, — покорно ответил чужеземец, опустив глаза и сжав рукоять меча. — Запомни, что ты — её охрана и не более того. Не вздумай перечить или спорить с княжной, тем более в присутствии посторонних. Твоя задача защищать её, а не вредить самому себе. Не забывай, что твоя жизнь также находится в её руках…***
Со следующего дня у ЦзыТао началась жизнь в виде тени княжны. Вставала она рано, занималась делами города и после прогулки обедала с помощницей Настасьей. Личный охранник ел вместе с ними за одним столом и постепенно начал замечать, как недовольно смотрит Аксинья на китайца, пока тот трапезничает. Он довольно неуклюже держал ложку, позволял себе брать еду руками и по привычке мог вытереть руки об подол рубахи и хлюпал, когда ел что-то жидкое. — Он ест как поросёнок, — сказала княжна шепотом Настасье на ухо, и та хихикнула, прикрыв рукой рот. К тому времени чужеземец довольно хорошо понимал местную речь и ему стало обидно от того, что его сравнивают с животным, любящим валяться в грязи. Его экспрессивный характер вновь сыграл со ним злую шутку и молодой человек, отложив еду, порывисто встал из-за стола. Когда секундное помутнение сознания прошло, он вспомнив наставления Константина, попытался глубоко вздохнуть, затем не спеша вздохнуть, чтобы успокоиться. Аксинья догадалась, что он понял смысл её слов и как можно невиннее улыбнулась. — Тао, завтра у тебя будет занятие с утра, но уже не по изучению языка. Как вижу, с этим у тебя трудностей нет. Личный охранник княжны покорно кивнул в ответ. — Теперь вернись за стол и доешь. Тебе нужны силы, а проявление упрямого и взрывного характера в данном случае неуместно, — спокойно произнесла Аксинья и указала рукой на место за столом, которое поддавшись порыву покинул охранник. Молодой человек понял, что его не хотели унизить — лишь позволили себе вольность высказать мысли вслух. Продолжив трапезу, он все же учел замечание и старался не издавать лишних звуков. Уже поздно вечером, когда китаец лежал перед сном в казарме, а его эмоциональная буря стихла окончательно, он снова подумал над её словами. Она была права. Рядом с княжной надо уметь себя вести, в том числе и за столом, а сейчас между княжной и личным охранником лежит сословная пропасть. Прав оказался Константин, сомневаясь в чужаке и говоря, что тот не достаточно готов к службе возле княжны. Однако брат и сестра явно недооценивают упрямство и цепкий ум китайца. На следующий день, придя к учителю, чужеземец узнал, что его ждут занятие по этикету. В белокаменный город часто приезжают заграничные люди высоких сословий и личному охраннику княжны необходимо уметь вести себя в обществе, чтобы не опозорить главу. ЦзыТао пришлось проглотить гордость и покорно учиться новому: держать правильно ложку, принимать еду без лишних звуков и сидеть с прямой спиной. Несмотря на загруженный день после основных занятий, китаец не прекращал тренировок: даже во время прогулок он выполнял сальто и прыжки, не забывая орудовать своей любимой бамбуковой палкой. Эти действия очень забавляли девушек, как будто они смотрели представление. Их смех вдохновлял молодого человека, и казалось, что он готов целый день кружиться и прыгать, лишь бы княжна как можно больше смеялась и меньше грустила в отъезд брата.***
В очередное утро, охранник как всегда ждал Аксинью у дверей, чтобы пройти на прогулку, но девушка вышла одна, без помощницы, и была молчалива. Выйдя за ворота и дойдя до поляны, княжна села на колени в мягкую траву и закрыв лицо руками, начала рыдать в голос. ЦзыТао сначала растерялся, судорожно соображая, что ему делать, однако вспомнив, как ведет себя обычно ее брат, взял себя в руки. Отложив оружие, он сел на колени позади неё и обнял со спины. Хрупкое женское тело вздрагивало от рыданий и было напряжено как натянутая струна. Нутро охранника ощутило тревогу княжны, как будто их души соединились и чувства стали одни на двоих. Ему хотелось успокоить женщину: набравшись смелости, он повернул ее к себе лицом, и прижал к своей груди. Обняв княжну одной рукой, другой он гладил её по голове, ощущая приятное тепло ее тела и мягкости волос. Молодой человек молча обнимал девушку и терпеливо ждал, когда она успокоится и расскажет, что же послужило причиной внезапных рыданий. Довольно быстро Аксинья притихла и поделилась с охранником, что у Настасьи случился жар и она бредит. Какой недуг её поразил — княжна не может понять, а значит не знает, каким образом лечить больную. Настасья для княжны была больше, чем рабыня. Она ее помощница с дефектом гортани, что только добавляло ей ценности. Девушка не могла толком говорить, а лишь кричать или смеяться, а значит не спорила и разносила слухи. В свое время Аксинья так же выбрала её из ряда с рабами, как и ЦзыТао. Два года назад её привез брат из очередного похода, хотя обычно женщин и детей они не уводят с родных земель, так слишком хлопотно. Константин рассказал сестре, что заметил девушку с расплетенными темными волосами, которая стояла посреди деревни и смотрела на него в упор, не отводя взгляд. В ее черных глазах воевода увидел смелость, силу духа и твёрдый характер. Особо не думая о последствиях и не подвергая логике разумность свое поведение, Константин подъехал к ней на лошади и протянул руку. Девушка в ответ протянула ему свою и, оказавшись в седле наездника, променяла родные края на чужбину. Она доверила свою судьбу прекрасному незнакомцу и не прогадала. За время проведенное в белокаменном городе, чужачка успела стать для княжны правой рукой и человеком, в котором она уверена так же как в брате. ЦзыТао слушал рассказ княжны и понимающе кивал, успокаивающе гладя её по руке. Может китаец не имеет на неё большого влияния, но выслушать может. Аксинья на вид хрупкая молодая девушка, но с непомерной ношей на плечах, однако со временем всем стало очевидно — она не просто так заняла свое место. Даже китаец чувствовал в ней непомерную силу духа, видел строгость и убедился в ее чувстве справедливости. Все эти качества вызывали в нем чувство восхищения и внутренний трепет. После того как она выговорилась и успокоилась, они вернулись в город и княжна сразу же отправилась в комнату Настасьи. Больная лежала в постели и по-прежнему бормотала в бреду, мучаясь от высокой температуры. ЦзыТао стоял в дверях чужих покоев и не смел войти внутрь. — Сними оружие и принеси еще вскипяченной воды, — послышался приказ от княжны. Охранник послушно снял доспехи и принес из кухни чан с водой, а после принялся обтирать горячее тело больной, оставшись в полумраке комнаты. Девушка тяжело дышала, изредка стонала или бормотала. Тем временем Аксинья ушла готовить лечебный настой, а китаец подумал, что княжна с каждым прожитым вместе днем не перестает его удивлять. Глава города ухаживает за кем-то, кто ей даже не родственник, а лишь прислуга. Наверняка подобного не встречалось в императорском дворце на его родине. Через некоторое время в комнату вернулась Аксинья с кувшином в руках. Чуть приподняв голову помощницы, она принялась вливать маленькими порциями в полуоткрытые губы больной приготовленный отвар. — Надеюсь, ничего не случилось с братом, — взволнованно, но отстранено произнесла Аксинья. — Как болезнь твоей помощницы связана с Константином? — не понял китаец, продолжая обтирать больную. — Они повязаны. Она защищает его, а он защищает её. Если ей так плохо без видимых причин, то возможно Настасья разделяет боль Константина. ЦзыТао мало, что понял из сказанного, но спорить и уточнять не стал. — Я потом объясню, когда ты будешь готов это понять и принять, — пояснила Аксинья, увидев озадаченное лицо чужестранца. Молодой человек посмотрел на княжну с волнением и ощутил, что она старше его не два года, а на целую жизнь. В ней умудрялись сочетаться противоположные качества: сила и женская хрупкость, однако последнее она проявляла крайне редко, и то в основном с братом. Аксинья напомнила ему провидицу, которая предсказала глупому юнцу, что тот найдет свою судьбу далеко от дома. — А они знают, что повязаны? — спросил ЦзыТао, неожиданного даже для самого себя поняв значение сказанного слова. — Я не говорила им напрямую, но думаю, они это знают. Это двое не просто так нашли друг друга в огромном мире. — Я тоже смогу понять, когда встречу свою повязанную? — спросил китаец, понимая, как наивно это звучит. — Почувствуешь… или поймешь, но может не сразу. Надо принять этот подарок небес внутри себя, — ответила княжна с хитрой улыбкой на губах, а затем сладко зевнула, прикрыв ладонью рот. — Думаю тебе нужно поспать, а я подежурю. Ты вымоталась за день, а я привык нести караул по ночам, — с заботой произнес ЦзыТао и в порыве охвативших чувств, сжал женскую ладонь в своей. Поняв, что позволяет себе вольность — прикасаться к княжне, он смутился и поспешил разорвать тактильный контакт. Однако княжна сделала вид, что ничего необычного не произошло и, поднявшись на ноги, внимательно посмотрела в глаза молодого человека. — Не стоит бояться себя, Тао. Иногда голова отрицает очевидное и порой мешает нам действовать правильно, слушая сердце. Чужестранец действительно начал бояться своих действий и реакций рядом с княжной: слишком много новых и непонятных чувств вызывала она в его душе и сердце. Он не понимал что ему делать… Бездумно идти им навстречу и поддаться искушению? Было в этом много непостижимого и пугающе непонятного, когда его сердце начинало радостно волноваться в ее присутствии. Незаметно для себя он уснул, сидя на полу и телом лежа на постели больной.***
Проснулся он от того, что кто-то трогал его за руку. Открыв глаза ЦзыТао увидел, что Настасья смотрит на него и слабо, но улыбается. Молодой человек подскочил, торопливо потрогал лоб больной, и поняв, что у нее нет жара, обрадовался как ребенок. — Хочешь воды? — спросил он взволновано и когда девушка кивнула, помог ей попить, поддерживая кружку. — Сейчас я позову княжну, она будет очень рада, — радостно воскликнул китаец и метнулся из комнаты со скоростью выпущенной стрелы. Ворвавшись без стука в комнату Аксиньи, воин увидел княжну в тонкой сорочке. Утренний свет из окна пронизывал ткань насквозь и делал её невесомой, практически прозрачной, сквозь которую было видно её тело. Молодой человек рефлекторно начал разглядывать её, но чуть позже пожалел, что не отвернулся сразу. Мужская природа моментально отреагировала на практически обнаженное женское тело и внизу живота начал завязываться болезненный узел. — Почему ты врываешься ко мне в покои? — сердито спросила она, нахмурив лоб. Охранник наконец очнулся от чар и растерянно хлопал ресницами, пытаясь прогнать наваждение. — Отвернись! — повысила княжна голос, и он придя в себя, наконец развернулся к двери. — Я просто хотел сказать, что Настасья пришла в себя и ее больше не мучает жар, — виновато оправдался молодой человек, неловко переминаясь с ноги на ногу, но через мгновение услышал, как княжна облегченно выдохнула. — Хорошо. Вернись к ней, а я оденусь и приду, — произнесла княжна более спокойным голосом. ЦзыТао вернувшись в комнату Настасьи, увидел, что больная смогла сесть и показала, что хочет ещё воды. Она смотрела на растерянное лицо молодого человека и, улыбнувшись погладила его по руке, затем с сочувствием посмотрела ему в глаза, когда он протянул ей кружку и сел на пол рядом с постелью. Что-то подсказывало китайцу, что девушка понимала его внутреннее состояние. — Видимо я плохо справляюсь со своими обязанностями, — обреченно выдохнул он, решившись на откровенность с посторонним, и виновато опустил глаза. — Хорошо справляешься, — услышал он за спиной знакомый голос и вздрогнул. — Но я же… — начал было мямлить воин, но увидев лицо княжны ещё больше смутился и замолчал. — Просто ты молод и горяч. Твоё юное тело реагирует быстрее головы и именно об этом тебе постоянно говорит Константин, — спокойно ответила Аксинья и обойдя охранника, подошла к больной. — Хотела поблагодарить тебя, что дежурил у постели больной этой ночью. Мне действительно нужен был отдых. ЦзыТао смущенно улыбнулся. От её благодарности тело наполнилось приятным теплом и он почувствовал, что мужчина готов сделать многое, чтобы увидеть улыбку на лице женщины.***
На этот раз на прогулке княжна снова принялась создавать венок: ловкими движениями пальцев она сплетала стебли цветов между собой, при этом изредка поднимала лицо к небу и улыбалась. Именно в этот день ЦзыТао впервые услышал, как она поет. Ее голос был глубокий и мягкий, как вкус молока с медом. Позволив себе закрыть глаза, воин наслаждаться теплом солнца, ласковым дуновением ветра и женским пением. Он уже не надеялся, что когда-то на пепелище его души снова начнет что-то расти. Присутствие княжны рядом действовало на него, как теплый дождь, старательно поливающий сухую почву. С каждым разом его умершее сердце начинало биться все чаще, а в душе начинали прорастать первые стебельки тонкой и нежной, но сочной травы. Ему становилось легко и хорошо. Почувствовав, как венок лег ему на голову, китаец открыл глаза. Аксинья сидела на коленях и с любопытством разглядывала его лицо, находясь при этом в опасной близости. Чужеземец на этот раз принял от нее дар с благодарностью и ощутил, как мощный прилив сил наполнили его тело. «Удивительная магия», — подумал воин про себя, вспоминая слова воеводы. Оглядевшись, молодой человек увидев рядом со своей рукой ромашку. Он сорвал цветок и заложил его за ухо девушке, поправив при этом ее мягкие медовые волосы. Девушка в ответ хитро улыбнулась и поднялась на ноги. Отойдя от охранника на пару шагов, она повернулась и он заметил в её глазах озорной огонек. Так она смотрела на брата, когда хотела поиграть. Увидев, что молодой человек уловил ее посыл и поднялся на ноги, она сорвалась с места и побежала вперед. Без раздумий он погнался следом и быстро начал её догонять. Девушка задорно визжала, вскрикивала и, когда он наконец поймал её за руку, запнулась о чужую ногу. Мгновенно среагировав, воин обхватил её за талию и они оба упали: княжна мягко приземлилась в траву, а он на неё сверху. Аксинья от испуга зажмурилась, но когда поняла, что молодой человек продолжает придавливать её к земле, то открыла глаза. Их взгляды встретились. Воин впервые настолько близко разглядывал её лицо. Сначала девушка удивленно смотрела на него, но потом внимательно начала изучать его черные глаза, изогнутые губы, а затем провела рукой по его волосам, завязанными в хвост на макушке. — У тебя интересные глаза, как у хитрой лисицы, а губы как у капризной девушки. Они так причудливо изогнуты, а уголки подняты, как будто ты все время улыбаешься, — негромко сказала она и хихикнула. От ее взгляда на его губы, глаза ЦзыТао помутнели, а когда девушка опустила веки и прикусила нижнюю губу, то он не смог удержаться и прижав тело девушки к себе ещё плотнее, поцеловал её в губы. Пару секунд он просто прижимался своими губами к её, но она не отвечала, но и не отталкивала. Молодой человек засомневался в правильности своего порыва и хотел было отстраниться, но девушка неожиданно обхватила его шею руками и стала отвечать на ласку. Его захватил вихрь ощущений и голова слегка закружилась, отказываясь думать. Тело само знало, что делать и продолжало действовать. Приятное тепло растекалось по мышцам и тяжесть внизу живота снова вернулась. Эта боль слегка отрезвила молодого человека и он, оторвавшись от ее губ, сел. — Прости… Я не удержался, — оправдывался он и голос предательски дрогнул. — Не извиняйся. Ты не один это делал, я отвечала, — спокойно ответила она и тоже поднялась. Сердце воина бешено колотилось в груди, отдаваясь в голове. Чтобы княжна не заметила его растерянности и реакции молодого тела на поцелуй, он поднялся на ноги и сделал вид, что поправляет одежду. — Я думаю нам пора обратно в город, — услышал он её спасительное предложение и мысленно поблагодарил. Остаток дня они больше не разговаривали. Она просидела у постели больной, пока та спала, и вышивала, снова погрузившись в свои мысли. Он не смел прерывать её задумчивое состояние, но волновался о последствиях, которые последуют за его необдуманный поступок на прогулке. За все время, что он находится в качестве ее личного охранника, он успел изучить — когда она пребывает в таком состоянии, то обдумывает какого-то важное решение. Чтобы чем-то занять себя и перестать волноваться, он продолжал учить грамоту, изредка поглядывая на княжну.