Маленькое недоразумение

Джентльмены, вы ходите по охуенно тонкому льду Александр Невский

Думаю, не стоит описывать оставшиеся дни. Все эти полторы недели двигались по предсказуемому сценарию: "Случалось нечто – Лиза в ответ на это совершала что-то гениальное — А дальше либо плакать, либо смеяться". Конечно, каждый день был по-своему уникальным, но описывать все мои косяки всё же нет смысла. Просто представьте любую обычную ситуацию, добавьте туда русского человека с его максимально странной изобретательностью и языком без костей – наверняка нечто похожее со мной случалось. Конечно, за месяц не могло произойти слишком много, но спокойным нельзя назвать почти ни один из этих дней. А ещё мне отдали день дежурства: теперь каждый четверг приходилось вставать ещё раньше, чтобы потом 45 минут втыкать в пространство вместе с двойкой амбалов, которых выделили мне для солидности. Один день я уже так отстояла. Скажу честно, не особо понравилось. К чему это непонятное вступление? К тому, что в конце первого месяца каторжных работ объявился Ананас. Но стоит сначала отметить день до его первого появления. Вообще, сказать, что прошёл ровно месяц, нельзя. В Японии учебный год начинается с 7 апреля, потому в моём случае прошло лишь 3 недели. Уже второй или третий день я ходила с чётким осознанием того, что забыла что-то очень важное. Даже убедив себя, что оно не связано с каноном, а значит, подождёт, я никак не могла отделаться от глупого чувства неправильности, будто скоро должно было случиться что-то важное. Связать это с приближением Мукуро не получалось. Тогда я ещё не знала, когда он появится, потому воспринимала его как угрозу весьма далёкую. Но именно за день до появления первых признаков ананасовой бури я поняла. Специально подгадав момент, когда Хибари уйдёт на очередное дежурство или по каким-то другим делам, я сунулась к Кусакабе. — А, Лисса, — кивнули мне. — Чем могу быть полезен? — Слушай, тут дело немного деликатного назначения. Я работаю здесь без малого месяц, проработаю, скорее всего, ещё столько же, но просто не могу не спросить. Когда День рождения у тебя и нашего Отца и Бога? Кусакабе посмотрел на меня с небольшим сомнением. — По поводу моего Дня рождения не беспокойся, оно ещё не скоро. Да и про Хибари-сана тоже. Да, оно будет на следующей неделе, 5 мая, но он не любит акцентировать внимание на этой дате. Тебе я бы тоже посоветовал забыть её, может решить, что ты так хочешь уговорить его оставить тебя на должности. Я понятливо кивнула и поскорее закрыла за собой дверь, пытаясь скрыть разочарование. Ну кто так делает? День рождения Хибари – это же такая дата! Сколько могло случиться в этот день, возможно, удалось бы пополнить копилку странных ситуаций вместе с начальником, или я получила бы ещё одно доказательство того, что Хибари Кёя – это не диагноз, а больше состояние души, и шеф тоже бывает хорошим, так нет, с какими бы благими намерениями я ни шла, это будет взятка. Охуенно. Минут через 30 вместе с немного раздражённым Хибари неожиданно пришёл вариант решения задачи. Можно подкинуть подарок анонимно. Но какой? Моё почти полное незнание культуры Японии ухудшалось ещё и тем, что некоторые вещи, которые для меня были нормой, здесь воспринимались с некоторым удивлением и непониманием. Забавный факт, что кто-то ещё, кроме меня, забывает про свой День рождения (только я не специально, а тут почти полное игнорирование), не давал мне покоя весь тот оставшийся день. Хибари, словно почувствовав неладное, периодически на меня косился. Да, дело было в том, что мой рабочий день делился на две неравные части: когда я выпадаю из мира, воюя с бумагами, и когда я возвращаюсь обратно и начинаю нести какую-нибудь чушь. В столовой я гарантировано оживала, даже если до этого что-нибудь заставляло меня конкретно подвиснуть, а вот тогда наша суровая троица обедала в почти полной тишине. Что была Лиза, что её не было – один хрен. Повара даже пару раз выглядывали и проверяли, не отравились ли мы чем-нибудь. Коллеги тоже не нарушали мою задумчивость: Хибари точно не стал бы спрашивать, что со мной случилось, позволяя каждому решать свои проблемы самостоятельно, если они не касались Средней Намимори, конечно, да и сам он предпочитал тишину и покой; Кусакабе и так знал или хотя бы догадывался, что я обдумываю, а говорить об этом при шефе было опасно. После проверки работы стало заметно меньше, потому уходила я домой даже не всегда в восьмом часу. Пару раз за те полторы недели вообще сталкивалась с Киёми, правда, идти нам нужно было на разные остановки. В тот день хотелось посоветоваться со своей знакомой, но актовый зал уже был закрыт. Всю дорогу домой я думала над тем, что можно было бы подарить Хибари, как обставить всё так, чтобы не подумали на меня, где бы беспалевно надыбать адрес шефа и прочие мелочи жизни. Да, эта задача меня здорово зацепила, и я посчитала это вызовом моим долбанутым мозгам и вывернутой изобретательности. Я обдумывала авантюру даже утром, пока ехала в школу, но стоило подойти к воротам, как задумчивость разом выветрилась. На заднем дворе слева от входа я увидела толпу людей. Заметив шикарные причёски убойного отдела и раздражённо мелькавшую красную повязку на чёрном рукаве, я поняла, что мне тоже надо туда. — Хибари-сан, — окликнула я на свой страх и риск злого шефа. Присутствующие повернулись ко мне так, будто фамилия нашего Господина являлась ответом на все вопросы и секреты мироздания. — Пришла, — отметил шеф, быстро осмотрев меня с ног до головы. Не понял?.. Нашла взглядом кусающую губы Киёми, посмотрела вверх на чем-то озабоченного Кусакабе и снова повернулась к начальству: — Ну да, — я пожала плечами, — а что со мной могло слу... — увидев, наконец, причину напряжённой обстановки, я оборвала себя на полуслове. На земле лежал один из наших Элвисов, причём вид у него был такой, будто он провёл несколько лет в лабиринте с Минотавром. На груди лежали раскрытые часы на цепочке. Еб... — Скорую вызвали? — спросила я немного тихим и сиплым тоном. — Да, скоро будут, — ответила Киёми. Я, закрыв глаза, выдохнула, пытаясь успокоить бешеное сердце, а затем присела рядом с телом и нащупала пульс. Слава яйцам. — Какие будут указания, Хибари-сан? — я поднялась и уставилась на шефа. Ни за что не поверю, что он ещё не поднял на уши всю школу. — Для вас только быть максимально осторожными, — Хибари строго посмотрел на меня и Киёми. — Из здания школы выходить только в сопровождении члена Дисциплинарного комитета. Рабочий день заканчивается в 18:00, максимум – в 18:30. Пресмыкающееся, специально для тебя говорю, если до этого времени не успеешь закончить работу – возьмёшь на дом. И отправляй её потом как хочешь. — Я поняла, — кивнула я, глядя в непривычно серьёзные глаза шефа. Необычное выражение, раньше его лицо было суровым, жёстким, сосредоточенным, даже злым. Сейчас будто кто-то объединил все эти качества и разбавил чем-то иным, что я ещё ни разу не видела. — Идите в здание. Пресмыкающееся, журналы на столе. До первого урока, скоро за ними придут старосты, так что нужно успеть вбить всё в базу. — Поняла, — кивнула я, и мы с Окадой пошли ко входу в школу. — Никогда не видела Хибари таким, — поделилась со мной Киёми, понизив голос почти до шёпота, хотя мы отошли уже достаточно далеко, чтобы нас не услышали. — Его можно понять. Раньше он был главным страхом и ужасом, теперь кто-то избил его человека прямо на территории школы. — Как думаешь, кто это мог быть? — Киёми, похоже, взволновалась не на шутку. — Кем бы ни был, от Хибари он своё получит, — уверенно сказала я, желая подбодрить знакомую. Хотя внутри было погано от того, что я хорошо знала, что это не совсем так. Пока возилась с журналами, обдумывала полученные сведения. Значит, явился улицам замученного криминального Намимори оборзевший Ананас. Какое-то время он ещё будет домогаться до окружающих, а потом... Мы с Кусакабе снова осиротеем. Какого будет школе остаться без Хибари? Какого будет Кусакабе потерять его? В своём мире я никогда не задумывалась над этим, а как быть теперь? Ведь исчезновение Хибари означает, что явился кто-то более сильный. Что должны почувствовать обычные люди? От этой мысли у меня по спине пробежали мурашки. Минут за 15 до звонка постучали старосты. Вбить всю информацию с журналов к тому времени я не успела, потому попросила ребят посидеть немного на диване и подождать. Школьники, глядя на меня огромными глазами, несмело переместились к дивану и сели на самый край, будто готовились в любой момент вскочить и убежать отсюда. Хотя так и было. Наверняка ДК со злым Кёей во главе при входе произвели на них сильное впечатление. Освободившись, наконец, от журналов, я получила минут 5 на размышления. Отпустить Хибари в Кокуе на стрелу с Укурком я просто не могу. Но, если я скажу, чтобы он не ходил, меня, ясен хуй, пошлют на панель. А что я ещё могу? Подарить спрей от комаров, чтобы он не заболел Сакура-курой? Ага, на День рождения как раз, пиздато... Кстати, меня всегда поражали причины, по которым Шамал заразил Хибари такой нелюбовью к сакуре. Если я правильно помню, первоклассный киллер просто "по привычке" отравил человека, который ударил его, дабы тот не приставал к девушкам. Просто по привычке, сука! А шефа потом перемкнёт охереть как. О, надо будет ещё быть осторожной из-за Шамала. Но, как оказалось, бояться мне надо было вовсе не его. К приходу Хибари я так и не определилась со своими действиями и металась между идеей всерьёз всучить шефу спрей от насекомых и попереть в дурь и просто не пускать его в Кокуе. Бой с Мукуро, точнее, избиение так захватило меня, что я подпрыгнула на месте от открывающейся двери. Увидев живого и очень недовольного Хибари на пороге, я неосознанно вскочила со стула, ударившись коленом о стол, и протянула вперёд руку, словно пытаясь его остановить. Какие-то слова, готовые ещё секунду назад сорваться с языка, разом исчезли, и я замерла с открытым ртом. Наш ГДК, заметив мой манёвр, тоже остановился. Пожалуй, можно было спросить любую вещь, от "Что мне делать дальше?" до "Как нам быть с этим нападением?", но я просто молчала, глядя на шефа взглядом побитой дворняги. Довольно быстро пришло понимание, что я всё ещё тянусь вперёд, потому, немного смутившись, отступила назад, опустив руку. Сколько всего нужно было рассказать, но не было никаких гарантий, что мне поверят. Что делать? Кёя, хоть ты скажи! ГДК чуть склонил голову, разглядывая меня, правда, без особого любопытства. Серые глаза легко отметили всё: и зарождающуюся истерику, и отчаяние, и промелькнувший страх, который я старательно давила и прятала как можно глубже. Молча пройдя к своему столу, Хибари начал что-то перекладывать, даже не повернувшись более в мою сторону. Я выдохнула, падая в кресло, схватилась за голову и почти носом уткнулась в столешницу. Вдруг пришло понимание того, что от меня сейчас ждут. Простая словно даже чужая мысль толкнулась в висок, побуждая к действию. Я медленно выпрямилась, даже не давая себе лишнюю секунду на борьбу с эмоциями. — Я закончила с журналами, — голос немного дрогнул, потому пришлось кашлянуть. — Хибари-сан, что дальше? Шеф обернулся ко мне, будто только-только понял, что я сижу здесь. Мне же оставалось спокойно сложить руки на столе и выжидательно смотреть в устрашающе серьёзное лицо, будто не я только что готова была выть от осознания того, как всё плохо. Да, теперь правильно. Какая Лиза молодец. — Сейчас, подожди немного, — велели мне, снова отвернувшись. Но я чувствовала. Кёе не нужна Лиза-истеричка, Кёе нужен сотрудник ДК, спокойный и послушный работник, который готов тащить на себе проблемы Комитета. Да, Лиза определённо большая молодец. Беспредел продолжался ещё три дня. За дорогой в школу я готовила себя к очередным жертвам банды Кокуе, которых было далеко не по штуке в день, готовилась пахать как проклятая, чтобы потом, как и велел Хибари, вернуться домой пораньше. Один раз, кстати, пришлось взять работу на дом, но сложностей с ней не возникло: на следующий день я просто отдала её шефу. Вообще, за это время он здорово вырос в моих глазах. Стоит рассказать парочку случаев, чтобы можно было лучше представить, что творилось в школе. Начать стоит с обычных людей: школьников, учителей и прочих сотрудников. Количество опоздавших и нарушающих дисциплину сократилось до смехотворного числа. Конечно, раньше Среднюю Намимори и так можно было назвать одной из самых спокойных и дисциплинированных школ, сейчас же будто вымерли почти все нарушители. Даже на переменах не было криков и смеха, ученики просто тихо переговаривались, но стоило в коридоре появится хоть кому-нибудь из ДК, как этот тихий монотонный гул тут же стихал. Ученики расступались, молча провожали нас взглядами, о чём-то тихо перешёптывались... Такое внимание лично меня здорово напрягало, потому я старалась лишний раз на переменах в коридоре не появляться. Хибари же был злой как стая голодных тигров и срывался он, к сожалению, на нас с Кусакабе. Почти каждый день нас ставили рядком перед столом и делали колкие замечания. Когда в первый раз меня отчитали за то, к чему моя персона вообще не была причастна, я чуть не рухнула там же. Шеф не стеснялся использовать свою подавляющую ауру, от ударной волны которой я чуть не шлёпнулась на задницу. С одной стороны, было понятно, что обстановка очень напряжённая, но выплёскивать негатив на нас? Что сделали мы с Тетсу? Где провинились? Нам было так же тяжело, зачем делать ещё хуже? После первой экзекуции Кусакабе попросил шефа отпустить меня на пару минут к нему в кабинет. Я, полностью обалдевшая от того, как качественно мне проехались по мозгам, на автопилоте прошла за Тетсуей и села на один из стульев поближе к его месту. — Лисса, думаю, ты понимаешь истинную причину такой резкости от Хибари-сана и не будешь принимать это близко к сердцу? — Даа, но... Зачем срываться на нас? — Такой уж он человек. Помнишь, что ты сама говорила? Принимать как должное. — Это, не побоюсь сказать, полное свинство! — А ты странная. — А ещё!... А? Э, в смысле? — Кусакабе хмыкнул от того, как забавно вытянулось моё лицо. Да, выражение удивления у меня всё ещё смешное. Пыталась как-то повторить перед зеркалом – таких выпученных глаз даже у аквариумных рыбок не видела. — Подожди, ты... в первый раз назвал меня странной! — С чем себя и поздравляю, — довольно заключил мой коллега. Пиздец... — Похоже, я на тебя плохо влияю, — буркнула я, пытаясь скрыть смех и полное охренение от ситуации. В тот же день мы строчили очередные перлы для Аситогавы. Я искоса поглядывала на недовольного шефа, ожидая, когда меня отправят в Комитет. — Дописала? — спросил Хибари, не поворачиваясь. Я вздрогнула и поскорее отвернулась. — Да, почти, — задумалась я что-то. Рассуждала, в какой магазин можно забежать по пути и что там мне может понадобиться. — Мне уже собираться? — спросила я, отдав лист Хибари на проверку. Тот кинул на меня непонимающий взгляд. — В Комитет. — Нет, я схожу сам, у тебя будет другое задание. У меня чуть не отвисла челюсть. В смысле? Как-то я даже привыкла, что по мелким вопросом гоняют в основном меня, и даже в этом плюсы нашла: в магазины можно зайти, погулять, свежим воздухом подышать... А тут?.. — Что с шефом? — страшным шёпотом спросила я у Кусакабе, стоило Хибари уйти. — А что с ним? — Я думала, он меня в Комитет пошлёт, как обычно это происходит. Ну, знаешь, туда сходить, сюда забежать – это же всё Лиза, а тут... Сам пошёл. Он не заболел? На меня посмотрели как на дуру. — Думаешь, он бы отпустил тебя, когда у нас каждый день нападения? Я чуть не провалилась со стыда. Блин, точно. Я никак не могу привыкнуть, что мы на осадном положении... И из-за этого пришлось ещё закруглиться с дежурством при входе. Не сказать, что я была расстроена. На следующий день Хибари созвал очередное собрание. Пусть в Комитет меня не пустили, но вот погонять по школе никто не запрещал. Вот тогда шеф поразил меня до глубины души, примерно так же, как вечером моего первого рабочего дня. Что он сделал? Вот что: — В связи с нападениями Дисциплинарный комитет переходит на особый график, что советую сделать всем остальным. Рабочий день заканчивается не позже 18:30, а члены Комитета после идут патрулировать окрестности школы и места, где были совершены нападения. Советую их обходить стороной, если кто-то из вас живёт рядом. Ради безопасности учеников занятия физкультуры предлагаю перенести в спортивный зал, а так же будет лучше на время прекратить деятельность всех кружков и секций, — Хибари недобро сощурился и обвёл взглядом всех присутствующих, будто ждал, что кто-то будет с ним спорить. — Возобновим работу по старому графику, когда я лично найду и покараю преступников. Мы с Кусакабе стояли в стороне и молча слушали нашего шефа. Я буквально выпала из реальности, пока меня не пихнули в бок. — Лисса, — шикнул на меня Тетсуя, когда я никак не отреагировала. Я подняла на него глаза. Кусакабе достал телефон и начал набирать кому-то смс, а после показал текст. Там было написано следующее: «Сделай лицо попроще» Я вопросительно подняла бровь. Тетсуя написал следующую строчку: «Ты очень странно смотрела на Хибари-сана» Я взяла телефон из рук и спросила: «Как я на него смотрела?» Тетсу задумчиво поднял глаза вверх, а потом коротко написал: «Как на Бога» Я закашлялась. Хибари кинул на меня быстрый хмурый взгляд, и я, чуть не покраснев, поспешила зажать себе рот ладонью. Жестом другой руки попросила телефон. «Ты придумываешь, не могла я так на него смотреть!» Кусакабе, прочитав, вздохнул и посмотрел на меня с сочувствием. Да ладно? Да ну приехали!... «Думаю, ему лучше об этом не знать» Я подозрительно сощурилась. «Это шантаж?» «Это просьба быть осторожной» Я обречённо вздохнула и прикрыла глаза. Мать моя в кедах, приплыли, блять! «Сильно было заметно? И многие ли ещё видели?» «Думаю, что нет» Я кивнула. Вот это сейчас, конечно, было просто пиздец неожиданно... Кстати, про подарок и День рождения я не забыла. Одним вечером от переживаний по поводу арки Мукуро руки потянулись к творчеству. Порыскав по дому, я нашла несколько мотков нитки. Вышивать мне нравилось ещё в том мире, только последние лет 5 руки не доходили. Сейчас у меня есть немного времени, можно запросто заняться. Стоило иголке чуть коснуться найденного кусочка такни, как меня осенило. Конечно! Я знаю! Ооо, где эта богиня, которая натолкнула меня на эту идею?! Дайте я её расцелую! На следующий вечер я, стоило настать назначенному времени свободы, понеслась на рынок. Надеюсь, коллеги не узнают об этом моём поступке. Было бы не очень красиво: на работе делают всё, чтобы такие как я могли безопасно добраться до дома, а один из самых проблемных людей шныряет по магазинам. Найти на рынке магазин для рукоделия не составило труда, потому что он был в числе самых близких к остановке. Правда, его уже хотели закрыть, но я вцепилась в шанс как голодный волк-людоед в ногу восставшего мертвеца. Нет, сравнение подходящее, продавец реально был бледный как мертвец и светил кругами под глазами едва ли не лучше обычных уличных фонарей. Примерно через 5 минут баталии меня всё же впустили, и главным, наверное, было то, что я знала, что мне нужно. Красная хлопчатобумажная ткань и несколько мотков жёлтых ниток мулине нашлись быстро. По пути обратно мой взгляд упал на витрину с зажимами для галстука. Тоже хорошая идея, даже очень. Посмотрю, как охотно Хибари носит галстуки. Повязка на рукав (а именно это я и хотела подарить) почти полностью сделалась за один вечер. И не спрашивайте, во сколько я легла. Да, увлеклась, но началом была довольна, а остальное второстепенно. Решила взять на работу, чтобы сверить с оригиналом и посмотреть, похоже ли выходит. Хотя, боюсь, если что-то будет не так, я потом хрен переделаю – как-то плохо я себе представляю, что получится что-то хорошее, если распустить вышитый гладью иероглиф. Начинание в итоге было успешным, и даже вялость и больная голова не испортили мне радости от почти готовой повязки. Я даже успела купить зажим до закрытия магазина. Зажим мне очень понравился, сама бы такой носила – аккуратный, небольшой, в форме немного загнутого пера. Решила, что ради такой прелести любой начал бы носить галстуки, тем более форма Средней Намимори их всё равно подразумевает. По пути домой неожиданно поняла, как нужно оформить подарок. Точнее, что туда ещё нужно положить. На душе стало горько, но я упорно развернулась в сторону школы – благо ещё стояла на остановке и не успела сесть на автобус. Повезло, что в кабинете Хибари не было, боюсь, расспросов по поводу ЭТОГО я бы точно не выдержала. Скептично осмотрев получившееся сочетание, поняла, что без сопровождающей записки тут не обойтись. Слова нашлись сами, и я решила написать сразу, пока ничего не забыла. Да, повезло, что бумага оказалась под рукой, иначе я потом ничего не вспомню. Наверняка же перед днём Х буду переживать так, что всё на свете перепутаю. Покидав всё в тот же пакет, в котором принесла повязку, я с чистой совестью отправилась домой. И самое обидное, что почти дошла! Да, я шла по своей уже почти родной улице, буквально видя впереди мой маленький домик. Сжимая в руке простой пакет с самым ценным, я вдруг почувствовала на спине чей-то взгляд. Обернуться не успела. Неожиданно вокруг стало темно как у негра в пятой точке. Только я хотела было возмутиться, что кто-то спёр у меня уже заходящее солнце, как в нос ударил резкий запах. «Вот и всё,» – только и успела подумать я, прежде чем свалиться кому-то на руки.