Расшифровывая подтекст

Даты. Б.-Г. датирует события рассказа сентябрем 1888 г. Ватсон не дает точной даты, но упоминает, что случай имел место летним вечером в какой-то момент его долгого и интимного знакомства с Шерлоком Холмсом. Это намекает на более позднюю дату, но нужно заметить, что Ватсон не женат и живет на Бейкер-стрит. Также это первый раз, когда доктору выпадает случай встретиться с Майкрофтом, что предполагает, что история имела место до исчезновения Холмса в «Последнем деле» (как мы знаем, Ватсон познакомился с Майкрофтом раньше — это также делает невозможным датировать рассказ позже даты публикации). Отбрасывая год после возвращения Холмса, мы можем осторожно датировать «Случай с переводчиком» временем после знакомства Холмса и Ватсона, но до женитьбы последнего на мисс Морстен. Рассказ впервые опубликован в 1893 г. Синопсис. Майкрофт Холмс, брат Шерлока, имеет весь интеллект Холмсов, но ничего из их энергии, поэтому, когда мистер Мелас, грек-переводчик, впервые поделился с ним своей странной фантастической историей, он решил отдать это дело целиком своему брату. Так начинается «Случай с переводчиком», и, оставляя в стороне возможность заглянуть внутрь выдающейся семьи Холмсов, дело также увлекает нас в загадочное путешествие, где раскрывается похищение таинственного человека с полосами пластыря на лице. Поскольку мистер Мелас проявил участие к этому человеку, он, несмотря на угрозу наказания, рассказал эту историю Майкрофту; решение, которое позже обернулось его преследованием. Подтекст. «Во время моего долгого и близкого знакомства с мистером Шерлоком Холмсом я никогда не слышал от него упоминания о родственниках и едва ли что-то о ранних годах. Эта скрытность с его стороны усиливала какое-то нечеловеческое действие, которое он на меня оказывал, так что иногда я обнаруживал, что смотрю на него как на отдельный феномен, мозг без сердца, недостаточный в человеческих симпатиях, но выдающийся в интеллекте. Его отвращение к женщинам и отсутствие стремления заводить новые дружеские связи были типичны для его неэмоционального характера, но не более, чем его полное подавление любого упоминания о близких людях. Я пришел к выводу, что он сирота без живых родственников, но однажды, к моему великому удивлению, он заговорил со мной о своем брате.» Так начинается «Случай с переводчиком», уже представленный нам в нескольких интересных комментариях. Заметим здесь противоречие в языке: сначала Ватсон говорит нам о своем долгом и близком знакомстве с Холмсом, а потом уподобляет его мозгу без сердца. Очевидно, на этой точке их отношений Холмс все еще совершенно закрыт, возможно, боясь огромных эмоциональных переживаний, которые сопровождают позволение Ватсону полностью занять его сердце. Доктор также упоминает отвращение Холмса к женщинам — повторяющаяся в Каноне тема. Здесь интересно отметить, что в викторианское время мужчины, которых сегодня отнесли бы к гомосексуалам, были известны как инверты. Викторианцы, зная об этом прикрытии, не называли людей инвертами, а ссылались на такое состояние, привлекая внимание к личному эксцентричному поведению. Оскар Уайльд, например, был знаменит отвращением к женщинам. Теперь есть заявление Ватсона, что Холмс не хотел заводить новых друзей. Мы знаем, что Холмс считал доктора другом, несколько раз упоминая об этом, и с этой точки зрения интересно, что Холмс кажется незаинтересованным в формировании новых дружеских связей. Очевидно, его дружба с Ватсоном может быть рассмотрена как аномалия, и если это так, остается лишь догадываться, что заставило его выбрать из многих других именно Ватсона. Наконец Холмс рассказывает другу о своем брате, невероятно интимное действие, особенно для человека, склонного к сокрытию деталей своей жизни. То, что Холмс достаточно доверяет Ватсону, чтобы поделиться с ним этой информацией, явно показывает его привязанность к другу. Действительно, едва лишь рассказав о существовании брата, Холмс предлагает их познакомить. Не нужно говорить, что знакомство с семьей — очень значимый шаг в любых отношениях. «Клуб «Диоген» — страннейший клуб в Лондоне, а Майкрофт — один из страннейших людей. Он всегда там с без четверти пять до без двадцати восемь. Сейчас шесть, и если вы хотите пройтись в такой прекрасный вечер, я буду очень счастлив представить вас двум диковинам». Автор хочет коснуться двух пунктов в заявлении Холмса. Первое — употребление им слова «queer» (странный, необычный). Это традиционное значение слова, но сегодня оно обычно ассоциируется с гомосексуальностью. Этот нюанс в значении, однако, датируется более ранним временем, чем можно представить. Действительно, в 1894 г. Джон Шолто Дуглас, девятый маркиз Куинсберри, использовал это слово применительно к своему сыну, лорду Альфреду Дугласу, описывая его отношения с Оскаром Уайльдом. Даже ранее этого времени это слово обычно связывалось с геями. Хотя точная дата неизвестна, но современное использование может брать начало в раннем 18 в., когда слово «queer» использовали для описания мужчин, работавших в мужских борделях. Хотя это слово в то время, возможно, имело оба значения, любопытно заметить, что Холмс выбрал именно его, хотя чаще он употребляет вместо него слово "singular"(исключительный, необычный). Могло быть так, что Майкрофт сам был геем? И что клуб «Диоген» на самом деле клуб джентльменов? Это, конечно, приводит нас ко второму пункту. Впервые предложив познакомить Ватсона со своим странным братом, Холмс отмечает наследственные черты и сообщает другу, что его брат разделяет его наклонность к дедукции и наблюдению. Очевидно, что это не единственная наследственная черта, присущая обоим братьям. Эта теория становится гораздо более возможной, если рассмотреть следующее предположение Холмса: что они предпримут «прогулку этим прекрасным вечером». Для человека, полностью предпочитающего интеллект, эта просьба наполнена романтическим намеком. Ватсон немедленно соглашается сопровождать друга в клуб «Диоген», и пара отправляется. Холмс очень внимателен, объясняя правила клуба, и интересно отметить, что там не разрешается говорить, за исключением Комнаты Чужаков. Слово «чужак», как может понять читатель, в терминах того века использовалось для идентификации гомосексуалов. «Мой брат один из основателей, и я сам считаю, что там очень успокаивающая атмосфера». Это было, конечно, до знакомства Холмса с Ватсоном. Возвращая внимание к серьезным материям, автор хочет указать на нечто совершенно замечательное в этой истории. «Майкрофт Холмс был гораздо больше и тучнее, чем Шерлок.» Ватсон здесь впервые во всем Каноне называет Холмса по имени. Раньше он называл друга «мистер Шерлок Холмс», «Шерлок Холмс» и, конечно, «Холмс», но это первый раз, когда он назвал его просто Шерлоком. Конечно, это можно легко объяснить необходимостью различия между двумя братьями, но нужно заметить здесь отчетливый недостаток у Ватсона благопристойности. Поистине, изменение в их отношениях создает новый уровень близости. Действительно, чуть спустя Ватсон во второй раз использует первое имя друга. «Его глаза, странно светлые, водянисто-серые, всегда сохраняли тот отсутствующий, погруженный в себя взгляд, который я наблюдал у Шерлока, когда он задействовал все свои способности». Также любопытно заметить, что Майкрофт не нуждался в представлении. Он немедленно понял, кто такой Ватсон, и какую роль он играет в жизни Холмса. " — Я рад познакомиться с вами, сэр, — сказал он, протягивая широкую толстую ладонь, похожую на тюлений плавник. — Я всюду слышу о Шерлоке с тех пор, как вы стали его хроникером». Вспомним, что учитывая дату Б.-Г. — 1888 г., Ватсон опубликовал только одно произведение — «Этюд в багровых тонах». Конечно, этого недостаточно, чтобы предполагать, что Ватсон претендует на роль хроникера. Сразу после представления Ватсона Майкрофту, Холмс с братом начали обмениваться дедукциями, чтобы произвести впечатление. Доктор выражает недоверие, на которое оба начинают объяснять свои выводы. Позже Ватсон говорит нам: «Я начал понимать, что мой друг имел в виду, когда говорил, что его брат обладает даже более острыми способностями, чем он сам. Он глянул на меня и улыбнулся». Есть что-то очень трогательное в улыбке Холмса, и ничего не остается, как заметить здесь его неуверенность. Очевидно, что детектив зависит от своей уникальности, как средства удержания интереса Ватсона, и здесь он продемонстрировал, что его способности не уникальны и не особенно хорошо определены. Несомненно, это дожно было заботить Холмса. Представляя Ватсона брату, Холмс сильно рисковал. Это требует экстраординарного роста доверия, и здесь мы видим неуверенность Холмса в проявлении такого доверия. Его улыбка, таким образом, представляет попытку убедиться в своей позиции в жизни Ватсона: явный показатель, каким важным стал для него друг. Попытки Холмса добиться этого убеждения перехвачены Майкрофтом, который предлагает дело, к которому Холмс из-за этого отнесся еще горячее. Майкрофт просит мистера Меласа прийти и разделить с ними беседу. Заслушав ее, Холмс и Ватсон возвращаются на Бейкер-стрит, по ходу обсуждая дело. Здесь интересно заметить, что доктор первым предлагает решение дела (с намеками Холмса), на которое детектив отвечает: " — Великолепно, Ватсон! — воскликнул Холмс. — Я действительно полагаю, что вы недалеки от истины». Его энтузиазм обусловлен осознанием того, что друг все еще интересуется его работой, это, без сомнения, великое облегчение для него. Их беседа прерывается прибытием на Бейкер-стрит, где их ждет Майкрофт. Дело быстро принимает серьезный оборот, и, отложив поиски оснований, они прибывают на место преступления слишком поздно для человека, которому мистер Мелас пытался помочь; на самом деле, даже почти поздно для самого мистера Меласа. История заканчивается без разрешения проблемы, но мы снова видим Холмса и Ватсона на Бейкер-стрит, читающих о смерти двух англичан, путешествовавших с женщиной. Холмс, считая, что это то самое трио, которое они искали, не может помочь, но теоретизирует о мести, которую они заслужили. Так заканчивается «Случай с переводчиком», Холмс успокаивается насчет продолжающегося интереса Ватсона, а тот удовлетворен, оставаясь рядом с другом. Действительно, Ватсон выигрывает даже бОльшее преимущество: явное доказательство, что Холмс гораздо более, чем просто мозг в теле. Ватсон теперь полностью допущен в жизнь Холмса, с дополнительным преимуществом в виде знакомства с его старшим братом. Поистине, это знак великого изменения в их отношениях, двое мужчин стали гораздо ближе, несмотря на провал дела.