Стать твоим светом

27 апреля, 13.07. Акира проснулся от того, что его как на жаровню положили. Перед глазами расплывалась красная пелена, футболка вымокла на груди и спине. Он приоткрыл веки, но сразу зажмурился, раздражённо зарычав — он опять забыл задёрнуть шторы перед тем, как лечь спать. Солнце настойчиво и щедро светило в окно комнаты Сузуки, а если оно поднялось так высоко, то который час? Заторможенным спросонья движением, Аки скинул с себя одеяло и скатился с кровати на противоположную от окна сторону. Именно скатился, а не встал, ибо перегревшееся тело плохо слушалось, а мышцы будто расплавились. — Ужас-то какой… — простонал юноша, перевернувшись на живот. Футболка неприятно липла к влажной коже, и он кое-как стащил её с себя, откинув в сторону — послышался стук чего-то, встретившегося с полом. Меткий бросок, ничего не скажешь, не зря он капитан университетской футбольной команды. Акира поморщился: вот же, не одно, так другое. Отдышавшись, он, наконец, поднялся на ноги и пошатнулся, обретая равновесие. — Второй час, потрясающе, — констатировал он, увидев отобразившееся на дисплее телефона время. От Койю он вернулся поздно, стрелки часов давно миновали полночь. И позже Аки, лёжа в кровати, долго не мог заснуть. Такашима поделился с ним тем сокровенным, что тщательно оберегал от сторонних глаз. То, что он рассказал, наверняка знал только он один. Ну, частично были посвящены Юкико и Кеико-сан, помогавшая юным соседям со дня их возвращения в родной город. Как-то Койю упомянул, что непременно расскажет всё Юки, когда она подрастёт, и Сузуки понимал, что это весьма мудрое решение. Какой бы смышлёной для своих лет ни была Юки, она всё же ребёнок. Акира думал. Просто размышлял над всем тем, что он узнал о Такашиме за неделю, пока тот болел, а блондин заботился о нём. Казалось, что сама судьба преподнесла молодым людям шанс сблизиться, как того хотел Аки. Он думал о том, как Койю изменился… или нет, не изменился. Скорее, открылся. Аки увидел, что взгляд, обдавший его колючим холодом в день знакомства, может быть тёплым, как майское солнце. Что эти красивые губы могут изгибаться в смущённой улыбке, что их приятно целовать. Что Койю — самый сильный человек из всех, кого Сузуки знает. Сильный, но ранимый. Человек, который может сочетать в себе диаметрально противоположные полюса, но быть цельным, гармоничным и бесконечно преданным тем, кого любит. Его сестрёнка лишилась возможности быть окружённой родительской любовью, но Акира почему-то был спокоен за девочку. С таким старшим братом она будет, как за каменной стеной. А он сделает для неё всё, что будет в его силах. Блондин затащил себя под прохладный душ и смыл с кожи липкий пот. После обязательных водных процедур ему стало намного легче и, вроде, мозги заработали живее. Едва он перешагнул порог ванной комнаты, как понял, что в доме очень тихо. Подозрительно тихо. Юу любил поспать, но чтобы засыпаться до обеда — такого не было никогда. Акира остановился около кухонной двери и повернул к лестнице. — Юу? — позвал он, подняв голову к потолку. Ответом была тишина. Неужели и правда Широяма до сих пор спит? Однако осмотр обеих комнат на втором этаже оказался безрезультатным — пусто. Куда делся Юу? Решил сгонять за продуктами? Обычно, они вместе обсуждают список провианта, прежде чем отправиться на закупку. — Интересно, — Акира зачем-то выглянул в окно, словно надеясь увидеть друга во дворе перед домом. — Весьма интересно. Но все вопросы отпали, стоило ему зайти на кухню. На столе лежал листок бумаги — записка. — И куда тебя чёрт понёс? — он вытащил записку из-под чашки. «Доброе утро, полуночник хренов. Извини, что исчезаю без предупреждения. Родители Таки оправились на гулянку в какой-то загородный отель по случаю Дня Рождения босса. Не хочу упускать возможность отлично провести выходные, чего и тебе советую. Не злись на меня, бабуля, с меня пиво и суши. Вернусь завтра. Удачи! Звони, если что. Юу.» — Да ладно, не буду портить тебе свидание, носитель кроличьих генов, — рассмеялся Сузуки, положив записку на холодильник. Он кинул на ломтики тостового хлеба ветчину и пластинки плавленого сыра, затем заварил кофе. Придётся спасаться своими силами, раз главный кашевар изволил отчалить, кхм, отлично проводить выходные. Что до отличных выходных самого Аки… он сделает небольшую уборку в доме. Что-нибудь сообразит на обед. А потом… Акира снова посмотрел в окно, но на этот раз — на дом напротив. Боги, он настолько привык к Койю, что его мысли обращались к нему при каждом удобном случае. Конечно, он хотел увидеть Такашиму сегодня. Нужно бы предложить ему встретиться, у него или у Сузуки, об этом можно договориться. Но — чуть погодя. Койю этой ночью лёг спать точно так же поздно, и ему тоже нужно выспаться и привести себя в порядок. Торопиться ни к чему, Аки позвонит ему ближе к вечеру. *** 15.29. Койю сидел в зале за тем же столом, за которым вчера они вместе с Юки делали домашние задания, каждый своё. Если девочка со своим расправилась сравнительно быстро, то её брату пришлось нагонять упущенное за всё учебную неделю. Юкико помогала ему, как могла: таскала сэндвичи и кофе, час назад — так вообще заявилась в гостиную с грозным видом, уперев кулаки в бока и заявив, что одними сэндвичами сыт не будешь, и Койю должен нормально поесть. Такашиме пришлось ненадолго перебазироваться на кухню, сочтя слова сестры разумными и позволив ей накормить себя обедом. — Койю-чан? — вкрадчиво начала Юки, незаметно подойдя к сосредоточившемуся на материале в учебнике брату. — Что? — Койю дочитал абзац и повернулся к ней. — А с подружками опустишь погулять? Такашима перевёл взгляд на настенные часы: в принципе, время не позднее. — С подружками, говоришь? — Мы учимся в одном классе, с нами будет мама Хикари, мы хотим пойти в сквер, тот, который в двух кварталах от нашей улицы, — затараторила Юкико. — Раз с вами будут взрослые, то иди, — Такашима вернулся к учебнику. — Возьми телефон с собой. Сколько вы будете гулять? — Ну… — Юки замялась, уставившись в пол. — До вечера. — До вечера — понятие растяжимое. Или вы не обсуждали это? — Обсуждали, просто… Хикари после прогулки приглашает нас к себе. — Надолго? — До завтра, — девочка произнесла это совсем тихо, почти шёпотом, опасаясь услышать, что Койю никуда её не отпустит. — Понятно, — хитро улыбнулся Койю. — И ты хочешь, чтобы я отпустил тебя к Хикари. — Ну, а почему нет? — развела руками Юки, зацепившись за появившуюся надежду. — Она моя одноклассница, а не приблуда ниоткуда. — Юки, где ты набралась таких слов? — Такашима рассмеялся столь оригинальному сравнению. — Так я же не ругаюсь, — насупилась она. — И вообще, у меня есть номер телефона мамы Хикари, ты можешь позвонить ей и поговорить, сам увидишь, что я говорю правду. — Я не сомневаюсь, что ты говоришь правду. Но номер мамы одноклассницы всё равно давай. — Минуту! — Юкико унеслась к лестнице, но, взойдя на первую ступеньку, затормозила. — Так ты меня отпустишь? — Отпущу. Номер неси. Безусловно, он её отпустит. Выходные на дворе, погода чудесная, пусть Юки отдыхает с друзьями. Он и так прекрасно знает, что она ответственный и самостоятельный ребёнок. Согласно их договорённости, если Юки находится вдали от дома — за исключением школы, она раз в пару часов пишет брату, что с ней всё в порядке. Девочка никогда не нарушала это условие, потому Такашима был за неё относительно спокоен. Кими спал прямо на столе напротив Койю, изредка покачивая маленьким хвостиком и дёргая носом и усами. Он заметно подрос со дня своего появления в доме, и запрыгнуть на стол для него перестало быть такой уж проблемой. Дотянувшись до котёнка, Койю погладил его по голове, украшенной тремя чёрными полосами, и Кими сонно мурлыкнул, на секунду приоткрыв глазки — из них исчезла синева, она сменилась приятным желтовато-зелёным оттенком. — Растёшь, парень, — вполголоса произнёс Такашима, отнимая руку и позволяя Кими вновь упасть в страну кошачьих сновидений. — Вот! — примчавшаяся со второго этажа Юки торжественно положила перед Койю небольшой прямоугольник бумаги, на котором её аккуратным почерком были выведены несколько цифр и имя обладательницы номера. — Хорошо. Когда собираешься убежать к подружкам? — Через полчаса. Скучать не будешь? — Юкико подбежала к брату и обвила ручками его талию. — Конечно, буду. Буду заходиться в рыданиях, Кими тоже. — Да так я тебе и поверила, опять будешь без меня пить пиво и смотреть свой футбол. Койю снова рассмеялся — в чувстве юмора и наблюдательности Юки не откажешь. — Иди, собирайся, не то опоздаешь на свой девичник, — юноша поцеловал сестру в висок и потрепал по волосам. Юкико упорхнула в свою комнату, а Такашима склонился над учебником. В целом, половину он перечитал, переписал, сделал, что нужно. А дальше заниматься совершенно не хотелось. И не потому, что лень, а просто… невозможно было сосредоточиться на материале. Ему не стало хуже, нет. Наверно, настроение такое. К тому же, суббота не особо располагала к умственному труду, но Койю мог утешить себя тем, что на первую половину недели у него всё готово. Над оставшейся частью можно будет подсуетиться завтра и послезавтра, а пока дать себе в кои-то веки поблажку. Это было для Такашимы в новинку… интересно, что он начал проще относиться к таким вещам. Не то чтобы он совсем себя не щадил — он мог работать по несколько часов подряд, не замечая усталости. С тех пор, как Койю познакомился с Акирой, для него открылся мир тех вещей и возможностей, которые лежали за привычными границами. Койю не стал менее серьёзным и ответственным — ни капли. Но то, что в его жизнь волной ворвались краски, эмоции и разнообразие, это точно. И Такашиме есть за что быть благодарным Аки — не только за заботу и то, что он всегда рядом, но и за то, что он помог Койю открыть глаза на то, что ранее оставалось незамеченным. И ему это нравилось. Такашима проводил Юки, пожелав ей отлично повеселиться. Что поделать, сестрёнка взрослеет, у неё свой круг общения и интересы, и это правильно. Осталось придумать, чем занять себя, раз над домашним заданием корпеть не хочется. Хотелось… написать Акире. Но не расписана ли у него суббота? Так это или нет, пока лучше убрать со стола все учебники, чтобы об учёбе ничего не напоминало как минимум до завтрашнего вечера. Койю собрал учебники в стопку и уже поднял их, чтобы подняться в свою спальню, как лежащий на столе телефон подал сигнал о входящем сообщении. Юки ушла минуту назад, это уж точно не она. Значит, это… Такашима чуть не выронил учебники, но вовремя водрузил их на столешницу. «Меня бросил Юу. Опять.» Юноша улыбнулся и покачал головой. «А меня — Юки. Когда твой брат слишком стар, а тебе нужна компания помоложе…» После этого сообщения телефон Койю вновь ожил, но на сей раз это был входящий звонок. — А прогуляться не хочешь? — спросил Сузуки вместо приветствия. — Прогуляться? Вчера ты отчитывал меня за то, что я осмелился притащиться в библиотеку. — Так это другое дело. Ты будешь со мной, и вечер сегодня обещает быть очень тёплым. Для твоего простуженного организма это будет кстати. — Мой организм уже не такой-то и простуженный. — Тем паче. Или ты чем-то занят? Я тебя не отвлекаю? — Не отвлекаешь. Когда ты хочешь встретиться? — У тебя на пять часов ничего не запланировано? — Акира водил влажной тряпкой по кухонному столу. — Я бы выбрался сейчас, но я загнал себя в домашнее рабство и делаю уборку. — Я свободен, как птица. Приходи, как освободишься, а я, считай, готов. Ну вот, занятие на вечер нашлось. А после прогулки можно отправиться к кому-то из них, к кому — не принципиально, оба дома были свободны, им никто не помешает. Они останутся… наедине. Подумав об этом, Койю вздрогнул и выпрямился… а мысли о подобной перспективе проведения совместного вечера заставляют поволноваться, оказывается. Но что в этом такого? Это же Акира, а не кто-то там. Такашима ему доверяет, ему спокойно с Сузуки. «По-моему, я немного увлёкся», — осадил себя Койю, составив учебники на свой стол. Надо успокоиться и подождать каких-то полтора часа. *** 17.13. Вечер действительно выдался чудесным. Клонившееся к западному горизонту солнце сбавило обороты, его рассеянный свет заливал улицу, а одетые в молодую листву ясени легко покачивались на тёплом ветру. Акира и Койю шли по тротуару, позволяя редким прохожим обгонять себя, им торопиться некуда. Сузуки нет-нет да поглядывал в сторону Койю, каждый раз отмечая про себя, как привлекательно он выглядит сегодня. Нет, Такашима всегда выглядел отлично, даже когда его простуда была в разгаре. Но сегодня он выглядел как-то по-особенному хорошо. Хотя Аки догадывался, в чём причина. Между ними наконец-то не осталось недосказанности и стен, каждая встреча была желанна обоими — это и красило Койю в глазах Сузуки. — Ради кого тебя бросила Юки? — спросил Акира, когда они свернули на другую улицу. — Её заманили к себе коварные подружки. Потом она вознамерилась отправиться на ночь к однокласснице, я разрешил. Пусть гуляет, выходные на то и выходные. — Правильно, — одобрительно кивнул Аки. — Я отпустил Юу из тех же соображений. Правда, он меня не спрашивал, но всё равно. Ты спокойно отпускаешь Юки из дома дольше, чем на день? — Спокойно… — отстранённо протянул Такашима. — Да, пожалуй, глупый вопрос. — Я вовсе не об этом. Я знаю, что она самостоятельная и в достаточной мере ответственная, чтобы свести моё беспокойство к минимуму. Юки — единственная родня мне по крови, но это не повод держать её в жёстких рамках. Она меня никогда не подводила. — И в этом твоя заслуга, — Аки указал на маленький магазинчик на противоположной стороне улицы, и молодые люди свернули к нему. — Ты не только старший брат для неё. В какой-то степени ты заменяешь ей отца. — Это сильно сказано. Нас растила тётя, мы уехали из Осаки всего месяц назад. — Глядя на тебя, я более чем уверен, что ваша тётя была достойной женщиной. И всё же Юки учится, наблюдая и за тобой, ты отлично справляешься. — Надеюсь. В магазинчике Акира взял пару банок колы и передал одну Такашиме. — Похоже, мы идём тем же путём, что и в первый раз, — Сузуки, прищурившись, постарался вспомнить их маршрут. — Это тогда, когда ты позвонил мне и пригласил пройтись? — Именно, — блондин щёлкнул ключом, открывая колу. — А я здорово потрепал себе нервы перед тем, как позвонить тебе, — усмехнулся он. — Серьёзно? — в удивлении Койю не было ни капли иронии. — Представь себе. Всё пытался догадаться, как ты отреагируешь. — Сузуки Акира — и нервничает, — заулыбался Такашима и отпил колу. — Что же было среди вариантов? — Ну, откажешься — это наименее травмирующее мою нежную психику развитие событий. — То есть я должен был тебя послать? — Учитывая твою интеллигентность, ты бы преподнёс это как можно мягче. — О, боги… — Койю засмеялся. — Ты утрируешь. — Хочешь сказать, тебя не удивил мой звонок? — Аки впитал каждую секунду и ноту его смеха. — Очень удивил. На тот момент это было последним, чего я ожидал от жизни. — Ты обо мне слишком высокого мнения. Рядом с тобой я нервничал каждый раз, пока не убедился, что нравлюсь тебе, — на губах блондина играла улыбка, но глаза оставались серьёзными. — И когда это случилось? — Когда я в первый раз поцеловал тебя. — Ты всегда такой прямолинейный? — за этим полушутливым вопросом Койю старался спрятать своё смущение, но получалось не очень выразительно — его выдавали вспыхнувшие щёки. Если попробовать подсчитать, сколько раз он краснел из-за Сузуки, можно сбиться со счёта. Видимо, и таким впечатлительным он тоже всегда был. Другое дело, что до Акиры это было некому проверить. — Привыкай, — Аки беззаботно пожал плечами и залпом осушил половину своей банки. — Кстати, что будем делать, когда нагуляемся? Раз уж нас все бросили. Вопрос был безобидным, но за рёбрами Такашимы всё так и переворачивалось. Совсем как незадолго до выхода из дома. — Или ты хочешь отдохнуть потом? — добавил Акира, истолковав его молчание по-своему. — Не такой я немощный, — Койю с полуулыбкой качнул головой. — Потом можно пойти ко мне. Или к тебе — сегодня без разницы. — Учитывая то, что у тебя живёт маленький зверь, наверно, не стоит оставлять его одного? — Зверь вполне самостоятелен, но, если ты так о нём печёшься, пойдём ко мне. *** 19.48 — Здесь стало… как-то по-другому, — Акира стоял посреди чердака, осматривая стеллажи. — Когда ты успел столько переделать? Стеллажи остались на своих местах, все до единого, но уже нельзя было сказать, что вместе со стеллажами всё осталось по-прежнему. Бронзовые статуэтки, не все, но, по крайней мере, большинство, сияли в электрическом свете. Матово блестел фарфор — тот самый, что они вместе таскали в ванную комнату, чтобы отмыть его от пыли. Витражное окно также было тщательно отмыто, были протёрты все полки и верстак у стены слева. По полу можно ходить босиком, Койю проделал огромную работу. — Свободная от учёбы неделя даёт благодатную почву для всеобъемлющей уборки. Вчера до твоего прихода я отсюда почти не вылезал, заодно обнаружил, что под слоем пыли спрятано очень красивое окно, — Такашима подошёл к окну, выложенному из цветной стеклянной мозаики, и провёл ладонью по раме. — Хочу купить корабельный лак, он самый прочный и долговечный. Надо покрыть им верстак, полки и вообще всё дерево, какое есть. — Не боишься, что Кими может тут что-нибудь снести? — Аки присел и погладил крутящегося у его ног котёнка. — Нет, он — понятливый парень, спокойный. Приходит сюда за компанию. — А вот это я точно не видел раньше, — блондин заметил лежащий на верстаке сдувшийся футбольный мяч. Он остановился у столешницы и взял мяч в руки. Мяч как мяч, видно, что его чистили, хотя белые фрагменты были несколько грязноваты — пыль намертво въелась за те годы, что мяч лежал на чердаке. — Клапан сохранился, — подытожил Акира после осмотра. — Почему ты его не надуешь? — Нечем надувать, — Койю развёл руками. — Не располагаю ничем таким, что было бы похоже на насос. — Зато он есть у меня, — гордо объявил Сузуки. — Какой водитель обойдётся без насоса в багажнике? — Значит, реанимируем, — Такашима подошёл к Аки и положил подбородок на его плечо. — Юки отговорила меня выбрасывать его. — Зачем ты хотел его выбросить? Это же память. — И она так сказала. Но с памятью до недавних пор у меня были серьёзные проблемы. — В каком смысле? — Акира нахмурился и повернул голову, чтобы увидеть его. — Не знаю, как объяснить, — Койю вздохнул. — Может быть, смерть родителей так повлияла, но я мало помнил из того, что было до. Мои воспоминания начинаются с того момента, как тётя забрала нас в Осаку. — И ты не помнишь, как играл с этим мячом? — Расплывчато. Это одна из причин, по которой я думал, что у меня не всё в порядке с головой. — Тебе было всего двенадцать лет, — серьёзно проговорил Сузуки, — и это — сильное потрясение для ребёнка. Ты не думал, что так твоя голова, — он поднял руку, погладив Такашиму по щеке, — защищала тебя от сравнений с настоящим, чтобы ты мог сосредоточиться на нём? — Хочешь сказать, я готов вспомнить жизнь до смерти мамы и отца? — Это лишь моя теория. — Да… возможно, она всё объясняет. — И ты не боишься? — Я не могу закрыться от части себя, — Койю коснулся мяча кончиками пальцев. — Будет непросто, но наши родители остались в этих воспоминаниях. И мне пора перестать от них бегать. И… пирожные, наконец, попробовать. — Точно, я же их тебе обещал! — всполошился блондин. — Надеюсь, ты не помчишься за ними прямо сейчас? — Такашима улыбнулся. — Мы заказали пиццу. — Уговорил, помчусь за ними завтра. *** 28 апреля, 01.22. День прошёл продуктивно, поспорить с этим было сложно. Что стало вполне ожидаемым, Койю предложил Аки остаться у него на ночь, ведь так они поступали не раз. А Такашима чувствовал себя так, будто он лично пригласил своего палача через парадный вход. И не Акира был тем палачом… скорее, им была та часть Койю, которая безумно желала, чтобы Акира был рядом. Иногда он боялся своей привязанности к Сузуки, и он знал, почему боится — это чувство было для него в новинку. Эта привязанность разительно отличалась от той, что была в отношении Юкико. Основа была общей, но наполнение, эмоции, мысли — вот, что качественно различало нити, связавшие Койю с сестрой и Акирой. Интересно, было бы ему проще, вернись Аки домой после прогулки и посиделок за пиццей и стаканом колы? Узнать это Такашиме было не суждено, ибо блондин спал через комнату от него, на втором этаже, а не на первом, как ранее. Так они договорились. По комнатам они разошлись недавно, кажется, и получаса не прошло. После того, как последний кусок пиццы был съеден, они долго сидели в гостиной, ведя разговоры обо всём и ни о чём. Очередная открытая способность Койю — оказывается, он тоже так может… болтать в своё удовольствие. Акира много для него сделал и, думая об этом, Такашима подразумевал вовсе не материальную сторону. Разговорить одного из самых неразговорчивых молодых людей Нагои? Не вопрос. Заставить его улыбнуться? Туда же. Сделать так, чтобы он засмеялся? И это не проблема. Хорошо, когда всё столь легко и беззаботно, но как насчёт оборотной стороны медали? Выслушать Койю и принять его со всей многолетней болью и страхами, суметь разглядеть за жёстким взглядом и бесстрастным лицом того, кто на самом деле нуждается в защите и заботе, хотя упрямо отрицает это? Это тоже оказалось по плечу Сузуки. Такашима и был бы рад не волноваться, думая о том, как близок ему стал Акира, но ни черта-то у него не получалось. Как было бы чудесно, если бы стало возможным засыпать сразу же, сомкнув веки… Но Койю не мог уснуть, он ворочался в своей постели, пытаясь хотя бы немного расслабить сведённые напряжением мышцы. Его тянуло к Акире, как к запретному плоду, но это притяжение не было одним лишь желанием близости или вожделением. Нет, это было нечто большее, нечто затягивающее в вязкий и жаркий омут из водоворота чувств и ускорившегося сердцебиения. О, да, сердце Койю давно колотилось где-то в горле, он просто хотел увидеть Акиру. Ему ничего не нужно, только увидеть… Взглянуть на его спокойное в безмятежном сне лицо, понять, что он здесь. Не в силах и далее бороться с собой, он откинул тонкое покрывало в сторону и выскользнул из своей спальни. Бесшумно, как кошка, Койю миновал коридор и застыл на пороге комнаты Сузуки. Что ж, он пришёл, стоит всего в пяти шагах от блондина и… чувствует себя полным кретином. «Да что на меня нашло? Что бы сказал Акира на это?» Он понимал, что всё это до безобразия глупо, что ему нужно было оставаться в своей комнате и постараться успокоиться… Пульс бешено стучал в висках, всё тело как пламенем объято, разум задушили эмоции, и они грозились потопить Такашиму в своей бездонной глубине. Глупо, как же всё это глупо… Нужно уходить отсюда, пока он не разбудил Акиру. Но, вопреки этому, Койю и шага не сделал в направлении своей спальни. Вместо того, чтобы спасать себя, он подлил масла в полыхающий до небес огонь. Стараясь ступать тихо, он приблизился к кровати Сузуки и аккуратно опустился на её край, чтобы не разбудить его. Акира спал. Его дыхание было ровным, грудь размеренно вздымалась и опускалась под лёгкой простынёй. В окно заглядывал любопытный месяц растущей луны, он освещал спальню тусклым, но мягким светом. И в этом свете кожа Сузуки казалась матовой и такой гладкой, что у Такашимы невольно заныли кончики пальцев. Так хотелось прикоснуться к его щеке, провести ладонью сверху вниз, от скул до подбородка… Сердце Койю стучало так быстро и тяжело, что он опасался, что этот грохот разбудит Акиру. Его рука сама собой потянулась вперёд, пальцы остановились в нескольких миллиметрах от кожи Сузуки… и Койю резко отдёрнул руку, схватив себя за предплечье и прижав его к бедру. «Нет! Я должен уйти, пока…» — Койю? — шёпот Акиры хлестнул безжалостной плетью, и Такашима затравленно посмотрел на него. — Почему ты не спишь? Что-то случилось? Акира всматривался в эти глаза и не понимал, что так встревожило Койю? Но Койю, кажется, хоть сколько-то вернул себе способность мыслить трезво. Или это кажется? — Всё отлично, — попытался улыбнуться он, но улыбка эта выглядела слишком жалко. — Извини, что разбудил. Я пойду, увидимся утром. Он опустил голову, чтобы ничем не выдавать себя, и хотел встать, но вдруг ощутил сильные пальцы на своём запястье. — Что такое? — нахмурился Такашима, пытаясь высвободить свою руку, но блондин держал крепко. — Акира? — Нет уж, так не пойдёт, — Сузуки, не отпуская его запястье, сел на кровати и пытливо вгляделся в лицо Койю. — Посмотри на меня. — Зачем? — по спине пробежали толпы мурашек. «Боже, просто отпусти меня, и я уйду», — мысленно взмолился юноша, но Акира, похоже, был настроен иначе. Вот ведь, какая незадача… При желании Койю мог бы легко освободиться и уйти, но он не сумел сделать этого. — Посмотри на меня, — требовательно повторил Сузуки, и Такашима был вынужден повиноваться. Он покачал головой и поднял глаза на Аки, ожидая увидеть на его лице осуждение и непонимание. Но его опасения не подтвердились… Акира смотрел на него прямо — как и всегда, а губы чуть изогнулись в хитрой улыбке. Он и не думал отпускать руку Койю, наоборот — Сузуки придвинулся ближе к нему, оставив между ними пару дюймов. И Койю понял, что рассудок снова начинает отказывать ему, потому что Акира находился опасно близко, не давая ни малейшего шанса выкарабкаться из пропасти забвения. Он чувствовал дыхание Аки на своих щеках, слышал, как бьётся его сердце. Койю хотелось уничтожить оставшееся между ними расстояние, прижаться к обнажённой груди Сузуки и вдохнуть его притягательный запах. Это желание было настолько велико, что рёбра будто передавило стальной цепью… Аки отпустил руку Такашимы и прикоснулся к его губам в осторожном и немного робком поцелуе. Губы Акиры были тёплыми и такими мягкими, что Койю, забыв обо всём, прижался к нему и положил ладони на его плечи. Единственное, что приводило Такашиму в замешательство, это полное отсутствие опыта. Он не знал, как себя вести и что делать, но успел запомнить, что поцелуи рождают ощущение сладкой истомы во всём теле. Может, следует довериться своим чувствам и ни о чём не думать? Да, пожалуй, так он и сделает. Койю закрыл глаза и ответил на этот поцелуй, разбивая оковы сомнения. Акира не торопился… он поочерёдно поцеловал нижнюю и верхнюю губу Койю, положил одну ладонь на его спину, а второй зарылся в волосы. Койю млел от его прикосновений, предвкушение продолжения рождало приятную дрожь. Он ощутил, как кровь приливает к низу живота, наполняя плоть желанием. Что будет дальше, если он уже в одном шаге от того, чтобы сойти с ума? Хотя… зачем ждать? Койю стиснул талию Сузуки обеими руками и повалил его на спину, вдавив своим весом в кровать. Блондин не успел среагировать на этот всплеск страсти, захватившей Такашиму. А Койю поудобнее сел на его бёдрах, окинув лежащее под ним стройное тело оценивающим, жадным взглядом. Впервые он видел Акиру так близко, его смуглую, гладкую кожу, мускулистые руки и грудь, рельефный живот… Койю уловил его участившееся дыхание и посмотрел в глаза Сузуки. — Какой ты… — только и смог произнести Такашима перед тем, как наклониться к нему за новым поцелуем, который он тут же получил. Его ладони свободно блуждали по груди и животу Сузуки, заставляя того вздрагивать от таких простых, но волнующих ласк. Койю припал губами к его шее, ощутив на языке солоноватый вкус кожи. Акира откинул голову назад, чтобы облегчить ему доступ, и провёл ладонями по рукам Такашимы от плеч до запястий, его пальцы захватывали каждый изгиб, каждую впадинку, изучая и даря новое удовольствие. — Хочу увидеть тебя всего, — хрипло прошептал Койю, откидывая с Сузуки простынь и освобождая его от остатков одежды. Вид обнажённого тела Аки невольно заставил его закусить губу. Вряд ли он мог представить что-то более совершенное. Койю, как зачарованный, смотрел на него, изучал взглядом — жадно, боясь пропустить хоть один сантиметр. Он вновь навис над блондином и, глядя ему прямо в глаза, провёл по его губам кончиками пальцев. Он не спешил возобновлять поцелуй, дразня Акиру. Только этот контакт глаз. И, чёрт, как же это возбуждало… Сузуки, не смея отводить взгляд, смотрел на Такашиму, пока тот неспешно переместился с его губ на подбородок, затем на шею, грудь… и остановился. Легко, почти невесомо касаясь напряжённых мышц, Койю спустился чуть ниже. Блондин сдавленно вдохнул, когда пальцы Койю скользнули вниз по животу, дотронулись до его самой чувствительной плоти и сжали её. А Такашима всё так же не отрывал взгляда от его лица… Ему так нравилось, что он может доставить Акире удовольствие, нравилось видеть, как страсть плещется в его глазах. Койю провёл ладонью по стволу вниз, затем вверх — Акира с переменным успехом сдерживал стоны, пока Такашима продолжал эту сладостную пытку. Но Сузуки боялся, что надолго его может и не хватить, если Койю будет продолжать в том же темпе. Словно прочитав мысли Акиры, Койю отпустил его член, и Сузуки было расслабился, но зря… горячие губы обхватили плоть, а ставшее рваным и сбивчивым дыхание раскололо тишину ночи. «Ему же негде было такому научиться…», — Акира вцепился в простыню. Койю провёл языком по длине члена, от самого основания, обвёл кругом головку, а затем снова вобрал его почти полностью. Он откровенно дразнил Сузуки и наслаждался этим. — Койю, прошу, остановись, — прошипел Аки. — Я что-то не делаю не так? — Койю сжал в ладони его член и обеспокоенно посмотрел на блондина. — Наоборот. — Тогда лежи и не мешай мне, — отрезал Койю, но Акира не дал ему продолжить истязания над собой. Он схватил его за плечи и перевернулся так, чтобы оказаться сверху. Койю возмущённо попытался освободиться, но Акира не позволил, припечатав его запястья к кровати. — Не спеши, — Сузуки тесно прижался к нему бёдрами. — Акира… — застонал Такашима, выгибаясь под ним. Акире пришлось остановиться и стиснуть зубы. Он закрыл глаза, задержав дыхание… — Аки? — тихо позвал Койю. — Что с тобой? — Ничего, — Акира слабо улыбнулся ему, касаясь манящих губ. — Просто… нам не нужно торопиться, — он приподнялся и взялся за края футболки Койю, поднимая её вверх и открывая для себя восхитительное тело. — Теперь и я хочу увидеть тебя. Ты позволишь? Койю молча кивнул с дрогнувшим сердцем — даже в порыве страсти Сузуки думал о нём. Он вот-вот предстанет перед Акирой обнажённым, незащищённым. И как же хорошо, что под этим сумрачным покрывалом, которым их укрыла их первая ночь, было не видно, как сильно он смущён. Он сжал губы от вожделения, поднявшегося в нём с новой силой, но безропотно позволил снять с себя и футболку, и бельё. Акира сел на колени, чтобы полностью увидеть Койю, и этим сильнее смутил его. — Тебе не нравится, что я смотрю на тебя? — Нравится, — Такашима поднял голову, встречаясь с ним взглядами. — У меня никого не было до тебя. — Я знаю, — Акира успокаивающе провёл пальцами по его щеке. — Ты доверяешь мне? — Доверяю. Койю действительно верил и доверял ему, это читалось в его глазах, это было слышно в его голосе, чувствовалось в тёплых прикосновениях. Сузуки надеялся, что он сможет вернуть хотя бы самую малую долю того, что дарил ему Койю. — Просто расслабься, — Акира переплёл их пальцы, опускаясь на него. Сузуки вовлёк его в долгий поцелуй, который с каждой секундой становился всё более жарким и страстным, и Такашима обнял его, вцепившись в широкую спину. — Чего ты ждёшь? — спросил Койю, когда Акира оторвался от его губ. — Тебя нужно… подготовить, — Сузуки улыбнулся, заметив ненасытный огонёк в этих красивых глазах. — Подготовить? — Такашима растерянно моргнул. — Ну… у мужчин это происходит иначе, — теперь неловко себя почувствовал и Сузуки… — Я понимаю, — Койю погладил его по руке. — Ты хочешь этого? — Хочу. Ответ последовал незамедлительно. Такашима не раздумывал ни секунды. Потому что всё то, что происходило между ними, было предвидено им заранее. Он знал это, когда предлагал Аки остаться. Знал, когда, пресытившись внутренними метаниями, пришёл к нему. Он предвидел, но не осознавал в полной мере, потому что нервничал, как никогда в жизни. Он жаждал ласк и тепла Сузуки сильнее всего на свете. Аки протянул руку к стоявшему около кровати стулу, где он оставил сложенную одежду и небольшую наплечную сумку. Открыв замочек, юноша что-то взял, но из-за темноты Такашима не смог увидеть, что именно. — Что это? — Смазка, — Акира снял колпачок и выдавил немного геля на ладонь. — Купил её вчера, — пояснил он, выхватив в полумраке изумлённый взгляд Такашимы. — Ведь однажды это случилось бы. Сузуки опустился на колени и устроился меж разведённых ног Койю, упёршись одной рукой в подушку рядом с его лицом. — Расслабься, — он поцеловал Койю в уголок губ. — Ты… готов? Такашима сделал глубокий, ровный вдох… — Да. Нервничал ли Сузуки? Это определение было далёким от действительности. Но подобная роскошь была недопустима, ведущая роль полностью легла на его плечи, и кем он будет, если их первый раз не станет для Койю незабываемым? — Не молчи, если почувствуешь боль. — Я умею терпеть. — Не сомневаюсь. Но мне не нужно, чтобы ты терпел. Хорошо? — блондин настойчиво посмотрел ему в глаза и встретил ответный кивок. Ощутив в себе длинный, гибкий палец Аки, Такашима чуть напрягся и сжал его запястье. Не больно, нет. Но… необычно. И немного… — Знаю, на первых порах это может быть неприятно, — суетливо произнёс Сузуки, озвучив его мысли. — Обещаю, потом будет хорошо. Койю снова кивнул, и по виску его скатилась капля пота. Акира прижался лбом к его лбу — этот жест был только для них, он означал поддержку и полное, безграничное доверие. И это помогло Койю выровнять дыхание и расслабиться. Добавив второй палец, Аки сам едва не забыл, как нужно дышать — так узко и горячо… а когда он овладеет этим потрясающим телом… Ему пришлось притормозить. Воображение слишком ясно рисовало эту будоражащую кровь картину, но сначала — Койю. — Как ты? — блондин сцеловывал с его висков и шеи солёные капли. — Всё хорошо, — ответил Такашима, касаясь губами щеки Акиры и немного выгнувшись, чтобы показать, что он привык. Но, почувствовав в себе три пальца, Койю вздрогнул, проникновение отдалось колким спазмом в пояснице. Он застонал сквозь плотно сжатые губы, подавив инстинктивное желание податься назад. Сузуки остановился, но не спешил покидать его тело. — Больно? — Продолжай. Помнить о том, что нужно дышать и расслабиться… Койю стойко терпел дискомфорт, что постепенно вытеснял боль. Акира обещал, что потом будет хорошо, и у Такашимы не было причин не верить ему. — Так тебе будет удобнее, — Аки бережно извлёк пальцы и подложил под его поясницу подушку. Сердце Койю заколотилось, как ненормальное. Сузуки нанёс гель на свой член и остановился у подготовленного входа, слушая частое дыхание Койю. Сложно, очень сложно было погружаться вглубь жаркого тела плавно, неторопливо, когда низ живота сводит от болезненного возбуждения. Но блондин старался отвлекать себя, он смотрел на приоткрытые губы Такашимы, на его поблёскивающие от желания глаза, влажную от испарины шею и часто вздымающуюся грудь. Совершенство. И это совершенство принадлежит ему одному. — Поцелуй меня, — выдохнул Койю, когда Акира вошёл полностью. Аки с удовольствием подчинился, целуя его губы и давая привыкнуть к своему размеру и ощущению наполненности, за терпение их обоих будет ждать сладкая награда. Медленно выйти и снова войти, чувствуя, как Койю сжимает бёдрами ноги блондина и порывисто прикусывает мочку его уха. Сузуки тихо зарычал и вошёл резче, услышав первый, настоящий, полный страсти стон. Ещё одно резкое движение вперёд, и Такашима откидывает голову на подушку, позволяя Аки провести языком по всей длине шеи. Акира сел на колени, огладив ладонями бёдра Койю и начиная двигаться в полную силу — больше можно не опасаться сделать ему больно. Подхватив Койю одной рукой под коленом, Сузуки провёл второй ладонью по его груди и животу, затем пальцы захватили в кольцо твёрдый член и сжали у основания. — Ну что ты делаешь? — вымученно всхлипнул Такашима, содрогнувшись в сладкой судороге всем телом. — Ты думал, я позволю тебе быстро кончить? — Акира коварно улыбнулся, продолжая ритмично и сильно входить. Койю хотел сказать что-то, но язык как к нёбу прилип, а тело жило своей жизнью, полностью подчиняясь Акире, выгибаясь и дрожа. Койю весь горел, его пальцы, словно в агонии, вцепились в простынь, а с губ срывались всё новые стоны — и такой Койю был для Сузуки лучшим афродизиаком, возбуждающим до потемнения в глазах. — Прекрати… м-м-м, прекрати издеваться, — Такашима задыхался. — Аки! — вскрикнул он, когда его сковала новая судорога, и она была столь сильной, что он чуть не потерял сознание. По его реакции Акира понял, что он нашёл ту заветную точку глубоко внутри, и теперь при каждом движении попадал точно по ней, выбивая громкие стоны. — Тебе же нравится, — блондин наклонился к нему, расслабив ладонь на члене Койю и начиная ласкать его размеренными движениями вверх и вниз. Койю не мог ответить ему — его раздирало на части, всё возбуждение сконцентрировалось там, внутри, и на твёрдой плоти, которую Аки так умело истязал. — Акира… Аки, пожалуйста, — взмолился Такашима, обвивая его шею руками, и Сузуки понял его невысказанную просьбу — ведь и он хотел того же. Подложив руку под поясницу Койю, Аки прижал его к себе. Его движения стали быстрее, резче, и больше они не сдерживали себя, они стонали друг другу в губы, сплетаясь телами. Акира уткнулся лицом в шею Койю, обдавая её горячим дыханием, и прижал его руки к кровати. Койю казалось, что ещё немного — и он умрёт, у него почти не осталось сил, он не стонал, он хрипло всхлипывал, пока Акира входил в него снова и снова, и снова… Напряжение достигло своего пика и разорвалось яркой, красочной вспышкой. Койю задрожал в приступе невыносимого наслаждения и почувствовал, как Акира изливается глубоко в нём с громким и протяжным стоном. Еле отдышавшись, Сузуки вышел из вздрагивающего Койю и почти что рухнул на кровать рядом с ним. Он положил голову на вытянутую вверх руку и убрал со взмокшего лба Такашимы пряди чёрных волос. Койю также повернулся на бок, лицом к Акире, и прижал ладонь к его груди. Он чувствовал, как сердце постепенно успокаивается, чувствовал разгорячённую кожу, которую хотелось целовать и к которой хотелось прикасаться. Волна сладкой дрожи прошла по телу Такашимы, когда он вспомнил, как осторожен и нежен был с ним Акира, как крепко держал его в своих руках… и от Сузуки это не укрылось. — Догадываюсь, о чём ты думаешь. — Теряю навык конспирации, видимо, — Койю улыбнулся. — Но мы сможем повторить это? — Вот так скромник Такашима, — Акира провёл пальцами по плоскому животу Койю. — Повторим, если ты дашь мне немного перевести дух. — Тебе не хватает стимула для восстановления. Койю перевернул Сузуки на спину и сел на его бёдра. — Смерти моей хочешь? — засмеялся Акира и поднялся к нему, обнимая за талию. — Отдохни, Койю. Такашима вздохнул и опустил голову на плечо блондина, пока тот гладил его спину. Койю не с кем было сравнивать, но он и не хотел, чтобы к нему прикасался кто-то кроме Акиры. Как можно желать подобного, когда Сузуки чуть не довёл его до абсолютного сумасшествия? Это был их первый раз, но Такашима уверен — Аки ещё удивит его, а он, в свою очередь, станет смелее и сможет брать инициативу в свои руки, он изучит тело блондина, найдёт все его самые уязвимые места, чтобы доставить ему море удовольствия. Койю гладил его волосы, шею и плечи — и в этом жесте не было ни грамма вожделения. Он рассматривал лицо Аки, вглядываясь в каждую чёрточку и линию, в изгибы скул и губ, в густые тёмные ресницы. Такое новое, горячее и пульсирующее чувство, что поселилось в его груди, разгоралось ярче, заполняя всё тело. И Такашима не противился ему, он отпустил себя. — Акира? — М? — О чём задумался? — Думаю, не заснул ли ты, — снова улыбнулся Сузуки, целуя его ключицу. — Не умеешь ты врать, — Койю млел в его объятиях, подставляя под поцелуи шею и чувствуя, как возбуждение вновь возвращается к нему — Акира был очень умелым любовником. Сузуки взял его за бёдра и уложил на простыни, чтобы продолжить дурманящие ласки, которые Койю старательно ему возвращал, теперь он чувствовал себя намного увереннее. — Койю… — единственное, что смог прошептать Акира, больше он не сказал ни слова. Но Койю были не нужны слова. Он крепко прижал своего мужчину к себе и зажмурился, уткнувшись ему в шею. Сузуки покрывал поцелуями его лицо, соединяя их в одно целое, впитывая кожей стоны Такашимы и смешивая их со своим хриплым дыханием. Аки медленно двигался в нём, отдавая себя всего. Он был счастлив, потому что нашёл того, кому может подарить нерастраченную теплоту и нежность, ничего не требуя взамен. Все прежние ночи моментально померкли в памяти Сузуки, осталась лишь эта и предвкушение всех за ней последующих. Правда, и эта ночь не закончилась. Она только началась.