Байки о Небесных Тварях

Драконья чешуя ослепительно вспыхивает в лунном свете и рассыпается на блики мелких волн, когда гибкое тело уходит в глубину, почти растворяясь в темноте. Так странно держать в руках кусочек совсем другого мира, ощущая его весомую реальность за шершавой грубостью бумаги.  - Почему ты не хочешь выставить это?  - Это всё никому не интересно. Сиди спокойно, пожалуйста, - равнодушно угасает голос, уходя в даль. Никогда не угадаешь, что заставит тебя закрыться. Но черт возьми, за столько лет неужели я не достоен капли искренности?  - Я не кукла, чтобы часами сидеть неподвижно.  - Да, к сожалению... Куда ты?  - У тебя вполне достаточно кукол, чтобы закончить эту никому не интересную вещь и без меня.  Как же меня бесит твоё меланхоличное равнодушие.  Затянутая пауза становится нелепой. Знаю, что обратно не позовёшь. Не позовёшь. И я решил. Единственное, в чём могу выразить окончательность решения, это тихо, без вызова, закрыть за собой дверь. Навсегда.  Суеверному всегда в поддержку тайным желаниям приходят притянутые за уши знаки и приметы, костыли для искалеченной уверенности. Может ли быть уверенность другой, когда разум и чувства так вызывающе и откровенно сражаются. Ну да не важно, не так ли?  - Эээй! Ты меня вообще слушаешь?  Странно видеть рядом кого-то другого. Всё ещё странно.  - Прости.  - Надо хоть иногда думать не только о работе, - тёплая улыбка превращает упрёк в нежность.  - Не могу. - И вдруг, неожиданно, решаюсь. - Хочешь пойти со мной на студию?  - Конечно!  - Условие - сидеть молча и не путаться под ногами!..  Я прощён, не только за всё что сделал, но еще и на неделю вперёд, судя по всему. Представляю как страдальчески поднимет глаза в небеса Поль, увидев фанатичный блеск в его глазах... -Я позвоню тебе завтра. Пока!.. Ноги сами несут знакомой дорогой. К закрытой навсегда двери. Единственное, на что хватает воли, не звонить. Стою у двери, как выгнанный пёс, жду, что она откроется и добрый бог... Холодный ночной воздух немного отрезвляет, но уйти от этого дома всё равно оказывается не возможно. Сюрреалистичная детская площадка даёт приют бродячему псу в моём лице. Романтика в извращенном вкусе: темнота безлунной и почти беззвёздной городской ночи, окно, ты. Снова не спишь. Я гордился собой, когда ты смог уснуть ночью. Кажется, эффект получился недолгим. Теперь это не моё дело. И ты ведь так и не сказал мне, почему...  К утру простужусь. "Заболею и умру!.." - детские угрозы, то ли придуманные, то ли действительно где-то слышанные, звенят в голове. Да ведь и правда заболею, или даже уже. Мир кажется таким странным. Когда ты распахиваешь окно и садишься на подоконнике, свесив ноги на улицу, я вижу сияющую чешую и слышу плеск воды. И бегу, не задумываясь о мелочах вроде запертой двери. Ты даже прикоснуться к себе не позволял, странно, почему это казалось таким важным, ведь не имеет значения, пока ты есть. Когда ты есть, больше ничего не имеет значение.  Для надёжности припечатав тебя к полу далеко не хрупким собой, кричу в лицо, в удивлённые глаза:  - Что ты делаешь?!!  - Хочу уйти, - хрипишь вызывающе. Первым прикосновением к твоему лицу стала пощёчина. Как это символично. Ты улыбнулся, а мне захотелось умереть. Вот сейчас, пока ты ничего не успел сказать, разрушая моё счастье. Но желания никогда не сбываются. Мои желания.  - Мне нечего делать здесь... И если хочешь, можешь взять дракона для обложки вашего диска.  Никогда не бывает сложно. Бывает либо апокалипсис, либо... Он же, только ещё круче. Я думал, что у нас с тобой - апокалипсис, но раскрылись камни, и в дом шагнул апокалипсис в третьей степени. Восклицание "мой бог" зазвучало издевательски, и светлой надеждой стала мысль, что я заболел, и лежу сейчас в бреду и при смерти. И ты всё улыбался, той улыбкой, ради которой час назад я перевернул бы мир вверх тормашками.  Работа есть работа. Утром я был на студии. Тело присутствовало, за остальное ручаться не могу. И утонченно жестокой шпилькой был твой визит. Дракон, сверкающий под луной, бесстыдно обнаженная тайна. Наивный восторг Поля. О да, это отличная обложка - бескорыстный дар поклонника. Мне подмигивают, не знал, что они в курсе нашей бесконечной печальной истории. Рады за меня... Пытаюсь улыбаться, даже провожая к выходу и понимая, что ты уходишь в настоящее "навсегда", улыбаться, пока не срываюсь:  - Что мне делать?  Ты разворачиваешься на пятках и чуть склоняешь голову. Гладкая прядь падает на глаза с точно расчитанной небрежностью, скрывая взгляд.  - Ну, второй вариант не плох. Признание, даже слава, восхищение окружающих, потерянная любовь как творческий стимул, и одиночество как наказание, если ты ищешь наказания.  - А первый? - О чем я, я уже знаю, я всегда знал.  - Просто смерть. И больше ничего, - бог камней нетерпеливо барабанит пальцами по косяку двери. "И может быть - я, " - слышу невысказанное тобой. Невыносимой болью разламывает виски при взгляде на безжалостные губы, когда-то дрожавшие "Не могу спать, страшно."  Гэмбу протягивает руку Дракону: - Идём.  Тело решает за меня. Шаг, еще, стать между ними. "Я попытаюсь".  - На самом деле выбор ведь только между смертью и смертью, да? Я выбрал.  Я чувствую как на меня смотрят камни и дождь.  - Мальчик, пожалуй, удивится, попав в Чертоги. Советую придумать какое-нибудь объяснение заранее, - насмешливый голос и пустота в распахнутых дверях, горячая ладонь в моей руке. Возможно я сейчас и умру, но...  Иногда всё же мои желания сбываются. Хотя об аплодисментах Поля при первом поцелуе с тобой я точно не мечтал.