***
Она словно вдруг резко повзрослела. С того дня, как она призналась ему, он больше не видел ни ее слез, ни лучистой улыбки, лишь постоянные глубокие раздумья, сосредоточенность… наверное даже замкнутость. Но так ведь лучше, разве нет? Все стало так, как он сам хотел, однако какое-то странное чувство внутри никак не отпускало его. Деймон даже не заметил, как начал все больше и больше засматриваться на нее во время тренировок, ему нравился этот твердый взгляд синих глаз, нравилось, как она стала двигаться, нравилась ее уверенность в каждом взмахе меча… неужели он постепенно начинает восхищаться своей же ученицей? Однако, все мысли об этом он отсекал на корню, начинал все больше увеличивать нагрузку, словно пытаясь доказать самому себе, что ошибается, вовсе не стоит она тех восхищений, которые непонятным образом зарождаются в его сердце, но его постоянно удивляло, как быстро Тревельян стала учиться… может, она просто уже не любит его после тех слов, и чувства наконец больше не тяготят ее сердце?.. И, похоже, теперь ей наконец ничего не мешает расти. Меч разрезал воздух и его острие остановилось в мгновении от глотки отшельника, Деймон нервно сглотнул и поднял глаза на Тревельян; на долю секунды она смогла удержать меч всего одной рукой, обхватывая ладонью рукоять посередине, ее взгляд был абсолютно спокоен, а стойка непоколебима, из робкой девчонки она очень быстро начала превращаться в уверенного воина… и это восхищало даже его. Какое-то мгновение всматриваясь в синие глаза напротив, словно все больше погружаясь в их холодный омут, он не мог отвести взгляда…***
Феррис научилась делать вид, казаться непоколебимой, но внешнее спокойствие разнилось с бешеным стуком сердца, и про себя она молилась, только бы он не услышал его, ведь он стоит совсем близко… Пусть считает, что все изменилось, что она уничтожила все, что испытывала к нему. Даже он более не имеет права видеть ее слабости. Она невольно стала замечать, как в серебряных глазах появляются все новые эмоции; порой, как сейчас, они кажутся такими теплыми, такими родными и такими чувственными, а его короткое удивление… все внутри нее трепетало от любых эмоций этого строгого мужчины, она не могла просто взять и уничтожить в себе эти чувства, а потому они продолжали жить и расти в ее сердце, только теперь уже тайно. Много сил требовалось, чтобы держать все в себе, но это было вызовом, ведь если она не может усмирить собственные желания, как ей дальше идти по такому непростому пути? Поэтому отчасти Феррис даже была благодарна Создателю за эту любовь, она показала ей, что такое настоящая боль, которая сковывает своими шипами и все внутри беспомощно сжимается, и как именно нужно с ней бороться. Все так, как и говорил сам Деймон: боль делает людей сильнее, учит их идти вперед не смотря ни на что. Отшельник, вдруг резко очнувшись, с непринужденной легкостью парировал ее атаку, и меч Тревельян отлетел в сторону. — Уже намного лучше, — отозвался он, убирая между тем свой двуручник в ножны за спиной. — На этом закончим. Феррис промолчала, а затем, промокнув вспотевший лоб платком из кармана, направилась поднимать свой меч; ровное неспешное дыхание помогло ей привести разум и сердце в порядок… снова стать холодной, не только снаружи, но и внутри. Усмирить эту безумную любовь, этот трепет каждой клеточки тела, эту парализующую дрожь в ногах, было, пожалуй, наслаждением, она каждый раз мысленно представляла себе эти чувства в образе зверя, который хочет поглотить ее полностью, подчинить себе, заставить идти у него на поводу. И каждый раз укрощать его было приятно. Запирать в стальную клетку на огромный замок. Ей даже порой казалось, что если уж она справляется с такими эмоциями, то теперь сможет справиться с чем угодно. Феррис отряхнула рукоять от снега, и медленно убрала лезвие меча в ножны, а затем неспеша направилась в дом. В лесу снег таял медленно, но даже несмотря на это в воздухе и в самой атмосфере во всю уже чувствовалась весна; солнце светило все ярче, начиная уже немного прогревать воздух, а дни становились длиннее, что очень радовало. «Я справлюсь», — повторила сама себе Тревельян, переступая порог дома.***
На лес опустилась ночная тишина. Сделав все свои дела, она наконец-то могла полноценно расслабиться, как всегда придвинув стул поближе к окну, и поставив на подоконник три свечи, Феррис увлеченно читала книгу; когда она убегала из дома, успела захватить с собой все самое нужное, и пусть изящные искусства, наподобие живописи и танцев уже далеко позади, но любовь к чтению она даже не собиралась убирать из своей жизни. И когда было невыносимо сложно и больно, Тревельян спасалась книгами, уходила глубоко в истории, описанные там, забывала про реальность, сопереживала героям, порой даже находила родственные души, которые тоже пробирались через тернии на пути к цели… и на душе будто бы становилось легче, что она не одна такая. А содержание книги, которую Феррис читала сейчас, легко выдавали все больше и больше краснеющие щеки; роман, который случайно Тревельян утащила с собой, похоже, был куплен ее матерью еще в Антиве. Даже несмотря на жестокие тренировки, несмотря на то, как физически она изменилась, девичье сердце все равно не очерствело и все так же мечтало о красивой любви, о приключениях, и прямо сейчас она представляла себе, словно Деймон красавец-пират, чье сердце навсегда пленила ее красота, и он похитил ее, увез с собой в открытый океан… Представляла себя неприступной холодной красавицей, которая до последнего сопротивлялась его попыткам соблазнить ее, и это представлять, пожалуй, было приятнее всего, мечтать о том, чтобы Деймон добивался ее… желал владеть ею, но был глубоко безразличен. Но потом, когда он однажды спас ее, пленница все же растаяла; Тревельян настолько красочно видела в этих героях себя и отшельника, что ее сердце уже готово было выпрыгнуть из груди от собственной бурной фантазии. И вот она добралась до момента, где подробно описывалась постельная сцена между героями… Лицо словно запылало огнем, как-будто это ее сейчас страстно ласкал Деймон, лежа сверху, переплетаясь с ней обнаженными телами… Феррис на секунду убирала книгу в сторону, краснела еще больше, пищала от восторга, а потом все же продолжала читать, одной ладонью периодически закрывала себе глаза, а после даже приоткрыла рот и стала покусывать свои пальцы. «Он страстно ласкал ее упругую грудь языком, моментами покусывая уже отвердевшие соски, а после спускался дорожкой из поцелуев по впалому животу вниз…» Тревельян убрала книгу в сторону, а затем ладонями закрыла свое красное, как помидор, лицо. — Ты чем вообще занимаешься?! А ну перестань наконец! — строго сказала она себе, а после сделала глубокий вздох. Сначала столько сил потратить на контролирования чувств, а теперь еще и красочно представлять себе их… близость… это просто издевательство над собой! Что вообще с ней творится?! Феррис плавно встала со стула, закрыла книгу и положила ее на подоконник, она уже собиралась поворачиваться и направляться к кровати, как взгляд привлекли огни от факелов недалеко от их дома. Сердце дрогнуло и словно упало вниз… неужели, это ее родители добрались до них? Быть не может! Нет, только не это! Что же делать… что… если это и правда они, что же будет с Деймоном, а с его волком? Они же попытаются убить их, он пострадает… он и его дом, его привычный мир… Только не это… почему именно сейчас? Недолго думая, Тревельян быстро оделась, вместо тяжелых железных доспехов, она наспех накинула на себя тренировочные, кожаные, схватила ножны с мечом и ринулась вниз по лестнице. Всячески стараясь не шуметь, быстро спустилась, а потом так же осторожно открыла и закрыла дверь… однако, было похоже, что Деймона не было дома, или, быть может, так показалось. Размышлять на этот счет было уже некогда. Темнота леса сразу же ослепила глаза и какое-то время она ничего не могла рассмотреть, зажигать факел было бы верхом глупости, а потому оставалось просто подождать какое-то время, пока глаза привыкнут и начнет появляться хоть какое-то очертание земли и деревьев. Находясь на улице, уже можно было уловить мужские голоса, которые спорили о чем-то в полтона, и зажженные факелы становились все ближе к ней и дому. Надо было принимать решение и как можно скорее. В голове у Феррис молниеносно проносились разные варианты развития этой ситуации, одна страшная картина сменялась другой, она думала, что делать, перебирала разные варианты, и в конце-концов решила, что нужно отвлечь их, увести в другой конец леса. Ведь он столько сделал для нее… как можно после этого так подставить его? Не хотелось бы, чтобы он хоть на секунду пожалел о своем решение помочь ей. Тренируясь с Деймоном, она выучила этот лес, как свои пять пальцев, знала каждую дорожку, каждый овраг, каждый выступ и обрыв… пусть они погонятся за ней, а после уж, если придется сражаться, она сможет за себя постоять, заодно и проверит, насколько все изменилось, продвинулась ли она в реальном бою. Ведь там нет права на ошибку. Глаза уже начинали привыкать к темноте; постепенно она стала различать очертания местности, каждый шаг был все увереннее и увереннее, желание защитить то, что уже стало таким дорогим ее сердцу, неумолимо вело ее вперед. Тревельян пробиралась бесшумно, делала все, как ее учил Деймон, она шла на звуки голосов и на свет от факелов. — Эти шемлены, как всегда! — наконец-то можно было разобрать слова, еще немного и встреча лицом к лицу будет неизбежна. — Да брось, пока нам платят такие деньги, грех не полазать по долбанным лесам поздней ночью и не поискать соплячку, — слова второго тоже были слышны четко и ясно, сомнений не осталось: они пришли сюда за ней. — Эй, долбанным лесам? Разве эльфам положено так выражаться? — съязвил третий. — Ой, простите-простите. Будь мы фанатиками, типа долийцев, мы бы боготворили эти великие леса и прочую эльфятину! — раздался смех, их, похоже, ночные приключения даже забавляли. — Точно, наемникам, выросшим в городском эльфинаже, не понять их божественной брехни. От них просто тошнит. Она спряталась за широкий ствол дерева, рядом с тропой, по которой те немного прошли вперед, чтобы собраться с духом и отдышаться, волнение все нарастало, заполняло собой грудную клетку, мысли путались, не давая сохранить разум ясным. Медленно выдыхая, Тревельян чуть выглянула из-за дерева, ее ладонь невольно потянулась и с силой сжала тугую рукоять меча, тело напряглось, в любую минуту готовое ринуться с места. Их было пятеро, это были невысокие, худощавые, похожие на людей, но с острыми ушами… эльфы. И судя по их снаряжению, это были специально обученные наемники (Феррис уже видела таких, когда была совсем юной, они как-то приходили к ее отцу, тоже искали для него кого-то), это еще больше усложняло задачу, но хотя бы увести их подальше от дома, она была просто обязана. Да и отступать было уже некуда. Хаотично ища рукой кинжал в поясе и наконец обнаружив его, Тревельян вздохнула, на выдохе собралась, показалась из-за дерева и резким движением руки метнула в эльфа, который шел впереди всех. Эльф, ловко, без каких-либо усилий уклонился. А затем они все дружно обернулись на нее, выставляя вперед свои факелы. Какое-то мгновение царила тишина, а потом Феррис ловким движением руки сняла с себя капюшон и распустила золотые волнистые волосы. — Ну совсем как на портрете, это же она, друзья! До чего же глупая добыча, которая сама бежит к нам в руки, везет же сегодня! — сказал тот впереди, доставая из сумки какую-то бумагу. Потребовалось всего мгновение, чтобы со всех ног ринуться прочь оттуда. И они, конечно же, рванули вслед за ней. Тревельян почти сразу вновь привыкла к темноте, она видела, куда бежала, снега было уже не так много, но даже благодаря небольшому количеству, дорога была более, чем различима. Однако эльфы были ловкими, прыткими, приходилось бежать на большой скорости, не давая ни единого намека на слабину. В противном случае уже пришлось бы сражаться. — Стой, соплячка, все равно не убежишь! — послышался голос сзади. Она ничего не ответила, лишь продолжила уводить их все глубже, в лес. Сначала бежала по ровным тропам, а потом свернула в бурелом. Небо сегодня было плотно затянуто серыми тучами, из-за чего луна совсем не виднелась. И это было даже на руку. Дыхание было абсолютно ровным, не сбилось ни на миг, и даже тяжесть двуручного меча не мешала бежать. Она ощущала, как достигла абсолютную гармонию со своим телом, чувствовала каждую мышцу, чувствовала огромную силу внутри… Таким свое тело она еще не знала. Во время тренировок никогда не замечаешь изменений так остро, как в случайной ситуации. И сейчас она была как никогда благодарна судьбе за знакомство с Деймоном. В глазах стояла их первая встреча, его ледяные глаза, а в ушах эхом звенели его слова о том, что он не любит ее... Пускай так… все равно. Все равно она сделает все, чтобы защитить его. Сама разберётся с наемниками, ведь это только ее проблема... Слезы невольно выступили на глазах, и Тревельян сразу же смахнула их. Не время жалеть себя. Надо сосредоточиться. Шумный вздох. Прыжок. Другой. И вот она уже приближалась к глухой чаще, где находилась пещера. Эльфы не отставали ни на миг, упорные ребята, им, наверно, просто отлично заплатят за это. Они пару раз даже кинули кинжалами, но она успела во время увернуться, а один из кинжалов даже попал в меч на ее спине и сам отлетел в сторону. И вот наконец-то она нашла удобное место для сражения. Феррис остановилась напротив огромной темной пещеры; от того, чтобы зайти внутрь, ее отговорил собственный страх, этот участок леса был совершенно незнакомым, и находился очень далеко от их дома. Она развернулась к наемникам лицом, одной рукой попутно доставая двуручник из ножен. Тревельян приняла боевую стойку, распределила обе руки на рукояти меча. — Ух ты, теперь она собирается с нами сражаться! — криво ухмыляясь сказал один из эльфов, остановившись напротив Феррис. — Нам надо доставить ее живой, помните это, — ответил главный. — И постарайтесь не сильно ее поранить. Ловко доставая кинжалы и мечи, эльфы без раздумий набросились на нее… Все они были отлично обучены; ловкие, быстрые, ей едва удавалось уклоняться или отбивать их атаки, Тревельян быстро перевернула свой двуручник, вспоминая, как это делала на тренировках, и ударила одного из них навершием чуть выше живота, он потерял сознание и тут же рухнул на снег. Маленькая победа, однако, радоваться пришлось недолго…Удар. Звон стали. Еще удар. Блок. Усталость. Бешеный стук сердца. Мысли, которые проносятся в голове со скоростью света… Какие-то неуловимые мысли.
Второй появился словно из неоткуда. Его кинжалы молниеносно рассекали воздух, с трудом удавалось отбиваться. По сравнению с его оружием, двуручник казался неловким и громоздким, но его можно было использовать и как отличную защиту. Блок. Еще один. Лязг стали о сталь. Кинжал прочертил длинную линию по лезвию ее меча. Тревельян перехватила рукоять, наклонила меч и раскрутила его, создавая вихрь вокруг себя. Эльф тут же среагировал и отпрыгнул в сторону. Еще замах. Меч в одно мгновение прорезал воздух и встретился с чьим-то щитом, сосредоточившись на щите, она совсем раскрылась и наемнику потребовалась доля секунды, чтобы вонзить свой меч ей в живот, прям под кожаный нагрудник, острая боль сразу же обездвижила тело, Тревельян почувствовала, как горячие струйки крови начали стекать по коже... — Какого демона ты делаешь?! Я же сказал, она нужна нам ЖИВОЙ! — выкрикнул главарь группы. — А разве нам кто-то говорил, предупреждал, что она окажет такое сопротивление? Она меня чуть не убила! — отозвался тот. Главный громкой цыкнул языком. — Вам, дурачье, только дай повод где-нибудь облажаться, — он потер пальцами переносицу, — Теперь придется дать ей наше последнее исцеляющее зелье. А Феррис лишь беспомощно упала на снег, совсем недалеко от пещеры, эльфы решили было сразу же подойти к ней, чтобы схватить, но тут же чего-то испугались и попятились. Потребовалось приложить огромное усилие, чтобы хотя бы сесть, как вдруг сзади нее раздался оглушительный рев… а потом запахло едким дымом, громкие удары о землю были подобны землетрясению; она медленно повернула голову и сразу же замерла от ужаса… боль от раны на животе как-то сразу отошла на второй план. Из пещеры вышел огромный красно-оранжевый дракон. Его глаза горели огнем, а из приоткрытой пасти с белоснежными огромными клыками валил серый густой дым, он выходил медленно, царапая землю своими когтями, весь его вид говорил о том, что его сон был прерван и теперь наглецы сполна ответят за это. О Создатель, до чего же он был громадный! Видя такого зверя впервые, чувствуешь себя ничтожным насекомым, которого дракон может раздавить одним когтем. Все тело напрочь сковал ледяными цепями страх, она не могла даже пошевелиться, кроме того, каждая клеточка ныла от боли, разум находился, словно в тумане, реальность как будто ускользала куда-то от нее… она услышала было мужские голоса, но уже не различала слов. Эльфы замешкались, не понимая, что дальше делать; бросать ее здесь или напротив хватать и бежать, и каковы же шансы спастись от этого чудовища с девчонкой на руках? Главный из них все же решился: ринулся к ней, дал ей выпить зелье, а после схватил на руки, и в этот момент дракон снова громко заревел, своим длинным хвостом ударил о землю рядом... Они тут же отлетели в разные стороны. Тревельян отбросило спиной и затылком о дерево, боль усилилась и мгновенно разошлась по всему телу, словно электрический разряд, а из носа потекла алая кровь. Всего секунда, и все было в огне, деревья рядом вспыхнули, точно факелы… Ее тело сползло по дереву и плавно опустилось на снежную землю, чудом оставаясь в сознании, она могла только беспомощно наблюдать, как эльфы пытаются отбиться от жуткого чудовища. Исцеляющее зелье уже начало действовать, рана на животе стала затягиваться, зато голова теперь раскалывалась на сотню маленьких частей. … это конец. На этот раз это и правда конец… Если она не умрет от раны на животе, так ее съест на ужин этот ужасный монстр. Ей вдруг вспомнилось, как вот так же недавно лежал и не мог пошевелиться Доминик, когда на них надвигался Деймон, как он тогда хотел убить всех… и ах, какие же у него чертовски красивые серебряные глаза, даже тогда она была очарована их ядовитой красотой. Так глупо было восхищаться врагом, убийцей, который напал на них, но она ничего не могла с собой поделать, уже тогда, с самой первой секунды их встречи. Как жаль… что она больше не увидит его глаз… не услышит колких фраз, но с другой стороны, ведь ее больше не будут искать… и это все закончится, все неудачи и вечное разочарование всех в ней, все эти ложные надежды и глупая самоуверенность… пора бы уже принять свою судьбу. Может, так будет лучше для всех?.. Все закончится… Пожалуй, только холод снега, который она ощущала щекой, не давал ей совсем провалиться в сон… и крики. Она слышала, как истошно кричал эльф, которого дракон разорвал на части, она слышала лязг стали о чешую чудовища. Эльфы ранили дракона, терзали его плоть острыми клинками снова и снова. Двигались быстро, запутывая разъяренного зверя. Но он в итоге все равно убивал одного за другим. Скоро он придет и за ней. Тело отказывалось слушаться, Феррис не могла пошевелить даже пальцами. Бо...ль...но. Ей не сбежать отсюда...***
Сознание постепенно начинало покидать ее… она словно проваливалась в темную бездну, а боль постепенно утихала… более не ощущалась так остро. Внезапно вдалеке промелькнула чья-то тень; она танцевала вокруг дракона, ловко, быстро, едва уловимо. Это галлюцинации?.. Оглушительный рев дракона немного привел в чувства, от этого громкого звука, пожалуй, пошла бы кровь еще и из ушей, она снова смогла открыть глаза; огромный меч вонзился в переднюю лапу чудища, он снова дыхнул огнем, желая превратить в пыль того, кто посмел его ранить... но безуспешно. Снова звук пронзаемой плоти дракона. Снова оглушительный рев. Вновь огонь. Все охвачено огнем. Рядом с драконом какая-то танцующая тень, неуловимая даже для самого монстра, она "танцевала", словно языки пламени, столько же искусно и ловко двигаясь. Двое из наемников уцелели, очнувшись, попытались сбежать, но тень мгновенно переместилась от дракона к ним. И Тревельян почувствовала внутри ледяной ужас от того, как быстро эти двое лишились головы. Этот человек ощущался страшнее даже монстра позади себя. Оглушительный рев. Снова и снова. Отчаянные взмахи крыльев. Огонь. Снова огонь повсюду. И вот дракон убит. Тишина. Ледяная тишина. Больше ни единого звука, ни крика, ничего... словно заложило уши под водой. Все в огне. Она слышит шаги по остаткам снега, тень приближается к ней. Медленно. Страшно, как же страшно, сердце внутри беспомощно сжимается от наступающего ужаса, а ком в горле все нарастает, еще мгновение, и она попросту задохнется, хоть и, казалось бы, уже давно смирилась со своим концом. Перед глазами все расплывается, невозможно даже поднять голову… он склонился над ней, наконец-то можно понять хоть что-то, это мужчина, но кто он и что ему надо от нее? Он что-то говорит ей, но слова словно растворяются в воздухе. От напряжения слуха становится только хуже. — Фер.. Феррис! — наконец-то она смогла услышать хоть что-то, но голос кажется совершенно незнакомым, он искажается, отдается в ушах звоном, она все вглядывается в лицо, но никак не может ничего увидеть, и вот наконец… Серебряные глаза. Деймон!… Слезы радости градом катятся из глаз, легкость расходится по всему телу, она не может произнести ни слова, не может пошевелиться, чтобы хотя бы обнять, внутри все переполняет безграничная радость, неистовая любовь, сердце вновь горячо колотится в почти уже остывшей груди. Он берет ее на руки и уносит домой... Последнее, что она запомнила, были его крепкие теплые руки, одной он держал ее талию, другая же поддерживала ноги. — Деймон... — едва слышно, хрипло выдавила она, а после, ощутив себя в безопасности, наконец позволила себе потерять сознание.***
Дневной свет раздражает даже сквозь закрытые веки, она пытается пошевелиться, но от этого становится лишь больнее. Феррис еле смогла открыть глаза, голова ощущалась настолько тяжелой, как-будто сделанной из чугуна, и когда сознание наконец начало проясняться, облегчением было осознать, что она находится наверху, в своей комнате... у Деймона. Сердце застыло в груди. Деймон сидел на стуле, совсем рядом, и облокотившись на кровать возле ее ног, крепко спал... Ей было больно двигаться, а потому оставалось лишь просто наблюдать, как он спит, чувства к нему вновь и вновь прожигали насквозь ее сердце, заставляя его трепетать от любви, хотелось обнять его, провести рукой по этим шелковым черным волосам... Он спас ее. Пришел туда, за ней, когда уже все, казалось бы, закончилось... Сейчас любовь к нему казалась ей самым правильным чувством, которое она когда-либо только испытывала. Даже если он никогда не будет с ней, никогда не посмотрит, как на женщину, она все равно будет любить его каждой клеточкой своего тела, и, когда-нибудь сможет как следует отблагодарить за все хорошее, что он для нее делает. Горячие слезы невольно скатились по нежным щекам. Как же хотелось хотя бы просто коснуться его... И в эту минуту густые ресницы разомкнулись, и Деймон открыл глаза, медленно поднял голову, глядя на нее; всю заплаканную, беззащитную, его серебряные глаза смотрели с небывалой теплотой и нежностью. Он молчал. Приглядевшись, она заметила бинты, которые виднелись из-под рукавов его кофты, из-под воротника также была видна белая ткань повязки, а на лице красовался новый, ярко-алый шрам, рассекающий правую щеку до самого уха. Пока она лежала там, находясь в каком-то забвении, ей казалось, что он легко "танцевал" возле дракона, без труда нанося ему раны, и лишь сейчас она видела, насколько сильно он пострадал от схватки с ним. И, судя по тому, как он держался, почти весь его торс был перевязан. Но как же он нашел ее там, и знал ли он о том, что в этой пещере был дракон? У нее накопилось много вопросов, было похоже, что тут было что-то еще. Деймон плавно придвинулся ближе, нежно смахнул тыльной стороной ладони слезу с ее щеки, Феррис на секунду показалось, что она все еще спит, однако, боль по всему телу говорила об обратном. Не отрывая взгляда от его лица, она хотела произнести что-то, но он остановил ее. — Я рад, что ты жива... — хрипловато сказал он, а после она увидела то, что не видела еще никогда. Он улыбнулся. Искренне. По-доброму. Тепло улыбнулся ей...