Другая сказка

      - Мне бы было очень приятно, если бы вы забыли о том, что эта девушка у вас работала. - Алек бросил на столик пачку крупных купюр. Женщина понимающе улыбнулась и кивнула головой. Вот и все. Можно сказать, что человека больше нет. Проститутки стоят дёшево нынче. Как же легко стереть все следы существования этой молодой девушки, что ждёт его у входа. Заплатить достаточную сумму денег, предупредить её подруг и убрать личные вещи. И можно вычеркнуть из всех списков. Этого человека больше не существует ни по каким документам. Главное, чтобы она раньше времени об этом не догадалась. Ночная бабочка улыбается ему, он улыбается ей. Она ещё не знает, для чего он её купил. Думает, что это обычный клиент, заказавший себе секс на дом. Он предупреждает, что ведёт её на ужин. Но не говорит, к кому. Дурочка, тебе бы следовало бежать, но ты счастливо смеёшься, предвкушая богатую выручку от щедрого клиента. Алек улыбается.       Если бы ты знала, что ты всего лишь мой подарок. Подарок одному очень странному существу, которому я давно дарю вот такие вот "презенты".       Он ведёт машину ровно, хотя руки все равно подрагивают. Проститутка лезет с поцелуями, которые приходится принимать, как бы противны они не были. Наконец, дорога заканчивается, и он останавливает мотор машины.       До дома, обнесенного трехметровым глухим забором, идти недолго, и вот, бабочка запархивает в стеклянную банку. Алек захлопывает дверь, запирая её на ключ, и зовет:       - Милая, я дома. - Проститутка удивлённо оборачивается, не успевая сообразить. Но он быстрее, зажимает рот, не давая крикнуть. И подтаскивает к мелькнувшей в проеме комнаты тени. Тень радостно мельтешит, пока не нависает над ним, сверкая в темноте зелёным взглядом.       - Это что, мне? Все мне? - Тень скалит в улыбке острые зубы, когда слышит удовлетворительный ответ. Алек отпускает дергающуюся жертву, потому что знает, теперь можно не волноваться. Подарок доставлен получателю. Можно просто наслаждаться открывающимся зрелищем. Не каждый день он может покормить почти что с рук своего домашнего антропофага. Которая, будь у неё хвост, виляла бы им от удовольствия. Девушка дергается и пытается закричать, но уверенные длинные руки с такими же длинными, аккуратно подпиленными когтями не дают вскрикнуть, притягивая жертву поближе. Та трепыхается, но из хватки хищника вырваться невозможно. Алек не включает свет, потому что знает, что увидит. А Сантьяга, с которой он уже давно делит этот дом, каждый раз стесняется, не желая включать свет. Хотя, что нового он может узнать в процессе кормёжки, столько раз видев это зрелище. Которое не перестаёт его поражать. Нет, ему совсем не страшно. Алек упорно не видит в Сантьяге опасного хищника. Скорее, своё домашнее животное, большую кошку или змею, очень ленивую и питающуюся только живым кормом. А, впрочем, так оно и есть. Антропофаг, или, как все ещё говорят некоторые, людоед, слишком походит на домашнего питомца, большого и страшного, но совершенно не опасного для хозяина. Алек знает это, потому и так заботливо кормит сам, понимая, что этот хищник охотиться не умеет и не хочет. Поэтому с нежной улыбкой следит за тем, как Сантьяга запихивает в пасть извивающуюся жертву.       Которая совсем не желает быть проглоченной. И дергается, бьётся, вырывается. Но людоед лишь закатывает глаза. Живой корм гораздо приятнее мертвого, ощущение сопротивления и борьбы дарят ни с чем не сравнимое чувство. Облизывая длинным языком оголенную кожу, там, где её совсем не прикрывает слишком откровенная одежда, Сантьяга медленно сглатывает, заталкивая поглубже объемное тело. Пасть, полная слюны, раскрывается совсем широко, целиком помещая в себя плечи и голову. Горло плотно облегает добычу, из-за чего Сантьяга пыхтит как паровоз, пытаясь одновременно и дышать, и глотать. У неё это с трудом, но получается. Пока она медленно заглатывает жертву по пояс, Алек успевает раздеться и сходить повесить куртку в коридоре. Окна везде закрыты плотными чёрными занавесками, так что соседи точно не увидят то, что происходит в стенах этого дома. А они и не пытались. Однажды только пришли познакомиться, но быстро поняли, что им не рады. И с этих пор лишь тихо смотрели в окна, подмечая, как сюда кто-то приходит, чтобы больше никогда не вернуться обратно. Алек знает, что они знают. И лишь смеётся. Слишком хорошие у него связи, чтобы беспокоиться о таких мелочах. Хотя, если бы у него был выбор, он бы предпочел жизнь без соседей. Как жаль, что их тоже нельзя скормить Сантьяге.       Которая почти заканчивает, судорожно сглатывая, чтобы пропихнуть в наполненное брюхо оставшиеся ноги на лакированных каблучках. Алек подходит, поглаживая полный желудок антропофага, сыто отдувающейся и хрустящей чужими туфлями. Кислота внутри способна переварить даже железные крючья и плотную резину. Так что последние доказательства отправляются в бездонную глотку, чтобы навсегда исчезнуть. Сантьяга сползает на пол, тяжело и хрипло дыша, ластясь под прикосновения и довольно улыбаясь во все сто сорок. Алек доволен не меньше её, а девушка... А что девушка? Она сама шла на добровольный риск каждый день, уезжая к незнакомцам и прыгая к ним в постель. Вот и доездилась. Проститутку ему совсем не жаль. Он искренне любит своего домашнего людоеда, так какой смысл хозяину кошки жалеть кошачий корм? Тем более, Сантьяга выглядит такой счастливой, облизывая губы и стараясь поймать оставшийся на них сладкий вкус. Алек только рад лишний раз побаловать это создание. Тем более, если ему так за это благодарны. Сантьяга потирается головой о плечо, скользя по шее языком. Она не пытается его съесть, а как та же кошка, ластится к хозяину после сытного ужина. Язык шершавый и очень длинный, так что его кончик мог бы целиком обернуться вокруг человеческой руки. Алек улыбается, ловя его пальцами и смотря, как Сантьяга тут же прячет его в пасть, словно кошка, которой помешали облизывать котёнка. Его руки поглаживают наполненный округлый живот людоеда, ещё чувствую затихающие движения. Но скоро и они прекратятся, потому что закончиться воздух в желудке. Сантьяга забавно переваливается, делая попытку медленно добраться до кровати, но поминутно останавливаясь и привыкая к тяжести внутри.       Наконец, она падает на скрипящую под её весом кровать. Но железный остов выдерживает, не зря ведь Алек столько возился с ним, сваривая эту стальную страсть, способную легко выдержать и целый автомобиль. Антропофаги больше людей, выше и гораздо тяжелее. Их мало, поэтому человек так заботиться о попавшей ему в руки редкости, словно с исчезающим животным, бегая с ней. И бегая, и мотаясь туда сюда на машине, и устроившись на работу по компьютеру, чтобы все свободное время посвящать этому необычному существу. Сантьяге нравится эта забота. Может быть поэтому она никогда его не трогает, не пробуя сожрать или покалечить. Как бы она не была временами голодна, но почему-то он ещё жив, цел и вполне здоров. Даже все пальцы на месте. Хотя, она могла бы одним укусом отгрызть ему руку по самое плечо. Особенно с её любовью облизывать и тискать свою то ли игрушку, то ли хозяина. Вот и сейчас его заваливают на кровать, сжимая в объятиях, а потом подминают под себя, что для хрупкого человека действительно равносильно легшему на него сверху автомобилю. В Сантьяге больше двух с половиной метров роста и неизвестно сколько килограмм. Алек пыхтит, пытаясь вылезти, но его только крепче прижимают к мягкому, объемному животу, набитому человечиной, и урчат в затылок. Приходится смириться и лежать спокойно, пока сытая Сантьяга не засыпает, издавая звуки, похожие на кошачье мурлыканье. Он точно живёт с огромным домашним животным, которое очень любит ласку и хорошо поесть. Алеку не сложно удовлетворять эти потребности. Особых проблем Сантьяга ему не доставляет, зато сколько искренней радости и любви, весом в центнер встречают его каждое утро. И точно, ни одна кошка в мире не может так приятно урчать, убаюкивая и потираясь головой о спину. Правда, ни одна кошка и не ест людей в таких количествах. Но зато как удобно лежать, прижимаясь к набитому тёплому брюху. Нет, Сантьяга не домашнее животное, она нечто гораздо лучшее. Домашний людоед, которому можно скармливать всех, кто Алеку не нравится. Это ещё удобней и гораздо приятней.