***
Все действия ведут к прогрессу. А прогресс разный совершенно бывает. Даже если кажется, что шаги мелкие, ненужные и неважные. Каждый шаг, каждый маленький рисунок своего будущего. Все приводит к результату. Также, как и разговоры. Разговоры с близкими, настоящими людьми. Полуночные истории за чашкой чая, дневные исповеди и люди, которые краем уха слышат, вроде бы не нужные им слова. Только эти слова могут судьбы менять. Кристина вторую ночь уснуть не может, рой мыслей покоя не дает. Спасается в отделениях чужих, всем свою помощь предлагает. От себя бегает. И от Макса. Вот только сегодня сбежать не получилось, очередь подошла у Софы ночью дежурить. Телефон сигнал издает, оповещает, что три часа прошло, пора показатели переписать и препарат ввести. На листе почерком каллиграфическим, медикам не свойственным, восемнадцатое октября вырисовывает, три часа ночи. На мониторы взгляд переводит, а там динамика. Они уже неделю, с Софиного юбилея, радуются невероятно. Каждый день что-то происходит хорошее. Сначала она руки начала одергивать. Затем ногой так дернула, что почти неврологу в челюсть попала, когда он рефлексы проверяли. Потом глаза стала иногда открывать, когда фонарик посильнее нашли. А буквально дня три назад, когда все вместе вечером чай собрались пить, она Амелию позвала. Тихо, голосом хриплым и почти неразборчиво. Только тогда все замерли, поверить не могли. Невролога тут же вызвали, он цифры заметные нарисовал в документах: восемь из пятнадцати по шкале. Важный порог переступили. Из официального диагноза «умеренная кома» в «сопор», что так долго ждали все. Вот и сейчас Софа на прикосновения Кристинины руку отдергивает. А девушка только и рада. Рада, что прогресс такой невероятный происходит и что ночь эту она проводит с Софой, которая сердце ее покорила невероятно. Кристина бумаги все откладывает, чайник ставит и с телефоном в руках к Софе подсаживается. Говорить хочет, о много рассказать. В телефоне фотопленку открывает и к девушке его поворачивает, жизнь за год прошедший рассказывает. — Смотри, это вот прям конец-конец училища, перед защитой практически. Мы так смеялись тогда, а по факту переживать очень должны были. А это Новый год, мы с Илюшей вдвоем отмечали. Елку не покупали, только веток наломали и конфетти из курсовой сделали, — Кристина по дисплею пальцами быстро перебирает, страницы жизни, что в облаке яблочном хранятся, показывает, — ой, а это ровно год назад. Так платье это люблю, оно у меня даже с собой есть, в комнате висит. Мне Илюша вместе с соседкой торт испекли, свечки смешные, с пчелками, нашли и одногруппников пригласили. Хороший День Рождения был. А сейчас мы с тобой его отмечаем. Точнее, он вчера был, но сейчас я вот чай себе сделаю и отмечу его. Не хочу, чтобы кто-то, кроме тебя, знал о моем празднике. Знаешь после того, как Илюши в моей жизни не стало, я уверена была, что весь смысл пропадет, что вечная тьма настанет и просветов никогда не будет. Я новостей ждала, перемен каких-то, хотя знала совершенно точно, что впереди все вопросы без ответа. А потом поняла, что решать что-то надо самой. Не надеяться на чудо какое-то, а идти и делать. Вот и пришла к вам, с тобой познакомилась, — Кристина телефон откладывает на тумбочку, чай себе делает и раздражитель аккуратно в шприц набирает, — ну что, Софочка, отметим мой двадцатый День Рождения? Кристина шприц с чашкой аккуратно соприкасает, тихое «дзынь» издает и глоток праздничный делает. Первый чай нового десятка жизни. Затем аккуратно шприц к катетеру подсоединяет, препарат вводит и за реакцией Софы следит. А у Софы динамика положительная. Она руку пытается отдернуть, хотя Кристина ее крепко держит. Девушка по карманам фонарик судорожно ищет, к глазам аккуратно подносит, луч света яркого направляет и за ухо аккуратно щипает. Глаза раскрываются, Кристина восемь секунд насчитывает и закрываются резко. Кристина от динамики такой радостно очень, да вот только большего хочется. Решается на то, что Макс ей делать запретил. Аккуратно точки на шее находит, массировать начинает и тихонечко по имени зовет. Результат минуты через три проявляется, колоссальный просто. Софа глаза открывает и говорить начинает — Крис… Крис… хорошо все, люблю. Воздух верни. И снова глаза закрывает, речь плохо связанную прекращая. Для Кристины это победа. Для всех это победа. И завтра все о ней узнают.***
Сережа утром радостный просыпается. Уже неделю точно. У него в объятиях женщина любимая спит, а иногда и дочка. И душа разбитая, что в поисках счастья была, зажила наконец-то. Сегодняшнее утро не исключение совершенно. Назима дежурила ночью, значит будит его объятиями теплыми девочка маленькая, что сердце его забрала. Сергей глаза открывает и в улыбке расплывается сразу же. Малышка смешная очень, с волосами растрепанными, глазки маленькие трет. Такая солнечная, такая его. Телефон из-под подушки вытаскивает, на время смотрит и понимает, что опаздывают уже. Меньше часа на сборы осталось, чтобы малышку в сад отправить. На диване резко садится и ребенка на руки хватает. — Амелька, нам торопиться нужно или в садик не успеешь. А мы с тобой только проснулись! Ничего без мамы не успеваем, да? — видит, как девочка кивает активно и с рук у него спрыгивает, из комнаты выбегает с криками, что у себя умоется и к папе вернется, — самостоятельная, блин! А у самого улыбка не сходит с ее обыденного «папа». Сам встает, параллельно сообщения за ночь в чате рабочем читая. На двух сообщениях останавливается. Первое от Назимы, с инструкциями и тем, что надо утром на дочку надеть. Глаза закатывает, как будто бы сам он не знает. Но в ответ только сердца черные ей шлет. А второе от Кристины, которая у него как «Мартышка» записана. Так Макс придумал, действительно. «Софа говорила на три балла». Пять слов, что день сегодняшний уже радостным уже точно делает. Пишет ей, что после конференции к ней все вместе придут и если она никому еще не говорила, то пусть и не говорит пока. Дверь в кабинет открывается и с радостным смехом Максим с Амелькой на плечах заходят. А если понять, что Макс в лошадь превратился, то скорее всего заезжают. Сергей отмирает сразу же, чайник включает и из холодильника творог и варенье достает для дочки, а для себя и Макса колбасу с хлебом отыскивает. Ждет того момента, когда Нази снова домой пойдет и вкусной еды принесет. Уж очень хочется бутерброды на вареники заменить. Чайник быстро закипает, завтракают втроем и в четыре руки плетут косы Амелии. Сережа из шкафа с халатам белыми платье выискивает, которое Назима заботливая погладила уже, даже дни недели на одежде подписала, чтобы мужчинам проще было. Девочку быстро собирают. Пока Макс вещи нужные проверяет и на охрану звонит, о готовности машины узнать, Сережа наконец из пижамы в халат медицинский переодевается и вид серьезного руководителя принимает. Все вместе ко входу служебному спускаются, Амельку в шарф кутают и целуют обязательно. В руки любимому водителя девочку отдают и напоминают о звонке из сада, что хорошо они доехали и малышка в группе уже играет. Взгляд на часы оба бросают и понимают, что до конференции утренней минут тридцать осталось и по кабинетам разбегаются. Макс в царство свое летит, карты нужные на подпись у всех врачей собирает, а Сережа в сторону конференц-зала идет. Больница оживает и люди вместе с ней. Конференция тяжело проходит. Обсуждают операции срочные, что ночью были. Двух людей в реанимацию перевели, в родовом как-то тяжело было. Радует, что на нулевой этаж никто ночью не отправился. Да только новорождённых поголовно не в детское отделение переводят, а в кювезы укладывают и в реанимацию отвозят. Плохая ночь для больницы была. Мысль только одна греет, что у Софы прогресс невероятный, по словам Мартышки. Сережа после конференции Макса за руку хватает и на восьмой этаж тащит. Из сестринской Назиму забирают, остальной персонал от криков ее спасая. Только им самим от нее попадает, что так бесцеремонно ее с разбора полетов забрали и не дали все подчиненным своим высказать. Мужчины только глаза закатывают, а Сережа добавляет про сюрприз от Крис и Софы. В палату все вместе заваливаются, а Кристина как раз капельницу меняет и датчик переставляет. Сережа записи ночные хватает и на диван падает, Назиму за собой утягивает. Максим к Софе подлетает, в лоб ее целует и замечает, как она на прикосновение его морщит. Кристина на него смотрит и думает, что улыбкой своей он ночью весь этаж сможет осветить и не замечает, как он ее следом обнимает и целует быстро, на стул рядом с девушками падая. Все взгляды на Кристину направлены, в ожидании информации важной. — В общем, я ночью раздражитель начала вводить, часа в три вроде. Нази, посмотри, я записала там, — взгляд на девушку переводит и кивок утвердительно-удовлетворенный замечает, — ну и Софа начала у меня руку вырвать очень сильно. И я сделала то, что ты, Макс, мне запрещал делать. Я и фонариком светила, и щипала. Эффект был, но очень короткий. А потом я по точкам на шее начала водить и разговаривать с Софкой. И она мне ответила! Ну точнее не ответила, просто говорила. Глаза открыла, смотрела прямо в глаза и меня по имени звала, потом говорила, что все хорошо. А в конце я не поняла немного, может вы знаете. Она сказала вернуть воздух. Это же что-то значит? Макс от последней фразы вскочил резко, по палате быстро ходить начал и телефон в руках крутить. К Софе подходил, спрашивал у нее что-то и в итоге номер чей-то набрал. — Ало, Вик. Да, это Максим, привет. Вик, открывайте «Воздух». Да, в ближайшее время. Софа разговаривать начинает, можешь прийти к ней. Она ночью просила вернуть Воздух. Да, мы уверены, что это не метафора была. Пожалуйста, сделайте это как можно быстрее, — Макс еще быстрее по маленькой палате ходить начинает, почти об кровать запинается и резко на одном месте замирает, — что ты хочешь сделать? Да, так можно, сейчас попробуем. Максим на телефоне громкую связь включает и телефон к Софе на подушку кладет, Назима в этот момент глаза закрывает и шептать начинает, Сережа пальца на руках скрещивает, Макс просто по стене съезжает и в волосы руками зарывается, а до Кристины только смысл происходящего доходит, и она резко к мониторам с тетрадью в руках подходит, чтобы ничего не упустить. Максим тихо хрипит, что говорить можно и голос красивый из трубки слышится. — Софочка, девочка моя. Мы скучаем очень по тебе, — Софа на голос знакомый, что не слышала давно, голову резко дергает, — если ты хочешь, мы откроем Воздух. Нам буквально дня три надо, чтобы восстановить все, хорошо? И как только первое занятие будет, мы тебе сразу же с него позвоним, чтобы ты слышала все. Обязательно. Я люблю тебя, очень. Все мы любим. Кристина показатели судорожно записывает, что прыгают ежесекундно. За девушкой следит, которая так яро на голос реагирует, дергается вся. Видит, как Назима хочет за препаратами кинуться, чтобы пытаться в себя Софу привести, и как Сережа не разрешает ей этого сделать, как Максим почти скулит от картины такой, на полу, с койкой рядом, сидя. И все действия слово одно прерывает, тихое совсем. — Крис… Вика… Спой… Софа глаза резко открывает, когда говорит это. Голос у нее хрипит жутко, а девушки, к которым она обращается, по двум разным сторонам трубки телефонной застывает. Не знают, что делать. Первой Вика отмирает и тихо «Блюз» Земфировский запевая, а потом уже и Крис старается с ней в ноты попадать. Поет и смотрит на реакцию. Софа тихо букву «а» пропевает там, где девушки ноты тянут. Назима поверить в это не может, руками лицо закрыла, плачет и головой в отрицании трясет. Максим из палаты с воем вылетает, верить в происходящее боится. Только Сережа, что пока рассудок еще в рабочем состоянии держит, судорожно в телефоне ищет номер невролога, что девушку лечит и просит прийти срочно. На Кристину взгляд переводит и понимает, что песня заканчивается и просит продолжать их обеих петь. Не важно какую песню, главное, чтобы они вдвоем пели и подольше. Кристина на известную «Гореть» перепрыгивает, а Вика ее сразу же подхватывает. В тот момент, как Софа ноту очередную поет, в палату врач входит и в ступоре замирает. К шкафу с медикаментами кидается и препараты нужные ищет. В шприцы быстро растворы разные набирает и к Софе подлетает, друг за другом их вводя и взгляд от мониторов не отрывает. Софа спокойнее реагировать начинает, более четко. Звуки, что буквами раздельными были изначально, в обрывки слов превращаются. На имя свое реагирует аккуратно, глаза не закрывает и голову поворачивает в сторону голоса зовущего. Девушки петь перестают, а из трубки теперь только всхлипы Викины слышны. Сережа телефон хватает и девушку пытается успокоить, хотя у него в палате и так сейчас два человека родных, что близки к истерике. Максим в палату возвращается с двумя шприцами. К Назиме аккуратно подходит, что в рыданиях содрогается с улыбкой яркой, вену быстро находит и препарат успокоительный вводит. Кристину от Софиной кровати отрывает, рядом с подругой сажает, в объятиях сжимает и пытается из ступора шепотом тихим вывести. Да только хуже своими признаниями тихими делает. Руку аккуратно вытягивает, вену с трудом находит, тонкие очень, и препарат так же аккуратно вводит. Перед ней на колени опускается и в живот лбом упирается, старается дышать с ней одновременно. У Максима диссонансы. Такое количество, что он сам себе готов чего-нибудь вколоть, чтобы соображать нормально начать. Он за сестру сначала испугался, потом обрадовался до страха жуткого и сбежал даже. Да вот только через окно, что палату и коридор соединяет, видела, как Мартышке его тяжело. Что не понимает она, почему у Софы такая реакция на слияния их голосов. А Максим понимает все, и от этого ему еще хуже и вопросов больше становится. Одно неизменным остается — Софа бежит к черте финишной и, кажется, на все сомнения брата действиями ответила уже. Теперь дело за ним осталось. Сережа палату взглядом обводит и все больше усилий ему требуется, чтобы уверять себя в том, что он главврач клинической больнице, а не психиатрической. Слишком все у них «слишком» последнее время. Он к Софе подходит, аккуратно полотенцем лицо протирает. А Софа реагирует. Губы в улыбке растягивает и рукой пытается за край халата схватиться. Сергей взгляд на невролога переводит и с немым вопрос смотрит, хочет число двузначное услышать. Обещает себе, что по такому поводу они с Максом нарушат свой безалкогольный закон и выпьют сегодня по пятьдесят грамм. — Серег, одиннадцать. Уже не сопор, это вот прям точно. Но до глубоко оглушения еще надо придумывать что-то. Но одиннадцать прям точно. Я уверен. Завтра Михалыч прилетает, затащу его к нам, пусть Софкины анализы посмотрит. Может он придумает что-то. — Подожди, а Михалыч, это который доктор наук, что в Германию лет десять назад на ПМЖ перебрался и одной из самых крутых клиник реабилитаций заведует? — Сергей на врача удивленно смотри и когда кивок положительный видит практически в объятия ему кидается, — я тебя умоляю, как угодно его к нам притаскивай, что хочешь обещай. Но он нам нужен, как Софе Воздух ее. — Будет тебе Михалыч, все сделаю. У тебя семейка твоя не дежурит сегодня? — мужчины взгляд на диване останавливают, и картина видят, как Назима уже почти в себя пришла, только носом иногда хлюпает и слезы с глаз стирает, Макс все также в Кристину уткнулся и в объятиях сжал, а Мартышку маленькую немая истерика сотрясает, прийти в себя окончательно не может. Сергей только головой отрицательно качает и вспоминает, кого сегодня можно за ответственного на день и ночь сегодняшнюю оставить, — ты бы забирал их, они все равно все недееспособные сейчас. А к Софе я сейчас своих пришлю, чтобы они к гостю завтрашнему ее подготовили. Сергей телефон хватает и водителю звонит, просит машину ко входу подогнать. Сам боится за руль садиться. Макса за плечо дергает и говорит, чтобы из комнаты Кристининой два пледа принес и девчонок укутал, домой поедут. Сам уходит в приемную свою, Лене говорит, что не будет их никого сегодня, и чтобы зама из отпуска учебного вызывала с отчетами разбираться. В кабинете ключи от двух квартир находит, куртку накидывает и запасную для Макса берет, в восемьсот восьмую возвращается. Там уже медсестры из неврологии бегают, назначения новые обсуждают и Максим девушек аккуратно в пледы укутывают, чтобы не замерзли. Сережа на руки Назиму берет, в лоб целует аккуратно и к лифту идет. Оборачивается и видит, что Макс девочку свою на руках несет, а она почти в клубок в его объятиях свернулась. Водитель двери в машину открывает, Назиму и Кристину к окнам на заднее сиденье сажают, Макс между ними, а Сережа на переднее падает. Они домой едут. Когда к подъезду родному подъезжает, просит водителя за Амелией вечером в сад заехать и сюда привезти, ключи запасные оставляет, потому что уверен, что телефон не услышит никто. В лифте Максу ключи от их с Софой квартиры отдает и на седьмом этаже выходит. Макс на этаж выше выходит, ключ аккуратно в двери проворачивает и впервые за очень долгое время порог квартиры родной переступает. А в ней чистота стерильная, Назима убиралась недавно совсем. С Кристины, что уснула еще в машине, халат стягивает, костюм рабочий и футболку свою, первую попавшуюся, на нее натягивает. В кровать ее укладывает и одеялом накрывает, смотрит, как она кутается в тепло мягкое. На балкон выходит и пачку сигарет из заначки достает, через балкон перегибается и дым такой же этажом ниже замечает. У Сережи сценарий тот же, только он на балконе квартиры Назимы сейчас стоит и снизу вверх на Максима смотрит. Сигареты докуривают одновременно, кивают друг другу и к родным людям в кровать ложатся, сразу сопящих девушек к себе прижимая. Все четверо с улыбками на лицах засыпают. И в эту же минуту в восемьсот восьмую палату врываются реаниматологи, чтобы Софу спасти в очередной раз. Да только там линия ровная, звук на ноте одной и девушка с улыбкой счастливой, что навсегда теперь так застыла.