Бамбук и светлячки

Предвкушение брака порой слаще и приятнее чем сам брак. Из Размышлений о сути вещей в павильоне на берегу пруда в дождливый день

       Папа ушел прогуляться — и пропал. Акира даже в гостиницу зашел, убедился, что папу там не видели, и задумался. Вот дома, в поместье, папа никогда так себя не вел! Сидел дома, рисовал, за садом ухаживал, а тут — и днем неизвестно где ходит, и по вечерам пропадает. Ну просто столичный повеса какой-то, а не приличный отец!        — И чего ты переживаешь, — отмахнулся Макс, с которым Акира попробовал поделиться проблемой. — Пусть человек погуляет, жалко тебе что ли? За все двадцать лет скуки в деревне...        — Он говорил, что ему не скучно!        — Ну так врал поди, — безжалостно ухмыльнулся Макс. — А тут чайные дома, симпатичные мальчики с накрашенными губами, господин Ичиро опять же... Или ты за доброе имя семьи переживаешь?        — Я переживаю за папу.        — Что его плохому научат? — с интересом уточнил Макс.        Акира потянулся дать ему подзатыльник, охранник со смехом увернулся. Хозяин гостиницы сделал вид, что не заметил их варварских манер.        — Ну что, обратно к Ясуда? — уточнил Макс из дальнего угла. — Не будем усложнять шпионам жизнь и разбегаться по городу?        — Пойдем погуляем?        — Что, даже вдвоем? — поразился Макс. — Это просто чудо какое-то.        — Да ну тебя, зараза, — Акира первым вышел из гостиницы, посмотрел на небо. Уже снова темнело, короткие дни не давали солнцу надолго показаться людям, но народу в этом квартале на улицах меньше не становилось. — Кстати, мне с тобой надо серьезно поговорить.        — Все, впору падать в обморок от такой чести, — Макс взял его под руку и с чинным видом пошел рядом, на зависть всем встречным. — И что у нас сегодня на повестке дня? Твой дед?        — Нет, — Акира похлопал себя по карману, убедился, что деда не потерял, и снова посмотрел на Макса. — Мне кажется, ты хорошо относишься к Такеши, да?        — Нормально, — задумчиво ответил Макс и покрепче сжал руку Акиры. — Если ты за Хельгу волнуешься, то брось. Хороший он будет хозяин. Как муж не знаю — иногда удивляюсь, как он вообще дожил до этого дня со своей наивностью.        — А ведь да, — спохватился Акира, что и вправду, сестру тоже надо теперь учитывать. Сестру... Вот же папа учудил! Даже думать об этом до сих пор было странно. — Да, конечно. И не такой уж Такеши и наивный, просто заботится о других больше, чем о себе. А так-то ты слышал, — саркастично добавил он. — Медиум — это почти так же хорошо, как некромант.        — Не ревнуй, — засмеялся Макс. — Подумаешь, дедуля-некромант тобой недоволен! Ты так уж этим расстроен?        — Да нет, — подумав, решил Акира. — Должно быть в мире равновесие — он не одобряет мое призвание, я — его...        — А просто сказать "хрен с ним" тебе имперское воспитание не позволяет?        — Оставлю это тебе, — усмехнулся Акира. — Тем более, скоро мы его упокоим, и вообще можно будет об этом забыть.        — Если папа одобрит поход в бордель, — напомнил Макс. — Ой, в чайный дом, то есть...        Акира снова задумался. Папа все-таки слишком близко принял к сердцу их вылазку. И куда теперь делся? Тоже что ли пошел в чайный дом Сато, сам договариваться?        — Эй, — толкнул его в бок Макс. — Ты чего задумался? Вспоминаешь, как с Такеши лазили подглядывать за куртизанками в чайном доме?        — Это ты откуда знаешь?! — изумился Акира.        — Так он сам рассказал, — гордо улыбнулся тот.        — Спелись! — резюмировал Акира. — Будете меня с двух сторон опекать теперь?        — Скорее уж я вас обоих, — фыркнул Макс. Отвернулся, разглядывая особняк, богато украшенный к празднику. — Пока он в этот свой монастырь не уйдет. Придумал тоже...        Мысль была глупой только на взгляд иноземца. Акира, прожив полжизни в империи, уже смотрел на это под другим углом. Видел некоторую красоту в самоотречении ради семьи.        — Что? — снова толкнул его локтем Макс. — И ты его не остановишь?        — Если бы дело было только в нем — остановил бы, — Акира кивнул. — Но есть и Кио, и господин Хизэши... В общем, бесполезно это. Остается только смириться и ждать.        — Ничего, — теперь Макс философски вздохнул, — вот потом как встретитесь, как женитесь все. Прямо замучаемся все свадьбы отмечать.        Он говорил как раз о том, что Акира сам хотел с ним обсудить, но не знал, с чего начать.        — Значит, ты тоже согласен, что со свадьбой следует подождать?        — Чего? — удивился Макс, начал хмуриться, сводя светлые брови. — С какой свадьбой, дорогой хозяин?        — Так с нашей с тобой. Понимаешь, сейчас ее отмечать как-то не очень удобно, а в других странах нас вообще не поженят...        — Стоп! — Макс закрыл ему рот рукой. — Давай еще раз и помедленнее. Давно ли мы с тобой собираемся жениться?!        Теперь пришла очередь Акиры озадаченно шевелить бровями.        — Но ты же уже представляешься моим мужем! Я думал, тебе нравится эта идея.        — И поэтому, — Макс взъерошился, как собирающийся бить морду слону кот, — ты решил на мне жениться? Чтоб я вашу фамилию не зря таскал и вообще?!        — Боги и богини, да ты опять все не так понял!        — Где уж мне! — с сарказмом перебил Макс. — Я же в этих ваших традициях ничего не смыслю!        — Ты же и в самом деле ничего о них не знаешь...        — Это не дает тебе права за меня решать! — Макс вырвался и отскочил на шаг. Выглядел он... наверное, больше все-таки испуганно, чем обиженно, и Акире резко расхотелось ругаться.        — Зайка, что ты? Я не собирался за тебя решать, просто задумался... И ты сам заговорил о свадьбах!        — А, то есть еще и я сам виноват?!        Акира не выдержал. Сцапал его за плащ и притянул к себе, обнимая. Проходивший мимо пожилой имперец посмотрел очень неодобрительно, но лезть в варварские разборки не стал.        — Пусти, зараза, — буркнул Макс, упираясь ладонями ему в плечи.        — Зайка, — вздохнул Акира. — Ну, хочешь, побей меня и забудем вообще о свадьбах? Я же хотел как лучше...        — Вечно у тебя все через задницу, — Макс все-таки стукнул его по плечу. — Ничего я уже не хочу.        Акира чмокнул его в лоб. Было тоже обидно, конечно, но нечего было даже думать, что Макс захочет обручиться, когда он с такой рожей. Даже заикаться было глупо.        — А пирожка?        — Иди ты...        — А котлетку?        Макс стукнул его еще раз.        — А поцеловать?        — Ну не у всех же на глазах?! — зашипел Макс.        — И правда. — С рожей надо было все-таки срочно что-то решать. Хоть даже опять к господину Симидзу сходить — вдвоем дело шло легче. — Вон там кустики вроде погуще...        Макс фыркнул и вывернулся у него из рук.        — Вот не рассказывай мне, какой из тебя имперец. Я тебя, варвара, насквозь вижу!        — Да? — заинтересовался Акира. — И какое у меня состояние печени? Ай, Макс, хватит уже меня бить! Я и так знаю, что ты у меня самый сильный, самый наглый, самый бесстрашный.        Самый любимый...        А что и думать о свадьбе не хочет — это можно пережить.                      Для Ичиро утро началось рано. Слишком рано, если подумать, что можно еще спать и спать — и не одному. С Рейденом. А с ним все почему-то не так, как с другими любовниками, и не хочется никуда уходить, и отделываться пусть и красивыми, но насквозь формальными стихами и букетами. Теперь, наоборот, хотелось остаться, и не отпускать никуда, и чтобы утро вовсе не наступало.        Ичиро погладил Рейдена по щеке.        — Просыпайся.        — Дорогой, у тебя нет совести, — любимый мужчина перекатился по кровати, утыкаясь лицом в подушку. — После всего, что у нас было, ты будишь меня на рассвете.        — Мне и самому безумно жаль это делать, — Ичиро обнял его, коснулся губами затылка, вдыхая запах его волос. — Но лучше будет, если я передам твое прошение до того, как Сатоко зачитает императору очередные небылицы от шпионов… Которые окажутся чистой правдой, но звучать будут так подозрительно, что лучше до этого не доводить.        — Я все понимаю, — Рейден вздохнул. Ичиро крепче обнял его, ощущая каждое движение мышц и словно пытаясь запомнить до следующей встречи. — Дети талантливо ищут неприятности, и даже Макс словно не воспринимает это всерьез. Наверно, из-за халатов. Иностранцам сложно правильно воспринимать мужчин в платьях…        — Отлично, — одобрил его Ичиро. — По-моему, ты единственный, кто способен обсуждать обычаи других стран еще до завтрака.        Рейден засмеялся еле слышно.        — Прости, любовь моя, я обязательно исправлюсь и буду подбирать более интересные темы для утренних бесед. Например, о сроках посева риса, что скажешь?        — Уверен, ты даже об этом сможешь рассказать увлекательно, — Ичиро все-таки поднялся с матраса и накинул халат. — Давай проверим это, пока завтракаем, а потом я все-таки отправлюсь во дворец.        — А я обратно в поместье, — Рейден сел и, разыскав пару шпилек, за секунду уложил волосы в узел. — Буду писать тебе письма так часто, что ты не будешь успевать отвечать, и тебе придется приехать лично, потому что вслух разговаривать быстрее.        — Ты можешь не писать мне вовсе, — серьезно сказал Ичиро. — Тогда я приеду еще быстрее.        Конечно, он знал, что следующая встреча зависит не от их желания, но запретить себе мечтать не мог.        Тот, от кого зависела их встреча, к приходу Ичиро во дворец, уже успел проснуться и отправиться кормить птичек со своим любовником. Поэтому разговор пришлось вести в присутствии Кано.        — Доброе утро, ваше величество, — поклонился Ичиро.        Тот кивнул, подсыпая канарейкам корм.        — Доброе утро, Ичиро. Ты сегодня раньше обычного... Впрочем, это даже кстати. Я хотел кое-что рассказать вам с Сатоко, надеюсь, ты не спешишь? За ней уже отправились.        Ичиро сжал прошение в рукаве, но решил, что лучше будет не раздражать Сёму понапрасну. Конечно, Сатоко взбеленится, узнав о его планах, но лучше пусть сердится она, чем император.        — Разумеется, ваше величество, — поклонился он.        — Кано, милый, угости господина Ичиро чаем, — "намекнул" Сёму.        — Но я хочу кормить птичек, — заупрямился тот. — И господин Ичиро меня все равно не любит, ему будет неприятно, если я буду за ним ухаживать.        — Что ты, милый, — потрепал его по щеке Сёму. — Как тебя можно не любить?        Ичиро выразительно промолчал.        По счастью в этот момент слуги открыли дверь, пропуская в комнату госпожу министра.        — Ваше величество, — поклонилась она, покосилась на Ичиро и спросила: — Вы хотели нас видеть?        — У меня для вас важные новости, друзья, — торжественно сказал тот.        — Вы узнали что-то о заговорщике? — оживилась Сатоко. — Или мы, наконец, узнаем что-то о вашем супруге?        — Ни то и ни другое, — засмеялся Сёму. — Я хотел рассказать вам о том, что решил завести себе советника.        Ичиро пожалел, что так рано ушел из дома. Ничего бы не случилось, если бы он узнал эту новость попозже, а лучше — вообще через Сатоко, с которой и поругаться можно, и обсудить их дорогое величество. Вежливо и иносказательно, разумеется.        А так принимать сообщение о том, что теперь надо будет учитывать в придворных интригах еще кого-то, пришлось с вежливым любопытством.        — Боюсь, у меня после свадьбы будет немного времени на совещания и государственные дела, — безмятежно продолжал Сёму, — значит, просто необходим советник, который в случае чего сможет говорить от моего имени. Конечно, я уверен в вашей верности, дорогие друзья, но иногда вам требуется третий человек, чтобы решать ваши разногласия.        — А вам будет не до этого, — кивнула госпожа Сатоко. — Разумеется, вы абсолютно правы. Когда же мы узнаем, кто этот достойный господин или госпожа?        — Прямо сейчас, — Сёму широким жестом указал на Кано. Юноша на секунду отвлекся от птичек, кокетливо улыбнулся, помахал рукой и снова вернулся к канарейкам. — Вот он.        Ичиро не удержался, все-таки обменялся взглядом с Сатоко. Она выглядела не менее ошарашенной. Плотно сжатые губы словно удерживали собой готовые вырваться слова, на высоких скулах проступил гневный румянец.        — В чем дело, вы не рады? — простодушно улыбнулся Сёму.        Уж слишком простодушно.        И Кано, конечно, был совершенно неподходящим кандидатом в советники. Зато он был честен. Когда красавчик только появился при дворе, многие семьи пытались перетянуть его на свою сторону, обещая подарки и все, чего он пожелает. Юноша улыбался, слушал, кивал, а потом пересказывал все предложения императору и спрашивал совета. Не одному аристократу пришлось тогда пережить неприятные моменты разоблачения.        Да, в этом плане Кано стал бы идеальным дополнением к заседаниям.        — Боюсь, ему будет скучно с нами и другими министрами, — госпожа Сатоко, очевидно, пришла к тем же выводам.        — Будет, — согласился Кано. — Но мне обещали снежных попугайчиков. За них я как-нибудь потерплю.        — Если бы каждый министр готов был работать за попугайчиков, у нас был бы идеальный порядок, — вздохнул Сёму.        — А сейчас разве нет? — удивленно хлопнул ресницами Кано. — Чисто даже в клетках у моих птичек.        Сёму погладил его по ладони и повернулся к Ичиро с Сатоко.        — Надеюсь, вы не будете возражать, друзья мои?        Ичиро с удовольствием уступил Сатоко право ответить первой.        — Что вы, ваше величество, — сдержанно сказала она. — Полагаю, вы это тщательно обдумали и выбрали лучший вариант...        — Другого такого советника еще поискать, — поддержал ее Ичиро. На его землях еще водились красноногие ибисы — аргументом, которым не владели другие министры, в общении с господином советником императора не стоило пренебрегать на будущее.        Сёму усмехнулся.        — Вы сегодня так сговорчивы, дорогие друзья, что я начинаю ждать дурных вестей, для равновесия.        — Боюсь вас все-таки расстроить, ваше величество, — шагнул к нему Ичиро, прежде, чем госпожа министр успела доложить о еще каком-то подозрительном происшествии. — Но только лишь тем, что снова прозвучит нелюбимая вами фамилия.        Он достал из рукава свиток, развернул и почтительно протянул его Сёму.        — Что это? — спросил тот, не торопясь взять свиток.        — Прошение, — терпеливо пояснил Ичиро. — От Рейдена Сугияма, ваше величество.        Госпожа министр бросила внимательный взгляд на развернутый свиток и холодно заметила:        — А какой знакомый герб на этом прошении…        — Верно, — согласился Ичиро. — Об этом я тоже хотел бы сказать, когда его величество дочитает прошение.        — Здесь не так много слов, а я довольно неплохо умею читать, — Сёму протянул свиток Сатоко, глядя на Ичиро. — И, кажется, даже понимаю, что ты задумал.        Госпожа министр пробежала текст глазами и вспыхнула:        — Неслыханная наглость!        — В чем же? — повернулся к ней Ичиро. — В том, чтобы хотеть упокоить своего родного отца?        — Ваше величество, вы же не позволите? — повернулась к Сёму Сатоко. — За этим наверняка стоит какой-то злой умысел…        — И вы думаете, я ему потакаю? — негромко спросил Ичиро. — Хотите сказать, что я тоже имею какой-то умысел против его величества?        — Мы все знаем, что вы отдадите жизнь за его величество, — Сатоко бросила свиток на стол. — Но вас могут использовать в своих корыстных целях, могут обольстить…        — Я похож на влюбленного мальчишку, которого можно обольстить? — вскинул брови Ичиро, хотя сердце сжалось от этих слов.        — Все мужчины превращаются в детей, когда дело доходит до чувств! — в сердцах бросила госпожа министр.        — Правда? — громко ахнул позабытый всеми Кано, глядя на Сёму и хлопая ресницами. — Значит, вы совсем ничего ко мне не чувствуете?        — Ну вот, — вздохнул тот. — Расстроили мне мою птичку. Конечно, я тебя очень люблю, дорогой, — погладил его по ладони Сёму и придвинул ближе тарелку с засахаренными фруктами. — Не думай об этом, госпожа министр просто преувеличивает.        Госпожа Сатоко опустила голову.        — Прошу прощения, я слишком сильно волнуюсь о вашем благе, ваше величество, господин Ичиро.        — Не понимаю, чем его величеству навредит погребение Изаму Сугиямы, — покачал головой Ичиро. — Думаю, он куда опаснее сейчас, неупокоенным призраком.        — Возможно, — коротко кивнул Сёму. — А что еще ты хотел сказать перед тем, как мы начали этот разговор?        — То, что вы уже поняли сами, ваше величество. Думаю, пришло время вернуть нашим отношениям с Рейденом Сугияма официальный статус.        — Брак? — Сёму и бровью не повел, в отличие от госпожи Сатоко, гневно раздувавшей ноздри.        — Как пойдет, — уклончиво ответил Ичиро.        — Что ж, запретить тебе я не могу, — задумчиво протянул Сёму.        — Вы уже сделали предложение? — не выдержала госпожа Сатоко.        — Еще нет, я оставил вам время снять шпионов. Ну, чтобы не ставить вас в неудобное положение. Следить за моим любовником — это будет чересчур...        — В таком случае, пока позволяют время и обстоятельства, я прошу вас ваше величество, — повернулась к Сёму она, — позволить провести допрос. О нет, — торопливо добавила госпожа министр, одарив Ичиро убийственным взглядом. — Не Рейдена Сугиямы — оставим его для забав господину Ичиро. Я прошу разрешения допросить Акиру Сугияму.        — Нет, — сказал Сёму раньше, чем Ичиро открыл рот. — Мы не будем допрашивать никого из них — по крайней мере, в ближайшее время.        — Что, снова предсказания? — уже не удивился Ичиро. Если парни уже умудрились замешаться в покушение, ничего о нем не зная, то… Не уедут они из столицы до императорской свадьбы точно!        — Я не буду ничего рассказывать, — Сёму улыбнулся. — Но да, они нужны мне живыми, здоровыми и готовыми сотрудничать. Так должно быть, а значит, так будет.        — Как прикажете, ваше величество, — поклонилась госпожа Сатоко. — Господин Ичиро, надеюсь, негласный присмотр за сыном вашего любовника вас не оскорбит? Это будет исключительно ради его безопасности, само собой.        — Разумеется, — не без яда согласился Ичиро. — Только и ради этого… Давайте оставим наблюдение.        Если Рен Ямамото случайно зайдет навестить племянника, возможно, получится ее выследить. Хотя на это Ичиро не очень рассчитывал — некроманты редко любили кого-то живого.               Папу искать не пришлось. Объявился сам, утром, такой задумчивый и романтичный, что Акира даже спрашивать ничего не стал. И так понятно, что не расскажет.        — Я вас не разбудил? — папа заглянул к ним в комнату. — А, уже завтракаете?        — Да, — Макс подвинулся, освобождая место у стола. — Будете с нами? Вы, конечно, готовите лучше, но в этой гостинице тоже ничего.        — Спасибо, милый, — папа потрепал его по волосам, а Макс тайком принюхался к его рукаву и понимающе заулыбался. Акира решил найти время и как-нибудь расспросить, нельзя ли охранников использовать вместо собак-ищеек. — Есть я не хочу, но чашку чая с вами выпью. А потом домой.        — Что, уже? — удивился Акира. — А еще же три дня праздников...        — Я обещал уехать, и вам советую не задерживаться, — намекнул отец. — Видишь ли, дорогой, нас всерьез подозревают в том покушении на императора.        В ответ на такое мнение оставалось только хлопать глазами. Они же ничего такого не делали! Наоборот, Макс даже императора спасал — и стоило ли после такого?! И шпионы, оказывается, не просто для порядка приглядывали, а искали доказательства?        — Вот же бестолочи! — фыркнул Макс. — Да, климат в столице становится нам вреден. Акира, что скажешь как эксперт-целитель?        — Что отрубленная голова не способствует долголетию. Прости, пап. Учитывая деда, шутка неудачная.        — Да, — отец кивнул, потер глаза. — Но что ж с тобой делать... Кстати, если император рассмотрит мое прошение, папину голову нам вернут и так, без подкупа.        — А император, скорее всего, прислушается, — склонил голову к плечу Макс. — Учитывая, кто его будет уговаривать.        Акира не очень понял, на что Макс намекает, но папа кивнул.        — Скорее всего — да. А если это не получится, тогда делайте, как собирались.        — Ты уверен?        — Нет, но если не получается удержать вас от безумства — а у меня не получится! — то придется им руководить.        — Это у вас хорошо получается, — влез Макс.        Папа снова погладил его по голове.        — Надеюсь, дорогой. Пообещайте спрашивать меня перед тем, как что-то сделать.        Акира честно пообещал, но папа как будто не поверил. И смотрел так, что тянуло на всякий случай покаяться в каких-нибудь грехах.        Хотя, если подумать, особых грехов не было, а вот вопросы оставались.        — Пап, а ты на упокоении деда-то хочешь быть?        Отец серьезно задумался. Кажется, светлый образ покойного родителя несколько поблек перед возможностью снова с ним пообщаться.        — Да, буду, — папа кивнул. — Зайдешь за мной перед тем, как на кладбище пойдете?        — Без проблем, — Акира кивнул. — Телепортом это недолго, но как же разрешение на выезд и всякое такое?        — Если будет настроение — получу, — отмахнулся папа. — Как же не выпить чая с судьей Андо после такой поездки.        — Да, обсудить с ним коняшек и... вряд ли стоит рассчитывать на что-то еще, — согласился Акира.        — Не придирайся, сын. Нужно уметь видеть в людях лучшее, тогда и они тебя будут ценить.        — Акире проще, целителя всегда будут ценить, — практично заметил Макс, жуя пирожок.        — А вот пошел бы призванием в дедушку, и хрен мне, а не любовь и уважение, — хмыкнул Акира, но поймал скорбный взгляд отца и тут же устыдился. — Прости, пап. Я стараюсь сдерживаться, но...        — Вот поэтому мне лучше присутствовать на похоронах, чтобы хоть кто-то простился с ним, как полагается, — папа допил чай в молчании и улыбнулся. — Ну что, дорогие мои, думаю, нужно сходить попрощаться к мальчикам. Едва ли я еще увижу Такеши перед тем, как он уйдет в монастырь.        — А вы не попробуете уговорить его остаться? — спросил Макс.        — Нет, милый, если человек принял такое решение, не стоит его удерживать, — мягко сказал папа. — Только боги могут решить, хотят они, чтобы человек им служил, или лучше ему жить, как прежде, а посторонним в тонкие отношение человека с богами лучше не лезть.        До дома Ясуда дошли пешком, ради прогулки. Папина хандра отступила, и он даже иногда улыбался по пути, подставляя лицо зимнему солнцу.        — В ясный день и на душе легче, — поймав взгляд Акиры, пояснил он.        Правда, прощание все равно вышло грустным. Папа уезжал, Такеши тоже вот-вот собирался... Все пили чай, и, к счастью, был Кио, который удачно заполнял собой вынужденные паузы в разговорах.        — А вы заедете к папе? Передадите ему, что Такеши женится? Может, папа тогда вернется из монастыря?        — Заеду, — кивнул папа, — но вряд ли он вернется так быстро.        — Тем более свадьбы десять лет ждать, — вздохнула Хельга.        — Это время очень быстро пролетит, вот увидишь, — погладил ее по руке Такеши. — Не успеешь оглянуться, я уже и вернусь.        Хельга хмыкнула. Получилось не вызывающе, как обычно, а просто грустно.        — А как я один буду жить, если и папа, и Такеши будут в монастыре? — снова не выдержал Кио. — Я же от скуки с ума сойду!        — Ты можешь пожить в нашем поместье, — предложил папа так быстро, словно давно это обдумал. — Вместе с Хельгой. Мы уже почти одна семья, думаю, люди ничего не будут об этом говорить.        Акира из деликатности не стал напоминать, что людям в деревне на ближайшие пятьдесят лет хватит и того, как по улице вели скелет Коджи.        — Не, я тоже в монастырь, — мотнула головой Хельга. — Раз Такеши туда идет, то и мне надо.        Такеши приобнял ее, чмокнул в макушку:        — Мы об этом еще подумаем, да?        Сестренка надула губы, но потом кивнула. Мол, как скажешь, конечно, подумаем, но я все равно сделаю, как решила.        — Ладно, дети, — папа поднялся из-за стола, — поеду я, пожалуй.        — Что, уже открывать телепорт? А вещи из гостиницы забирать?        — Нет, я поеду верхом, — заявил папа. — Телепортом будет слишком быстро. А плохие дороги и еда в сельских гостиницах — это как раз то, что помогает примириться с возвращением в родную глушь.        — Как скажешь, — засмеялся Акира. — Тогда пойдем, мы проводим тебя до гостиницы.        Папа согласился. А у гостиницы их уже ждали.        — Господин Ичиро собственной военачальнической персоной, — первым заметил гостя Макс. — И к кому это он с такими цветами явился?        Букет, который держал стоявший рядом с Ичиро слуга, правда был роскошным и с преобладанием красного цвета, что говорило о страстной любви. А то, что господин Ичиро был в парадном халате с гербами, намекало, что дело у него вполне официальное. И если он не решил позвать в супруги Макса в благодарность за помощь, то...        — Папа? — поднял брови Акира.        Папа с видимым усилием отвел взгляд от букета и посмотрел на Акиру. Молча.        — Да вы не волнуйтесь так, — шепнул Макс. — Брак — это не страшно, разок поклялся и на всю жизнь определился с планами.        — Ты-то откуда знаешь? — шикнул Акира. — И вообще, тут не брак, к браку пионы приносят.        — Ааа, — понятливо протянул Макс. — Ну, тоже ничего...        — Папа, мы за тебя рады, — перебил его Акира, потому что папа так до сих пор ничего не сказал и выглядел так, словно и не услышал половину слов. — Иди. Соглашайся.        Папа молча кивнул, расправил плечи и шагнул к Ичиро.        — Надо же, мечты сбываются, — тихо вздохнул Макс, глядя как Ичиро сжимает ладони папы. — Всего-то четверть века ждал. У них хоть не мезальянс?        — Шутишь?! После мятежа и измены знати, Такэда — вторая семья в государстве, выше только императорская! Ичиро потенциальный наследник престола, если император не заведет детей...        — То его убьют или до или после него, — мрачно сказал Макс. — Теперь понятно, чего твой папа так разволновался.        Акира об этом как-то не задумывался, но перспектива теперь выглядела не самой радужной.        — Ну и вообще, прав твой папа — лучше нам по борделям теперь не ходить, — добавил Макс.        — Да уж, — Акира кивнул задумчиво. — Не стоит усложнять жизнь господину Ичиро. Он и так сильно рискует...        Хотя Ичиро вовсе не выглядел человеком, приносящим серьезную жертву. Скорее наоборот, таким счастливым Акира его никогда не видел. Даже когда они встречались, даже когда, казалось бы, все было хорошо — Ичиро все равно оставался чужим, словно обязан был держать какую-то дистанцию, как наставник с учеником. Но сейчас он выглядел довольным, взволнованным и будто помолодевшим лет на двадцать. Лица папы Акира не видел, но не сомневался, что тот не менее счастлив.        — Жестоко, наверно, было просить его выгуливать меня по столице, — Акира провел пальцами по щеке и сам удивился, не найдя на месте привычных шрамов. — Особенно если они до сих пор вот так друг на друга смотрят. Тьфу, вовремя все-таки мне Вайсмер этот несчастный случай устроил.        — Да, — согласился Макс. — А то родной отец поди отравил бы. Из ревности.        — В Империи не ревнуют, — на автомате напомнил Акира, но в чем-то он с Максом был согласен. Вреда бы папа не причинил, конечно, но вот сам бы точно совсем извелся. — Получается, Вайсмер был не таким и плохим человеком, может, зря ты его совсем убил...        — Ох уж мне эти целители с их желанием всех простить!