Бамбук и светлячки

Стоит ли переживать о том, что тобой недовольны предки, если через каких-то сорок лет ты будешь так же недоволен потомками? Из Размышлений о сути вещей в павильоне на берегу пруда в дождливый день

      Череп принесли на второй день после праздников. Домой к Ясуда явился курьер из императорского суда, вручил Акире аккуратно упакованный в бумагу сверток с печатью и, ничего не спрашивая, ушел.       — А вот и деда принесли, — обрадовался хозяин, разглядывая черепушку, такую чистую и блестящую, словно ее полировали все эти двадцать пять лет. — Отлично, упокоим его сегодня же ночью, а то я все время боюсь где-нибудь кристалл забыть. Папа ведь не простит, если что!       — А почему ночью-то? — удивился Макс. — Может, проще днем пойти? Так и шпионам удобно присматривать будет, и теплее, и нам видно, где искать.       — Зато ночью призраки сильнее, — пояснил Акира. — И папа сможет пообщаться со своим отцом даже без помощи Такеши.       — И я, наконец-то, посмотрю на призрака! — обрадовался Кио. — Давайте ночью на кладбище пойдем, я там еще по ночам не гулял. Ну давайте, пожалуйста! И не вздумайте меня дома оставить, призраки — это не куртизанки, это приличная компания!       — Тем более, если вы и в этот раз скажете, что мы слишком маленькие для таких дел, мы, конечно, послушно покиваем, — добавила Хельга, — но доски в купальне до сих пор на одном гвозде висят.       Такеши беспомощно посмотрел на Акиру, ища поддержки, но тот только пожал плечами.       — Да пускай идут. Только Хельге с Максом придется отойти в сторонку, когда я буду колдовать и когда за папой отправлюсь, а то собьете мне еще телепорт...       — Ура! — только что не подпрыгнул Кио. — Наконец-то и я в чем-то поучаствую! А то все интересное мимо меня проходит!       — Не все, — напомнила Хельга. — Покушение на императора при тебе случилось.       — Ой, да, — поежился Кио. — А я его даже рассмотреть не успел.       — Демона? — уточнил Акира.       — Императора.       — А другой возможности может и не быть, — философски заметил Макс.       — Ну что ты такое говоришь? — добропорядочно расстроился мальчишка. — Пусть пошлют боги и богини ему долгих лет!       — Или хотя бы наследника, — Такеши оказался практичнее. — На рынке говорят, скоро будет свадьба.       — У него же даже время траура еще не вышло, — любимый хозяин похоже решил не одобрять любой шаг императора.       — Он о стране думает, — фыркнул Макс. Самому ему совсем не хотелось думать о том, что будет, если император умрет, не оставив наследника. На императора Максу было плевать. Ичиро, если подумать, тоже не сильно жалко, станет он следующим императором или его тоже убьют, а вот как это отразится на Рейдене, да и вообще на их семье... Пожалуй, папа Рейден и тут был прав — Акиру лучше и вправду утащить на острова, безопаснее будет.       — Что поделать, для этого император и нужен, — согласился Такеши.       — А давайте не будем о политике?       Акира бережно завернул череп обратно и стал искать, куда бы его пристроить. На столе среди посуды он не вписывался, на кухню не дала утащить Хельга, так что, в конце концов, пришлось разместить бренные останки в нише под картиной.       — Зато уважительно, — признал Кио и вцепился в руку Макса. — Пойдем стихи читать, ты обещал!       После отъезда папы Рейдена мальчишка осознал, что скоро они все разъедутся по разным углам мира, и совсем распоясался. То погулять звал, то вот читать на имперском вздумал учить. Макс, в принципе, и не возражал — дело полезное, но вот произведения Кио выбирал исключительно про трепетную любовь между мужчинами. Не понять такие намеки было невозможно, но Макс очень старался. Вот не был он готов так сразу взять и завести любовника, потому что, во-первых, и Акира устраивал. А во-вторых — ну, нельзя же так?       — Идите-идите, — намекнул хозяин. — Я пока папе письмо напишу, чтобы к вечеру готовился. В общем, скучать не буду, обратно можете не спешить…       — Убью! — предупредил Макс.       — Почему? — удивился Кио, а Хельга фыркнула:       — Вот если бы у меня был хозяин, я бы с ним так не разговаривала!       — Ты бы его угробила, — огрызнулся Макс.       — А ты!..       — Дети, только не деритесь, — примирительно заметил Такеши. — И убивать тоже никого не надо, и что вы там еще собирались…       — Стихи читать! — Кио потянул Макса за рукав. — Ну, пошли, пошли, пошли!       Макс бросил на Акиру еще один жалобный взгляд, но хозяин на помощь не пришел. Видимо, до сих пор обижался на то, как отреагировал Макс, узнав о свадьбе. Но Макс извиняться не собирался: сам виноват — нечего решать за двоих! Он бы, конечно, не отказал, спроси Акира нормально... но Акира не спросил. Не конфетки же покупать, чтобы снова поднять эту тему!       В комнате Кио устроился у Макса под боком и еще и положил голову ему на плечо, так что Макс невольно почувствовал себя военачальником Такэда в крайорских скалах. Как назло, на ум кроме стишка про лошадь и светлячка ничего не приходило, так что стихов Кио не дождался.       — Я нашел такую отличную сказку, — тихо сказал он. — Попробуешь прочитать?       — Лучше ты, — вздохнул Макс. Когда даже в детских книжках разбираешь едва ли по десятку слов на страницу, то что тут за радость от чтения?       Кио улыбнулся так, будто именно этого ответа и ждал. Раскрыл книжку на странице заложенной шелковой лентой и принялся читать, переводя на ходу и потому иногда запинаясь:       — Однажды в один портовый город зашел иноземный корабль. Среди моряков был прекрасный юнга, который сошел на берег и отправился посмотреть город. Он видел много всего раньше, и потому не восхищали его ни красоты городских парков, ни величие военного гарнизона, ни спокойствие монастыря. Так бы и вернулся он, ничему не порадовавшись, если бы не заглянул по пути в чайный дом, где встретил его юноша по имени Кохэки, что означает — «Янтарный». Молодые люди полюбили друг друга с первого взгляда. Но они не понимали чужой речи. Поэтому всю ночь влюбленные провели в созерцании, не проронив ни слова.       Кио читал так серьезно, что Макс даже удержался и не стал насмешничать. Хотя представить себе ночь в созерцании… да-да, всю ночь они смотрели, так он и поверил!       — Утром они расстались, — продолжил читать Кио. — Однако в комнате Кохэки осталась подзорная труба возлюбленного, и юноша подумал, будто тем самым юнга хотел сказать, что когда-нибудь он обязательно вернется к нему. С тех пор он каждое утро выходил с друзьями к океану, высматривая его корабль.       Шли годы, и много воды утекло, а Кохэки продолжал ходить на берег. Жители города часто видели его там и постепенно стали замечать, что годы совершенно не изменили юношу. Он оставался таким же молодым и красивым, как и тогда, когда познакомился со своим возлюбленным. Люди говорили, что Кохэки просто застыл во времени, как пчела в янтаре, но сам он знал, что великая любовь остановила для него время…       Макс подобрал отвисшую челюсть и посмотрел на Кио. Вот же, наивная ромашка, а ведь сумел же откопать среди всех сказок единственную похожую на правду! И, оказывается, и в имперских преданиях проскальзывали упоминания об охранниках…       — Красиво, — протянул Макс.       Кио заглянул ему в глаза.       — Когда я ее прочитал, то сразу подумал о тебе, — он тяжело вздохнул и прижался к нему еще ближе. — Вот уедешь, а я останусь и буду также ждать. И выходить к океану, встречать корабли…        Вот что ему было сказать в ответ на такое? Что ждать — это красиво только в легендах, а в жизни никто для тебя не остановит время, и однажды Кио поймет, что мог потратить его лучше? Пожелать забыть побыстрее, потому что Макс не знает, когда вернется и вернется ли вообще? Но мальчишка цеплялся за Макса так, что умные наставления не шли с языка. Макс обнял его, погладил — по плечу, волосы трогать не рискнул.       Кио с готовностью запрокинул голову, подставляя губы. Глаза зажмурил, но все-таки глянул из-под ресниц — мол, целуй, чего ждешь. И как тут удержаться? Макс легонько коснулся его губ, лизнул, прикусил нижнюю...       Теперь Кио удивленно распахнул глаза во всю ширь.       — Ты чего дразнишься? Разве так целуются?!       — Еще и не так бывает, — сообщил ему Макс. — Способов вообще много.       — А мне никогда не рассказывают...       — Это не рассказывать надо, а показывать.       С Кио было совсем не так, как с Акирой. Не было той привязанности к хозяину — или все-таки правильно было называть это любовью? — которая все время оставалась тенью тепла в груди, даже когда ссорились, даже когда Акира делал глупости, даже когда Мартин... Нет, не думать о Мартине сейчас.       Сейчас был Кио — наивный, доверчивый, согласный буквально на все, только попроси. Обнимать и целовать его было непривычно и странно. Не хозяин, да, но милый — и почему бы и нет, если все согласны?       — А нам вообще прилично это делать? — спросил Макс, обнимая Кио покрепче и заодно не давая мальчишке избавиться от второго халата. — Учитывая, что я тебе еще ни цветы не дарил, ни в любовники официально не звал.       — Неприлично, — Кио лизнул его в шею. Учился он быстро, это уж точно. — Но кому какое дело до этих замшелых традиций? Я хочу... Ну, ты знаешь чего.       — Балбес ты все-таки, — Макс еще раз поцеловал его. — Давай уж все по вашим традициям? Чтоб твой брат меня, как любовника, одобрил. Акира-то не возражает, хотя и прикидывался, что ни разу не имперец...       Кио молчал целых две секунды. Потом растерянно спросил:       — И ты ради меня оставишь Акиру?       — Почему оставлю? — нахмурился Макс.       — Так ведь двух официальных любовников быть не может.       Теперь завис Макс, вспомнив, наконец, что даже у имперцев с их возможностью со всех сторон обвешаться любовниками и любовницами, существует определенный регламент.       А еще вспомнил, как смотрел папа Рейден, когда Горо предложил Максу отношения и он чуть было с ним не ушел...       — Разберемся, — решительно сказал Макс. — Вот упокоим дедулю и я с Акирой поговорю, как нам лучше все это решить. А сейчас все равно нельзя, люди за стенкой, услышат.       — Что такого? — удивился Кио. — Ну, услышат, поймут, что ты меня любишь. Порадуются за нас.       Особенно радоваться должен был, видимо, Акира.       — Нет, — отрезал Макс. — Я так не могу. Варвар я, варвар! — припомнил он спасительную присказку Акиры.       Кио опустил голову. Разгладил на бедрах халат и тихо спросил:       — И вот что мне теперь делать?       Халат, конечно, был вещью практичной и красивой, но для мужчин в определенной ситуации — страшно неудобной.       Макс поймал Кио за подбородок и заставил поднять лицо. Посмотрел в блестящие не то от возбуждения, не то от собирающихся слез глаза и шепнул:       — Ну с этим-то мы справимся.       И снова прижал Кио к себе, целуя мягкие, послушно раскрывшиеся губы и пробираясь ладонью под халат.              Поздним вечером на городском кладбище было пусто, тихо и холодно, и хотелось держаться поближе к другим людям. Так что даже шпионы, которые сначала честно пытались скрываться, петляя среди островерхих усыпальниц, пошли следом, отставая всего-то на пару шагов. Такеши в очередной раз им посочувствовал — не повезло им все-таки с работой!       — Вроде этот? — Акира остановился у склепа, поднял фонарь повыше, разглядывая табличку с именем над дверью. — Да, пап?       — Да, — лаконично и холодно подтвердил господин Рейден.       Всех членов семьи Сугияма хоронили в фамильной усыпальнице в поместье — всех, за исключением казненных. После суда и исполнения приговора на столичном кладбище наскоро отстроили новенький склеп и расставили там все урны с прахом, и Такеши догадывался, кто позаботился о том, чтобы мятежники получили достойный последний приют. Что и говорить, достойный человек господин Ичиро, весьма достойный.       — Тогда заходим, — Акира толкнул дверь — и Такеши встал рядом с ним. С амулетом.       — Что? Думаешь, тут есть еще призраки? — озадачился друг. — Не должны бы, конечно... Но ты прав, лучше проверить.       — А я никого не вижу, — огорченно заметил Кио.       — Ничего, сейчас насмотришься.        Других призраков, по счастью, не оказалось. И хорошо, и с одним возни хватит.       — Так, — Акира зашел в усыпальницу, остановился перед стеной с нишами для урн с прахом. Многие были заполнены, но и пустых хватало, и их черные провалы напоминали, как коротка, в сущности, жизнь. — Вот он, Изаму Сугияма.       Акира без церемоний вытащил урну и пошел на улицу, объясняя на ходу:        — Все равно все мы в склеп не влезем, а еще благовония жечь... Нет уж, лучше на свежем воздухе!       — И шпионам наблюдать удобнее, — одобрил Макс.       Урну Акира передал господину Рейдену, и тот прижал ее к себе.       На кладбище только он один и выглядел подобающе, в темном халате с траурной оторочкой и прической без всяких украшений. Смотрел серьезно, без тени улыбки или любопытства, в отличие от Кио — и за брата Такеши было немного стыдно.       Принесенные господином Рейденом ветки цветущего клематиса, перевитые фиолетовыми лентами, держала Хельга. Вот кто не был ни напуган, ни расстроен. Дело есть дело — словно показывала она, прямым взглядом, — один раз с призраком справились, справимся и сейчас.       Акира опустился на колени, выводя незнакомые символы прямо по мерзлой земле.       — Это — граница, за которую не сможет выйти призрак, — пояснял он некоторые, — а тут стандартная формула сдерживания.       — А нельзя просто сразу упокоить? — практично спросил Макс.       — Это было бы правильно, — неожиданно ответил не Акира, а господин Рейден, — но лишь для чужого духа. Отдать дань уважения родному отцу — мой долг, как бы ни было тяжело на душе.       — Вот и мне, как специалисту, не стоило бы выпускать призрака, — согласился Акира. — Макс, Хельга, брысь отсюда — сейчас колдовать буду.       Макс потянул Хельгу за рукав и оттащил на несколько шагов.       Шпионы тоже на всякий случай отползли подальше. Мало ли что — следить и издалека можно!       Акира шагнул к начертанным символам, сжал кристалл-ловушку в ладони и четко произнес:       — Сим освобождаю и даю волю.       Дух вырвался из ловушки, как пар из открытой кастрюли. Такеши увидел это так ясно, что даже удивился, не увидев на господине Изаму веточек укропа и петрушки.       — О, призрак! — обрадовался Кио. — Настоящий! То есть, я хотел сказать, добрый вечер, господин Изаму!       — Кто вы такие, что посмели меня беспокоить? — громыхнул призрак, оглядываясь по сторонам. — Так, кладбище, ночь, безвкусная урна с прахом... С моим, надо понимать? Кто выбирал? Не отвечайте, и так догадываюсь, что слуг на рынок послали. Тьфу, а еще потомки!       — И я рад с тобой повидаться, папа, — невозмутимо отозвался господин Рейден. — Как ты поживаешь?       — Узнаю любимого сына, — господин Изаму приблизился к границе круга. — Да, столько лет прошло, только по вам, живым, это и разглядишь. Я всегда говорил, что мертвым лучше — они не болеют и не стареют.       — Живых можно лечить! — не выдержал Акира.       — А мертвых уже и не нужно! — парировал покойный некромант.       — Папа, — кажется, господин Рейден не терялся ни в какой ситуации, — ты хочешь познакомиться с внуком официально или сразу предпочтешь обрести покой?       — Какой еще покой?! — призрак снова засветился зеленым, на этот раз с алыми отблесками. — Мой внук — целитель! Как я могу с этим жи... существовать?!       — Никак, — согласился Акира и развернул череп. — И не надо. Дедуля, это твое?       Господин Изаму пригляделся, прищурился:       — Дай-ка поближе посмотрю.       Акира, наоборот, отшагнул от круга подальше.       — Я учил про резонанс, — злорадно сообщил он. — Так что извини, критическое расстояние нарушать не будем. В общем, смотри.       Череп в его руках осыпался прахом, змейкой стек в открытую урну. Акира демонстративно отряхнул ладони друг о друга.       Призрак ухмыльнулся, глаза блеснули зеленым, как гнилушки на дереве.       — Что ж, надо признать, некоторые способности есть. Правда, сын?       Господин Рейден опустил голову.       — Акира очень талантлив, папа.       — У нас в семье все такие, — призрак подлетел к краю границы, придирчиво разглядывая Акиру. — Жаль, тебе боги не дали магического дара.       Господин Рейден не стал с этим спорить.       — Кто же твой наставник, внучок? — с ехидством спросил господин Изаму.       — Иоши Симидзу, — буркнул Акира, по видимому, не испытывая радости от встречи с дедушкой.       — Вот проныра, — протянул тот, поворачиваясь к господину Рейдену. — Как ты этого добился?       — Дедушка был бы мной доволен, — поднял голову господин Рейден. — Кажется, я унаследовал его способность уговаривать людей.       — Пожалуй, — согласился призрак, снова поворачиваясь к Акире. — Нет, какая все-таки любопытная штучка получилась. А какая внешность, почти голый череп... Внук, тебя случайно не привлекают скелеты?       — Нет, — отрезал Акира. — И вообще, я понимаю, что ты насиделся в руинах, но тебя там в лучшем мире уже вся родня заждалась, не пора ли к ним присоединиться?!       — Подождут, — сухо, как треск сломанных веток, рассмеялся призрак. — Здесь происходят вещи поинтереснее.       — В смысле — подождут?! — зашипел Акира. — Дед, ты голову хотел — так мы ее принесли, прах твой воссоединили. Упокаивайся давай!       — Не буду, — господин Изаму скрестил на груди руки. — То есть, за голову спасибо, приятно, что молодой господин Ясуда, — он кивнул Такеши, — держит слово. Да, теперь я могу уйти в лучший мир... но не хочу.       — Чего?!       Такеши уже было неловко наблюдать за этой семейной сценой, тем более господин Рейден стоял в сторонке, улыбался и вмешиваться не собирался. Пришлось вспоминать о своих обязанностях медиума:       — Господин Изаму, а чего вам теперь не хватает, чтобы обрести покой?       — Судя по всему, у вас какие-то сложности? — Макс подошел поближе. — Может, мне его обнять? Теоретически он же магия, должен развеяться...       — А я с другой стороны! — хищно заулыбалась Хельга. — Он Такеши обижал!       — Не надо объятий! — призрак воспарил над землей под восхищенный вздох Кио: “Он еще и летает!”       — Я сам упокоюсь, — продолжил господин Изаму. — Когда придет время.       — Говорит, что не хочет обниматься, — пересказал Акира охранникам, а Такеши спросил:       — И когда же это время придет?       — Ну... Думаю, как только вы убьете императора, так сразу моей душе станет спокойнее.       — По-моему, дед, быть тебе призраком вечно, — отозвался Акира и помахал шпионам.       Шпионы показали знаками, что им и из-за кустиков все отлично видно: страх, мрак, ужас и ничего человеческого.       Следующий их отчет начальству должен был быть увлекательным.       — Вот видишь, внук, ты уже можешь оценить смерть — после нее ты обретаешь истинное бессмертие.       — Я уж как-нибудь без нее! — нахмурился Акира. — Пап, что делать-то?       — Сынок, ты же знаешь, я не могу осудить желание твоего дедушки, — развел руками господин Рейден. — Но вижу лишь один выход из этой ситуации.       — Любопытно послушать, — опустился пониже призрак.       — Думаю, нам стоить уважить желание папы, — качнул головой господин Рейден. — Но при условии, что он согласится вернуться в кристалл. А Акира будет иногда выпускать его и рассказывать новости о нас.       Акира смотрел так ошарашенно, что Такеши испугался, не хватит ли его удар.       — Папа, ты с ума сошел?!       — А мне нравится эта идея, — перебил его господин Изаму. — Пожалуй, предвкушение смерти этого выскочки скрасит мне ожидание в кристалле!       — Вы же это не всерьез?! — жалобно спросил Акира.       Господин Рейден и господин Изаму посмотрели на него с одним выражением лица, обнаружив удивительное сходство.       — Разумеется всерьез, — мягко сказал господин Рейден. — Мы ведь должны исполнить последнее желание твоего дедушки?       — А то я никогда не обрету покой, — напомнил дед. — И мои страдания будут на вашей совести. Если, конечно, у вас она есть.       — Мы подумаем, что можно сделать, папа, — пообещал господин Рейден невозмутимо. — Но не обещаю, что получится быстро. Сам понимаешь, нужно искать возможности, на дворец просто так не нападешь.       — А я вообще против убийств, — Акира неприступно скрестил руки на груди. — Принципиально.       — У вас тут двое охранников, пошлите их, — посоветовал господин Изаму. — Судя по Аскольду, у них довольно много шансов добраться до цели.       — А выбраться обратно?!       — Тогда наймите кого-нибудь, — раздраженно отмахнулся призрак и блеснул красным светом из глаз. Кио восторженно ахнул. — Уж убийц-то вам не жалко?       — А на них у меня нет денег! — отрезал Акира. — Так что жди, пока кто-нибудь согласится убить за мои красивые глаза.       Господин Изаму подлетел поближе к границе круга, присмотрелся к внуку и покачал головой.       — Да, глаза, может, и ничего, но эти татуировки все портят. Иди лучше семейный клад откопай.       — Клад?       Этим, кажется, заинтересовались все. Даже охранники поближе подошли.       — Естественно, — снизошел до объяснений господин Изаму. — Не стал бы я хранить все деньги там, где до них могли добраться эти предатели.       — Кто?       — Слуги! Так что часть денег я закопал под полом у себя в лаборатории и хорошенько проклял, чтобы никто не взял. А вы возьмите и разберитесь с этим выскочкой.       Акира переглянулся с отцом, задумался.       — Ну, вообще клад — это хорошо, — заметил он.       — Ага, — согласился Макс. — А то вдруг еще кого из тюрьмы выкупать придется.       — Да верну я, верну! — огрызнулась Хельга.       — Еще не хватало — с родной сестры деньги брать! — отмахнулся Акира и предложил: — Раз уж мы все равно не спим — может, и за сокровищем сходим?       — Пойдем, — согласился дед. — Так, внук мой непутевый, убери меня обратно в кристалл, а на месте вызовешь, я тебе покажу, как правильно проклятия снимать. И урну с моим прахом на место убрать не забудьте!              В разрушенное поместье отправились уже без господина Рейдена. Он улыбнулся и сказал, что раз все равно в столице, то его долг — навестить официального любовника. Если что, все знают, где его найти.       Акира выглядел мрачным — не нравился ему дед-некромант. И уж точно не прибавляло хорошего настроения то, что Кио в красках пересказывал обоим охранникам все, что они пропустили.       — А потом он как взлетел — и красный огонь из глаз. “Убейте, говорит, срочно!”       Такеши взял Акиру под руку, и тот даже вздрогнул, выныривая из своих невеселых мыслей.       — Вот почему некроманты всегда такие противные, не знаешь?       — Мне он не показался неприятным, — заметил Такеши примирительно. — Достойный господин, хотя и покойный.       — Вот именно! — продолжал злиться Акира. — У нас тут, в конце концов, не Крайор с его древними замками и привидениями. В Империи так не принято! А этот... дед, чтоб его!       — Зато с дедушкой встретился. Так бы ты с ним даже не увиделся, а тут... — Такеши честно попытался найти положительные моменты в наличии фамильного призрака. — С историей семьи познакомился зато.       — Если бы я этого хотел, — Акира все-таки улыбнулся. Еле заметно, но все-таки настроение у него явно пошло вверх. — Мог бы сделать, как на Островах. Сходить в прошлое, представиться всем родственникам, получить благословение и все такое.       — Ты это серьезно? — удивился Такеши. — На Островах так делают?       — Ну да, — Акира кивнул. — Я когда на каникулы к маме ездил, так меня отправляли к прапра... сколько-то там раз прабабке Грюнхильд. Лет на триста назад, не меньше. Там еще даже с материком торговать не начали, что уж об Империи говорить — и тут я с нашей имперской физиономией. Бабка, конечно, благословила, но очень просила не заводить детей. Не те говорит, у нее нервы, чтобы такое видеть.       — Почему? — удивился Такеши. — У тебя ведь тогда даже шрамов не было.       — Вот именно, — кивнул Акира. — Халаты, коса и благовония — я же как приличный человек родственников навещал. А прапра-кто-то-там в штанах — им так у котла удобнее, юбки-то вспыхнуть могут, — обережных татуировках и с сушеным пальцем кого-то из своих врагов в качестве амулета, прямо на веревочке на шее. Ну и там еще ее мать была, совсем слепая, все внученькой меня звала, — смущенно добавил он.       — Зато внучка красавица, — ехидно прибавил Макс. — И платьице красивое!       — С последним не поспоришь, — подхватила Хельга. — Слышишь, братишка, а ты почему халаты не носишь?       — Потому что! — снова испортилось настроение у Акиры. — Куда к моей бандитской харе шелковые халаты?       — И вовсе она не бандитская, — снова влез Макс. — По тебе же сразу видно, что ты мухи не обидишь.       — Скажи это шпионам!       Шпионы чинно шагали следом. Но у ворот в разрушенное поместье остановились и дальше не пошли.       — Вот и правильно, — одобрил Макс, перепрыгивая через упавшее дерево. — Нечего чужие деньги считать!       — Как здесь жутко! — шепотом признался Кио, придерживая полы халата, чтобы ни за что не зацепиться. — Прямо мороз по коже, да?       — Так зима же, — хмыкнула Хельга. — Вот тебе и холодно.       Но Такеши все равно был в чем-то согласен с братом. Что в первый раз, когда они сюда пришли, что сейчас — висело в воздухе ощущение чего-то недоброго. И хотя призрак спокойно ждал в кармане Акиры когда его вызовут, чувство, что где-то таится опасность, было буквально осязаемо.       — Вообще мне тоже не по себе, — согласился Акира. — Слишком много некромантии. Дед, проклятие над кладом, да еще столько лет тут до своей смерти провел — остаточная эманация заклятий наверняка осталась, — он повернулся к Кио. — Так что правильно ты боишься, некромантия — она вообще не для живых.       — И как только тут слуги жили постоянно? — поежился Кио.       — Так они надолго не задерживались, — махнул рукой Акира. Потом сообразил, что молчание в ответ слишком громкое, и добавил: — Уходили быстро, а не то, что вы подумали! Потому и предали, наверное, что не служили тут поколениями...       Он шагнул в провал дверного проема и покрутил головой.       — И куда теперь?       — Ну, — Макс тоже сунулся к нему, — куда угодно, я так думаю. Везде развал и разруха.       — А может, деда уже пора вызвать? — сунулся к ним и Кио. Такеши его даже за подол поймать не успел. — Спросим, куда нам...       — Опасаюсь, — серьезно ответил ему Акира. — Он тут у себя дома, мало ли, что ему в голову взбредет. Лучше уж мы сами.       Такеши мысленно с ним согласился. Конечно, стоило доверять людям, но некромант вряд ли испытывал сильную привязанность к внуку-целителю, мог и устроить что-нибудь.       — И куда мы пойдем сами? — уточнила Хельга.       — Дед сказал, что клад в лаборатории. Там он занимался магией, так что некромантией оттуда должно тянуть сильнее всего, — вслух объяснил Акира и вытащил из воздуха очередной амулет — проволочную рамку размером с две ладони. На основу, заплетая ее паутиной, были натянуты цветные нити.       — А это еще что за рукоделие? — бесцеремонно потыкал пальцем Макс. — Как это работает?       — Проще не бывает, — Акира тоже провел пальцем по нитям. — Первый курс, второй семестр, тема “Остатки заклинаний в замкнутых пространствах”.       Под его рукой нити засветились, рисуя что-то вроде лабиринта... или просто план дома. Ближе к верхнему углу буквально сияло яркое пятно.       — Ну вот, и деда вызывать не надо, — обрадовался Акира.              Лаборатория сохранилась ничуть не лучше, чем остальной дом. Крыша над ней уцелела ровно наполовину — так, чтобы не давать проникать свету с улицы, но и от холода не защищать. В общем, зловредная была крыша, под стать некромантскому логову.       Акира перенастроил амулет, чтобы тот показывал только одну комнату, и быстро нашел очаг самых активных чар. Остановился над ним — доски пола опасно хрустели, но пока держались.       — Так, — объявил он, — я сейчас попробую деактивировать заклинание общими формулами. Если не поможет, вызовем деда.       — Намек понял, отошел подальше, — кивнул Макс.       — Да и вообще лучше близко не подходите, тут пол трухлявый, — предупредил Акира.       — А можно я из вон того угла посмотрю? Пожа-алуйста! — попросил Кио. Вот у кого глаза горели не хуже, чем у призрака. Еще бы, такие приключения на ночь глядя.       — Ну смотри, если вместе провалимся, я сильно обижусь. А вообще вряд ли стоит ждать каких-то видимых эффектов — обычное охранное заклинание.       Акира честно в это верил, пока произносил нейтрализующую формулу. А потом доски прощально хрупнули, и он вместе с ними провалился в яму. Оказывается, пол держался только на магии.       По счастью было неглубоко, да и упал Акира на что-то довольно мягкое — то ли мешок, то ли...       — Эй, ты жив? — над ямой наклонился Макс с фонарем в руках. — Ух-ты, только отвернусь — а ты уже с кем-то обнимаешься. Где ты этого покойника взял?       — Ненавижу некромантов!       От трупа Акира отскочил, как бес от храма, хотя нервничать и не стоило. Покойник лежал себе тихо, раскинув руки и ноги, и даже не вонял. Мужчина, лет тридцати, и для трупа двадцатипятилетней давности он очень даже хорошо сохранился. Хотя нижний халат на нем тоже уцелел и был только слегка грязным. Вряд ли некромантия защищала и ткань, так что лежал он тут, скорее всего, недавно.       — Жертва заклинания, видимо? — предположил Акира вслух, уместившись у самой стены между рукой и ногой покойника.       — Ага, — согласился Макс. — Пришел в одном нижнем белье грабить эти развалины.       — А может, у него тут свидание было?       — Не слишком романтичное место, — Такеши тоже наклонился над ямой. — Надо его достать, наверно?       — Да уж...       К покойникам Акира относился спокойно. Пока человек был жив — да, тут Акира был готов бороться за него до последнего, но когда уже все — чего зря переживать? Он потянул тело за холодную руку, пытаясь перевернуть.       Как же! Труп и не шелохнулся, словно что-то приклеивало его к земле. Еще одна нейтрализующая формула напрашивалась сама собой.       Покойник оценил — он то ли кашлянул, то ли рыкнул и сел. Глаза блеснули в потемках красным.       — Твою ж мать! — только и успел сказать Акира.       За формулу изгнания не сошло. Труп поднялся на ноги и наклонил голову, задумчиво глядя на Акиру. То ли туповат был, то ли прикидывал, кто это и что с ним делать. Акира понять не успел — Макс коршуном спрыгнул прямо на труп. Шея хрупнула, как когда-то у покойного Вайсмера, но гадкий красноватый блеск в глазах трупа не пропал, и он даже не упал, только руками махнул, удерживая равновесие с Максом, сидящим на закорках. Кто выглядел страшнее, сказать было трудно: охранник, защищающий хозяина, притягивал взгляд почище, чем элементаль смерти в кристалле — как сама смерть и пусть кто-то только попробует встать у него на пути.       Акира вжался спиной в промерзшую землю.       Пропади они пропадом все эти сокровища, выжил бы Макс теперь!       Труп махнул руками, пытаясь достать Макса. Тот поймал его за руку, скатился с него и с силой впечатал всем телом в утоптанную землю. Снова что-то хрустнуло, но труп вывернулся, перекатился, подминая Макса под себя.       Блеснул отсветом лампы кинжал, и на землю перед Акирой упала отсеченная кисть руки со впечатляющими когтями. Поскребла ими землю и затихла — выдохлись чары.       Акира шагнул вперед не задумываясь, сгреб труп за шиворот, стаскивая с Макса.       Труп по-совиному повернул свернутую шею на все сто восемьдесят градусов, посмотрел на Акиру и хрипло каркнул:       — Х-х-хо…       Обнажившиеся зубы впечатляли ничуть не меньше клыков. У Акиры словно перед глазами встала страница из учебника, где описывались стадии формирования трупа в демона (которая даже деду-некроманту показалась бы скучной!): самая первая стадия — тупая до крайности тварь, не способная думать и только подчиняющаяся приказам хозяина.       — Х-х-хооо, — снова каркнул демон, не делая попыток вырваться и глядя на Акиру задумчивым взглядом огромного цепного пса, который еще не решил, уже пора кусать незнакомца или еще немножко подождать. — Х-хо…       Он встряхнулся, вырываясь, высоко подпрыгнул, оставшейся рукой вцепился в обломанные доски и выбрался из ямы под визг Кио.