Бамбук и светлячки

Любовь напоминает качели — в один миг ты паришь в облаках блаженства, в другой — несешься к земле, и кажется, что удара не миновать. Лишь благородный муж останется стойким, и его поведение не даст никому понять, взлет или падение он переживает. Умный муж же на эти качели и вовсе не полезет. Из Размышлений о сути вещей в павильоне на берегу пруда в дождливый день

      — Друзья мои, я готов сообщить имя моего будущего мужа.       Вопреки ожиданиям, выглядел Сёму вовсе не счастливым женихом, у которого свадьба через считанные дни. Наоборот, если бы Ичиро не знал, решил бы, что в брак Сёму загоняют шантажом и угрозами.       — И это?.. — намекнула госпожа Сатоко, поднимая брови.       — Кио Ясуда.       — Не может быть! — выпалил Ичиро раньше, чем сам осознал. — Ты же...       Он осекся, вспомнив, что при посторонних обычно обращается к императору более формально. А тут была не только Сатоко, но еще и Кано, который уже привычно тихо устроился в уголке у шахматного столика, где фигуры застыли в не доигранной партии. И до этикета ли, когда такие новости?       — Разве вы не собирались дожидаться, пока тот... муж не вернется?       — А это он, — нерадостно усмехнулся Сёму. — Хочешь сказать, что ты не узнал? Я вот — как только увидел.       — Да, и целитель еще сказал, что вам вредно так переживать, — вспомнил Кано, который то ли был в курсе дела, то ли ему просто было не настолько интересно, чтобы задавать вопросы. — И, кстати, он прав. Здоровье надо беречь.       — Что бы я без тебя делал, милый, — скупо улыбнулся ему император, но Сатоко не дала отвлечься.       — Подождите с нежностями, прошу вас. Если Кио — это тот самый муж, тогда он должен знать будущее, так?       — Не знает, — Сёму пожал плечами. — И прошлого не помнит... Или для него и вовсе не было этого прошлого, не знаю.       — Но вы уверены, что это он, — повторила госпожа Сатоко.       Хоть подтверждения и не требовалось, но император кивнул.       — Уверен.       Ичиро мог только положиться на его память. Сам он помнил парня очень смутно — двадцать пять лет прошло, как никак. Да и виделись они не сказать, чтобы часто. Не то было время, чтобы чаи вместе распивать.       — Я не буду ему подсказывать, — продолжил Сёму, — но уверен, что для коронации он выберет имя Киммэй, которым представился тогда.       — Будет еще одним доказательством, — согласилась Сатоко, задумчиво похлопывая по ладони веером. — То есть, если ничего не случится, то предсказаний у нас только до свадьбы?       Сёму кивнул; согласно качнулись длинные жемчужные нити на украшавших прическу шпильках.       — Потом, — Сатоко продолжила, — никаких гарантий вашей безопасности не будет?       — Поверьте, меня это тоже волнует, — вздохнул его величество. — Если и коронация, и свадьба ничего не изменят, то да. Будущее перестанет быть для меня маршрутом на карте... И не могу сказать, что меня это огорчит, но при таком раскладе некромант станет действительно опасным.       Ичиро сдержал вздох, стараясь не показать, как задевают его эти слова. Не некромант, а некромантка. Рен, кузина Рейдена... Но даже если они будут знать ее имя, это ничем не поможет, так ведь? Он вовсе не предает Сёму тем, что оставляет это при себе. Но совесть все равно царапалась внутри не кошкой даже, рассерженным тигром.       Ичиро никогда не мог упрекнуть себя ни в чем. С того дня, в поместье, когда, услышав о восстании в столице, потребовал от отца что-то предпринять. А когда тот отказался вмешиваться, отправил его под арест, собрал отряд и поддержал принца Обито, которому предстояло стать императором Сёму. Он оставался на его стороне и сейчас, но Рейден, но имя некромантки...       — Мы можем попробовать задержать его на свадьбе, — предложил он. — Если некромант так любит публичные покушения, он должен будет появиться. Если вы позволите, я усилю охрану целителями. А приглашенных некромантов из числа лояльных постараемся собрать вместе, чтобы исключить ошибку.       Сёму кивнул.       — Попробуйте. И хотя я уверен, что ничего не выйдет, у нас слишком мало времени, чтобы пренебрегать хоть чем-то.       — Слава богам и богиням, вы одумались, ваше величество, — Сатоко выдохнула так, словно у нее гора с плеч свалилась. — Значит, я занимаюсь вашей свадьбой, господин Ичиро берет на себя охрану...       — А я буду уговаривать жениха, — Сёму снова криво усмехнулся. — Он еще не дал согласия. Обещал подумать.       Кио Ясуда... Кто бы мог подумать, что Киммэй окажется из семьи, которая, пусть и косвенно, виновата в его смерти! И Сёму все эти годы не желал о ней слышать, тогда как другие аристократы, оказавшие ему помощь на войне, немало выиграли от этого.       Боги и богини и в самом деле умели шутить лучше кого-либо!       — Подумать? — недоверчиво спросила госпожа Сатоко. — То есть, он еще и выбирает?!       Сёму поднял на нее предостерегающий сумрачный взгляд.       — Сатоко, ты точно хочешь это обсуждать?       — Нет, ваше величество, — поджала губы та. — Я готова и дальше заниматься вашей свадьбой, что бы о ней ни думал жених.       — Я очень ценю твою помощь, — вздохнул тот. — Поверь, для меня самого стало неожиданностью, что мальчик ни о чем не знает. Я даже думал, что он притворяется или боится говорить прямо, но... — Сёму развел руками.       — Значит, будем рассчитывать на себя, — кивнул Ичиро.       Сатоко смерила его уничижительным взглядом.       — Кстати, ваше величество уже в курсе того, что Рейден Сугияма снова в столице?       Сказать ему об этом Ичиро, конечно, не успел. А Сатоко, наверняка, доложили шпионы, да и судья Андо уже должен был отчитаться. Торопясь поскорее увидеться с Рейденом, Ичиро воспользовался судебным телепортом. Обратно возвращались им же, и труп с памятным черно-белым кинжалом наверняка не укрылся от внимательного взгляда господина Андо.       — Ичиро? — окликнул Сёму.       — Да, ваше величество, — кивнул он. — Так и есть. На Рейдена совершили покушение наемники, и я счел, что ему безопаснее быть под моим присмотром.       — Ваши детские отговорки никого не обманут! — фыркнула Сатоко. — Даже не будь убийц, вы бы притащили своего любовника к себе, несмотря на все запреты.       — Его величество сам сказал, что Сугияма должны дожить до свадьбы, — напомнил Ичиро.       — Я не говорил, что они должны провести это время здесь, в столице, — холодно сказал Сёму.       — На мой взгляд, это переходит все границы, — подхватила Сатоко. — Одно дело — приехать на праздники с разрешения судьи… Хотя мне кажется, что и это слишком, но — пускай. В конце концов, боги создали праздники для всех, даже для мятежников.       — Он не участвовал в восстании, — привычно напомнил Ичиро.       — Он не принес клятву верности, — тихо, но четко заметил император. — Поклялся стране, поклялся тебе, но не признал мою власть, помнишь?       Еще бы не помнить! Ичиро только сдержанно кивнул, ожидая продолжения. Сначала узнать условия, потом — сражаться. Спешка и гнев испортят любую битву… И когда это он начал думать о беседе с Сёму, как о сражении?!       — Я не лишил его ни жизни, ни титулов, — напомнил тот лишний раз. — Ради тебя я оставил ему поместье и позволил признать сына. Взамен я потребовал одного — чтобы он не покидал поместье, и что теперь? Ты — мой ближайший друг, которому я не задумываясь доверю свою жизнь! — тайно привозишь его в столицу и даже не считаешь нужным попросить разрешения?       Ичиро поднял подбородок. Нет, в чем другом — пожалуйста, но во лжи его обвинить никто не сможет.       — Я собирался обсудить это с вами наедине, — отчеканил он. — Разумеется, я не стал бы его прятать. И, раз уж так получилось, я обращаюсь с этой просьбой сейчас. Ваше величество, разрешите Рейдену Сугияма остаться в столице? Я гарантирую, что он не будет вашим врагом.       Сёму поджал губы. Сатоко улыбалась — она-то выигрывала при любом раскладе. Ичиро и сам понимал, что с влиянием при дворе придется распрощаться надолго, если не навсегда… И все равно ни за что бы не оставил Рейдена в поместье.       — Эх, как хорошо, что я никогда ни в кого не влюблялся, — заметил Кано, опередив всех. — Вас, ваше величество, люблю, конечно, но вот чтоб так терять голову… Это так романтично, правда?       — Спасибо за поддержку, — Ичиро кивнул. Даже если бы Кано специально старался оскорбить, вряд ли получилось бы лучше. Вот так обозвать его, военачальника, потерявшим от любви голову мальчишкой? К бесам таких помощников!       — Военачальник не должен терять голову ни в какой ситуации, — сдержанно сказал Сёму. — Ичиро, ты понимаешь, что сам загнал нас всех в безвыходную ситуацию? Даже я не могу нарушать свои же законы бесконечно.       Ичиро склонил голову.       — Я готов понести любое наказание, ваше величество. Велите оставить пост и уехать в родовое поместье?       — Сейчас, когда ты нужен мне как никогда? — спросил тот. — Нет, Ичиро, я закрою глаза на твою слабость. Но Сугияма должны принести мне клятву верности.       Ичиро поднял глаза, не в силах ничего сказать.       — Все Сугияма, — уточнил Сёму. — Ты должен понимать, что теперь их четверо, и ни один не поклялся в верности. Что скажет знать, когда станет известно, что вся семья мятежника живет в твоем доме?       — То, о чем пока только шепчутся, — вставила Сатоко.       — О том, что господин Ичиро с семьями Сугияма и Ясуда готовит восстание и хочет убить императора? — громким шепотом спросил ее Кано. — Я слышал, господин распорядитель дворцовых церемоний говорил об этом с новым начальником императорской охраны.       — При чем здесь Ясуда? — раздраженно спросил Сёму.       — Думаю, при том же, что и Сугияма — оказались в не то время в не том месте, — ответил Ичиро. — Я передам Рейдену ваш приказ, ваше величество.       — Ему, его детям и зятю, — поправила Сатоко, не скрывая довольной улыбки.       — Верно. Всей семье, — согласился Ичиро, стараясь говорить так, чтобы голос звучал ровно. — Но если они откажутся... Могу я сложить полномочия и уехать с ним в поместье?       — Ичиро, кажется, ты меня не понял, — тяжело вздохнул Сёму, положив ладонь на грудь и разминая немного ниже ключицы — опять сердце беспокоило. Но сейчас Ичиро было не до заботы о нем. — Время компромиссов прошло. Или они приносят клятву и продолжают жить — или с тобой вместе, или там, где захотят...       Сёму поморщился, и Кано метнулся куда-то за загородку. Вернулся с чашкой, остро пахнущей лечебным отваром, почтительно протянул Сёму. Тот нехотя выпил и погладил его по голове.       Ичиро ждал молча.       — Если нет, то с ними будет то же, что было бы с любыми другими нарушителями законов.       — Ваше величество...       — Их вернут в поместье, если понадобится — под стражей, — непреклонно сказал Сёму. — Или они могут не приносить клятву и не отправляться в ссылку, и тогда мне останется только лишить их и земель, и титулов. Род Сугияма на этом прервется, и они даже будут лишены права носить эту фамилию, но смогут потешить свою гордость, не склонившись передо мной.       — Ваше величество, не слишком ли это сурово? — Ичиро заставил себя говорить спокойно, хотя тянуло опрокинуть стол, швырнуть об пол и шахматы, и посуду. Ничего разумного в голову не приходило.       Рейден откажется. Примет волю императора, вернется в ссылку, и там с ним может случиться все, что угодно. Ичиро будет думать только о нем, волноваться, срываться в поездки посреди ночи, и толку от него здесь станет еще меньше. И если Сёму убьют, потому что Ичиро что-то не заметит… Виски словно сжало чугунным обручем, Ичиро не удержался — потер их, хоть и знал, что любой жест сейчас покажет его слабость.       Но что делать, если император словно специально задался целью разрушить все?! А принести клятву верности Рейден откажется, тут и спрашивать не надо. Скажет, что честь семьи не позволит ему поступить иначе.       — Закон есть закон, — отрезал Сёму. — А ты мог бы поблагодарить меня, что я не приказал привести их сюда и заставить принять решение немедленно.       — Можно подумать, отсрочка что-то решит, — огрызнулся Ичиро, снова переходя на “ты”. — Скажи, это из-за очередного предсказания?       — Это из-за того, что Рейден вернулся в столицу в статусе твоего любовника, — качнул головой Сёму. — Мне не нужен еще один враг, так что или он будет на моей стороне, или — варианты тебе известны.        Ичиро кивнул.       — И когда вам нужно окончательное решение, ваше величество?       — До свадьбы, — подумав, объявил Сёму. — Я даже приглашу их, если они поклянутся в верности. Если нет — я не хочу их видеть и слышать о них не желаю.       — Поклясться должны все?       — Ичиро, не ищи лазейку, — с укоризной посмотрел на него Сёму. — Это тянется четверть века, пора поставить точку. Если твой любовник чист перед богами, пусть докажет это и снимет с себя подозрения. Тебе же только лучше будет от этого.       — Спасибо, что так обо мне заботитесь, ваше величество, — невесело усмехнулся тот. — А то я уже подумал, не позавидовали ли вы тому, что я счастлив со своим... любовником.       — А почему его величество должен завидовать? — удивленно распахнул глаза Кано. — Ведь у него есть я.       Он поцеловал ладонь Сёму и попросил:       — Не хмурься, милый, у тебя вот тут появляется морщинка, — Кано бесцеремонно потер Сёму пальцем между бровей. — И ты так устрашающе выглядишь, меня просто дрожь берет!       — Я не хотел никого пугать, — погладил его по щеке Сёму. На Ичиро он не смотрел, как будто ему было неловко. — Просто я устал от всего этого, а никто не хочет пойти мне навстречу.       — Я пойду, — заулыбался Кано. — Куда скажете! Только не очень далеко и ненадолго, а то кто же тогда будет о вас заботиться?       — О его величестве всегда найдется кому позаботиться, — сухо сказала Сатоко.       — Я в этом не сомневаюсь, друзья мои, — кивнул Сёму. Наконец, повернулся и встретился с Ичиро взглядом. — И об этом я тоже хотел с вами поговорить. Завтра я собираюсь отправиться в одну поездку...                     Кио сам не помнил, как добрался до выхода из дворца. Но ведь добрался как-то, не заблудился, хотя думать ни о чем не получалось, и вообще мир казался каким-то не очень реальным.       Зато реальным был Макс. Увидел Кио, заулыбался, спрыгнул с постамента статуи, на котором все это время без малейшего уважения сидел. Вообще-то это были статуи духов-хранителей, и стояли они вдоль аллеи не просто так, а чтобы зло отгонять. Видимо, Макс злом не был, вот и не отогнался.       — О, ты живой, и даже не в тюрьме? — заулыбался он. — Значит, все хорошо прошло? Император извинился?       — Если бы! — Кио повис на нем, тнулся лбом в холодную куртку на плече. — Все так... Там такое, что я до сих пор не знаю... Ничего не знаю, в общем!       — Ого, — Макс обнял его за пояс, и Кио охотно вжался в него всем телом. С Максом было надежно. А еще спокойно, весело и очень просто. Совсем не так, как с господином Сёму. — Кажется, дело серьезное. Давай, выкладывай проблему.       — Он меня в мужья позвал, — выпалил Кио. — Ну, или почти позвал. Я ему не дал договорить, а то отвечать бы сразу пришлось. А что я ему скажу?! Что вообще не знаю, и замуж не...       — Замуж, — повторил Макс медленно. — За императора. Знаешь, я в ваших традициях не разбираюсь, но мне кажется, что это очень серьезный карьерный взлет.       — Еще какой, — Кио обреченно кивнул, подцепил Макса под руку и потянул за собой по аллее, через сад и подальше от дворца. — Меня тоже коронуют, запишут в родственники богам и богиням, и все будут воздавать мне почести как императору, потому что он признает меня равным себе. Брр, аж подумать страшно!       — Просто страшно или страшно заманчиво? — уточнил Макс.       — Второе, конечно, — выдохнул Кио, почти не задумываясь. — Но мне придется переехать во дворец. И участвовать во всяких церемониях, а там скучно. Например, когда все приносят клятву верности — император просто сидит и ждет, пока все перед ним кланяются. И уйти нельзя, потому что какой смысл клясться императору без него?       Кио запустил пальцы в волосы, растрепывая прическу. Хотя странно, что она сама еще не развалилась, когда волосы от таких мыслей дыбом встают! Сидеть рядом с императором — это же будет так скучно... И так почетно!       Так, что даже папа и Такеши должны будут называть его божественным, хотя бы когда будут говорить о нем с другими. И он не сможет с ними видеться, когда захочется, а только когда не будет других дел вроде советов и всякого такого. Вон даже Кано к делам пристроили, Кио-то точно придется!       И с Максом видеться будет тоже изредка. И даже на жизнь никому не пожалуешься, потому что смешно же — на что жаловаться, когда ты живешь во дворце и у тебя есть все, что захочешь?!       Вот только господин Сёму совсем не выглядит счастливым.       А еще же придется быть ему мужем...       Кио закрыл глаза и снова ткнулся в плечо Макса.       — Ну чего ты? — тот остановился прямо посреди дороги и обнял его, не обращая внимания на прохожих.       — А если я его не полюблю? — Кио вдохнул терпкий запах оленьей кожи от его куртки, и страх немного отступил. Будто Макс в самом деле мог защитить от всего и всех.       — Так не соглашайся, — погладил его по голове он. — Никто же не заставляет.       — Никто, — согласился Кио, стараясь не думать о том, какими глазами на него смотрел господин Сёму, прощаясь.       — И он тебе даже не нравится.       Кио промолчал.       Да, он не так представлял своего будущего мужа. Честно говоря, тот, кого он представлял в этой роли, сейчас стоял рядом, а не ждал его решения во дворце!       Но... Господин Сёму так ловил каждое его слово, был таким обходительным, даже, когда Кио ему хамил, и не лез со всякими пошлостями, хотя мог бы.       Наверное, любой другой на месте Кио все бы отдал за такого мужа...       — Я не знаю, что делать! — снова вздохнул он. — Это же навсегда! Нельзя попробовать и отказаться...       — Нельзя, — кивнул Макс думая о чем-то своем. — Выбирать вообще непросто. А уж если ты человека выбираешь…       Кио согласно кивнул.       — И что мне делать?!       — Откуда ж я знаю? — теперь вздохнул Макс. — Решать тебе.       И вот как тут решишь? Проще было, когда Кио считал, что ему придется быть любовником. Пару-тройку раз переспать с императором ради семьи — ничего приятного, но ради хорошего дела. Тут было что-то если не от подвига, то от самопожертвования. Теперь — нет. Сплошные плюсы и преимущества, ну, кроме того, что нельзя чуть-чуть побыть мужем императора и сбежать, если не понравится. Потому что тогда уже будут другие клятвы, и честь не только семьи, а всей страны. И господин Сёму расстроится.       — А я не могу решить! — Кио снова быстро зашагал по улице, не глядя куда. Макс поймал за рукав, заставил повернуть. — Я его не люблю! А вот он меня, кажется... Может быть, да. Ему же будет грустно, если я откажусь.       — Будет, — снова согласился Макс. Нет бы помог чем! — Но ты не обязан делать других счастливыми, жертвуя собой. Хорошего человека ты этим не обрадуешь, а плохого и радовать ни к чему.       Кио вспомнил, что Кано говорил примерно то же самое. Значит, значит... Императору можно отказать, и тот не очень расстроится? Или очень, но у него же останется Кано, подданные и еще куча всяких людей. Он взрослый, он справится!       А вот сам Кио тогда не станет императором. На троне сидеть не будет. Во дворец больше не попадет. И те чиновники, которые ему так кланялись, завтра будут смотреть на него, как на пустое место!       Макс снова потянул за рукав, и Кио только сейчас заметил, что чуть было не прошел мимо поместья Такэда.       — Нет, тебе точно нужна охрана сегодня, — заметил Макс со смешком. — А то еще в стены врезаться начнешь, лоб разобьешь, грустно будет.       — Да ну тебя!       Неизвестно куда пропавшие друзья и родственники нашлись в гостиной. Сидели вокруг стола над картой города, что-то рисовали.       — Кио вернулся! — доложила Хельга, хотя Акира с Такеши и так видели. — Ну, как, побил императора?       — Ага, — Кио выдохнул, предвкушая триумф. — А он в ответ меня в мужья позвал!       Выражение лиц всех троих компенсировало переживания если не полностью, то на две трети точно. Кио теперь точно мог сказать, что “круглые от удивления глаза” — это вовсе не литературное преувеличение.       — Ты шутишь? — выговорил Такеши хрипло.       — Не-а, — довольно заявил Кио. — Он потому дом и хотел дарить, что семье жениха можно!       Акира встал и подошел ближе.       — Ты не заболел, ребенок? — он обхватил его лицо ладонями, заглянул в глаза. — Выглядишь так, как будто подхватил лихорадку...       — Иди к бесам! — вырвался Кио. — Вы что, мне не верите?!       — И зря, — спокойно заметил Макс. — По-моему, такими вещами у вас тут не шутят.       — Боги и богини, — потрясенно прошептал Такеши. — И что ты сказал?       — Эээ, — протянул Кио, надеясь, что брат не заставит пересказывать весь разговор. — В общем, он сказал, что господин Хомма поторопился и принес чертежи раньше времени. Он хотел подарить мне дом уже после того, как я к нему привыкну и приму предложение...       — Кио, ты согласился или нет? — перебил Акира.       — Я обещал подумать, — надулся Кио.        Могли бы хоть порадоваться — сами же говорили, что это почетно! Правда, Акира и тогда предлагал сбежать, конечно...       — Слава богам! — выдохнул Такеши.       Хельга погладила его по плечу, как будто только ему тут требовалась поддержка!       — Не соглашайся! — выпалила она.       — Почему? — заинтересовался Кио. Может, наконец, кто-то скажет что-нибудь дельное?!       — Потому что... — Хельга закусила губу, посмотрела на Такеши, потом повернулась к Кио и решительно договорила: — Если ты согласишься и выйдешь за него замуж, тебя точно убьют!       — В смысле — наемники? — растерялся Кио, успевший о них позабыть.       — В смысле — некромантка, которая убила семью императора, — отчеканила Хельга и только рукой махнула на Акиру, порывавшегося что-то сказать. — Согласишься — и тебя убьет!       — А... — Кио обвел всех по очереди взглядом, надеясь, что кто-нибудь сейчас улыбнется и скажет, что это шутка. Но все, включая Макса оставались серьезными. — А если я откажусь, то выходит, только он ей и останется?       — Получается, так, — негромко сказал Макс. — Ты же сам видел уже два покушения.       Кио обхватил ладонями виски. Мысли теперь точно не помещались в голове.       — Нет-нет-нет, — зачастил он. — Все это как-то ужасно глупо звучит, правда же? Зачем кому-то меня убивать? Господин Сёму меня даже любит не взаправду, я ему только напоминаю кого-то, за такое не убивают же? Ведь не убивают? — он с надеждой посмотрел на Макса.       Тот пожал плечами.       — Нет, я так не могу! — помотал головой Кио. — Мы же целовались даже, и что, теперь, в сторонку отойти и сказать, пусть его убивают, зато я цел останусь?!       — Мама хочет отомстить, — очень четко сказала Хельга. — Если узнает, что ты ему дорог настолько, чтобы жениться, обязательно и на тебя нападет. Мы, конечно, тебя защитим, но кто знает как там пойдет. Отказывайся.       — Так...       Судя по тому, что никто не удивился новостям про маму Хельги (которая хочет убить императора!), остальные это уже знали. И, конечно, никто не позаботился сказать Кио! Потому что он самый младший, самый глупый, и кем они его там считают?!       — А вы вообще на чьей стороне? — выговорил Кио через силу. — Может, тут заговор, а вы мне и не сказали? Зачем меня такими мелочами занимать, да? Вдруг я дурак, еще расскажу кому... Например, императору за чаем.       — Мы вообще ни на какой стороне, клянусь, — Акира развел руками, словно собирался кого-то обнять. — Мы пытаемся держаться подальше от политики.       — Плохо получается, — огрызнулся Кио.       — Согласен, — кивнул Акира. — Я бы и сам не хотел в это вмешиваться, но если мы не найдем тетю Рен раньше, чем она доберется до его величества, — всем будет плохо. При этом защищать императора я вроде как не имею права, дед не простит...       — Я помню! — уже не пытаясь сдерживаться, рявкнул Кио. — Я не понимаю, почему нельзя было сказать мне раньше! Меня же это все тоже касается!        — Пожалуйста, тише, — напомнил Такеши. — Ты ведешь себя неприлично.       Кио сжал зубы, чтобы не сказать чего-нибудь лишнего, и решил, что точно станет мужем императора — просто так, всем назло! По крайней мере, господин Сёму держал его за взрослого и не врал.       — Прошу прощения, — прошипел Кио. — Пожалуй, пойду я... по саду гулять, пока вы тут совещаетесь!       Он даже не хлопнул дверью, выходя на улицу в серые зимние сумерки.              — Обидели ребенка, — вздохнул Акира, глядя ему вслед. — Пойду извинюсь что ли.       — Не надо, — покачал головой Такеши. — Он, правда, вел себя ужасно. С таким самоконтролем только в императоры и идти!       — А я пойду таки присмотрю, мало ли что, — заявил Макс и тоже выскочил на улицу, благо не раздевался, ему быстро было.       Акира возразить бы не успел, даже если бы собирался. Нет, конечно, он не оставил бы Кио без охраны, но Макса видел сегодня как-то совсем неприлично мало. Все говорили, что наличие любовников помогает сохранять свежесть чувств, вот и сейчас Акира чувствовал совершенно свеженькую ревность. В конце-то концов, Макс его охранник!       — Ладно, — Акира посмотрел на карту, чувствуя неприязнь и к ней. Мыс выдавался в море, словно показывал язык, да и изгиб реки напоминал поднятый трубой хвост кошки. А всем известно, что там, под хвостом. — И все-таки Хельга правильно сделала, что ему рассказала.       — Да, если он жених... Боги и богини, мой брат может стать мужем императора! — схватился за голову Такеши. — С ума сойти можно.       — Угу, — Хельга кивнула мрачно. — Особенно учитывая, что случилось с предыдущей семьей.       Акире стало еще неуютнее. Кио срочно были нужны защитные амулеты от некромантии — и от элементалей смерти абсолютно точно!       — Сестренка, а может, ты согласишься охранять Кио? — предложил он, подозревая, каким будет ответ. Но не проверить было нельзя, потому что кто лучше защитит, чем связанный с тобой охранник? — Мне так кажется, ему будет очень надо.       — Макса ему передари, — Хельга оскалилась не хуже тигра и тут же кошечкой прижалась к плечу Такеши. — А у меня уже есть кого охранять.       — Милая, мы же собирались не торопиться, — напомнил Такеши, и Хельга понуро опустила голову. Но на этот раз не утерпел Акира, слишком скверное настроение было после бесплодных поисков тетки по ближайшим кладбищам.       — А если ее наемники ранят, будешь держать ее за руку и просить не торопиться умирать?       — Что ты такое говоришь? — нахмурился Такеши.       — Ничего, — буркнул Акира. Хоть лечения сестре и не требовалось, но беспокойство за сложного пациента он все равно чувствовал. — Ее же магией исцелить нельзя. Только кровью хозяина.       — Подумаешь! — с гордым и независимым видом вскинула нос Хельга, стараясь не смотреть на Такеши. — Живут же у нас все в деревне без хозяев, и ничего! Не хочет — напрашиваться не буду, — не особо уверенно выдохнула она.       Такеши потянул ее за плечо, вынуждая повернуться.       — Милая, я же не говорил, что не хочу... Я просто не думал о таких вещах...       — Ага, думал, я из прихоти к тебе пристала, только потому что мне хотелось найти хозяина?       — Не сомневаюсь, все было совсем иначе, — не удержался Акира.       — Радость моя, — посмотрел на него Такеши, — не обижайся, ради богов, но иногда ты кошмарно бестактен.       — Если бы не моя бестактность, вы бы вокруг этой темы так и ходили кругами, — Акира свернул карту в трубочку, чувствуя себя всеми позабытым-заброшенным. — Пойду папу спрошу, может, подскажет, какие места города тетке нравились.       Он вышел из комнаты, и никто его не остановил.                     Сад у господина Такэда был не хуже императорского. Кио шагал по выложенной мелкими камушками дорожке, позволяя ей вести его, куда угодно. Мимо высоких куп бамбука, жесткие зеленые листья которого шелестели так загадочно, словно в них прятались призраки. Мимо “сада камней”, где мелкий золотой песок волнами лежал вокруг серых глыб. Через ручей с мелькающими в прозрачной воде золотыми и красными рыбками. Впереди появились стены основного дома, и Кио свернул — снова наугад, лишь бы ни с кем не встречаться. А то наговорит им еще больше.       Маленький он, значит.       А сами убийцу покрывают!       Это в голове не укладывалось, вот совсем никак. Казалось, виски треснут, если он еще раз попытается понять, как его брат, такой правильный и хороший, никому ничего не рассказал о женщине, которая призывала тех жутких демонов! Что Такеши взял и выбрал — Хельгу, забыв обо всем остальном. Холодный воздух все равно не мог остудить горящие щеки.       Кио снова наткнулся на ручей, встал на мостике, оперевшись локтями на низкие перила. Текущая вода не успокаивала, вот еще, глупости, но когда Кио на нее смотрел — получалось не думать.       — Добрый вечер, господин Ясуда, — господин Такэда появился рядом совершенно неожиданно. Поклонился так, что стало понятно, — о предложении императора он знает и в ответе Кио не сомневается.       — Добрый вечер, — Кио в ответ поклонился не менее низко. Мол, что вы, что вы, я не достоин.       — Я вас искал, — военачальник протянул свиток — письмо с печатью его величества. — Чтобы передать вот это.       — А я тут... природой любуюсь, — выдохнул Кио. Казалось бы, самое время рассказать обо всем господину Такэда, но — язык не поворачивался. Хельга, ее мама, эта история, в которую они все вляпались, как в огромную лужу подсыхающей грязи... Теперь оставалось только стоять в ней по колено и делать вид, что так и задумано.       — Да, природа располагает к размышлениям, — согласился господин военачальник. — Но император просил дать ответ сегодня.       Быстро темнело, как обычно зимой, но света еще хватало, и Кио торопливо сломал печать, чтобы успеть прочитать.       "Милый Кио, — было написано безупречным ровным почерком, но строчки прыгали перед глазами. — Мне бесконечно жаль, что наш разговор оставил тебя в расстроенных чувствах. Не того хотело мое сердце. В своих планах на будущее я упустил главное — твое право желать иного, и теперь искренне раскаиваюсь, что напугал тебя и не сумел сделать свое признание таким, какого ты заслуживал — исполненным любви и уважения. Всем сердцем надеюсь, что твоей доброты хватит простить мне это.       Разреши мне исправить оставшееся от встречи дурное впечатление. Даже если ты ответишь мне отказом, позволь нашей последней встрече быть радостной. Завтра утром я собираюсь отправиться в небольшую увеселительную прогулку и прошу тебя составить мне компанию..."       Кио поднял глаза на господина Такэда. Даже если бы он не знал о матери Хельги, отказаться от встречи после такой записки... Он еще раз пробежал ее глазами: "твое право желать иного", "искренне раскаиваюсь"... Даже император признавал, что был не прав, и что мнение Кио надо было учитывать, а его же семья и друзья мало того, что скрывали от него такие вещи, так еще и за дурачка его держат!       Кио потеребил краешек пахнущего благовониями пергамента. Нерешительно спросил:       — Его величество в самом деле хочет со мной встретиться или написал это из вежливости?       Господин Такэда посмотрел на него вскинув брови, но сдержанно ответил:       — Его величество ждет встречи, как любой влюбленный — с надеждой, что его сердце не будет разбито.       Кио закусил губу. И вот пусть только попробует кто-то сказать, что он поступает неблагородно или соблазнился подарками императора!       — Я согласен! — выпалил Кио. — В смысле, согласен поехать. Надо написать ответ, да?       — Не обязательно, но его величеству будет приятнее, если вы ему что-то напишете, — сказал господин Такэда. — Когда ответ будет готов, передайте его со слугой Нацуме — он знает, что делать дальше.