Голос тёмного сердца

      Проснулась я рано. Если бы не давление на грудь, думаю, поспала бы ещё.       — Клэптон, отвали, пожалуйста, — взмолилась я, приоткрыв глаза и пытаясь спихнуть пушистого тримма на землю.       Глаза закрывались, и я позволила сну снова плавно завладеть сознанием.       И тут произошло из ряда вон: мой зубастый друг достаточно ощутимо прихватил мой палец зубами, отчего я резко открыла глаза.       — Офигел? — беззлобно поинтересовалась я.       Триммы никогда не проявляли по отношению ко мне агрессии. Тем более Клёпик. А тут Пушистик смерил меня внимательным взором, а затем, заворчав, потопал к клетке, в которой дремал бледный, как полотно, Адэн.       Кажется, мне показали направление.       Я сориентировалась мгновенно: подошла к тюрьме на колёсах и, сцапав ледяную руку Адэниона, прощупала пульс. Сердце колдуна билось чуть слышно. Мои худшие опасения начали подтверждаться.       Я метнулась к лошади и стала шарить в седельной сумке в поисках нужного флакона.       На возню приползли Рин и Блис и молча наблюдали за моими метаниями.       Найдя искомое, я рванула к чашке и фляге с водой. Три капли на стакан чистой воды, и жидкость приобрела насыщенный оранжевый цвет.       — Ого! Вот это да! — присвистнул Блис.       А я бросилась к клетке. Замо́к поддался сразу же, будто ждал, когда его откроют.       — Что с ним? — обеспокоенно поинтересовался Рин, когда я убрала волосы с лица Адэна и увидела на лбу колдуна испарину.       — Магическое истощение, — вздохнула я. — Слишком много отдал, чтобы меня вытянуть. Его же ещё ошейник сдерживал. Теперь мне понадобится несколько дней, чтобы вылечить нашего клиента с помощью травяных настоев.       Достучаться до пленника я так и не смогла. Он находился в полубессознательном состоянии и не открывал глаза.       Под внимательными взглядами всего отряда я, придерживая одной рукой голову Адэна, второй рукой с ложечки по капельке вливала настойку ему в рот.       Когда кружка опустела, лоб мужчины разгладился, а лицо приобрело беспечное выражение.       — Теперь он просто спит, — оповестила я колдунов, вылезая из клетки и надёжно её закрывая. — Можем выдвигаться. Но через три часа придётся делать привал. Первые сутки надо давать настой строго каждые три часа.       Рин сдержанно кивнул, а остальные промолчали. Кажется, на меня уже навсегда повесили бирку милосердной психопатки.       Да и пофиг. Я не привыкла оставаться в долгу.       Спустя полчаса мы тронулись в путь и въехали в ущелье.       Передвигаться по тёмному проёму между двух гор было, мягко говоря, жутковато.       Я чувствовала себя нереально бодрой и почти всесильной. Поэтому создала поглощающий щит и набросила на весь отряд, включая нашего заключённого.       Мы проехали в темноте почти половину дня, дважды останавливаясь для лечения Адэна. К удивлению, никто не протестовал и не корил меня за временные остановки.       Над нашими головами то и дело пролетали местные подобия летучих мышей, а под ногами хрустели сухие трупики мотыльков.       Темнота ущелья будто обступала со всех сторон. Несмотря даже на летящие рядом с нами несколько световых шаров, созданных Сэймуром, светлей не становилось. Опасная тьма властвовала везде. Поэтому мы, как могли, гнали лошадей и максимально внимательно осматривались каждую минуту.       Выйдя из ущелья в прохладные сумерки полей, отряд коллективно выдохнул.       — Понятно, почему такие деньжищи заплатят, — произнёс Блис, утирая пот со лба.       — Конечно, — подхватил Хилс, — ведь надо же будет на что-то купить ведро самогона и забыть на хрен эту поездку.       — Отъедем подальше от ущелья и устроим привал, — сказал Рин усталым голосом.       И мы вновь тронулись в путь.       Я не снимала щит, потому что на сердце было неспокойно.       Отъехав на несколько миль от ущелья, мы остановились в небольшой роще, чтобы передохнуть перед остатком пути. Командир решил до ночи добраться до городка, а там уже отдохнуть с комфортом. Потому что впереди нас ждал длинный и опасный переход через магический лес.       Привычным движением я открыла фляжку, наполнила кружку и пошла к клетке.       — И не лень тебе каждый раз с ним таскаться? — раздался в спину вопрос Хилса.       — Он ведь всё равно умрёт, — подхватил Блис, но в голосе братьев не слышалось злости, лишь обычное равнодушие. — Зачем вытаскивать его с того света?       — Ведь лучше смерть в забытьи, чем адская боль от огня, — покачал головой Сэймур, сочувственно кивнув на клетку.       Не хотелось оборачиваться, но пришлось.       — Я всегда плачу́ добром на добро, — пожала я плечами, рассматривая озадаченных колдунов. — У тёмного тоже не было никакого резона меня спасать. Но он спас. Мало того, он мог одним движением убить нас всех, когда я сняла браслеты, мы все видели его глаза. Но не убил. Поэтому самое меньшее, что я могу для него сделать, облегчить его путь. Плюс, забыли кодекс что ли? Если он умрёт во время нашего сопровождения, награды за работу мы не получим. А теперь выбирайте ответы, которые вам больше нравятся.       И, развернувшись, продолжила свой путь.       Уже забравшись в клетку, я тяжело вздохнула.       — Я рад, что ты такого мнения о моих талантах, — раздался чуть слышный голос, а я дёрнулась от неожиданности. — Прости, что напугал, леди.       — Не думала, что ты так скоро очнёшься, — сказала я, решив тоже окончательно перейти с новым знакомым на «ты».       — Мой организм сильнее, чем кажется, — криво улыбнулся колдун, следя за мной любопытным взглядом чёрных глаз. — Но настойка мне нравится. Вкусная. Кто делал?       — Я, — скромно ответила, протягивая мужчине кружку. — Справишься сам?       — Думаю, да, — кивнул он. — Похвально. Никогда не видел, чтобы женщина была так хороша в оперировании травами.       — Заслуга мас Торео, — будничным тоном ответила я.       — Да, старик Тор знает, что в жизни пригодится, — заключённый усмехнулся и осторожно отпил настой из моей походной кружки.       — Только не говори, что ты и мас Торео знаешь! — выдохнула я, шокировано смотря на колдуна.       Мужчина поднял глаза, но продолжил неспешно пить травяной настой. За кружкой пряталась улыбка.       — Господи, — отвела я взгляд и покачала головой.       Такое чувство, что этот человек знал меня всю жизнь, а я его — крохотный клочок времени.       — Пожалуй, мне пора, — сказала немного нервно и только собралась встать, как запястье оказалось поймано цепкими мужскими пальцами.       Повернувшись, я встретилась взглядом с серьёзными чёрными глазами.       — Посиди со мной немного, Агнес, — тягучим голосом произнёс он, а мне очень захотелось подчиниться. — Здесь безопасно.       От последней фразы повеяло холодом.       Я попыталась избавиться от наваждения и вырвать руку из его пальцев, но не смогла. Адэн держал крепко.       И тут раздался пронзительный крик, будто завопила огромная страшная птица.       Дальше произошло сразу несколько событий: Адэнион с силой дёрнул меня за руку так, что я упала в его объятья, снова пронзительно закричала какая-то птица, а следом на клетку обрушилось что-то большое и тёмное, испугав меня до глубины души.       Я хотела закричать, но не смогла: рука колдуна закрыла мне рот.       — Ортанты! — истошно закричал Рин, и ещё один тёмный сгусток рванул к мужчине.       О, нет, только не ортанты! Порождения самых недр тьмы, сгусток чистейшей энергии, мало реагирующий на магию и спокойно проходящий через магические преграды.       Я стала рьяно вырываться, наблюдая, как ортанты атакуют моих коллег, которым только и оставалось, что размахивать мечами, стараясь задеть вражескую энергию.       Но Адэнион крепко меня удерживал: одной рукой всё так же закрывал мне рот, другой держал за талию, намертво прижимая к себе.       — Не двигайся и не кричи, — приказал тёмный строгим голосом. — Ортанты хорошо слышат, но плохо видят. Наша клетка выдержит, мы не пострадаем.       Я всё же умудрилась вывернуться и ощутимо куснуть мужчину за руку. Но его конечность со своей талии скинуть так и не смогла.       — Мы не пострадаем?! — заорала я, стараясь перекричать страшных птиц. — Как же они? Как же мои друзья?! Они же погибнут!       — Мне нет до них дела, — равнодушно ответил колдун. — Ни до них, ни до их судьбы.       — Чёрствый ублюдок! — снова закричала я, продолжив неистово вырываться.       — А вот это сейчас было обидно, — вздохнул Адэн и хорошенько меня встряхнул, одна его рука держала меня за талию, а другая ощутимо сдавила мою шею. — Слушай меня, глупая девочка. Твоим друзьям поможет только чудо. Если ты сейчас бросишься к ним, то твоё милое тельце украсит местную природу выпотрошенными внутренностями.       — Ты должен спасти их! — выпалила я на одном дыхании, замирая в руках Адэниона.       — Прости, но я, видимо, ослышался, — повысил тон колдун. — Я должен?       — Ты можешь это сделать! Я уверена! Пожалуйста, помоги им! — взмолилась, чуть разворачиваясь в его руках и встречаясь взглядом с чёрными глазами.       Сейчас в них застыло недовольное выражение.       Я чувствовала его дыхание на своей щеке, сознание невольно уплывало в глубину идеально-чёрных глаз, и я отметила, как разум подёрнулся сладкой дымкой.       — На мне браслеты и ошейник, Агнес, — покачал головой колдун, и в его голосе послышалась обречённость. — Да и если бы их не было, представь, о чём просишь. На ортантов почти не действует магия, поэтому они так легко пролетели через твои щиты. Я мог бы попробовать создать физический щит, задействовав стихии: стену из почвы или заслон из деревьев. Но даже без блокирующих магию артефактов на это ушла бы прорва сил. Ты не до конца восстановилась после проклятия, я ещё не очухался после предыдущего истощения, как добавится ещё одно. Даже объединив силы, мы погибнем.       — Пожалуйста, давай попробуем! — не сдавалась я. — Есть вариант… Я могу увеличить твою силу, подпитываясь от земли. Без браслетов может получиться.       — Утопия, Агнес, — не согласился мужчина.       — Я могу стать проводником силы! — упёрлась я.       — Ты когда-нибудь пробовала сделать то, о чём говоришь? — устало спросил тёмный.       — Нет… Я… Я только читала о таком, — растерянно ответила и услышала душераздирающий человеческий крик. — Адэнион, прошу тебя! Ты очень сильный колдун, это видно по цвету твоих глаз, — мой голос дрожал, душили слёзы. — У тебя может получиться.       — У нас, — исправил он, а я лихорадочно кивнула. — Ты снова будешь мне должна, Агнес. Поняла?       — Всё, что угодно, — быстро проговорила я, в данную секунду согласная на любые условия тёмного колдуна.       — О, Вселенная! — Адэн закатил глаза и отстранился. — Никогда не говори таких слов мужчине, Агнес, — затем встал и кивнул на выход: — Тебе нужен контакт со стихией. Я следом.       Не веря в собственное счастье, я скорее выбралась из клетки. Спрыгнув на землю, присела, но Адэн грубо дёрнул меня обратно.       — Сними обувь, — приказал он. — Ты же проводник. Твои руки потребуются мне.       Без колебаний я скинула сапожки и ступила на холодную землю. Стопы неприятно закололо. Колдун подошёл вплотную и, взяв мои руки в свои, приказал:       — Ты позовёшь своих головорезов, а когда они тебя услышат, сделаешь так, чтобы земля содрогнулась. Это отвлечёт ортантов на короткий промежуток времени, которого должно хватить твоим коллегам, чтобы до нас добраться. Всё остальное сделаю я сам, ты только должна пропускать силу через себя, концентрируя в руках. Поняла меня?       — Да, — коротко кивнула я.       А дальше всё стало, как в тумане.       Я так сильно тряхнула землю, что сама пошатнулась, и если бы не руки Адэна, я точно валялась бы ничком.       Крики монстров тут же стихли, но клубы тьмы так же витали в воздухе.       — Неплохо, — резюмировал тёмный колдун, прижимая меня к себе.       — Рин, Блис, Хилс, Сэймур, скорее бегите к клетке! — отстранившись от Адэниона, закричала я. — Мы знаем, как остановить ортантов!       Некоторое время стояла тишина. За короткие секунды тишины я успела мысленно оплакать весь тринадцатый отряд. Но затем через клубы пыли выбежал сначала Блис, тащивший Хилса на плече, а за ними следом — прихрамывающий Рин и Сэймур, голова которого представляла собой сплошное кровавое месиво.       — Если у тебя есть сто́ящие варианты, мы сейчас готовы на всё, — прохрипел Рин, сплёвывая кровь на землю.       Блис сгрузил брата около колеса телеги. И тут послышался пронзительный крик чёртовой птицы.       — Слушайте внимательно, — напряжённым голосом сказал Адэнион, — сейчас я и Агнес создадим щит. Физический щит из земли и почвы, вплетём немного магии. Ортанты не пройдут через него. Ваша задача проста: поймать меня и Агнес, когда мы начнём падать от сильного магического истощения, чтобы наши мозги не украсили местную флору. С остальным мы справимся вдвоём.       — Но ты же… В браслетах, — жалко пролепетал Сэймур.       — И в ошейнике, — добавил ошарашенный Блис.       — Это не помешает? — нахмурился нервничающий Рин.       — Мне — нет, — самодовольно усмехнулся тёмный. — Тем более, мой вампирчик мне поможет. Правда, Агнес?       И снова в словах мужчины я слышала подтекст. Но сейчас у меня не осталось выбора. Кивнув, я сосредоточилась на ощущениях и стала черпать силу земли.       Я старалась не смотреть Адэну в глаза. Потому что начинала его бояться. Не огромной тёмной силы, а именно его, как человека. Его, как мужчину.       Не покидало чувство, что мы уже знакомы. Что я видела его когда-то так давно, что память стёрла воспоминания за ненадобностью.       Пришло и другое осознание: Адэн, должно быть, старше меня лет на десять или даже пятнадцать, вряд ли меньше. Значит, он вполне мог знать моего старшего брата, Генри. Путешествуя между мирами, можно попасть куда угодно. И почему не на Землю?       Запросто.       Тогда всё становится яснее. Если Адэн видел мою силу, если чувствовал то же самое, что чувствую я, находясь, рядом с ним, он давным-давно знал о моём потенциале.       И тогда возникает последний, самый главный вопрос: а случайно ли моё попадание в Дэю?       Мог ли сильнейший тёмный колдун затащить меня в чужой мир? Мог. Нельзя окончательно отметать такой вариант.       Земля задрожала.       Пальцы колдуна сильнее сжались на моих запястьях, сила нехотя потекла через меня, опустошая, выжигая, тратя и мой собственный резерв, уходя через кожу к тёплым рукам, что сковывали запястья.       Но сила уходила слишком медленно.       — Агнес, — раздался глухой голос Адэниона, — если ты хочешь спастись и спасти своих товарищей, тебе следует сконцентрироваться. Немедленно! — уже громче произнёс мужчина. — Доверься мне. Я не возьму лишнего. Но один я не справлюсь.       Легко сказать: «доверься». Да, доверься. Доверься тёмному колдуну, который убил массу людей. Колдуну, чьи глаза чернее ночи. Колдуну, которого боится сам Легрен, хотя его сила превосходит многих колдунов этого мира.       Прикрыв глаза, я вдохнула и выдохнула.       Адэн не сделал мне ничего плохого. Пока что.       Он дважды меня спас. Не просто спас, а вырвал из лап смерти, когда ничто уже не смогло бы помочь. Он мог бы оставить меня умирать тогда, в лесу. Он мог бы не уничтожать проклятие, которое на мне висело. Да, он преследует свои цели. Хотя какие могут быть цели, если вскоре он отправится на костёр.       Лично у меня не было причин не доверять Адэну.       Ещё раз вдохнув и выдохнув, я прикрыла глаза и попыталась расслабиться. Сила через меня потекла охотнее.       Вокруг поднялся торнадо. Монстры кричали, не в силах пробиться через потоки ветра. Открыв глаза, я увидела, как из земли медленно поднималась стена из веток, почвы и камней. Я дышала через раз, боясь даже шелохнуться.       Никогда ещё я не видела такого, никогда не чувствовала подобного. Меня выворачивало от ужаса и от осознания: здесь и сейчас властвовала настоящая тёмная сила. Та самая, которую так боятся все жители Дэи. Та самая, которая могла за короткий промежуток времени стереть с лица земли целые города, не оставив камня на камне. Та самая, что отражалась в глазах Адэна.       Я брала энергию из земли, а тёмный колдун забирал себе. Но сила преобразовывалась, проходя через него, становясь разрушительной, тёмной, опасной.       И сейчас Адэнион играючи обращался со страшнейшей материей. Он создавал вокруг нас непреодолимый для ортантов, да и для любого живого существа, барьер. Адэн с лёгкостью впитывал в себя чужую силу, несмотря на браслеты, которые полыхали алым, и блокирующий ошейник.       Господи, кто же передо мной?! Человек ли он вообще?! С такими силами нельзя родиться в Дэе!       Сила Адэна… Она чужеродна для Дэи. Если моя магия хоть как-то вписывалась в окружающий мир, то безграничные возможности тёмного колдуна кричали о том, что он не принадлежит Дэе.       Я почувствовала слабое движение: Адэн чуть потянул меня на себя, и я, повиновавшись, сделала крохотный шажок вперёд.       Уютное тепло вдруг окутало с ног до головы. Я чувствовала силу Адэна, как свою. Поймав себя на мысли, что хочу стать ещё ближе к источнику спокойствия, я испуганно замерла. Так быть не должно.       На голову посыпались веточки и листья, а от прикосновения рук колдуна стало невыносимо больно. Я нашла в себе силы и подняла глаза. И лучше бы этого не делала.       Белок и чёрный зрачок исчезли. Теперь глаза Адэна превратились в сплошную чёрную бездну. Я всё ещё тянула силу из земли, но от увиденного стало дурно.       Чёрная бездна неотрывно следила за мной.       — Потерпи немного. Осталась самая малость, — прошептали его губы, и я вздрогнула.       Именно этот шёпот я слышала много раз. Именно он звал меня по имени. В тюрьме, в поле около Ветровой Крепости, во снах, во время схватки с обезумевшей заключённой, которая решила выплеснуть свою силу, убив всех в радиусе нескольких миль.       Я смотрела на черноту глаз Адэна и не могла отвести взор. Тьма притягивала, как мотылька свет настольной лампы.       Воспоминание накрыло резко и неожиданно. <i>      Солнечный свет.       Тёплая осень недавно вступила в свои права. Мне едва исполнилось пять лет, и я, одетая в платье из тонкой шерсти и тонкие детские колготки, играю в классики на заднем дворе нашего дома.       Туфельки с розовыми бантами тихо чиркают по мощёной плиткой дорожке.       — Раз, два, три! Другого мира не ищи. Четыре, пять и шесть! Сил во мне не счесть. Семь, восемь, девять, десять! От тьмы не надо бегать. Десять, девять, восемь! Нас унесут, не спросят. Семь, шесть, пять! С огнём нельзя играть. Четыре, три и два! Сожгут весь мир дотла. Один и сразу ноль! Любовь всему пароль.       — Агнес! — раздаётся мамин крик из дома, и я, бросив игру, бегу к ней. — Мы через десять минут уезжаем, а ты ещё не собрала вещи! Потом вновь будешь ныть, что любимые книги остались дома!       — Бегу! — кричу в ответ и прыгаю на одной ноге к лестнице.       Вылетаю резко из-за поворота и вдруг со всей силы врезаюсь в кого-то большого. Теряя равновесие, почти падаю, как человек удерживает меня одной рукой, не дав встретиться с полом.       — Ой, — пищу я и поднимаю голову, чтобы рассмотреть обидчика.       Передо мной стоит молодой парень. Я знаю его, он учится с Генри в одной группе. Он — его лучший друг. Вот только имени парня вспомнить не могу.       Он не мигая смотрит на меня страшными чёрными глазами, и чуть улыбается. А я делаю осторожный шаг назад и уже раздумываю, как бы скорее улизнуть. Чёрные глаза без разделения на радужку и зрачок очень меня пугают.       — Осторожнее, леди, — добродушно произносит парень и его губы трогает лёгкая улыбка, отчего на щеках появляются чуть заметные ямочки. — Так можно очень сильно упасть и пораниться.       — Извините, мистер, — я заворожено смотрю в его глаза и не могу оторваться.       Сзади слышатся шаги мамы, и незнакомец отпускает моё плечо. Тепло от его руки исчезает. Не комфортно и неправильно.       И тут же сверху спускается мой брат, Генри. Его глаза тоже странные: полностью серые, и тоже без разделения на зрачок и радужку.       — Мальчики? — мама удивлена. — Я думала, вы давно убежали на матч!       — Простите, миссис Эллингтон, — извиняется черноглазый парень, чуть склоняя голову. — Это моя вина. Я болел и пропустил всю прошлую неделю, Генри объяснял мне новую тему по физике.       — Учёба и развитие — это всегда хорошее занятие, — улыбнулась мама, потрепав меня по голове.       Я же, пользуясь случаем, быстро прячусь за неё, но разглядывать парня с чёрными глазами не перестаю.       — Генри! Опять на вас эти ужасные линзы! — восклицает мама с осуждением.       — Скоро Хэллоуин! — парирует брат. — Мы собираемся к Джэс на вечеринку, начинаем репетировать уже сейчас. К линзам вообще надо привыкнуть.       — Жуть! — фыркает мама и машет рукой.       Друг Генри всё так же смотрит на меня, но теперь смотрит с любопытством. И уже не улыбается. А я думаю, что ему очень идёт улыбка. Он сразу становится милый и не страшный, даже с такими тёмными глазами.       — Ну, мы пойдём тогда, — весело говорит Генри и пихает друга локтём в бок. — Дэнни, ты что, уснул?       Лучший друг моего брата чуть вздрагивает и отводит от меня взгляд.       — Немного задумался, — улыбается он моей маме. — Пожалуй, мы действительно пойдём.       — Пока, мам! — машет рукой Генри.       — Удачи! — напутствует ребят мама.       — До свидания, миссис Эллингтон, — кивает черноглазый парень, а затем поворачивается ко мне: — До встречи, леди. Впредь будьте аккуратнее и смотрите, куда идёте, — улыбается уже мне.       — До свидания, — робко бормочу я в ответ.       «Дэнни» — возникает мысль в моей голове. — «Интересно, как звучит его полное имя?»       И вижу, как два друга, весело переговариваясь, выходят на крыльцо и направляются в сторону автобусной остановки.       — Круглый сирота с рождения, а такой хороший мальчик растёт, — с грустью в голосе качает головой мама, смотря вслед уходящим ребятам.       И я знаю, что она говорит про друга Генри. А я всё продолжаю гадать, как звучит его полное имя. Дэниэл? Дэниз?       Вскоре имя друга Генри ускользает из памяти.       Но его чёрные глаза я не забуду никогда.<i/>       И вот сейчас передо мной то же лицо, только старше на… пятнадцать лет, как и я? И те же самые глаза. И то же самое тепло, которое дарят прикосновения. Как я могла забыть?       Сердце начало стучать сильнее. Хотелось слишком о многом спросить.       Лицо Адэна вдруг стало очень близко. Так близко, что на дне бездны его глаз я смогла разглядеть крохотные мерцающие в такт моему сердцу звёзды, и почувствовала обжигающее дыхание на своих губах.       И тут всё резко прервалось.       Кажется, я падала в черноту.       Во тьму чужих глаз.       Но чужих ли?