***
— А шапка где? А перчаточки? Ну шарфик то, шарфик могла с собой взять! — причитала миссис Джефферсон своим высоким, но слегка подрагивающим голоском, а как закончила, то тут же схватила гостью за руку и потащила её внутрь дома. — Замёрзнешь ведь! Заходи быстрее, иначе простудишься. Я как раз чай приготовила. А Билл где? — Я одна, — нервно раздалось в ответ на все причитания. — Заскочила только на секундочку, так что на чай остаться не смогу. Лорен Диана Райт, а точнее её идеальная копия. Под оболочкой этой прекрасной женщины с рыжими волосами и слишком округлым лицом прятался не кто иной, как Коннор. Он тщательно изучил найденные в интернете фотографии, а таких было немало, ведь Билл Райт — муж Лорен — очень любил выставлять супругу напоказ и постоянно пытался затащить её в кадр, по поводу или без. Хэнк говорил, что у Райтов вообще странная по его меркам семья, потому что муж не должен тыкать в лицо всей прессе своей женой, как каким-нибудь аксессуаром или новеньким пиджаком. Тем не менее, данный бзик был только на руку, правда женской одежды, помимо того заячьего костюма, у Хэнка не было. Им буквально пришлось покупать старое пальтишко и потёртые сапоги у соседки, чтобы у миссис Джефферсон не возникло вопросов, почему жена её племянника щеголяет в мужских шмотках. Найти адрес проживания тоже оказалось не так сложно. Как о пятикратной победительнице парада домов, о миссис Джефферсон писали не только в газетах, но и в интернете, приглашая всех туристов прогуляться летом у её домика и оценить красоты своими глазами. Не было никаких сомнений, что Билл пригласит на свой праздник и родню, поэтому было решено «одолжить» приглашение у его тётушки. Сперва, Хэнк подумывал заявиться к ней с полицейским удостоверением и потребовать отдать приглашение на законных основаниях, но в таком случае она бы наверняка позвонила и пожаловалась своему племяннику, а тот накрыл весь план медным тазом. Действовать нужно было как можно более неприметно, поэтому на помощь пришёл Коннор, превратившийся в жену Билла. — А чего ж ты одна приехала, да ещё в такую рань? — миссис Джефферсон поправила свою шаль, покрывающую её худые плечи, а после, казалось просто по привычке, погладила висящий на шее крестик. Суккуба передёрнуло. Находиться рядом с такими вещами — всё равно что стоять возле открытого пламени. Душно и неприятно. Беглым взглядом осмотрев холл дома, он заметил огромное количество висящих на стенах икон, отчего ему стало в два раза не комфортнее, но просто так уйти демон не мог. — Понимаете, — наигранно сжав подол плаща, Коннор приложил правую руку к своей щеке и обречённо промолвил, делая вид, что вот-вот заплачет. — Билл не сможет отпраздновать свой день рождения в ближайшее время. Для нас это такая катастрофа, но по-другому никак. — Господи Иисусе, а что случилось? — «Она издевается?» — подумал про себя суккуб, сглотнув слюну и уже нахмурил брови, чуть ли не исказив гримасу по привычке, но быстро опомнился и попытался придать своему лицу куда более страдальческое выражение. Сложил брови домиком и губы бантиком, что красило почти всех женщин в мире и могло помочь манипулировать мужским сердцем. — Ему сделали операцию и сказали лежать в больнице, — действуя строго по прописанному ранее сценарию, какой они придумывали вместе с Хэнком, демон прошёлся тоненьким пальчиком по глазу, стирая невидимую слезу. — Такой ужас. Я выплакала той ночью много слёз. У него воспаление аппендикса и нам пришлось его удалять, поэтому Билл сейчас лежит на больничной койке. — Аппендицит? — миссис Джефферсон как-то странно наклонила голову и с недопонимаем посмотрела на суккуба, словно начала что-то подозревать. Когда её руки вновь прошлись по крестику вверх-вниз, у Коннора появилось желание оторвать их, чтобы эта женщина перестала так делать. Он продолжал грустно хлопать глазками, пока миссис Джефферсон, обмозговавшая что-то у себя в голове, не ответила: — Ему же его удаляли… Да, я прекрасно это помню, у Билла не может быть аппендицита. Лорен, милая, ты точно не хочешь выпить чаю? Пойдём, я налью тебе немного. А вот это было не по сценарию. Придуманная операция была веской причиной, но Хэнк совсем не продумал что делать в ситуации, когда окажется, что этого самого аппендицита у Билла совсем нет. Теперь тётушка Джефферсон уже смотрела на Коннора как-то настороженно, словно пыталась разглядеть под маской Лорен Райт того самого демона, притворившегося в неё. Такими темпами у неё точно возникнут какие-то подозрения, из-за которых она может решить позвонить Биллу. Тогда и придёт конец всем стараниям, а Коннор не мог позволить этому случиться, поэтому, собрав в кулак всю возможную харизму, применяемую ранее исключительно на мужчинах, суккуб начал импровизировать. — Тётушка Джефферсон, ну пожалуйста, — простонал он и соблазнительно, только по его мнению, опёрся плечом о стоящий рядом шкаф, в котором наверняка висела одежда. — Вы должны мне поверить. Неужели вы думаете, что такая мордашка может Вас обманывать? Прошу Вас, я ведь серьёзно. — Что? Лорен, что происходит? Может быть, тебе таблеток каких-нибудь дать? — план провалился во второй раз и теперь тётушка Джефферсон смотрела на демона уже не просто настороженно, а с опаской, сделав шаг назад. Ещё какая-то смороженная глупость и она точно даст дёру, что можно сказать по её напряжённым глазам и усилившемуся запаху страха. Коннор никогда раньше не пытался использовать технику мужского соблазнения на женщинах, и, видимо, не зря, потому что его чары не срабатывали на них. На женщинах, которые, более того, уже много лет были счастливы в браке. В замешательстве осмотревшись по сторонам, Коннор пытался найти что-нибудь, что может спасти его из этой неловкой ситуации. Ещё пару дней назад он обещал всё взять на себя, а теперь с трудом пытался выдавить хоть слово перед какой-то старухой, которая точно не восприняла нервозность Коннора как признаки чего-то хорошего и быстро вернула его в реальность. — Давай я позвоню Биллу и уточню у него то, что именно произошло, — она потянулась рукой к карману, где, судя по всему, лежал сотовый телефон. — А то я плохо тебя понимаю, родная. — Погодите! — вот же противная старуха. У Коннора осталась всего одна попытка и он принялся подбирать подходящие слова, надеясь всё уладить. — Я скажу вам правду. Только пожалуйста, не рассказывайте её больше никому, хорошо? Это очень важно! — Хорошо, если ты так просишь, — рука миссис Джефферсон замерла прямо в её кармане, но было видно, что она готова достать телефон в любую секунду. Коннор было даже подумал, что проще наброситься на неё и просто отыскать приглашения самому, но смерть такой женщины явно не останется без внимания, поэтому план был плохим. Более того, Коннор не чувствовал в доме запах её мужа, поэтому тот точно поднимет панику, если придёт домой и заметит следы крови на полу. — У него… — щёлкая пальцами и попутно вспоминая все постыдные названия болезней, какие только услышал за свою немаленькую жизнь, Коннор ответил. Ответил настолько чётко и уверенно, словно сам был доктором, который обнаружил у пациента заболевание. — У него рак простаты. Да, Билл не хотел, чтобы об этом знали все его знакомые, поэтому попросил меня немного солгать. Но я думаю, что он не рассердится, если хотя бы вы узнаете правду. — Рак простаты? — эмоция, проявившаяся на лице миссис Джефферсон, напрягла Коннора, заставив его замереть на месте, как постамент. То ли шок, то ли подозрение, было сразу непонятно, а ведь Коннор умел хорошо читать людей. Захлопав глазками, он начал нервно переступать с ноги на ногу. Видимо, миссис Джефферсон задала совсем не риторический вопрос, поэтому пришлось повторить сказанное, но уже в куда более уверенной манере. — Рак простаты, — кивнул головой суккуб, и, пытаясь сделать сказанное куда более уверенным, добавил: — он сказал, что не стоит переживать, ему уже лучше. Только пожалуйста, не говорите больше никому. Это большой-большой секрет. — Господи Иисусе! — «второй раз, ты это специально, да?» — чуть было не воскликнул Коннор. Миссис Джефферсон прижала ладошки к губам, и Коннор понял, что она купилась на обман. — Бедный Билл. Он ведь всегда так заботился о своём здоровье, а тут такая напасть. Пожалуйста, передай ему наши соболезнования, если он решит оповестить близких, и скажи, что мы готовы прийти в больницу в любой момент, если ему что-нибудь понадобится. — Да-да, конечно, обязательно, — пуще прежнего закивал головой Коннор, но тут же перешёл к главной теме. — На самом деле, я пришла сюда немного за другим. Не могли бы вы вернуть приглашения, которые он вам прислал? — Конечно, а зачем они вам? — спросила миссис Джефферсон. Вполне логично, но больше она не могла вогнать демона в ступор своими противными вопросиками, поэтому следующие фразы вновь звучали уверенно. — Вы же знаете Билла, — дословная цитата, какую сказал Хэнк. — Он не любит когда его планы портятся, а позориться не хочет. Сказал, что перепечатает даты на конвертах, и, конечно же, потом он пришлёт вам новые, когда выберет другой день для праздника. — Ладно, как скажешь. Я просто… — морщинистые руки миссис Джефферсон в третий раз потянулись к крестику для привычного действия, но Коннор успел вовремя схватить её за запястья и, натянуто улыбнувшись, проговорил: — Приглашения, миссис Джефферсон. Мне ещё половину города объезжать, поэтому поторопитесь, — поняв, что слегка перегнул палку приказательным тоном, суккуб добавил: — пожалуйста. Медленно кивнув и осмотрев суккуба удивлённым взглядом, тётушка высвободила руки из хватки Коннора и потопала в дом, а после лицо демона словно жаром обдало. «Вот старая мразь, всё же погладила его» — прошипел он про себя, с отвращением вытирая лицо, словно ему туда плеснули липкого сока. Суккуб переминался с ноги на ногу, ожидая хозяйку дома, но она точно никуда не торопилась и вернулась через пять минут, сжимая в руках две красиво оформленные бумажки. — Вот, держи, — заветные приглашения попали в руки Коннора и тот, быстро оглядев их содержимое, с радостью подметил, что на них не написаны имена. Хэнк был прав, когда говорил, что Билл не тот человек, который будет обращаться официально к знакомым людям, поэтому просто выдал всем по одинаковой бумажке, на которой значились событие, место проведение и дата. — Очень благодарю! — улыбнулся Коннор, запихивая в карман пальто полученный трофей и разворачиваясь в сторону выхода. — А теперь мне пора. Прощайте. — Ты хотела сказать, «увидимся» или «до свидания»? — поправила тётушка Джефферсон, добродушно улыбнувшись в ответ. Коннор замер с дверной ручкой в пальцах, и, мельком вспомнив всех «господи Иисусе», а также постоянное поглаживание креста, с презрением осмотрел хозяйку дома. — Нет, — ответил он и хлопнул дверью, не желая больше оставаться в этом доме. Тётушка Джефферсон так и осталась стоять на месте ещё пару секунд, но когда Коннор уже спустился вниз по лестнице и завернул в сторону улицы, то услышал звуки её шагов. Субботним утром на улице было немноголюдно. В основном по той причине, что люди отсыпались после рабочей недели, не желая в такую рань даже выйти и подышать свежим воздухом. Оглянувшись на всякий случай, чтобы не рисковать, Коннор прошмыгнул в сторону переулка, разделяющего два дома. Вытащив приглашения из кармана и сжав их в зубах, он стащил с себя старое потёртое пальто и сапоги на невысоком каблуке, которые тут же полетели в стоящий рядом мусорный бак — нужды в них более не было и Хэнк разрешил выкинуть старую одежду. Далее суккуб потянулся, разминая руки, и, заранее наметив себе путь, расправил чёрные крылья. До тётушки Билла Райта пришлось добираться точно таким же путём, но только с пакетом в пасти. Благо, утром было ещё достаточно темно, что даже если кто-то и посмотрит в окно, то примет Коннора за бегущую собаку. Как и миссис Джефферсон, Хэнк тоже жил в пригороде, но между их домами было несколько десятков километров расстояния. Впрочем, это расстояние было преодолено минут за десять. За это время суккуб успел пару раз поскользнуться на ледяной дороге и впечататься лицом в снежные сугробы. Результат: дорогая бумага намокла, порвалась в нескольких местах, а также на ней остались красивые отметины от зубов.***
— Прости меня, Хэнк! Мне очень жаль, я не специально, — ныл суккуб, пока лейтенант Андерсон с лицом, на котором отчётливо читалось выражение «я уже понял», сушил феном намокшие приглашения. Бумага у них пусть и была необычной, но если бы полностью отсырела, то на ней могли начать растекаться надписи. А потом поди и докажи, что это не какая-то подделка. — Да я понял уже, перестань. Не сержусь, слышишь? — повторял Хэнк уже раз в пятый, да вот только без толку. Коннор очень переживал по этому поводу и понимал, что если столь ценные приглашения придут в негодность, то это будет его вина. План будет окончательно просран, а придумать новый будет крайне тяжело. Если Билл и правда причастен к происходящим ограблениям, то за это время он вполне может успеть убить ещё целую кучу народа. Хотя Коннора смерть других людей нисколько не волновала, его больше волновал Хэнк, который мог на него разозлиться. А какой был план? Хэнк не был силён в стратегиях, и думать наперед довольно тяжело, когда на происходящее будет влиять куча разных факторов. Более того, у них даже не было чёткой уверенности в том, что человек, которого они подозревают в сговоре с преступниками, вообще виноват. В противном случае может оказаться, что всё продленное было зазря, но это только один из вариантов. В пятницу Хэнк тоже не пришёл на работу, а позвонившему Фаулеру в трубку буркнул что-то про любимую команду, победившую в футбольном матче с большим разрывом. Тот внимательно выслушал это оправдание, специально сказанное с периодическими иканиями и смешками, делающими голос похожим на пьяный, а после пообещал Андерсону кучу работы и повесил трубку. Естественно, в департаменте не должны были узнать, что Хэнк, имея у себя под боком демона, решил устроить своё расследование. Коннор играл очень важную роль в этом деле, и объяснить свой план, пытаясь избежать его упоминания, просто невозможно. К тому же, если Хэнк заявится на праздник не как подставной гость, а как человек, получивший для этого разрешение начальства, то Билл точно не подставится. В ином случае, можно было не рисковать своей задницей и просто поручить дело Коннору, который без проблем может сам очаровать Билла своими суккубьими штучками, однако, сам демон сразу дал понять, что это бредовая идея. Если появятся определённые улики, то к самому Хэнку также появятся очередные вопросы. Ишь чё мужик вытворяет. Всю ночь просидел дома, а потом притащил веские доказательства. Всё было бы куда проще, не приходись лейтенанту скрывать своих скелетов в шкафу, который может открыться в любой момент, если действовать неосторожно. Итак, на первый взгляд сам план казался предельно простым. В ДПД не работали простофили и самого Билла уже проверяли. Однако, доказательств того, что именно он отключил систему безопасности, абсолютно никаких. Также у него проверили сотовый телефон и отследили все звонки, но не нашли ничего подозрительного, что также не совсем ложилось на ум. Если Билл причастен к произошедшему, то какая-никакая связь с группировкой у него должна была быть, чтобы начать действовать в нужный момент. Вывод: либо второй телефон, либо защищённое соединение через компьютер. Увы, департамент быстро поверил, что происходящее — дело рук «суккуба и компании», поэтому копать глубже не стали, в чём и была их основная ошибка. Несмотря на то, что на все приготовления ушло целых два дня, Хэнк прекрасно осознавал, что на их план будет влиять каждая деталь. При этом всё будет зависеть от Коннора. Развязать человеку язык не так уж и просто, не говоря уже о том, чтобы искать у него улики. С помощью Коннора возможно было попытаться узнать, где именно Билл их прячет, но ты поди и попробуй их ещё вытащить. Это и была вторая обязанность Хэнка, помимо того, чтобы просто стоять на виду у всех и делать вид, что наслаждаешься праздником. Ко всему прочему, Хэнк постоянно поглядывал на тумбочку, в которой валялся тот самый поломанный телефон, принесённый Гэвином ранее. Из-за произошедшего ограбления был ограждён весь район, в котором находился магазин запчастей для мобильника. Продавец говорил, что второй точно такой же будет закрыт до понедельника. Не то, чтобы стоило торопиться, особенно когда на уме должно быть другое дело, но Хэнку было очень интересно, что хранится в цифровой памяти маленького телефона. Он мог помочь начать подбираться к Ночному Охотнику, а если они с Коннором смогут разобраться и с стоящим за ограблениями преступником, то это будет ещё один шаг по направлению к великой цели. Преступники с мастифами, суккубы и секрет маленького мобильника. Хэнк никогда бы и не подумал, что за один месяц на него упадёт столько разных дел. Жизнь словно посадила его на свои американские горки и начала катать с бешеной скоростью, вот уже несколько часов не давая слезть. При этом, он совсем не хотел возвращаться в тот покой, в котором находился какой-то месяц назад. В те дни он чувствовал себя ходячим трупом, а теперь первый раз за столько лет вновь ломал голову над сложными делами. Над теми самыми сложными делами, за решение которых он и стал самым молодым лейтенантом в Детройте. Не приди в город демоны, ничего этого бы попросту не было. — Как же эти суккубы уже надоели, — прохныкал Хэнк, но скорее в шутку, нежели чем всерьёз. Несмотря на то, что на дворе было только утро, он нисколько не чувствовал себя отдохнувшим, а совсем даже наоборот — выжатым как мокрая половая тряпка. Подобные этой тряпке, немного мятые приглашения сейчас лежали на подоконнике. Высушить их удалось, да и слава Богу. — Хэнк, — где-то рядом прохныкал демон, сидя на коленях рядом с диваном, подобно нашкодившей собаке. Голос всё ещё до ужаса виноватый. — Я же тоже суккуб. Я не хочу тебе надоедать. — А именно про тебя я ничего и не говорил, — улыбнулся мужчина, глядя на надутую моську. Внезапно в голову пришла мысль, что когда-то он только и видел на этом лице злость, отчуждение и презрение, а теперь оно расширило своей спектр эмоций, делая Коннора куда более похожим на обычного человека. — Давно мы с тобой на «ты»? — внезапно спросил Хэнк. То есть он прекрасно знал, что Коннор обращается к нему так уже достаточно продолжительное время, но почему-то спросил это только сейчас. — Раньше от тебя только и было слышно, что «лейтенант Андерсон». Уважительно так, красиво. — Если ты так хочешь, то я могу вернуть старое обращение. Вам так более угодно, лейтенант? — казалось, что Коннор принял всерьёз сказанное и даже немного расстроился, но после и до него дошло, что Хэнк просто так пошутил, поэтому демон тоже перенял его позитивный настрой, однако, повернул разговор в другое русло. — Если хотите, я могу обращаться к вам как-нибудь иначе. Подымаясь с колен и грациозно, словно крадущаяся сквозь траву пума, суккуб залез сперва на диван, а потом, как бы невзначай сделав вид, что просто не может уместиться, на бёдра Хэнка. В его карих глазах вспыхнул огонёк задора. Всего каких-то пару дней назад подобная выходка возмутила бы лейтенанта Андерсона, а после вызвала приступ злости, но теперь, когда в голове не осталось никаких сомнений, он был очень даже не против. — И как же? — с улыбкой спросил Хэнк у суккуба, позволяя чужим мягким рукам прижаться к его запястьям. — Всё, на что только способна человеческая фантазия, — буквально пропел демон, выгибая спину. Хэнк уже не раз поражался умениям Коннора и сейчас чувствовал себя, как загнанная в угол добыча, которую вот-вот растерзает хищник. Коннор вытянул своё тело, чуть ли не ложась на мужчину, а его лицо оказалось на расстоянии каких-то десяти сантиметров от лица Хэнка. — Господин? Хозяин? Папочка? Как вам будет угодно. По животу пробежала судорога, а руки бросило в пот. Несмотря на то, сколько красивых девушек лейтенант Андерсон увидел за всю свою жизнь, суккубы всё равно стали для него одними из самых величественных созданий, которые знали своё дело. Умели заигрывать и кокетничать, не стесняясь своих слов. Из-за количества порванной одежды, которая всего за какой-то месяц из-за Коннора пришла в непригодность, Хэнк больше не доверял тому носить что-то дорогое. Кровь у демонов куда более горячая, поэтому он обходился исключительно старой футболкой и широкими трусами-семейниками, которые носил как шорты. Ко всему этому прибавилось ещё и правило, которое звучало как: «В чем ходишь дома, должно дома и оставаться». Иными словами, вся одежда (остатки гардероба Хэнка), которую демон имел право носить внутри жилища, должна была там же и оставаться, потому что, не ровен час, останутся только одни трусы, да и то не факт. Теперь Хэнк уже сам жалел о своём решении, когда чувствовал тепло тела, прижимающегося к нему. А в глазах Коннора можно было тонуть, потому что они были очень красивы, когда не пугали. Заметив, как начал волноваться Хэнк, демон улыбнулся и склонился чуть ближе, едва не касаясь своими губами рта лейтенанта. С такого расстояния можно было ощутить его горячее дыхание. — Лейтенант, отчего вы так покраснели? — продолжал поддразнивать суккуб, убрав с лица Хэнка прядку волос. Его дыхание продолжало щекотать губы, а все мысли — утекать из головы. Казалось, что это всё — очередная демоническая магия, но Хэнк знал, что она тут ни при чём. Просто теперь Коннор влиял на него по-другому. Не собираясь больше позволять ему так над собой издеваться, Хэнк сжал в своих руках красивое лицо демона и уже было потянулся за поцелуем, как вдруг: — Ничего не знаю, дверь была не заперта, — громкий голос заставил чуть было не поцеловавшуюся парочку дёрнуться. Повернув голову в сторону входа, Хэнк увидел детектива, который сперва было их не заметил, но сразу же исправил эту ошибку. Замерев в ступоре, он с силой вцепился в пакет, который держал в руках, а после громко крикнул: — Извращенцы! — Ты не запер дверь? — поинтересовался у суккуба Хэнк, на что тот виновато опустил глаза и сполз с Хэнка обратно на пол. — Вы это специально устроили, да? — не переставал возмущаться детектив, тыча пальцем в демона. — Знали же, что я приеду. Никакой совести. — Прости, Рид, я про тебя забыл, — подымаясь с дивана сказал Хэнк, смущённо почёсывая затылок. Всё верно, он настолько увлёкся трущимся о него демоном, что даже не вспомнил о Гэвине, которого сам и пригласил. Этот факт того явно очень разочаровал. — Идиоты! — выпалил Рид, размахивая во все стороны принесённым пакетом, сквозь который проглядывалась красная ткань, а также две чёрных туфли, заботливо сложенные в отдельный пакетик. Стоило подметить, что туфли эти далеко не самые дешёвые и поломка таких будет стоить жизни детективу Риду, потому что их законная обладательница с особой серьёзностью относилась к своему выходному наряду. Что и ожидалось, стоило Гэвину встретиться с Хэнком лично, как его любопытный взгляд метнулся к перевязанной бинтами правой руке, под которой красовались всё ещё побаливающие шрамы. И взгляд этот Хэнку не понравился, потому что за ним тут же последовала гневная тирада в сторону Коннора: — Отличная работа, крылатый дерьмодемон. Напомни, зачем ты нужен Андерсону, помимо того, чтобы защищать его, что является твоей основной задачей? — Заткнись, Рид, — голос Коннора доходил откуда-то издалека. Будучи всё ещё расстроенным после сорвавшихся ласк, он тупо уставился в телевизор, поглаживая по голове Сумо. — В следующий раз я тебе напомню, когда твоё мнение будет учитываться, а пока что закрой рот. Цыкнув себе под нос, детектив Гэвин Рид протянул Хэнку в руки тот самый пакет с платьем, которое специально одолжил у Тины чуть ранее, по просьбе самого Хэнка. Как он это сделал и что именно сказал ей — остаётся секретом, да и не так уж и важно, потому что свою основную миссию он выполнил и уже мог идти на все четыре стороны. Однако, подтверждая каждое грубое прозвище, полученное среди коллег в департаменте, он начал выпытывать то, что Хэнк решил ему не говорить, во избежание недопонимая со стороны детектива. — Так ты мне расскажешь, что именно вы узнали и зачем вам понадобилось переться на то мероприятие? — и перед тем, как Хэнк успел открыть рот, детектив Рид поднял руку вверх и добавил: — И не пытайся подкупить меня своими ухмылочками и колкими фразами, потому что второй раз это не прокатит. — Какими ещё фразочками? — Хэнк так и не понял, что означали эти слова, хотя, судя по виду Гэвина, тот прекрасно понимал о чём говорит. Да и не только он, потому что сразу после вопроса последовало ещё одно резкое замечание: — Если он принёс платье, то передай ему, что теперь может валить, — опять крикнул Коннор, явно услышав каждое слово. — В этом доме только я могу флиртовать с тобой, Хэнк. — Что за шутки, чудила?! — громкое возмущение опять пробежало по дому. Бросив краткий взгляд на правую конечность Хэнка, обмотанную бинтами, Гэвин сразу попытался сменить тему и вспомнил то, о чём, судя по его лицу, давно хотел упомянуть. — Ты только и умеешь, что флиртовать. Даже не способен защитить Андерсона! По твоей вине ему теперь всю жизнь щеголять со шрамами. — Тебя это не касается, крысёныш, — Коннор, будучи задетым самой больной для него темой, попытался пойти в контратаку. — Если будешь много нарываться, то я с удовольствием проверю прочность уже твоей руки. Тогда посмотрим, как исказиться и без того противная рожа. — Помолчите оба! — эти разговоры уже надоели Хэнку с лихвой. Словно посадить по разные стороны от себя жену и любовницу, которые будут пилить друг другу мозги, и Хэнку в том числе. И ругаются, и ругаются, и ругаются. Пришлось приложить усилия, чтобы хоть немного успокоить двух буйных дураков, но это было ненадолго. — Неужели мы не сможем на этот раз обойтись без него? — разочарованно протянул Коннор, растянувшись на диване. — Мне не нравится его рожа, Хэнк. Давай найдём другого детектива, который выглядит не как обиженный жизнью питбуль. — Слышь, ты совсем охренела, зверюга? — борзо выглянув из-за плеча Хэнка и выпятив грудь вперед, как бы говоря: «давай, нападай», Рид начал пытаться устроить потасовку. — Доверять тебе жизни людские я точно не стану. Не хватало, чтобы из-за тебя Хэнк снова пострадал. Если не можешь выполнять своими прямые обязанности, то закрой своё клыкастое дупло и сиди тихо. Псина крылатая. — Ну всё, говноед, ты напросился, — услышав эти слова, Хэнк успел вовремя развернуться и схватить разбежавшегося демона за футболку, отчего та начала трещать по швам, не выдерживая демонического напора. — Коннор, уймись! Иди лучше посмотри платье, — Хэнк чувствовал себя тем типом из фильма про динозавров, который не давал двум агрессивным рептилиям наброситься друг на друга. Ссоры случались на пустом месте, но нельзя было сказать, что кто-то из ребят специально нарывается, потому что инициаторами конфликта были и детектив, и демон. Кинув последний взгляд в сторону Рида, суккуб гордо повернулся к нему спиной и отправился распаковывать принесённый пакет. Порой Хэнк не понимал Коннора, поэтому считал некоторые его выходки глупыми, но сейчас, вот в эту самую секунду, он был на его стороне. Во-первых, скотский характер Гэвина не давал привыкнуть к нему, какую бы помощь тот не оказывал. Во-вторых, Коннор осознавал, насколько они рискуют, поэтому не хотел подключать к делу третьих лиц, которые могут стать лишь обузой. Он не видел никакой нужды в детективе Риде и с презрением относился к любому роду помощи с его стороны. А Гэвин был не особо нужен. В его обязанности входило самое важное поручение — принести платье Тины, вместе с какими-нибудь туфлями на каблуке. Каблук, кстати, был совсем не обязателен, но желателен, поскольку их главная цель любила девушек на шпильках. Верно, несмотря на то, что Билл был женатым человеком, он был не против того, чтобы пофлиртовать с какой-нибудь кокетливой леди. Этот факт никого из его знакомого окружения особо не удивлял, потому что, только доказывая свой статус косящего под мажора дебила, Билл даже сделал этакий «free pass» лист, который имели многие знаменитости. — Это тупо! — не бывает Рида без причитаний, которые он высказывает с таким лицом, что кажется, будто он сам не в восторге от своих идей. — С чего ты вообще решил, что сможешь что-то отыскать у него? Давай поговорим начистоту. Ты же понимаешь, что случится, если кто-то из наших узнает о твоей выходке? Нельзя просто так ограбить женщину и прийти на чужой праздник, чтобы порыться в личных вещах. Окей, допустим, что тебя никто не заметит и ты сможешь оказаться там, но как ты собираешься искать улики? Там наверняка всё охраняется, потому что, если ты считаешь Билла главной фигурой преступной группировки, то он точно не станет разбрасываться такой информацией. — Ну да, я не спорю с этим, — пожал плечами Хэнк. Было неприятно, что такие вот формальности ему пытается объяснить сам Рид, потому что, насколько Хэнк помнил, у него не было никакого старческого маразма и он прекрасно соображал. И такие вот формальности тоже знал, для этого ему не нужен был свой ручной детектив, читающий нотации по поводу и без. — Если не споришь, то как… — Гэвин резко оборвал предложение и повернул голову в сторону, заглядывая куда-то за спину Хэнка, а после поубавил голос в полутона. — А нет, я понял. Да, точно, кто бы сомневался, когда у тебя на побегушках свой ручной демон. — Я всё слышу, — крикнул Коннор издалека, не переставая разглядывать пакет, в котором просвечивалось платье Тины. — Прошу Вас завалить хлебало, детектив, пока я вам его не откусил. Гэвин возмущённо попытался показать Коннору фак, вставая на носочки, чтобы преодолеть стену в виде Хэнка, но тот вовремя остановил его, одной рукой отталкивая назад. Не то, чтобы он действительно переживал о ком-то из них, потому что ни Рид, ни Коннор не станут драться на полном серьёзе, однако, лишних шрамов и синяков избежать хотелось. Избежать Гэвину, ибо у него не было никаких шансов против сильного демона. Его пыл сошёл на нет спустя пару секунд, и детектив, внезапно вскинув брови, вспомнил о чём-то важном. — К слову о костюмах, — он посмотрел на Хэнка, окидывая его взглядом с головы до пят. — Андерсон, а что ты на себя напялишь? Только не говори мне, что попрёшься в потёртой футболке и порванных спортивных штанах. Хэнк шёл не бухать, а постоять в сторонке, поэтому о костюме он не думал. На самом деле, у него были выходные пиджак и рубашка, которые он не надевал уже долгое время, поэтому даже не был уверен, налезут ли они на него. Не то, чтобы Хэнк прямо-таки разжирел за прошедшие шесть лет, но он всё же питался далеко не диетическими салатиками, а ел в основном вредный фаст фуд, поэтому лишний жирок точно появился. Как бы не пришлось в последние моменты искать брюки, которые на него налезут и не разлетятся в разные стороны, но Хэнк искренне надеялся, что до такого не дойдёт. Он даже сам себя пощупал за мягкий живот, пока не вспомнил о существовании Гэвина, который пока никуда не ушёл и с нескрываемым интересом смотрел на Андерсона, решившего оценить собственное брюхо. — Всё, спасибо, до свидания, — без лишних вопросов Хэнк открыл дверь и рукой указал Риду направление, предлагая поскорее свалить. Детектив, в ответ на этот не самый гостеприимный жест, поморщил обиженное лицо, словно его выгоняли на ливень, но всё же ничего не сказал и потопал к своей машине, махнув Хэнку рукой напоследок. Несмотря на вот такие моменты, на самом деле Андерсон был благодарен Риду за всю оказанную помощь. К тому же, сам Гэвин хоть и был тем засранцем, которому не хочется даже просто попридержать лифт, в целом он был приятным малым. Относительно приятным. Самую малость. Хэнк усмехнулся сам себе за такие оправдания. Нет, всё же Гэвин и правда был говнюком, но в последнее время он по какой-то известной только ему самому причине начал вести себя с Хэнком более чем достойно. Пусть и оставался тем самым обмудком, которого ненавидело больше половины полицейских в департаменте, что-то не давало ему вновь начать грубить «ненавистному пьянице Андерсону». Может, причина крылась в Конноре, который был всё же опасным убийцей, а может, в чём-то ином, но копаться в этом Хэнк не собирался. Главное, чтобы от детектива была польза, а остальное приложится само собой. — Оно мне не пойдёт, — тихо процедил сквозь зубы Коннор, без особой на то надобности разрывая пакет и вытаскивая его содержимое. Подогнув под себя ноги, он принялся осматривать платье, проверяя его на наличие несуществующих повреждений, и даже Сумо не поленился подняться со своей подстилки, чтобы обнюхать то, что осталось от порванного пакета. — А по-моему симпатичное платье. Хорошо подчёркивает фигуру, — неуверенно произнёс мужчина, оглядывая в руках Коннора красное платье. К туфлям у демона точно не было никаких вопросов, и они продолжали мирно покоиться в своём пакете. На самом деле Хэнк вообще не разбирался в женских нарядах, потому что эта тема его нисколько не интересовала. Элизабет, когда ещё приходилась Хэнку женой, любила носить простые одеяния с длинной юбкой до пола и никогда не хотела выделять бёдра, считая это чересчур вульгарным. А вот Тина Чень, судя по разрезу глаз и цвету кожи, была азиаткой, поэтому её выбор не был чем-то удивительным. Хэнк никогда не видел её фигуры в открытую и мог только догадываться о том, что скрывается под мешковатой полицейской униформой, а судя по внешнему виду платья, у неё были очень неплохие параметры. Вот и Коннор может изменять свою фигуру в одно мгновение, поэтому сложно представить одежду, которая будет на нём не смотреться, пусть та хоть висит, хоть обтягивает, хоть просто волочится по полу. Однако, судя по кислому выражению лица, Коннору и правда не нравилось то, что он сжимает в своих руках. Смотрел на тоненькое платье с каким-то недоверием, словно оно в ту же секунду могло превратиться в змею и впиться ему в горло. — Мне практически не доводилось одеваться в платья. Люди, призывающие меня, предпочитали видеть голое тело, — сказал суккуб, не переставая вертеть в руках новый элемент гардероба, как будто не доверял ему. — После всего этого у меня больше нет желания выставлять фигуру напоказ. — А вот я думаю, что тебе очень пойдёт, — заметив, как демон приподнял голову, вслушиваясь в сказанное, Хэнк довольно добавил: — А на новогодний корпоратив я куплю тебе другое, какое ты сам захочешь. — Хэнк, — поджав губы и залившись румянцем, демон сжал красное платье в своих руках, а после расплылся в улыбке, а в уголках его прикрытых глаз появились капельки слёз. — Никто ещё никогда не делал мне таких подарков. Я… я даже не знаю, что сказать. Спасибо тебе большое. Может быть, дело было в слишком ярком солнце, уже нависшем над Детройтом и красующимся за окном, а может, в играющей из телевизора незаурядной мелодии с музыкального канала, но теперь, после всего произошедшего, Коннор казался Хэнку столь уязвимым и беззащитным. Улыбка не сходила с лица демона и красила его куда лучше, чем злобная гримаса, во время которой у суккубов можно разглядеть кошачьи зрачки и острые клыки. Более того, Хэнку казалось, что тот Коннор, с которым он познакомился в начале месяца, и Коннор из настоящего — это два разных создания, никак не связанных и не знакомых друг с другом. Все позитивные эмоции и новые чувства, переполняющие суккуба с каждый днём всё сильнее, преобразили его до неузнаваемости, что уже назвать его демоном — верх глупости и невежества. По крайней мере до тех пор, пока он не перевоплощался в свою истинную форму. Демоны были бездушными созданиями. Коннор рассказывал, что они эгоистичные и злые, но сам он совсем не походил на своих собратьев. Разглядывая платье Тины в руках, он, с постепенно нарастающим восторгом в глазах, поглаживал ткань кончиком указательного пальца, порой заинтересованно перетягивая платье из стороны в сторону, как бы проверяя его на прочность. Несмотря на всю хищную красоту суккубов, пользующихся ею для ужасных целей, как холодным оружием, Коннор наоборот завораживал, и внутри Хэнка разгоралась совсем не похоть, а сильная любовь. Он готов был выкладываться без остатка, надрываясь всё больше и больше, поскольку хотел защитить суккуба ото всех опасностей. Когда умер Коул, Хэнк потерял самого себя, но сейчас, когда в его жизни появился новый смысл, он чувствовал, как дремлющее ранее чувство привязанности просыпалось вновь. Как бы то ни было, не стоит путать реальную жизнь и романтические комедии, отснятые Диснеем, начиная от две тысячи десятого года. Не всем желаниям свойственно сбываться, несмотря на то, как сильно чего-то желаешь. Стоило Хэнку подумать: «А что будет дальше», — как по его спине пробежал непонятный и вместе с тем неприятный импульс, какой бывает в те моменты, когда удерживаешь равновесие в последний момент, перед тем как упасть. Да, Хэнк хотел видеть Коннора счастливым как можно дольше, но предчувствовал, что скоро произойдёт что-то нехорошее. Что-то, что сотрёт улыбку с красивого лица демона. Разобьёт вдребезги все мечты, а после смоет остатки ярких красок и растворит их под ногами.