Госпожа Вольтури

      Я спрыгнула с вервольфа и бегом проникла в холл замка, а после и в тронный зал. Аро здесь не было. Я бросилась обратно, к лестнице, ведущей наверх. Осмотрев все комнаты, библиотеку и подсобные помещения и не обнаружив его, я направилась в дальний угол мрачного коридора, в котором находилась винтовая металлическая лестница на чердак с выходом на крышу и ходом в пещеру, выдолбленную в скале.       Он сидел посреди крохотной комнаты, устроенной в сердце каменной глыбы и смотрел перед собой. Я села рядом с ним, обхватила его руку, прижалась щекой к плечу.       Так мы провели без единого слова около часа.       — Знаешь, что самое больное для меня? — спросил он.       — Нет, — призналась я.       — То, что ты предаешь меня ради ликана, ради раба, ставшего свободным.       — Расскажешь, что видела Анжела? — попросила я.       — Тебя.       — И ты так расстроился из-за этого?       — Тебя и Люциана. Вы были вместе в какой-то избушке в сердце леса. Вы придавались любви, а ты стонала в его объятиях.       — Ты же знаешь, что многие видения обманчивы и нет гарантии, что случится то, что предсказывает пророк, — начала убеждать его я.       — Я не хочу об этом говорить! — вспыхнул он, но сразу успокоился, взглянув в мои глаза, полные преданности ему и любви. — Ты стала мне слишком родной. Иногда мне кажется, что я сошел с ума, ведь не способен даже долго на тебя злиться.       — Злоба — проявление слабости, а мы — вампиры слишком сильны для этого, — улыбнулась я ему.       Он обнял меня, пустив пальцы в мои волосы. Сейчас я снова должна была доказать ему то, что принадлежу только ему и не желаю никого другого.       Я прикоснулась к его телу. Он откинул голову назад, позволяя мне прикусить его кожу на шее. Я воспользовалась шансом. Остаток дня мы утопили в безумстве, сплетенном во едино со страстью двух бессмертных существ.       Ближе к полуночи, когда месяц светил сквозь густые снеговые тучи, расщепляя мрак через небольшое окошко в скале, мы спустились в столовую. Здесь играли на старинных инструментах ликаны в человеческом обличии, а Люциан сидел во главе стола, закинув ноги на столешницу и большими глотками осушая бокал с вином.       — Добро пожаловать! — не совсем трезвым голосом завопил он, оторвавшись от своего занятия.       По правую и левую руку от него разместились его собратья, допивавшие очередную порцию рома.       — Присоединяйтесь! — предложил Люциан.       Я заметила среди празднующих Анну, Анаит и Важу. Они о чем-то увлеченно беседовали.       Я подошла к ним и заняла место рядом со своими подругами. Аро сел напротив.       — Иоанна, — обратилась ко мне Анаит, — мы вынуждены уехать.       — Когда? — уточнила я, безразлично глядя на все происходящее.       — Через час самолёт. Мы возвращаемся в Россию, — сообщила она мне.       — Хорошо, — согласилась я и поднялась со скамьи. — Приятного путешествия. И ещё раз спасибо за то, что помогли нам, — я улыбнулась им, и они поспешно удалились, попрощавшись со старейшиной Вольтури и вожаком вервольфов.       Анна сделала глоток крепкого напитка.       — Ты, надеюсь, останешься с нами? — произнесла я, глядя на нее.       — Мне некуда торопиться! — ответила она.       — Ты отлично сегодня поработала. Спасибо большое. Чем мы можем тебя отблагодарить? — вмешался в разговор Аро.       — Ещё парочку кружек рома, и я буду вполне счастлива, — сообщила она и долила себе порцию.       — Нам здесь делать нечего, — улыбнулась я своему мужу. — Ром для нас не интересен, как и общество ликанов.       — Ты права, — он поднялся из-за стола, подошёл ко мне, подал руку, и мы вместе покинули помещение.       Проходя по холлу, до нашего слуха донеслись голоса и шаги. Входная дверь распахнулась, и в помещении показались двое вервольфов. За ними чернели пять фигур.       — Аро, прибыли гости из Вольтерры! — объявил один из ликанов.       — Агнесса! Адам! — через мгновение я оказалась возле них, стоя под величественным сводом арки и обнимая их.       — Господин, — Лесми встала перед Аро на колено, а Деметрий сделал поклон, — до нас дошли слухи, что с ведьмами покончено, поэтому мы решили вернуться.       Леон остался в стороне, глядя на происходящее в этой комнате.       — Твой отец будет рад тебя увидеть! — сообщила я ему.       — Я так не думаю, — засомневался он.       — Зря. Он тебя очень любит, — заверила я его. — Пойдёмте, — обратилась я ко всем, — я провожу вас!       Я отвела детей в их спальни, закрыла дверь, оставшись наедине с Агнессой. Меня тревожили ее отношения с Леоном. Конечно, он был недурен собой, сильным, храбрым, смелым и отважным юношей, однако, он до коликов в сердце напоминал мне его отца.       — Как ты, милая? — поинтересовалась я, сев на край ее кровати.       — Устала. Слишком много провели времени в дороге, — призналась она.       — Ты же знаешь, что я не уйду, пока не услышу всех подробностей вашего путешествия, — сообщила я ей.       — Мама, он такой замечательный! — с восхищением, переполнявшим ее сознание, произнесла она.       — Вот с этого момента поподробнее, — с наигранной улыбкой попросила я.       — Мы столько времени провели вместе! — начала она свой рассказ. — Очень много гуляли по саду в Вольтерре, читали старинные рукописи в библиотеке... Я играла ему на рояле, а он мечтательно следил за мной... Мамочка, я никогда не была так счастлива! Он делает меня такой живой, такой лёгкой, словно летние облочка... Мамочка, я его безумно люблю!       — Ты отдаешь себе отчёт, в том, кем он является для твоей семьи? — мягко уточнила я.       — Да, он сын нашего союзника.       — В первую очередь, он — ликан, а значит... Милая, прекрати, ты же сама все прекрасно понимаешь. Никто из сторон не будет рад такому союзу.       — Но Соня, член нашего клана, вампир, а замужем за Люцианом, ликаном, вожаком вервольфов... В этом случае никто против не был! — она смотрела на меня глазами полными мольбы.       — Когда Соня свела свою судьбу с судьбой Люциана, ее отец убил ее. Такова была плата за эту порочную любовь. Их ребенок погиб, не успев появиться на свет. Вот, что значит идти против семьи. Ты этого хочешь?! — я слегка повысила голос для усиления эффекта.       — А чем заплатила ты за свою порочную любовь к оборотню? — вдруг спросила она, смахивая слезу, скатившуюся по ее щеке.       Я замолчала. Что я могла ей ответить? То, что простилась со своим вечным бессмертием? То, что стала женой главы вампирского клана? То, что разорвала свое сердце пополам, отдав часть ликану, а часть — старейшине Вольтури? Она не смогла бы этого понять, а пережить все мои страхи и опасения тем более.       — Спокойной ночи, милая, — я бережно поцеловала ее в лоб и, укрыв теплым одеялом, вышла из комнаты.       Прижавшись к стене в коридоре, я закрыла глаза, стараясь забыть всё то, что всплыло на поверхность моих воспоминаний.       — Мама? С тобой все в порядке? — испугался за меня Адам, выглянув из своей спальни.       — Да. Все хорошо, — я улыбнулась ему. — Тебе есть, что рассказать мне?       — Да, вроде ничего особенного не произошло... — протянул он.       — А как же Лесми? Как развиваются ваши отношения?       — Я... Давай зайдём внутрь? — предложил он.       Я прошла следом за ним в его комнату. Он сел в кресло, я прислонилась спиной к каменной стене.       — Она слишком хороша для меня, — пояснил он.       — В каком смысле? — удивилась я.       — Она чудесная, прекрасная...       — Ты — сын главы клана Вольтури. Наследник престола. Неужели какая-то девчонка с уникальными способностями имеет право быть лучше тебя и твоей сестры?       — Нет, ты не поняла. Она не такая, как мы все.       — Что же в ней такого из ряда вон выходящего?       — Наверное то, что я в нее влюблен до беспамятства! — его лицо просияло радостью.       Я недовольно хмыкнула. Лесми не вызывает у меня доверия.       — Спокойной ночи, Адам, — произнесла я и покинула его комнату.       Мне предстоял разговор с Аро о сыне Люциана.       Я зашла в его комнату. Здесь был Деметрий, Алек и Феликс. Они что-то обсуждали с моим мужем.       — Что-то случилось? — Аро встревоженно посмотрел на меня.       — Пока нет, но может, — ответила я.       Он молниеносно приблизился ко мне и взял мою ладонь в плен своих ледяных пальцев.       — Ах, вот оно что! — воскликнул он и бросил взгляд на своих подданных. — Прошу оставить нас! — приказал он им.       Они поспешно удалились.       — Говори, — попросил он меня, усадив на кровать.       — Я не знаю, что можно предпринять, — начала я. — Я лишь молю тебя, дать мне шанс поговорить с Люцианом, — я сделала многозначную паузу. — Наедине.       — О каком разговоре идёт речь? Ты хочешь подкупить его?       — Аро, ты знаешь, что мне самой отвратительна мысль об измене тебе, но, если он запросит такую цену, я обязана буду ее заплатить ради блага наших детей.       — Ты хочешь, чтобы я дал тебе разрешение на внебрачную ночь с ликаном?! Как в тот раз?!       — Нет. Этого я не прошу. Мне нужно твое добровольное согласие или же другое решение этой проблемы.       — Как же Соня? — он усмехнулся, но его улыбку утопила грусть.       — Вы отправитесь в Вольтерру завтра после полудня, забрав и ее с собой. Я не знаю, как суждено поступить в данной ситуации, но я обязана предпринять все меры!       — Я вижу искренность в твоих словах, — заметил он. — А ещё, я помню, что предсказала Анжела. От судьбы не уйти, хоть я в нее и не верю...       Он прошёлся по комнате.       — Допустим, ты останешься с ним на одну ночь. Что будет дальше? Ты покинешь клан?       — Нет. У нас с тобой будет два пути. Первый — ты казнишь меня за нарушение закона Вольтури, который я сама добросовестно защищала до этого времени. Второй — мы распускаем слух о том, что ты меня наказал за прелюбодеяние, а я сама отправляюсь на территорию Калленов и там живу какое-то время. В тех краях он не станет меня искать.       — Я не смогу тебя убить. Членам клана скажем, что ты умерла для вервольфов и разглашение этой тайны карается смертью. Сами укроем тебя в надежном месте. Если такова цена свободы и счастья... Все равно. Я не могу пойти на такой шаг.       — Просто дай мне все карты в руки, и я сама разыграю эту партию!       — Я слишком тебя люблю! — он встал передо мной на колени, положив руки на мои бедра.       — Аро, любимый, это всего лишь одна ночь. Она ничего не значит для меня, но стоит больше жизни для Люциана.       — Что я должен буду сказать Соне?       — Скажешь, что... Не знаю. Общий сбор. Совет клана... Я не могу сейчас ничего придумать.       — Если ты не вернёшься ко мне, я уничтожу всех ликанов! — он поднялся и угрожающе навис над моим истлевшим телом. — Я истреблю весь мир, а Люциана прикажу повесить в образе волка на городских воротах Вольтерры и избивать до полу-живого состояния, а когда он настолько ослабнет, что не сможет больше находится в теле ликана, он станет человеком! Тогда-то я и сделаю из него мертвеца!       — Какие заманчивые перспективы, — усмехнулась я.       Он внимательно изучил мою реакцию на его речь и улыбнулся.       — Надеюсь, что ты не задержишься здесь надолго, — поцеловав меня, произнес он. — Мы будем ждать тебя. Когда ты вернёшься, я отправлю Соню назад, если, конечно, она ещё будет ему нужна.       — Леона оставите здесь?       — Да. Довольно с него общества нашей дочери!       Аро ещё раз прошёлся по комнате и остановился напротив меня.       — Будь осторожна, — попросил он.       Я молча улыбнулась и ушла.       Я вышла во двор, поднялась по деревянной лестнице на крепостную стену и осмотрела заснеженные территории ликанов.       — Ночь особенно хороша в здешних краях, — послышался женский голос позади меня.       — Лесми? — не поворачиваясь к ней, уточнила я.       — Да, госпожа, — подтвердила она.       — Почему ты здесь?       — Мы завтра уезжаем. Венгрия — красивая страна. Хочу насладиться ее пейзажем напоследок.       — Знаешь, меня давно мучает вопрос...       — Я догадываюсь какой именно, — произнесла она, а я повернулась к ней.       — Раз так, то позволь мне выразить недовольство вашими отношениями с Адамом.       — Госпожа, поверьте мне, это не закончится чем-то плохим.       — Разреши усомниться, — я снова встала к ней профилем, вглядываясь в темноту венгерского леса.       — Адам — прекрасный юноша, серьезный, храбрый, властный, но... Я не чувствую в своей груди огромную любовь.       — Тогда к чему все это? — удивилась я.       — А почему Вы живёте с нелюбимым мужчиной? — вдруг спросила она.       — Я люблю Аро.       — Но Вы любите и Люциана.       — С чего ты взяла?       — Его взгляд. Он выдает всё. Ликан не смотрит даже на свою жену так, как смотрит на Вас.       — Ты и впрямь отличная охотница. Твоей наблюдательности можно позавидовать. Однако, его взгляды — это одно. Другое дело то, что я к нему испытываю. То есть, ничего. Ровным счётом.       Если бы Лесми обладала моим талантом определять ложь, то она в тот же миг бы поняла, что я всеми силами скрываю правду, топя ее сознание в моем обмане.       — Прошу меня простить, — наконец проговорила она, — это сугубо Ваше личное дело, и я не в праве обсуждать его.       — Как ты появилась в клане? Почему я раньше ничего о тебе не слышала? — начала я задавать вопросы.       Она рассказала мне историю, которую некогда открыл мне Аро, но, исключая моменты о гибели ее отца, о которых она, разумеется, не подозревала.       — В последнее время у меня всплывают какие-то воспоминания, события, которые я совсем забыла, а может быть и не знала вовсе, — призналась она.       — Что тебе мерещиться?       — Лес. Снег. Женщина, лежащая на земле. Холод. Мороз. Мои руки все в крови и держат острый кинжал. В нескольких метрах от меня тело огромного ликана. На горизонте движутся черные фигуры в плащах, и дикий звон в голове пронзает мысли. Было ли это со мной или это плод моей фантазии...я не знаю. Я хотела бы узнать правду. Кто мои родители, как я стала такой, какой я являюсь теперь...       — Когда-нибудь ты сама все откроешь для себя. Я не способна тебе в этом помочь.       — Аро приказал отбыть завтра после полудня из Венгрии...       — Уже сегодня... — я посмотрела на небо, где снежные тучи расступились и открыли звёзды нашему взору, определила примерный час — около двух часов ночи.       — Все вампиры должны покинуть этот край до вечера, иначе...неподчинение старейшинам и смерть. Я не в праве обсуждать его приказы, но хочу лишь узнать, к чему такая спешка? Нам больше ничего не угрожает.       — Нам нет. А Агнессе — да. Я останусь здесь ещё на сутки, чтобы подписать новый договор Вольтури и ликанов с целью обезопасить свою дочь.       — Забота о детях — самое святое, что может быть у женщины, — с некоторым восхищением произнесла она. — Вы останетесь здесь, на стене? — уточнила она, направляясь к лестнице, ведущей во двор.       — Да. Ещё побуду тут немного, — ответила я и, поставив руки на каменное ограждение, всмотрелась вдаль.       Лесми покинула меня, позволив моим мыслям захватить мое сознание. Остаток ночи я проведу в раздумьях, а с рассветом новый страх повяжет меня по рукам, дабы подчинить себе без остатка.