***
Клинт наблюдал одним глазом за действиями Тони, даже не надеясь понять, что происходит. Его больше привлекала возможно выпить все запасы кофе ученого, нежели шанс увидеть научный эксперимент. Воодушевленный, Старк с головой погрузился в работу; Питер по его указаниям едва успевал приносить ему то инструменты, то что-то ещё, названия чего для Клинта оставалось загадкой. Кажется, новая «игрушка» раскрасила рабочие будни Тони. Хотя бы потому, что тот, пожалуй, ещё никогда не видел ничего подобного. И возня с когтем превратилась для него в своеобразную головоломку. После недолгого изучения когтя исключительно глазами, Тони взялся за непонятные склянки с загадочным содержимым, что принёс ему Питер. Он то осторожно капал странными химикатами на коготь, то нетерпеливо кидал металл прямо в склянку с раствором, грубо взбалтывая всё вместе как некий замороченный напиток, и выжидал намёки на химические реакции и чудеса. Питер не отрывал по-детски любопытного взгляда от манипуляций Старка, выжидая чуда, равно как и его наставник. Воздух в комнате быстро наполнился едкими, режущими глаза запахами, не дающими вздохнуть полной грудью. Старк неожиданно подал голос: — Эй, Бартон. — А? — задыхаясь от букета химических ароматов, откликнулся Клинт. Забавно, что на Тони и Питера они не действовали от слова «вообще». Кейт же терпела, зажав нос рукой. — И много вам попалось таких… бронированных тварей? — Лишь один, — ответила Бишоп прежде, чем Бартон успел открыть рот; из-за сжатого пальцами носа её голос звучал забавно, — Нам просто не повезло. Тони задумчиво хмыкнул, записывая что-то в попавшийся ему под руку кусок бумаги, и потянулся за очередной склянкой с жидкостью, поданную Паркером. — А что говорят остальные? — невзначай поинтересовался он, — У них как с удачей? Только сейчас Клинт осознал, что не читал отчёты других разведчиков. И так и не написал свой собственный. «Упс». — С подобным они не сталкивались, — уверено заявила Бишоп. Очевидно, в отличии от Бартона, она читала чужие доклады. И без сомнений, её собственный лежал в общей стопке. Клинт же начал мысленно отсчитывать минуты до того мига, когда по его провинившуюся душу придёт Фил. Он нервно посмеялся и неловко бросил, переводя тему: — Не хочешь снова к нам присоединиться, Тони? — и взволнованно потянулся за деревянной банкой кофе, за добавкой, — Тем более, когда назревает что-то интере... — Нет, — отрезал Старк. Он бросил на Бартона столь неодобрительный взгляд, будто его только что оскорбили. Или произнесли слово «магия» в стенах его лаборатории, — Исключено! — и не желая более продолжать разговор, он вернулся к делу, отобрав у Паркера очередную склянку с химикатами. Клинт и не ждал другого ответа. Покрутившись на стуле, он пожал плечами, без возражений принимая такой однозначный ответ. И просить Старка передумать он не планировал. Уловив на себе растерянный взгляд Бишоп, он отмахнулся, не желая сейчас говорить на этот счёт. Да, Старк помогал охотникам и разведчикам, но лишь до поры до времени. В конечном итоге, он просто покинул союз и перестал их поддерживать. Почему — Клинт точно не знал. Да и не рвался спрашивать и совать свой нос в чужие дела. Сначала он подумал, что это из-за денег, но охотники всегда платили Тони в срок и немалые деньги за прекрасное оружие и крепкие доспехи: тот только и успевал выполнять заказы, как к нему поступал с десяток новых. Но несмотря на свои успехи и прибыль, Тони попросту расторгнул все контракты. Порвал все договоры. Послал всё и всех далеко и навсегда. Тогда союзу — «Щ.И.Т.у»— пришлось искать новых кузнецов и довольствоваться теми людьми, что были готовы браться за их заказы. К сожалению, никто не смог догнать Тони по своему мастерству, но жаловаться смысла не было. Может быть, Тони нашёл для себя новое хобби — влюбился в сложные механизмы и неповторимые шедевры из драгоценностей, — и плюнул на сотрудничество с требовательными охотниками. А может, он просто что-то не поделил с Фьюри... Или он не поддерживал борьбу с оборотнями. Словом, кто знает. Клинт просто был рад, что Старк всё ещё с ним разговаривает и даже задаром помогает. И, более того, разрешает воровать у себя кофе по старой дружбе. — В отличии от вас, — с раздражение добавил Тони, — Я занимаюсь куда более важными вопросами, нежели охота на оборотней. Клинт поднял бровь в лёгком возмущении; защита границ страны от напасти лесных тварей — куда уж важнее? Он бы с радостью возразил, но вовремя заткнул себя. Во-первых, потому что с Тони спорить бесполезно — он чертовски упрям и скорее доведёт Клинта до нервного срыва, чем согласится с его мнением. А во-вторых, быть может, у него есть веские причины так говорить. Кейт, не совсем улавливая детали разговора, решила тактично промолчать.***
Наташа прекрасно понимала, что дурная новость никому не понравится. Особенно Барнсу, ведь его она касается напрямую: тот напрягся, быстро осознавая, что значат её слова; по его оскалившемуся лицу было видно, что он уже разложил в мыслях все возможные последствия своего промаха. И большинство из них не пришлись ему по вкусу. Как и полагала Наташа, он быстро нашёл способ избавиться от нарастающих снежным комом проблем. Довольно очевидный и прямолинейный: сорваться с места и помчаться прямиком к ничего не подозревающему Старку, дабы исправить свою ошибку. И без грубой силы этот план не воплотить в жизнь. Романофф надеялась, что Роджерс окажется куда благоразумнее. В противном случае все планы рухнут. И не только планы оборотней, но и её, личные... — Баки, нет!! — её скромные надежды оправдались; Стив среагировал незамедлительно, стоило Барнсу шелохнуться. Приказной тон и утробный рык Роджерса только больше его раззадорили. Джеймс оскалился, показывая клыки: — Если Старк узнает... — То я с этим разберусь, — Стив был непреклонен; встав перед другом, он закрыл собой путь из их укрытия. Нат мысленно поблагодарила его. Конечно, она бы справилась с Барнсом и сама, но не без усилий. Нечеловеческих усилий. Предсказуемо, но слова Роджерса показались Барнсу неубедительными: он уставился на Стива с такой яростью, словно был готов в любую секунду накинуться и растерзать его в клочья. Возможно, это должно было напугать Стива до смерти, но к огромному несчастью Барнса, он ещё с детства привык к этим «страшным гляделкам». А учитывая их постоянные дружеские (и не очень) схватки, Роджерс прекрасно знал, что они равны, и эта дуэль совершенно бессмысленна. Оставалось надеяться, что Барнс того же мнения. Наташа же настороженно наблюдала за их немой борьбой со стороны, отстраненно размышляя, сможет ли она в случае чего унять двух взбесившихся огромных зверей. — Не смей, — зарычал Роджерс, давя на Барнса одним своим воинственным видом, — Я не пущу тебя к Старку. — Ты слишком к нему привязался! — Стив сделал вид, что не заметил это небрежно брошенное замечание. Если он сейчас поддастся этой провокации, то Барнсу выпадет прекрасный шанс отстоять свое решение. И он точно этим воспользуется. И не важно, что его слова — чистая правда. — Ты попадёшь к Тони только через мой труп, — последнее слово было за Роджерсом. Угрожающе заявление, только подлившее масло в огонь. И подтвердившее опасения Барнса: однозначно, Стиву просто-напросто вскружили голову все эти чёртовы механизмы. В особенности — их создатель. И у Баки оставалось все меньше силы воли, сдерживающей его праведный порыв врезать Роджерсу по его светлой макушке, чтобы выбить из него всю эту дурь. От всей души. Левой. — Сейчас это не главное! — Наташа вмешалась, нарушив напряженную тишину за секунду до того, как оборотни едва не сцепились. Всё же, в сотрудничестве с ними есть и свои минусы — их чрезмерная вспыльчивость. Но к ней она как-то привыкла, — Наш план не пострадает из-за этой мелкой ошибки, — заметив, что настроенные на драку оборотни обратили на неё внимание, (что уже само по себе звучит до смертельного опасно) она продолжила, — А если вы хотите исправить свои промахи, то хватит сотрясать воздух и послушайте меня, — её голос звучал ровно и спокойно. Потому что, хотя бы она должна оставаться безмятежной ради подобия хоть какого-то противовеса горячему и переменчивому нраву двух зверей, — Последний поход для наших врагов оказался провальным. И пока они собираются духом, у нас есть огромная фора. Барнс не успокаивался: — Если Старк... — Забудь о нём! Это сейчас не главное, — Романофф грубо прервала его, ясно дав понять, что она на стороне Стива; почувствовав поддержку, Роджерс коротко кивнул ей в благодарность. Не теряя времени и надеясь, что её будут слушать, девушка продолжила, — Я выяснила всё необходимое, — и едва заметно пошевелила рукой. ...и сотни крохотных пауков разной масти, следуя её немому приказу, медленно спустились с крыши трухлявого дома, ловко цепляясь лапками за блестящую на солнце паутину. И будто преследуя единую идею, они, слегка колеблясь от летнего ветерка, принялись выстраивать замысловатые, одни им известные узоры из паутины, скрепляя нити друг друга и хаотично переплетаясь во что-то неведомое. Роджерс наблюдал за происходящим, не отрывая заинтересованного взгляда от разрастающейся паутины. Барнс не уставал хмуриться; иногда с его стороны слышалось рычание, на которое, правда, уже никто не обращал внимание. И действительно, в непредсказуемых движениях пауков всё же был определенный замысел: они «вышивали» из тонкой, блестящей серебром паутины сложный образ, громоздкий макет некой постройки, удерживаемый крепкими блёклыми веревочками, прилипшими к потолку. — Пристанище нашего врага, — коротко пояснила Романофф, когда очертания макета стали куда яснее, — Замок «Щ.И.Т.а» — союза разведчиков и охотников. Стив с интересом взглянул на очертания окружённого высоким каменным забором огромного замка с устремляющимися к небу башнями: он действительно казался огромным. Стив легко узнал несколько башенок, украшенных развевающимися флагами: гуляя по улицам города, он иногда мог разглядеть их вдалеке, где-то на окраине. Но особенно его внимание привлекла подземная конструкция — несколько подвальных этажей, скрытых от посторонних глаз, и вероятнее всего, представляющие собой огромный лабиринт из переплетающихся коридоров, устремляющихся под землю. Барнс без энтузиазма изучал краем глаза представший перед ним ниточный макет здания, неосознанно стараясь запомнить каждую деталь. Злость всё ещё не давала ему покоя, а вкус поражения в нелепом споре не уставал напоминал о себе едкой обидой: хмурое лицо Джеймса выдавало его. Но он всё же постарался откинуть тяжёлые мысли и сосредоточиться на деле. — Если вы наконец угомонились, — по-родительски строго произнесла Романофф, с укором взглянув на обоих оборотней, — То слушайте и запоминайте дальнейший план.***
Клинт не был в восторге от задумчиво-серьёзного взгляда Тони: он так долго рассматривал замученный жестокими экспериментами коготь, что Клинту подумалось, что Старк вот-вот расплавит в нём дыру одной силой своего сосредоточенного взгляда, скрытым за толстым стеклом гогглов, но, к счастью (или ужасу), он взглянул на Бартона и неожиданно произнёс: — Где ты достаёшь такие диковинки? — это прозвучало крайне воодушевленно. Клинт опешил от растерянности: этот довольный тон никак не состыковывался с прежним хмурым выражением лица Старка. Он злится или в восторге от представшей перед ним загадки? Скорее второе, ибо у Старка есть странная привычка: рассуждать вслух, когда он слишком увлечён, — Не знаю, что за зверь вам там попался, — он стянул с носа гогглы и встряхнул головой, растрепав тёмные волосы, — Но лапу ему делали не здесь, — Бартон насторожился. Кейт, что пыталась развеять скуку ожидания чтением толстой энциклопедии, тоже прислушалась, — Я думал, что оборотни — твари древние. Что они не знают металлургии. Что они едва ли могут сделать из палки и камня более-менее приличное оружие. А тут на тебе! — кузнечные перчатки, потемневшие от тесной работы с огнём в камине, полетели в сторону. Видно, Тони не знакомо понятие «порядок», — Но всё куда интереснее… — Есть предположение, из чего она? — вмешалась Кейт. С чего это вдруг она так заинтересовалась происходящим?.. Питер в нетерпении уставился на Старка, навострив уши в надежде услышать его вердикт. Возможно, он тоже вдохновился загадочной историей про не менее загадочных, незнакомых обычным людям оборотней и теперь, словно ребёнок, слушающий волшебную сказку, ожидал её финала. Тони цыкнул: — В основе твоего трофея — титановый сплав. Если по сути: эту штуку, — он постучал ногтями по когтю, — Вам не пробить. Даже ваши могучие охотники с их нахваленными пукалками не справятся, — он притих, просчитывая что-то в мыслях, переведя взгляд на свои хаотичные записи, разбросанные по всевозможным клочкам бумаги. Все замерли в ожидании, будто перед ними вот-вот должна была открыться великая тайна, — Но в этом сплаве есть что-то ещё. Пока не знаю, что именно. Какой-то металл, которого точно нет в наших краях. — Есть догадки? — настороженно поинтересовалась Кейт. Бартон же напряжённо потянулся к очередной кружке кофе. — Есть. Десятки, — Старк расслабленно пожал плечами. Лёгкость этого движения отчасти успокаивала, — Дай мне ещё час, и я дам ответ. Бартон залпом допил уже остывший кофе и тихо поставил кружку на стол, невольно уронив стопку бумаг; те с шорохом рухнули на пол, но обычно ругающийся на такое Тони не обратил внимания на неловкость Клинта. Он только хотел открыть рот и извиниться, но Старк подал голос раньше: — Говоришь, лук сломался? — бросил он, вмиг отвлёкшись от сути прошлого разговора, — Сделаю тебе новый. Своими руками, — Старк даже не собирался слушать Бартона. Не давая и слово вставить, он сорвался с места и продолжил разговаривать сам с собой. Возможно, именно так ведут себя сумасшедшие учёные. Или чрезмерно гениальные, — Не бери тот, что вам выдаст Фьюри: это не оружие, а недоразумение какое-то! А ещё, — он спрятал коготь в нагрудный карман своего кузнечного фартука, продолжая бродить по комнате, — Посмотрим, что удастся сделать полезного из твоей находки, — он наконец поднял взгляд на гостей, но лишь на секунду: движение за окном притянуло его внимание. Он легко улыбнулся и беззаботно бросил, — Кажется, за вами пришли. Неожиданный птичий возглас и шорох крыльев перепугал Бартона; он обернулся, готовый обороняться... И вымученно выдохнул. Нахохлившись и топчась на деревянном подоконнике, цокая по нему когтями, крупный филин вперился в Клинта воинственно-злым взглядом золотых глаз: из-за поднятых перьевых ушек казалось, что птица вот-вот в ярости вцепится в него когтями. Бартона это не волновало: он вымученно вздохнул, закатив глаза. Кажется, кое-кто наконец заметил его исчезновение и прилетел по его душу. «Ох, чёрт». До Клинта отдаленно донёсся раздосадованный вздох Кейт. И усмешка Тони. Они сразу поняли, кому сейчас будут читать нравоучения… — Клинтон Фрэнсис Бартон! — послышался возмущенный мужской голос, когда вместо птицы у окна появился Фил; стряхивая перья с серого плаща, он не отрывал хмурого взгляда от своего нашкодившего подопечного. Последнему хотелось провалиться сквозь землю. Или спонтанно и необоснованно научиться магии невидимости. — День добрый! — напряжение слегка разрядилось, стоило Старку поприветствовать неожиданного гостя, — Чай? Кофе? — но заметив, что деревянная банка, которая ещё пару часов назад была доверху полна кофе, теперь опустела, Тони пожал плечами, извиняясь, — Боюсь, кое-кто лишил вас выбора, мистер Колсон. Фил покачал головой: — Благодарю, — и по дежурному улыбнулся, отказываясь от гостеприимного предложения, — Я ненадолго, — и вся его добродушность попросту испарилась, стоило мужчине переключиться на виновника торжества; Клинт старался не пересекаться с ним взглядом, а в его голове метались сотни и сотни вариантов глупых и самых немыслимых оправданий. Трагедия, но ни одно из них не сработает против Фила. В особенности злого Фила, — Бартон, ты ведь прекрасно знаешь, почему я пришёл? — риторический вопрос. Без сомнений. — Ага... — Ты немедленно возвращаешься в «Щ.И.Т.» и не выходишь оттуда, пока на моём столе не появится твой отчёт, — Клинт чувствовал, как с каждым отчеканенным словом он получает мнимый подзатыльник от Колсона. Он всё ещё не решался повернуться к нему лицом: нет ничего страшнее в его жизни, чем рассерженный Фил. С ним и оборотни рядом не стоят. А Старку, тихо смеющемуся в стороне, хотелось врезать. По-дружески, конечно. Кейт, прекрасная зная, что подобный финал был очевиден, сокрушённо покачала головой; она даже не пыталась защитить своего напарника. Потому что Клинт опять ослушался и заслужил это. — Понял, — выпалил сдавшийся с потрохами Бартон. И его наказание не заставило себя ждать: за спиной послышался щелчок пальцев и, открыв глаза, Бартон понял, что находится уже не в мастерской Старка; он обнаружил себя, сидящим за широким столом из тёмного дерева, заваленного стопками бумаги. Парень растерянно осмотрелся… «Замок «Щ.И.Т.а». Кабинет Фила», — и быстро пришёл к очевидному выводу. Он утомлённо взглянул на высокие книжные шкафы, выстроенные вдоль каменных стен замка, которых, к слову, не было видно за оными, и ощутил, как ему инстинктивно захотелось поспать. Удивительно, как полки ещё не рухнули под тяжестью бесчисленного множества исписанных книг, свёртков и прочих бумаг, что нашли в них покой и теперь безмятежно пылились в ожидании своего читателя. Опустив взгляд на стол, укрытый проскользнувшими через окошко лучами солнца, он получил недвусмысленный намёк: перед ним лежала небольшая стопка бумаг, а рядом — перо с баночкой свежих чернил. Что ж, вот он снова в этом кабинете. Снова ему придётся отбывать тут «наказание» в лице утомительной писанины. Конечно, можно было бы попытаться сбежать, но, во-первых, Клинту не удастся протиснуться через узкое окошко, да и смерть путём падения с высоты башни замка не входила в список его «будущих глупых поступков». А во-вторых, дверь из комнаты заперта на магический замок — в этом он не сомневался. Потому что уже пытался сбежать и не раз. Теперь Фил не выпустит его отсюда, пока проказник не сделает, что от него хотят. Парень вздохнул, вяло потянувшись за пером, и без энтузиазма макнул его в чернильницу. Как говорится, делу время, а потехе час, верно?..***
Клинт лениво царапал пером по бумаге, нехотя вырисовывая букву за буквой, иногда поднимая взгляд на Фила: вернувшись, тот слонялся битые несколько минут по кабинету, раскладывая стопки отчётов по полкам высоких шкафов. «Интересно, их вообще кто—нибудь читает?». Колсон точно читает. Мельком наблюдая за Филом, Клинт в мыслях отметил, что тот выглядел уставшим. Морально. И он прекрасно понимал, почему. Наступили тяжёлые времена. Нагрянули, как гром посреди ясного неба. Ослеплённые своим превосходством, люди долгое время одерживали над оборотнями одну громкую победу за другой и купались в лучах славы и обожания народа, уверовавшего, что их сон хранят верные и непобедимые стражи. Словно щит, защищающий от всех невзгод и напастей. Клинт с усмешкой подумал, что у оборотней, видимо, лопнуло их звериной терпение. Им надоел такой порядок вещей, и они наконец нанесли удар. Да такой, что выбили почву из-под ног у своих врагов и лишили их уверенности в завтрашнем дне... И теперь «Щ.И.Т.», — по сути, единственное, что защищало граждан, — не знает, что делать. Он сам ждёт ответов. Объяснений. Хотя бы необоснованные догадки, что частично прояснят произошедшее. Подарят крупицу надежды на лучшее. Подскажут, как поступить дальше и заглушат подкатывающую панику. Подобный страх перед неизвестностью — не в новинку. Такой же хаос творился и несколько лет назад, в тот роковой день, когда оборотни впервые показались рядом с мирными землями людей. Клинт смутно помнил охватившие страну ужас и панику, когда чудовища осмелились выйти из тени лесных деревьев на открытые крестьянские поля. Тогда по стране прошлась волна беспокойных слухов, что лесные твари убивают скот, уносят жизни десятков крестьян и вот-вот нападут на город. Люди, даже не видевшие их вживую, как один рассказывали, как огромны эти чудовища, как остры их когти и клыки и насколько они безжалостны. И чем быстрее передавались эти слухи из уст в уста, тем страшнее и отвратительнее становились эти звери в воображении тысяч людей. Тогда и образовался «Щ.И.Т.». Наскоро собранный из сотен разношерстных добровольцев союз быстро разрастался, менялся и преобразовался в нечто масштабное. В нечто, готовое защищать целую страну. Бартон до сих пор помнил, как к нему — обычному уличному воришке, невольно бродившему по городу с цирковыми бандитами-беглецами, вооружившись самодельным луком, — обратился Фил. Черт знает, почему именно Клинт попался на глаза Колсону. Но именно его Фил уговорил бросить преступные развлечения и предложил ему нечто, от чего было просто глупо отказываться — второй шанс. Шанс использовать свой невероятный талант ради благих целей, а не пустой разбойничьей жизни на улице. И Клинт согласился. Ибо вторым вариантом была тюрьма. А потом он неожиданно обнаружил себя сидящим за одним столом с учёными, исследователями, магами, чародеями и просто великолепными воинами, коих терзал лишь один вопрос — как спасти свой дом. Тогда он совершенно не понимал, что делает среди этих невероятных людей. Тони, что тоже оказался за круглым столом защитников и бравых смельчаков, тогда посмеялся, глядя на лук Клинта, и сказал, что это какой-то «технический крах», а не лук. И пообещал выдать ему что-то «менее ущербное». Всё-таки есть вещи, которые никогда не меняются. Например, Старк и его дружеские насмешки. А потом всё пошло своим хаотичным чередом. Разработка стратегий. Подготовка всего необходимого. Собрания, десятки занудных собраний во главе Фьюри. Появление имени Кейт Бишоп в списке добровольцев. Формирование первого полноценного отряда разведчиков и разгром таверны по этому поводу. Знакомство с Наташей под ритмы пульсирующей похмельной мигрени. Первый поход, первые неудачи и успехи. И десятки смертей. Если не сотни. И вот, старый виток истории повторяется. Всё снова пошло по кругу. Вновь паника. Знакомая неизвестность. Тысячи вопросов в пустоту без надежды на отклик. Тяжёлое ожидание. Клинт отвлёкся от своего отчёта и перевёл взгляд на лист с чужим. Заметил подпись: «Кейт Бишоп». Пробежался взглядом по его содержанию, цепляясь за случайные фразы. «Оборотень с железной лапой...». Вздохнул. Он сам не понимал, почему так отчаянно вцепился в идею узнать что-то о когте и о его владельце. Наверное, он, как и многие его соратники, надеялся разгадать хотя бы эту загадку. Но она — как капля в море. И он уже не уверен, что это что-то ему даст... — Задумался? — голос Фила разбудил его. Клинт не сразу ответил: он медленно выплыл из своих тяжёлых мыслей, поднимая взгляд на Колсона. Да, он определенно выглядит уставшим: слабая, скорее, дежурная улыбка никак не придавала ему бодрости. А синяки под глазами «тонко» намекали, что у него были бессонные ночи, полные дел и трудностей. — Всё в порядке? — вежливо уточнил Фил. Стоило отдать ему должное: несмотря на усталость, он как всегда беспокоился обо всех вокруг, не жалея себя. Как всегда относился к подчиненным и ученикам как к родным детям и беспокоился о том, что у них на уме и на сердце. И Клинт тихо восхищался тем, как Колсон держался, несмотря на то, что его «дети», возможно, прямо сейчас умирают в лазарете. Фил даже позабыл о своей вспыльчивости и обиде: только недавно он хотел отчитать Клинта за отсутствие отчёта и побег из лазарета без разрешения докторов, а сейчас он привычно волнуется, по-родительски интересуясь, как у него дела. Бартону жалко Фила. По-человечески жалко. — А ты как поживаешь? — бросил Бартон, неосознанно парируя. Глупый вопрос: он прекрасно понимал, что всё не в порядке. И это ещё слабо сказано. Потому что не может быть всё в порядке, когда скоро начнётся новый поход, а одна половина разведчиков лежит в лазарете, а другая — напуганная случившимся, — вот-вот устроит бунт. И Фил — один из тех, от кого ждут ответов и верных решений. Вестник хороших и дурных новостей. Наставник, к которому побегут потерявшие надежду ученики. Верный товарищ, у которого всегда можно спросить совет. Он тот, кому придётся выступать перед народом, если тот почует неладное и заразится эхом паники. Колсон тот, кому придётся отвечать перед царём, отчитываясь о том... Что всё далеко не хорошо. И Клинт прекрасно понимает, чем это обернётся. На грубую силу оборотней люди ответят с ещё большей жестокостью. И в дикий лес ворвутся полные презрения и ненависти, вооружённые огнём и ружьями... Охотники. Ибо нынешняя ситуация требует жёстких мер. Но Фил никогда не признается, каковы масштабы катастрофы. Он будет держать всё в себе и как всегда приободрит остальных, попытается внушить надежду и скажет что-то вроде: — Я просто немного устал. Возможно, нам сейчас трудно, — казалось, он и сам не верил в то, что говорит: в голосе ни капли уверенности, лишь потерянность, — Но мы с этим разберёмся. Клинт не стал возражать. Или осуждать его за попытку соврать. Ему хотелось верить в эти пропитанные грустью слова. Фил старается. И он заслужил за это благодарность. Бартон кивнул, принимая его ответ, и Колсон устало улыбнулся. Бартон не хотел давить: Филу и без того тяжело. Он не ждёт поддержки от Колсона. Скорее, сам Колсон нуждается в поддержке. Клинт не знал, как его поддержать. И просто решил не мучить лишними вопросами. Он только утомит Фила да и вряд ли получит желанные ответы... Бартон молча проводил взглядом уходящего из комнаты со стопкой бумаг Колсона, и когда дверь тихо закрылась, он продолжил нехотя корпеть над отчётом, лениво вырисовывая неровным почерком слово за словом...***
Его побеспокоил шорох за дверью и шепчущий женский голос. Он сразу узнал Кейт: она тихо разговаривала с кем-то. Девушка аккуратно приоткрыла дверь, заглянула внутрь и, кивнув недоумевающему Бартону, распахнула дверь, впуская в комнату.... Питера. — Вы что тут делаете? — воскликнул Клинт, наблюдая, как Паркер прошмыгнул внутрь, пригнув голову так, будто его в любой момент могли заметить и схватить. А ведь могут: ему не разрешено тут находиться. Кейт тут же намекнула своему несмышлёному и растерянному напарнику, чтобы он их не выдавал: шикнула на Клинта, прижав палец к губам. Бартон воспринял это с лёгкой обидой. Но не успел он возмутиться, как его внимание привлекло кое-что другое... Прижав к груди, Питер бережно нёс небольшой, но довольно вытянутый кейс из тёмного дерева, закрытый на внушительный замок. Клинт быстро разглядел металлическую пластину на его крышке, на коей было выгравировано «Старк». «Без пафоса мы не можем, верно?», — и всё как-то пришло на свои места. Почти. Отвлёкшись от недописанного отчёта, Бартон с плохо скрываемым любопытством наблюдал, как Питер, полный гордости и торжественности, поставил тяжёлый кейс на стол, прямо перед его носом. — Мистер Бартон, — мальчишка откашлялся, готовясь толкнуть важную речь. Клинт приготовился внимательно слушать, предвкушая что-то интересное, — Прошу, Ваш заказ! — замок щёлкнул под натиском ключа, и тяжёлая крышка медленно поднялась, открывая прекрасный вид на... — О боже... — выдал Клинт. На мягкой шёлковой подушке лежал новый, блестящий блочный лук, от одного взгляда на который Клинту хотелось подскочить со стула от восторга. Что он и сделал. Надо отдать Тони должное: он гений. Он чёртов гений, способный создавать доселе невиданные творения. Клинт не знал, что в нём преобладает: восхищение при виде нового, прекрасного, а главное, несомненно, крепкого лука, который не сломать, или растерянность от замысловатости его строения. А рядом с ним, на той же подушке лежали стрелы. Ещё нетронутые. С острыми, как лезвие наконечниками. Ещё не познавшие стремительного чарующего полёта... И одна из них особенно привлекала внимание. Бартон озадаченно взглянул на стрелу, украшенную не тёмным оперением, как остальные, а красным. И её наконечник был явно сделан из металла иного происхождения, нежели у других стрел. И Клинту показался знакомым этот мягкий серебряный блеск. — Это же... — Коготь, — выпалил Питер, светясь от радости, будто лук вручили ему, а не Бартону, — Мистер Старк переплавил его. Он посчитал, что так Ваша находка будет куда полезнее. Клинт бережно взял стрелу в руку, нежно проведя кончиком пальца по оперению: оно казалось чуть грубее, чем привычное оперение обычных стрел. Оно и к лучшему: Клинт не глядя отличит её. — Возможно, с её помощью Вы одолеете того оборотня, — Питер улыбнулся, — Как говорится, клин клином... А если Вы добудете ещё такого металла, то Мистер Старк с огромным удовольствием сделает из него что-нибудь ещё. Клинт усмехнулся, балансируя стрелой на кончике пальца. Однозначно, ему нравится такой неожиданный и дорогой подарок. Если, конечно, это действительно подарок, и Старк не потребует с него целое состояние... — Тони разгадал загадку? — легко поинтересовался он, положив стрелу на место и потянувшись к луку: тот казался куда тяжелее, что был у него раньше. — Вибраниум, — запросто бросил Питер, понадеявшись, что Клинт его без проблем поймёт. Заметив растерянность своего напарника, Кейт бесстрашно бросилась ему на помощь: — Лапа той твари была сделана из титанического сплава, а её покрытие — из вибраниума, — попыталась объяснить она, но к её несчастью, Клинту это мало о чём говорило: его потерянный взгляд буквально кричал об этом, — Как и говорил Старк, стрелять в него бесполезно. — А магия? — Дохлый номер. — А врезать кулаком? Пнуть? — Серьёзно?.. — А как насчёт оторвать его лапу? — Если тебе надоело жить, то вперёд, — равнодушно пожала плечами Бишоп, проигнорировав ради приличия всю глупость последнего варианта, — Если хочешь уложить этого зверя на лопатки, то грубая сила не поможет, — отрезала она. Кажется, девушка действительно заинтересовалась задумкой Бартона: другого объяснения её неожиданной включенности в этот вопрос не было. Клинт был рад: он не отказался бы от поддержки. — И какой у нас план? — осторожно уточнил он, скользя пальцами по новому луку. Питер тоже навострил уши. Кейт, полная решимости, усмехнулась: — Есть у меня одна идея...***
— Я знал, что вы придёте, — зависший в воздухе Стрэндж даже не взглянул на своих гостей; удерживаемый в воздухе бордовым плащом, он мирно парил среди бесчисленного количества лениво плавающих в магической невесомости книг. Клинт чувствовал, как к нему подкатывает тоска. А от одного вида на бесконечные книжные шкафы, устремлённые куда-то ввысь, к мнимому невидимому куполообразному потолку, клонило в сон. И не важно, что он выпил весь кофе Тони. Башня чародея очаровывала и настораживала: здесь всё существовало по непонятным, одному Стивену известным законам. Даже вход сюда был той ещё магической головоломкой; следуя законам логики, Клинт предполагал, что путь на вершину башни лежит через огромную и утомительную винтовую лестницу, желательно с креслами для отдыха на каждом пролёте. Но вместо этого его ожидали непонятно откуда взявшиеся в башне лабиринты из коридоров, десятки огромных комнат неясного предназначения и сотни замысловатых, хаотично переливающихся как камни в калейдоскопе пространств, искаженных до неузнаваемости. И только преодолев всё это, они оказались в более-менее обыденном месте — огромной магической библиотеке. Бартон был бы не против, чтобы в мире магии появился хотя бы намёк на логику и здравый смысл. Питеру, к слову, понравилось это волшебное приключение. Он должен был вернуться к Старку, но его так заинтересовала вся эта суматоха с магической башней, что он отказался возвращаться. Уговоры были бесполезны — мальчишка оказался упрямцем. Теперь он стоял посреди огромного зала, разинув рот от удивления, и с горящими от детского восторга глазами рассматривал происходящие вокруг чудеса. Особенно его внимание привлёк пол: деревянные половицы зачарованного паркета сами по себе меняли оттенок и узорчатый рисунок, переливаясь блеском словно чешуя дракона при свете солнца. Главное, чтобы Тони об этом не узнал. Потому что он ненавидит магию. Он женат на науке и верен только ей. Клинта же больше привлекал огромный полупрозрачный магический глобус, парящий в воздухе вместе с десятками книг: он медленно кружился, сияя золотом, как маленькое солнце. Тёплые лучи его света скользили по позолоченным корешкам парящих книг, вспыхивая огоньком на их страницах и перебегая зайчиком на рельефные полки шкафов. Бартон умиротворённо глядел на глобус, рассматривая знакомые очертания материков и границ стран, наблюдая, как над ними плывут фантомные облака и тяжёлые грозовые тучи и мысленно предполагал маршрут полёта крохотной Луны и ослепительно сияющего Солнца, мирно плывущих вокруг глобуса. Лёгкий шорох блуждающего по огромному миру ветра, беспокоящего моря и океаны, успокаивал. Мир действительно прекрасен... ...и он медленно умирал. Его покой нарушен: словно белый лист, небрежно запачканный кляксами, мир был усеян тёмными, как смоль пятнами. Есть в этом мире кое-что пострашнее клыкастых оборотней. Никто не знает, что происходит. Что это и откуда взялось. Страшащееся неизвестности и жаждущее истины человечество пришло в ужас, когда по воле капризной случайности целые земли укрыла тьма. Чёрный, непроглядный туман. Смертельный ураган, сметающий всё живое на своём пути. Буря, закрывающая собой солнце, лишающая надежд на спасение. Просто однажды где-то в мире по щелчку пальца наступает ночь. Тихая. Смертоносная. Последняя в жизни сотен невинных людей. А после неё не остаётся ничего. Пустота. Руины мёртвого города. Бескрайние безжизненные просторы отравленной смертью земли, где останавливается даже время. Выжившие верят в лучшее. Верят, что несчастье не постучится в их двери. Что обойдет их стороной. Но с каждым годом угасает всё больше жизней. Все строят догадки. А силы лучших умов были брошены на решение этой загадки. «У меня есть дела поважнее», — Клинту вспомнились слова Тони. Возможно, он один из тех, кто пытается понять, как предотвратить надвигающуюся катастрофу. И пока лучшие умы гадают, как спасти свою Родину, простые люди благодарят всех известных им богов, что они проснулись живыми. Что переменчивая удача не отвернулась от них. И наслаждаются каждым днем, словно последним. Клинт выдохнул. Он отчасти рад, что из-за привычной рутины у него попросту нет времени бояться, что однажды он может не проснуться... — Нам нужна Ваша помощь, — голос Кейт прервал его тяжёлые думы: парня словно окатило холодной водой, и он тут же вспомнил, где и зачем находится. — Не можете разобраться с тем оборотнем? — перебил её Стрэндж, перелистывая страницу книги. Мужчина прекрасно знал, что она скажет дальше. Не дав гостям и секунды на удивление, он сотворил очередной фокус: не отрываясь от чтения книги, вытянул руку, потребовав в пустоту, — Коготь, — не получив ответа, он наконец соизволил обратить взгляд на ошарашенных гостей и, вымученно закатив глаза, возмущённо бросил, — Ох, да бросьте! Я прекрасно знаю, зачем вы пришли! Клинт не любил магию. Особенно такую, которая может предсказать будущее. Должно же быть в завтрашнем дне очарование неизвестности. Даже пугающей до мурашек. Стрэндж был как раз из тех, кто заглядывал в будущее как в открытую книгу. Предсказатель. Пророк. И просто чародей, которому в распоряжение досталась поистине королевская магическая библиотека. Определённо, Стивену повезло куда больше, чем простым шарлатанам, гадающим на чайной гуще и по линиям на ладони. Стоило отдать должное его любви к магическим книгам и неутомимому любопытству. В этом посоревноваться с ним мог только Тони. Собственно, благодаря этому он не только стал главой магического Совета, но и добился титула правой руки царя; последний часто наведывался к нему поболтать и насладиться пивом, что по волшебству само наполняло его по-королевски огромную кружку. На долю секунды Клинт задался вопросом, откуда Кейт его знает. Точнее, как так получилось, что она знакома с ним лично... Ему не нравится происходящее. Но уверенный кивок Бишоп немного внушал доверия. Стоило Питеру открыть кейс с подарком от Старка, как стрела с алым оперением легко поплыла по воздуху, прямо в руки Стивену. Мужчина отвлёкся от книги (та захлопнулась у него перед носом и послушно уплыла в сторону) и повёл бровью, изучающе рассматривая стрелу; не впечатленный, он цыкнул: — Побывали у Старка, — прозвучало скорее как утверждение, а не вопрос. Бартон поморщился: чрезмерная осведомленность чародея обо всём раздражала. Он не удивился бы, узнав, что глобус ему нужен исключительно для слежки за обычными жителями. Кейт, однако, это совершенно не смущало: в отличие от своих спутников, она была олицетворением спокойствия и сосредоточенности. В противовес ей, потрясённый происходящим Питер переводил взгляд то на Клинта, то на Кейт, надеясь получить объяснение этого чуда. Клинту же просто хотелось поскорее закончить с этим и пойти спать. Он был готов поспорить, что никакого магического чуда не было: наверняка Старк как обычно подписал своё творение. А Стивен просто умничает. — Значит, теряетесь в догадках? — бросил Стрэндж в пустоту, не отрывая взгляд от парящей перед ним стрелы, — Не решаетесь сделать шаг? Упустив логику его высказываний, Клинт мгновенно пришёл к неоспоримому выводу, что все гении немного сумасшедшие... — Столкнулись с непредвиденным, — одна Бишоп смогла ухватиться за ускользающий сквозь пальцы смысл его слов. Пока Клинт задавался закономерным вопросом, почему «Щ.И.Т.» до сих пор не воспользовался услугами напыщенного предсказателя при разработке своих стратегических планов, Стивен задумчиво хмыкнул и начал творить очередные фокусы: стоило ему всплеснуть рукой, сжав пальцы в кулак, как огненно-рыжие кольца замерли вокруг наконечника стрелы. Переливаясь и тихо искрясь подобно дикому огню, магия впитывалась в металл, скользя змеёй по стреле, беспокоя лёгким ветерком ярко-алое оперение. Бартон с ужасом наблюдал за этим, со страхом представляя, что сделает с ним Тони, узнав, что его творение «осквернили» магией. Ярый противник «ненаучных и шарлатанских» практик точно самолично затолкает его в кузнечную печь. — Прошу, — важно произнёс Стрэндж, и волшебные кольца исчезли так же быстро, как и появились, — И не стоит говорить об этом Старку, — подметил он, и стрела медленно опустилась в руки ошарашенному лучнику. Потому что хватит читать его мысли! Клинту стало попросту дурно от изобилия заморочено-загадочных слов, не несущих в своей совокупности ни капли внятного смысла и логики. «А я думал, Тони странный», — поймал он себя на любопытной мысли. — И что это должно значить?.. — выпалил он в растерянности. Заметив тень непонимания в глазах Клинта, недоверчиво сжимавшего ещё тёплую от магических манипуляций стрелу, Стрэндж закатил глаза, в задумчивости проведя длинными пальцами по бороде: объясняться ему не хотелось. — Есть бесчисленное количество реальностей и временных линий, существующих словно отражения нашего мира в потрескавшемся зеркале, — от такого вступительного слова к горлу Бартона невольно подступила тошнота; Питер и Бишоп, очарованные речью, наоборот, замерли в предвкушении, — И лишь в нескольких из отражений я видел процветание этого мира, — Стрэндж не глядя указал на парящий среди книг и магических томов глобус, частично укрытый тёмной дымкой, — В остальных же — смерть и крах нашей вселенной, — чем дольше он говорил, тем меньше Бартон понимал, — К счастью, есть небольшой шанс на спасение. И вы на верном пути к хорошему финалу, — он кивнул на стрелу в руках Клинта, неторопливо произнеся, — Надеюсь, и в этот раз тебя не подведёт твоя меткость, Соколиный глаз. Целься в металл, а не в плоть. И камень разрушит скалы, — дав гостям секунду на раздумья, он продолжил с той же загадочностью, — Я сделал всё от себя зависящее. Пока что. А хотя, — опомнившись, он перевёл внимательный взгляд на Бартона, словно надеялся разглядеть в его потерянном выражении лица хотя бы каплю понимания услышанного, — Небольшое предсказание. Так, на будущее, — вдохнув, он медленно произнёс, — «Сплетая паутиной свою тень со звериной, не отвернись от родного дома в роковой час». Но несмотря на все старания Стрэнджа, Бартону так и не удалось понять, что он услышал: он завис, потеряно уставившись в бесконечные книжные шкафы. Оставалось надеяться, что Кейт, видимо, давно знакомая с позабывшим человеческий язык чародеем, сможет расшифровать его замысловатые послания. Питер, как всегда, был в немом восторге: его глаза по-детски сияли, а по его лицу было видно, что он был готов вот-вот закричать от переполнявших его эмоций. — Благодарим за помощь, — Бишоп прервала неловкую тишину, вежливо поклонившись чародею; Стрэндж кивнул и, позабыв о гостях, вернулся к чтению, более не обращая ни малейшего внимания на удаляющиеся шаги и перешёптывания уходящих посетителей. — И что это сейчас было?! — выпалил Бартон, стоило тяжёлым дверям в библиотеку с шумом захлопнуться за его спиной. — Решение нашей проблемы, — пожала плечами Кейт. Питер, потеряв контроль над собой, заликовал, едва не уронив от радости тяжёлый кейс: — Вы понимаете, мистер Бартон?! — нет, он не понимал. От слова «совсем». И уже начал беспокоиться на этот счёт, — Теперь Вы сможете победить того зверя!! — Стрелы против него бесполезны! — Но не зачарованные, — поправила его Кейт. Она направилась к одному из ответвлений бесчисленных коридоров, искажённого до неузнаваемости силой пространственной магии. Как у неё ещё не начала кружиться голова?.. — Наконечник сделан из того же металла, что и лапа той твари. Помнишь, что сказал Стрэндж? — Нет, — отмахнулся Клинт, — Я перестал его слушать где-то в тот момент, как он открыл рот... — «Целься в металл, а не в плоть», — нравоучительно повторила Кейт. Почему-то из её уст это звучало куда яснее и понятнее, — Попадёшь этой стрелой в лапу, и та разрушится. Это наш шанс. Бартон неуверенно кивнул, медленно принимая услышанное. Он не понимал, к чему это могло привести, но был рад хотя бы тому, что теперь у него есть мнимый план дальнейших действий. Он поморщился, что-то припоминая. — А что значит это его... — Предсказание? — опешила девушка, подбирая слова, — Кто знает... — верно неся кейс Старка, Питер поспешил за ней, надеясь услышать ответ. Клинт уже предлагал ему помощь, но парнишка отнекивался, утверждая, что это его прямая обязанность, — «Сплетая паутиной свою тень со звериной, не отвернись от родного дома в роковой час»... — Ты даже смогла это запомнить! Бишоп потерянно покачала головой, приближаясь к очередным тяжёлым, украшенным золотом вратам. К счастью, на этот раз, это был выход из башни, а не вход в очередные лабиринты. — Пока не знаю... Надо подумать... Клинт разочарованно фыркнул, спрятав руки за голову: — Надо было у него сразу спросить, - а потом опешил, — Но я отказываюсь снова бродить по этим чёртовым лабиринтам! Сама к нему пойдёшь за уточнениями! Бишоп едва обращала внимание на его возмущения: — Что значит «сплетая паутиной»?.. — пробормотала она, толкая плечом дверь; те распахнулись с режущим слух скрипом, впуская в башню ослепляющий солнечный свет. Клинт зажмурился, едва успев различить то, что увидел. Чей-то тёмный силуэт. Смутные, но узнаваемые черты лица. Рыжие кудри, которые Клинт никогда и ни с чем не перепутает, спадающие на изящные плечи. И до боли знакомый женский голос. Строгий, будто произошло что-то до опасного серьёзное: — Есть свободная минутка, Клинт?