Ring-wan-de-rung

Чонгук был в разы сильнее Тэхена, ему нравилось чувствовать это превосходство и в повседневной жизни, а когда тело парня обмякло под ним от дозы наркотика, то Чон возбудился еще больше и уже не старался сдерживать себя. Он начал развязно целовать его по всему телу, оставляя мокрые следы от шеи до низа живота, постепенно стягивая с того рубашку и трусы. Тело парня дурманило ему голову, от одних только прикосновений к коже, мягкой и светлой на столько, что просвечивала каждая венка, Чонгук уже получал неимоверное удовольствие. Раздевшись сам, он задрал парню руки к верху и раздвинул ему ноги, привязал их к подножью кровати. Член Чона был уже возбуждённым до самого предела, а сам он издавая низкий стон, вошёл в тело парня до самого основания без подготовки. Тэхен зажмурил глаза, он отказывался верить, что это происходит именно с ним. О реальности происходящего ему напомнил хриплый и низкий голос Чона: «Смотри мне в глаза» — приказал тот — «Шлюха должна знать своего хозяина». Все, что могло случиться с ним уже случилось и он прекрасно знал, что если сейчас не откроет глаза, то хуже уже не будет, просто хуже быть уже не может. Но Тэхен широко распахнул свои глаза и заглянул ими, полными слез и отчаяния не в глаза, а возможно прямо в сердце Чонгуку. У того от такого взгляда и беспрекословного подчинения на минуту перехватило дыхание. Но дальше он лишь ухмыльнулся: «Какая послушная детка» и продолжил трахать парня уже не отвлекаясь на разговоры. На всю комнату раздавалось тяжёлое, сбитое дыхание Чона и всхлипы Тэхена. Он стонал от боли. Не только физической, но и душевной. Тэ никогда еще не чувствовал себя настолько ничтожным, жалким и растоптанным. С каждым всхлипом Тэхена, Чону сносило башню еще больше: он вколачивал тело парня в кровать, царапал его, избивал, а потом засыпал его поцелуями, оставляя засосы. За это время Чон кончал несколько раз прямо в Тэ. Это продолжалось около двух часов и не известно на сколько бы затянулось еще, если бы в дверь не постучали: «Мистер Чон, Вам пора подготовиться к заседанию совета директоров». Чонгук посмотрел на время: и правда, через два часа заседание, а у него нет подготовленной речи, а выезжать уже следовало через пару минут. Он нехотя развязал парня, бросив верёвки ему прямо в лицо: «Хороший мальчик. Дождись своего хозяина и мы повторим снова» и пошёл в душевую. В это время Тэхен уже почти был без сознания, все его тело горело, лицо было в слезах, он не мог свести ноги из-за жуткой боли, поэтому продолжал так лежать, пока не провалился в сон с чёткими мыслями покончить с собственной никчёмной жизнью. По его щеке сползла последняя слеза: «Я так больше не смогу…»