В отражении

Аки что-то распевает, поглаживая чёрную кошку на своих коленях. Животное благосклонно слушает голос девочки, изредка дёргая ушами на некоторые мелодийные построения. — Тебе нравится, Чернушка! — радуется Аки. Чернушка жмурится в ответ. Отец не разрешает возиться с Чернушкой. Он постоянно говорит, что это чужое животное, и не стоит привязываться к нему или привязывать его к себе. Эта кошка — питомец его коллеги, за которой его попросили присмотреть несколько недель. У неё даже другое имя, но Аки называет её Чернушкой, потому что то имя ей не нравится. Чернушка подходит ей больше. Ведь она чёрная с такими милыми пуговками-глазами. И так очаровательно зевает! Девочке так и хочется заобнимать пушистую зверюшку, но она боится спугнуть этот тяжёлый теплый комок на своих коленях. Поэтому она только мягко гладит её по голове, радуясь каждый раз, когда Чернушка отвечает на этот жест. Солнце почти село, забирая тепло, и от этого сидеть на крыльце с тёплой Чернушкой ужасно уютно. Аки хочется снова что-то напеть, но Чернушка вдруг напрягается на её коленях, а потом резко спрыгивает, убегая куда-то вглубь сада. Удивлённая Аки хочет броситься следом за ней, но замечает тень, лёгшую у её ног, и поднимает голову. Над ней стоит молодой мужчина, скорее, студент, и улыбаясь, спрашивает: — Ты Аки Уэда, да? А твой папа дома? И хотя в нём нет ничего странного, девочке становится немного страшно. Садящееся солнце ужесточает черты лица мило улыбающегося парня. — Д-да, — едва слышно отвечает она на оба вопроса. — Тогда, — он склоняет голову, превращаясь в простого человека, — ты не могла бы меня к нему проводить? — Я? — она так удивляется, словно её попросили о чём-то невероятном. — Я… д-да… Аки резко подскакивает. — Пойдёмте за мной! Она даже не спрашивает, кто это и зачем ему нужен папа. Эти, казалось бы, естественные вопросы совершенно вылетают из её головы. Девочка и юноша заходят внутрь дома, в котором, кажется, прохладнее, чем на улице. Аки идёт впереди, время от времени оглядываясь, а юноша, беспрерывно мягко улыбаясь, следует за ней, даже не осматриваясь и не обращая внимания на дорогое убранство помещений. Только в этот момент Аки соображает, что не задала незнакомцу никаких вопросов, и останавливается. Юноша тоже тормозит, вопросительно смотря на неё. Он улыбается. С такой улыбкой он может как потрепать её по волосам, так и сбросить с лестницы. — А… — Девочка замолкает и неловко улыбается, — а как мне вас назвать? — Я сам представлюсь, — уверяет он. — Не волнуйся, Аки, мы с твоим отцом знакомы, и ты не делаешь ничего предосудительного. Я совсем недавно приехал в ваш город по работе, и решил навестить господина Уэда. — А… Аки осекается и кивает, быстро отворачиваясь. «Он улыбается, но как-то неправильно», — думает она. Наконец, двери в кабинет отца. Девочка даже выдыхает от облегчения. — Подождите, пожалуйста, — просит она, и сразу же юркает внутрь. В комнате её напряжение моментально развеивается, оставляя только удивление. — Аки? Отец смотрит на неё так, словно ждал её появления. — Папа, там… — Аки неловко переминается с ноги на ногу, — пришёл один мальчик, который тебя знает, и просит разрешения поговорить. — Мальчик, — задумчиво повторяет Хиро Уэда. — Ну пусть зайдёт. Этот мальчик. Голос отца звучит так странно. И почему-то всё такое странное, как появился этот юноша. И Чернушка убежала, и отец совсем не удивлён, и юноша так улыбается, и ей почему-то беспокойно. Аки кивает, и открывает за собой дверь, впуская юношу в кабинет, а сама пулей улетает обратно в коридор. Она хочет остаться рядом, послушать и понять, что это за странный мальчик, которого знает и как будто ждал её отец. Но Аки до краёв наполняет чувство, что её присутствие даже за стеной нежелательно. Ей тревожно. Тёплый осенний вечер сразу стал прохладным и отталкивающим. Аки не придумывает ничего лучше, как укрыться в коридоре под лестницей, ожидая, пока беспокоящий её гость уйдёт. — Зачем ты явился, Савада? Именно так, жёстким и холодным голосом встречает юношу Хиро Уэда. В его глазах тоже нет ни искорки тепла: они холодны, неприветливы и излучают презрение. Презрение, которое Тэкео Савада ещё не заслужил, оно просто перешло ему по наследству от Рио. Юноша улыбается. Всё той же противоречивой мягкой улыбкой. — Я слышал, что Война Святого Грааля снова началась. — Пусть даже так. Какое тебе дело? Губы Савада приподнимаются, немного обнажая зубы. Его неуместная радость вызывает в Уэда лишь брезгливость, но юноша, кажется, этого не замечает. — Я просто подумал… — он вытягивает руку, — Раз война началась заново, то некоторые из прошлых участников могут снова попытаться взять ту реликвию. Особенно Тайлер. Он замолкает, гляда на Уэда поверх своей руки. Его наглость кажется безумной. Молчание затягивается. Савада ждёт, пока Уэда догадается сам, чего тот делать не собирается. — И? Юноша разочарованно поджимает губы. — И? — переспрашивает он. — В прошлый раз Тайлер и его девчонка убили моего брата и почти убили вас. И они сделают это и сейчас под предлогом войны. Уэда это не впечатляет. Он лучше знает, что случилось в прошлую войну Святого Грааля, в отличие от брата Рио Савада. Тогда он сделал свою главную ошибку: рискнул объединиться с ненормальным Рио, о чём пожалел буквально на следующий день. — Может быть. С чего ты взял, что он тронет меня спустя десять лет? Широкая ехидная улыбка разрезает лицо Савада, и он хихикает: — Как с чего? Вы же тоже Мастер! Как и я! Он завершит начатое. Всё, как он и думал. Хиро Уэда на какую-то секунду решил, что в этот раз что-то будет иначе, но нет. Он снова ошибся в очередном Савада. — Разве я сказал, что я Мастер? — холодно обрывает он радость юноши. — А вот ты — идиот, сразу же раскрывший свои карты. Может, назовёшь имя своего Слуги? Савада резко меняется в лице, недоверчиво разглядывая мужчину. — Не Мастер? — уточняет он, почти не замечая укол в свою сторону. Уэда не отвечает, продолжая: — И разве я говорил, что мне мешает Тайлер? Мы не друзья, но и не враги. Так что не жди моей поддержки. — Вы?.. На краткий миг Савада теряет самообладание, но быстро берёт себя в руки. Он снова улыбается. — Легко же вы прощаете прошлых врагов. — Тайлер мне не враг, — повторяет мужчина. — А тебе не хватает мозгов, раз ты заявился сюда с таким безумным предложением. Я бы как раз мог сообщить Тайлеру о том, что ты вернулся, и что ты — Мастер. — Ха, — издаёт неуверенный смешок Тэкео. — Можете и сообщить. А ещё задуматься, от чего вы пытаетесь отказаться. — Спроси своего Слугу, — только и отвечает Уэда. Раздражение скользит по лицу Савада, его руки напрягаются, но улыбка остаётся приклеенной. — Наверно, я поторопился, — тянет он задумчиво. — Надо было подождать, пока Тайлер не прищучит вам хвост, и придти после этого. Если бы вы остались живы. — Если ты вернулся убить Тайлера, то иди и убей. Меня не интересует ни ты, ни он, ни Святой Грааль. И если ты ещё раз попробуешь переступить порог моего дома, то даже твоё положение Мастера и твой Слуга не помогут тебе сохранить остатки своей жалкой жизни. Впервые что-то похожее на эмоции слышится в голосе Уэда. Тогда, десять лет назад, он фактически был вынужден пойти на союз с Савада, от которых всегда старался устраняться, как от фамилии, позорящей его род. И теперь этот безумец решил, что всё прошлое позади, и их вырождающиеся гены больше не имеют для Уэда никакого значения. Улыбка Тэкео становится более живой. — Осторожнее, Хиро Уэда. Мне-то терять нечего. Он ни на что не намекает, он никак не угрожает, но лицо Уэда темнеет. — Это всё, ради чего ты пришёл? Юноша не отвечает. Впервые за время нахождения в этом доме он оглядывает окружающую обстановку. — Ещё мне хотелось посмотреть, как живут выжившие. Занимательно. Богато. И полной семьёй. Савада таким похвастаться не может. Мы даже не живём на родной земле. — Твой род сам виноват. Тэкео пожимает плечами и смотрит на Уэда исподлобья. — Но ведь не я. Мужчина не комментирует. Как отдельная личность Тэкео Савада действительно не виноват в упадке своей фамилии. Всё это началось задолго до него. И даже бегство сестры деда Уэда, влившее свежую кровь в их вырождающееся древо, не помогло восстановить ни угасающие магические цепи, ни угасающий разум. Род Савада давно был обречён, и двоюродная бабка смогла лишь ненадолго продлить эту агонию, заодно наложив печать позора на род Уэда. Дела прошлых дней. Но они до сих пор отзываются в настоящем. — Значит, вы отказываетесь? — Я не вижу ни единой причины соглашаться. Их бессмысленный разговор заходит в тупик. Оба узнали всё то, что хотели. Хиро Уэда провожает Савада в молчании, и не отводит взгляд до тех пор, пока чуть сгорбленная спина брата Рио не скрывается за поворотом. — Кто это, папа? — тихо окликает его Аки из-за спины. — Старый знакомый, — отвечает он рассеяно. — Надеюсь, больше он сюда не придёт. Защиту в доме придётся усилить. Едва удалившись от дома Уэда на безопасное расстояние, Тэкео останавливается. Улыбка сползает с его лица, и теперь всё его существо излучает ненависть и негодование. — Ты проверила? — почти рычит он в пустоту. — Да, Мастер, — отвечает ему бестелесный голос без единой толики эмоций. — Я не почувствовала ничьего присутствия в доме. Савада начинает закипать. — Ты же говорила, что видишь его! Что он будет рядом! Что его Слуга разорвёт всех! ТЫ ЖЕ СКАЗАЛА, ЧТО ТАК БУДЕТ! Слуга отвечает не сразу. — Я говорила, что ещё рано. Тэкео стискивает зубы, унимая гнев. Говорила? Или не говорила? Даже если говорила! — Но он не Мастер! Слуга благоразумно молчит. Она уже успела узнать характер своего Мастера, помноженный на её проклятье. Тэкео тяжело дышит, сжимая и разжимая кулаки. Проходит одна минута, вторая, третья… Наконец, мышцы его расслабляются, и он продолжает путь, не говоря ни слова. Бестелесная Слуга так же молча следует рядом.

***

Эта эпоха кажется перенасыщенной и переполненной, почти раздувшейся от наполняющих её технологий, людей и знаний. От этого одновременно много свободы, которой не было в его времени, и много ограничений, которых раньше он не знал. Магия Грааля, собравшая в себе первородную магию рождения вселенных и воплотившая в себе волшебство, наполнила его материализовавшуюся душу знаниями, но совершенно забыла поделиться ощущениями. В результате, Лансер знает, что такое лифт, но не сразу понимает, что лёгкое ощущение давления — это нормальная реакция на быстрый подъем вверх этого механизма. Он так же знает, что женщины этой эры более открыты, но не может сдержать ухмылки, разглядывая идущую навстречу девушку в коротком узком платье. К счастью, девушка слишком занята своим телефонным собеседником и не обращает внимания, но вот Сэй этот взгляд замечает и хмуро смотрит на своего Слугу. Лансер разводит руками, ничуть не смущаясь. Он не скрывая наслаждается новой жизнью, и вид красивых женщин такая же её часть, как и сражения. Слуга и его Мастер идут вместе по торговому центру, со стороны похожие на вышедшую за покупками парочку: Сэй то и дело всматривается в витрины, а Лансер лениво и без особого напряжения несёт, закинув на плечо, несколько пакетов. Витрины интересуют его не настолько сильно, насколько окружающее течение этой эпохи. Его глаза ловят каждую интересную мелочь, а в голове где-то на задворках машинально прикидывается тактика возможной битвы в здешних коридорах, пока на самом деле он увлечённо рассматривает огромный рекламный плакат или фигурную композицию. — Не хочешь перекусить? — внезапно спрашивает Сэй. — Мне не нужна пища, — напоминает Лансер. — Но мне-то нужна, — бурчит Мастер и тут же командует: — Пошли! Лансер не возражает. Для него нет разницы, что сейчас делать, поэтому без лишних слов он следует за Мастером до столика маленького кафе на первом этаже центра, и сразу же разваливается на диванчике, наблюдая за девушкой, пока она делает скромный заказ из сока и чизкейка. Она выглядит суетящейся, но эта суета, кажется, скорее умиротворяет её. Её взгляд то избегает его, словно она в чем-то виновата перед ним, а то пытливо вгрызается куда-то внутрь его материализовавшейся души. — Мастер, — окликает, наконец, её Лансер и, дождавшись вопросительного взгляда, спрашивает: — Что ты хочешь от Святого Грааля? Видимо, вопрос звучит неожиданно и не вовремя — Сэй замирает. Она недоумённо смотрит на своего Слугу, а потом, словно смущаясь, опускает взгляд на руки, которые нервно начинают теребить салфетки. Лансеру такая реакция непонятна и подозрительна, но он не пытается вытянуть ответ, а просто ждёт. Молчание затягивается до неприличия. Начинается казаться, словно вопрос и не звучал вовсе, хоть он по-прежнему висит между ними, но Лансер не торопит. На самом деле, его не так уж и волнует желание своего Мастера. Но что-то внутри, интуиция, пожалуй, посоветовала его задать. Улыбчивая миловидная официантка приносит заказ, и стук посуды о пластмассовую столешницу словно пробуждает Мастера. Она поднимает взгляд на Слугу — её тёмные глаза излучают неловкую мягкость. — Что я хочу? — повторяет она тихо, словно пытаясь распробовать слова. — Наверно, ничего? Не знаю... Он уже дал мне достаточно. Лансер откидывается на спинку дивана, слегка щуря глаза. — Вот как? Тогда зачем тебе участвовать? Девушка напротив Лансера запрокидывает голову, открывая длинную шею, обрамлённую чёрным тканевым шнурком — её единственное украшение, которое она прячет под тканью. — Ну… — протягивает она. — Просто всё дело в моём эгоизме. Тебе ведь тоже не нужен Грааль. Мастер не спрашивает, а утверждает. Спорить с этим сложно. — Я просто ещё не решил, — Лансер пожимает плечами. — Сначала бы его добыть. — Именно так, Кухулин, — Мастер называет его по имени, вновь переводя взгляд на него. Улыбка озаряет её лицо. — Но я в этой войне не ради сражений и не ради Грааля. Как бы глупо не звучало это, но само свершение Войны даёт то, что мне нужно. Поэтому я буду участвовать в ней до последнего, чтобы… хм… просто чтобы наслаждаться этим временем. Это слишком эгоистично, да? Лансер внимательно смотрит на Сэй, которая завершает свою фразу с улыбкой, отламывая вилкой кусочек чизкейка, и кажется совершенно довольной. Её ответ кажется глупым и не серьёзным, а от того, не слишком и правдивым. Сам он не боится смерти в этой — да и ни в какой — войне. Он был обучен смерти, и, в конце концов, он уже умирал, так что новая смерть в сущности не является таковой, он просто будет стёрт из этой эпохи. Но если всё так, как она говорит, почему её не пугает возможная смерть, если ей не нужны ни сражения, ни сам приз? Это тогда слишком бессмысленно. — То есть, тебе просто важно участие? — заключает он. Его Мастер на секунду замирает, словно обдумывая этот вопрос. — Да, — голос её звучит твёрдо. — Я знаю, что могу быть неправа, и знаю, что мой выбор почти наверняка ошибочен. Но он уже сделан, и я от него не откажусь. Лансер следит за её эмоциями, но в них нет ничего лишнего. Если когда-то в ней и были сомнения, она их уже похоронила где-то глубоко внутри. Так что есть ли смысл закапываться в этот вопрос? Он решает, что нет, и снова расслабляется, лениво разглядывая убранство маленького кафе и его посетительниц. Внезапно Лансер ощущает нечто странное, словно тело слабо кольнули тысячи иголочек. Они пробежались по спине и рукам и исчезли. Ему требуется меньше секунды, чтобы сообразить, что случилось. Он резко выпрямляется, сбрасывая с себя леность, и всматривается в людей в холле торгового центра. — Где-то здесь Слуга, Мастер. — А? — она отрывается от еды, удивлённо смотря на него, и оглядывается. — Где-то рядом? — Скорее всего, раз я его почувствовал. — И он тебя, значит, тоже. Они смотрят друг на друга, и Сэй пожимает плечами: — Не думаю, что он нападёт на нас днём посреди толпы людей. Ты можешь определить, где он? Лансер кивает куда-то в сторону в дальний угол первого этажа. Сэй поворачивается, всматриваясь. Несмотря на будний день, людей здесь очень много. Они ходят потоком от входа и выхода, есть и те, которые просто стоят возле заметных сооружений в ожидании кого-то. Сэй не может почувствовать магическую энергию человека, да и нельзя исключать, что Слугой может быть Арчер, которому не нужен Мастер, находящийся в двух шагах. Поэтому для неё в дальней части этажа нет ничего странного. Но Лансеру она доверяет. Сения кладёт под тарелку несколько купюр и поднимается. — Идём, — командует она. Лансер одобрительно хмыкает. Они мгновенно покидают зону кафе, и Сэй следует за Лансером, который уверенно рассекает толпу, не сводя взгляда со своей цели. — Похоже, пытаются уйти, — сообщает он, и в его голосе слышится веселье. Энергия Слуги смещается левее, как будто он пытается скрыться в торговой галерее. Но Лансер со своим Мастером не отстают. Они проходят до конца галереи, останавливая перед входом в магазин бытовой техники. Здесь так же много людей, но сейчас неподвижная аура Слуги особенно выделяется. Молодой человек, словно передумав заходить в магазин, неторопливо разворачивается и направляется в их сторону. По лицу Лансера Сэй понимает, что это тот, кто им нужен. Слуга или… — Он Мастер. Его Слуга в духовной форме. Вражеский Мастер останавливается напротив них, улыбаясь. Он почти не обращает внимания на высокую фигуру Лансера, устремляя свой взгляд только на Сению. — Всё таки мы встретились! — торжественно объявляет он и разводит руками. — Немного раньше запланированного, но я сам виноват. Как ваши дела? — Ты за мной следил? — вместо ответа спрашивает Сэй. Юноша задумывается и отвечает с лучезарной улыбкой: — Каюсь, грешен. Не мог пройти мимо тебя, Сения. Так что рад поговорить с тобой. На лице Мастера Лансера проскальзывает недоумение. Это явно радует незнакомца. — Да-да, давно хотел посмотреть на тебя вблизи! Вижу, ты не одна? Это Сэйбер? Или Арчер? Может, Лансер, как в прошлый раз? А Тайлер тоже где-то здесь тогда? Юноша демонстративно оглядывается, словно ожидает, что маг сейчас выйдет из-за угла, смирившись со своим обнаружением. Лансер внимательно наблюдает за ним, готовый к любому повороту, хотя в невидимом Слуге этого Мастера нет враждебности. Лицо Сэй немного искажается. — Ты Савада? — чуть дрогнувшим голосом спрашивает она. Лансер помнит это имя. Юноша искоса глядит на неё, и его улыбка становится ещё шире: — Приятно, что ты угадала. Значит, Рио всё ещё в твоей памяти. — Да, — безэмоционально подтверждает Сэй. — Я его помню. — И как убивала его, тоже помнишь? — Савада всё ещё улыбается, но теперь его улыбка становится тяжёлой и озлобленной. — Да, — без пауз и колебаний снова подтверждает Сэй. — Это прекрасно! — голос Савада взлетает так, что несколько человек оглядываются в их сторону. Лансер хмурится и делает небольшой шаг вперёд. Его движения словно отрезвляют другого Мастера, и он поспешно отступает. — Это прекрасно, — повторяет он уже спокойнее и тише. — Тебе не придётся вспоминать об этом специально, когда я убью тебя. Сэй молча разворачивается к сопернику спиной и уходит по галерее обратно. Она делает это настолько неожиданно, что ни Савада, ни сам Лансер не успевают на это вовремя среагировать, и Лансер замечает злобу, тенью лёгшую на лицо юноши. — Разговор не сложился, парень, — лениво выражает он сочувствие. От его голоса Савада чуть ли не подпрыгивает и вновь отступает, скалясь. Улыбаться Лансеру он и не пытается. Но в его Слуге всё ещё нет враждебности, и потому Лансер уходит вслед за своим Мастером, не оглядываясь. Опасности за спиной нет. Он нагоняет ещё за три шага. — Значит, вы с ним уже знакомы. — Косвенно. Я не виделась с ним до этого, но знала о его существовании. Сэй не смотрит на него, продолжая идти дальше к выходу. Только сейчас Лансер замечает, что её плечи напряжены. — И ты убила его брата? Лансер уточняет, поскольку меньше всего его Мастер похожа на того, кто может кого-то убить. — Нет, — она вдруг улыбается, — скорее он убил меня. Я лишь помогла ему умереть. Не слова, но скорее то, как она их произносит, вызывают у Лансера усмешку. — Похоже, я зря расслабилась, — с укором бормочет Сэй и вздыхает. — Мне, пожалуй, влетит. Ты смог определить, кто его Слуга? Лансер качает головой. — Нет. Но я не чувствовал в нём какой-либо заинтересованности. — Вот как? А его Мастер очень даже заинтересован. Не выдержав, Сения оглядывается, но Савады позади уже нет. Лансер тоже не чувствует его присутствия. Выйдя на улицу, женщина резко останавливается, зарабатывая вопросительный взгляд Слуги. — Его надо убить первым, — говорит она, морщась. — С этой же ночи. Её рука скользит к шее, касаясь шнурка и безвольно опускается. Словно озвученное решение далось ей с трудом. Лансер кивает без слов и продолжает путь. Мастер следует за ним. Как и десять лет назад, Сения чувствует себя пристыженной, сидя напротив Тайлера под его тяжелым неодобрительным взором. — Ты раскрыла себя, — его голос звучит ровно, но болезненно, и пресекает оправдания. — Раньше времени! — Откуда мне было знать? Взгляд мага становится ещё тяжелее. — Ты как раз и должна была знать. Сэй порывается что-то ответить, но сконфуженно замолкает. На пару секунд в гостиной повисает тишина. Лансер не вмешивается. Тайлер откидывается на спинку дивана, прикрывая глаза, и его голос равнодушно разносится по комнате. — Вчера ночью мне удалось увидеть двух Мастеров. Я не сказал сразу, потому что хотел перепроверить информацию. Скорее всего, они патрулировали город. Возможно, один из них ощутил моё присутствие. Однако активных действий никто не предпринял. — Ты узнал, кто это? — Оба маги, но мне никто не знаком, — Тайлер замолкает на пару секунд. — Я не знаю, кого призвал один Мастер, его Слуги не было видно. Но второго не понять не возможно, у Берсеркеров очень сильная аура. Сэй вздрагивает. — Уже шестеро? Вчера ты не упоминал Берсеркера. Тайлер кивает. — Остался только Райдер. И война станет полноценной. Но выжидать уже нельзя. Последняя фраза — явно в укор, но Сэй не обращает внимания. — Сегодня ночью мы отправимся в патруль, — говорит она задумчиво, уже что-то просчитывая в голове. — Нет, — Тайлер обрывает её так резко, что удивляет обоих: и Мастера, и Слугу. — Сначала я разузнаю, где Савада. Даже не думай светиться перед другими Мастерами. Он не говорит прямо, но всем и так ясно, почему. Сения не настолько сильна, чтобы так просто бросаться в бой. Ей почти нечем помочь своему Слуге, и поэтому каждый шаг должен быть просчитан. Лансер без труда сможет одолеть многих, но такие классы, как Сэйбер или Берсеркер, даже не выдающиеся по силе, для него станут проблемой без поддержки. — Если я ничего не узнаю, сегодня ночью останешься здесь. Мы укрепим защиту и, если что, примем бой на нашей территории. Впрочем, я не думаю, что Савада настолько туп, чтобы осмелиться сюда заявиться. Если его Слуга действительно слаба, как говорит Лансер, то точно не рискнёт. — Тогда какой план? Тайлер кидает взгляд на часы. — Я договорюсь о встрече кое с кем. Коноллана придётся забрать тебе. Я тебя прошу, оставь Лансера дома, не привлекай снова внимания. — А если… — Воспользуешься командным заклинанием. Возражения? Вопрос, вроде, адресован только женщине напротив, но касается всех. У Лансера они есть — ему совершенно не хочется отпускать Мастера одну, если ей грозит опасность. Но Мастер не возражает, и потому Лансер не произносит ни слова. Водить Сения не умеет. И потому она ждёт на лавочке возле школьных дверей под сенью осыпающегося тополя. Лансер в доме. И она вновь одна. Ей не страшно, ей просто не хочется снова ощущать это чувство обречённости, когда его нет рядом. А ведь не прошло ещё и суток, как договор между ними был скреплён. Сения сжимает руку на груди, сквозь ткань ощупывая свою подвеску. За столько лет она ни разу не сняла её, и постоянно прячет от посторонних глаз — это словно часть её души. Это единственное, что осталось, поддерживаемое слабым притоком энергии. Сейчас, возможно, это часть парадокса. Но Грааль не ведает, что такое парадокс. В Войну Грааля всё, что происходит — это естественно. Древние герои, призванные из различных времён, призванные, чтобы сражаться и умереть за чужую победу. Ещё тогда для Сэй это было нечто странное и неправильное. Ещё тогда она глядела на стоящего около неё война, и вопрошала саму себя «Разве так бывает?». Тайлер говорил ей, что Героические Души — всего лишь часть войны, они как оружие в руках, призваны лишь для одного, и факт того, что они оживают, мыслят, двигаются и говорят, не меняет ничего. «Они — инструменты для достижения цели». Наверно, так оно и есть. Да, пожалуй. Но для неё… Для обычного человека, который ворвался на сцену посреди акта, так не было. Для неё Слуги были живыми. Они были людьми. Вне зависимости от того, чем они обладали, что они говорили и насколько смертельными они были, для Сении они были не более, чем живыми. Она не могла воспринимать их иначе. Поэтому всё случилось именно так. Поэтому всё опять именно так. Поэтому она... Детский гомон наполняет окружающее пространство, отрывая Сэй от беспокойных мыслей. Она поднимает голову, высматривая своего сына, но он, известный копуша, не торопится показываться на глаза. Сэй терпеливо ждёт, разглядывая разноцветную толпу разбегающихся детей. Она уже давно здесь не одна взрослая: многие родители уже подошли встречать своих. Стоянка рядом оживает подъезжающими и отъезжающими автомобилями, узкий тротуар заполняется новыми прохожими. Картина такая мирная и одновременно какая-то чужая, словно её, Сению, это не касается. Да, у неё тоже ребёнок, и когда он выйдет, они пойдут бок о бок по тротуару до ближайшей автобусной остановки, но при этом, что она, что её сын — они из другого мира. Тайлер не возражал против вливания Коноллана в обычную жизнь: школа, кружки, секции, — он считал это полезным для развития. И тем не менее, каким-то образом всегда подчеркивалось, что магия — это первоочередное. И Коноллан, и Сения знали, что однажды наступит день, и обычной жизни человека придёт конец, потому что совмещать такое невозможно. Коноллану придётся стать магом целиком и полностью. И потому ей так хотелось, чтобы он подольше наслаждался жизнью без магии. Жаль, что сам Коноллан этого пока не понимал. Её взгляд бегает по разношёрстной разбредающейся толпе, пока вдруг не выхватывает, так чётко, словно цветное пятно на чёрно-белой фотографии, знакомую фигуру. Она узнаёт его мгновенно, невольно напрягаясь. Сколько лет она уже не видела этого человека? Удивительно, но они редко пересекались. В основном Сэй ведёт затворнический образ жизни, и её путешествия довольно ограничены. Имя же и деньги этого человека позволяют ему не бывать в тех местах, в которых Сэй частый посетитель. Мужчина чувствует взгляд и поворачивается в её сторону. На его лице мелькает удивление, но эта эмоция быстро спадает. Сении кажется, что сейчас вновь отвернётся, словно и не видел её, но, к её ответному изумлению, Уэда приветственно кивает. Несколько сбитая с толку, Сэй неловко приподнимает руку в приветственном взмахе. Уэда смотрит на неё буквально пару мгновений, и тут же отворачивается — его внимание отвлекает девочка возраста Коноллана, его дочь. Почему он её заметил? Почему он с ней поздоровался? В самой вежливости нет ничего странного, странно то, что она исходит от него. «Может, я просто себя накручиваю?», — думает она, осторожно всматриваясь, как Уэда с дочерью идут в сторону стоянки. Может быть… Если не вспоминать, какое время сейчас настало. — Ма-ам? Ма-ам! МАМА! Она испуганно вздрагивает, наконец, замечая недовольное лицо сына прямо перед собой. — Не спи! Коноллан машет рукой перед её глазами. — Всё-всё, я тебя вижу. — Ты что, следишь за кем-то? В голосе Коноллана звучит любопытство, и он смотрит в ту же сторону, куда и она. Но людей там достаточно, и понять, за кого зацепился её взгляд сложно. — Нет, конечно! — возмущается Сэй, поднимаясь. — Ты просто так долго копался, что я успела задуматься о смысле жизни. Она оглядывает сына с ног до головы, заставляя того торопливо поправлять рубашку и абы как расчёсанные волосы. — Я спешил как мог, — бурчит Коноллан в своё оправдание. — Да вижу, что как мог. — Сэй улыбается. — Пойдём скорее, пока не опоздали на автобус. Надо успеть до темноты домой. — Ага, — Коноллан с готовностью кивает, ускоряется, но вдруг притормаживает. — А этот… Лансер… он ещё там? Почему-то в его голосе звучит нотка беспокойства, и Сении это не нравится. — Да. Что-то не так, Волчонок? Коноллан хмурится, смотря куда-то в сторону, и вздыхает. — Да нет. — Он хороший, — торопливо проговаривает Сэй. — Тебе просто надо к нему привыкнуть. Он… «Он всё равно ненадолго», — она не в силах это произнести. — Да-а, — тянет мальчик. — Просто он друг дяди. Я думал, это новый учитель. Я ведь знаю, что мне нужен новый. А он не маг. Сэй вспоминает россыпь огненных знаков в воздухе и крик умирающей женщины. Не маг, да. Кое-что иное. — Возможно, да, — говорит она, — магии он тебя не научит. У него несколько другое направление. — Он правда копейщик? Гэй Болг, Пронзающее копьё смертоносных шипов. — Да. Один из лучших. Впервые в глазах мальчика загорается живой интерес, и он начинает что-то сосредоточенно обдумывать. Сэй буквально слышит, как жужжат винтики в его голове. Энергичная натура Коноллана не может игнорировать факт силы и искусности. Даже в магии он видит способ стать сильнее в бою, хотя здесь он не мухлюет и сражается честно. — Ну хорошо, — бормочет он, что-то решив для себя. Её это радует.