В отражении

Он знает, как это выглядит для всех, кто оказывает внутри Облака — темнота, поглощающая свет, звуки, ощущения. Теряется ориентация — невозможно понять, где ты находишься, в какую сторону смотришь, где небо, а где земля. Ты словно оказываешься в небытии, в начале всех начал. Но для него всё остаётся как и раньше, лишь немного искажается, словно он смотрит на речное дно сквозь слой прозрачной журчащей воды. Райдер слышит крик Мастера Лансера, полный ужаса. Видит, как она пытается отойти куда-то, спотыкается и падает прямо на дорогу. Падение тяжёлое, но в тумане она его практически не ощущает. Её крик действует на нервы, но Райдер терпит. Он видит и Лансера, резко оглядывающегося по сторонам, зовущего своего Мастера. Он напряжён, он пытается развеять Облако своим копьём, но тщетно. Всё же он не выглядит настолько растерянным и потерянным, как их Мастера. В какой-то момент Лансер словно нащупывает свою связующую нить и смотрит именно в ту сторону, в которой сжавшись в комок лежит его Мастер. Это могло бы удивить, но Райдер уже был готов к тому, что его Фантазм лишь замедлит Лансера, но никак не остановит. В конце концов, это Облако — дар бога, и в самом Лансере тоже течет божественная кровь. Райдер это ощущает как никто другой. Он силён, он упрям и возможность поражения только раззадоривает его. Так может вести себя только воистину сильный герой, прошедший через сотни битв, и не знавший поражения. А поражения не знают лишь боги, их дети и их любимцы. Впрочем, Райдер хмыкает, это не самая лучшая теория, если вспомнить, что сам он познал вкус поражения в далёкой битве. Именно познав его, он получил этот дар богов и получил свою страну, что воцарилась в этом мире на долгие века. Так что, может быть, его рассуждения и неверны, но всё же он знает точно: этот Лансер — великий воин своего народа и божий сын. Он бы мог убить его прямо сейчас, но это Облако не для убийств. Оно было дано ему лишь для защиты. Именно поэтому он вышвырнул Мастера Арчера за его пределы, выполнив свою работу, пусть и не так, как ожидал от него его Мастер. Райдер склоняет голову, оборачиваясь на него. Бензет стоит неподалёку и выглядит абсолютно спокойным, хотя он точно так же, как и все, находится в сплошной пустоте. Он не сомневается в своём Слуге, да и с чего бы? Ещё ни разу, не смотря на всё растущие сомнения, Райдер не ослушался его приказов. Нужны были люди для практики? Он приносил их. Нужно было избавиться от них или от их тел? Он уносил их. Нужно было одним разом покончить с Арчером? Он швырнул его Мастера под колёса поезда. Почему же сейчас он вдруг должен ослушаться и не убить этих двоих? Однако битва с Лансером была его первой битвой со Слугой. Мастер не хотел рисковать, стравливая его с Арчером, и поэтому сразу пошёл ва-банк, эта же встреча вышла случайной, во многом она была вызвана его, Райдера, раздражением. И только поэтому, он уверен, и они смогли схлестнуться: двое Слуг, так, как и положено в Войну Святого Грааля. И Райдеру это понравилось. Понравились та сила и азарт, с которой атаковал его соперник. Понравилось своё воодушевление. Понравились всплывшие воспоминания о битвах под горящим солнцем и очами богов. Вот ради этого он появился. Чтобы сражаться. Чтобы жить. Вовсе не для того, чтобы убивать. Он понимает, почему его Мастер поступает так: он идёт самым лёгким путём, отбрасывая все сомнения и преграды. Чем сражаться со Слугами, ставя под вопрос свою победу, проще сразу избавляться от Мастеров, и чем быстрее, тем лучше — чтобы не дать времени появиться новым Мастерам. В конце концов, их Контракт заключал именно это. Не битвы — только голую без прикрас победу. Если несмотря ни на что Райдер будет послушен, то вскоре он обязательно получит то, чего так жаждет. Жизнь. Может, именно поэтому Мастер запрещал ему сражения? Единожды вкусив божественную амброзию, остановиться очень сложно. Райдер не хочет убивать Лансера так просто. Он хочет сразиться с ним. Честно и открыто. Как воин с воином. Тот, кто так безошибочно прорезает туман Облака к своему Мастеру, не только не смущаясь, а находясь выше окружающей его пустоты, достоин честного сражения, а не удара в спину. Но если сделать это сейчас, то получишь неудовольствие своего Мастера. Райдер уже понимает, как трепетно он держится своих планов и как раздражается, когда что-то идёт не совсем так. Только поэтому он приказал их убить. На самом деле, сейчас они ему не нужны. В конце концов, Мастер уже озвучил, что не собирался прикасаться к этой женщине, сегодня или вообще — кто его знает. Он сказал, что ему не нужны все Слуги, чтобы завершить этот ритуал и забрать себе победу, первую и последнюю. Так что Райдер принимает единственное правильное на его взгляд решение. — Ещё увидимся, Лансер, — громко он произносит в сторону вражеского Слуги. Он не реагирует, не останавливается, не оборачивается, но всё же Райдер понимает, что тот его услышал — в конце концов, это его Облако — и довольно улыбается. А потом возвращается к своему Мастеру, и, подхватывая того, словно ребёнка, призывает другое облачко, поменьше и поплотнее, чтобы скрыться раньше, чем спадёт оставшийся без магической поддержки фантазм. Когда они покидают Непроницаемое Облако Нептуна, и Мастера вновь окружает привычный мир, пусть и с высоты в несколько десятков метров, Райдер произносит: — Они были вне плана, Мастер. Но, если вы очень пожелаете… Он выразительно смотрит на своего Бензета, точнее, на то место, где сплелись его Командные Заклинания. Бензет переводит туда взгляд, словно задумавшись на мгновение, а потом качает головой. — Пусть так. Но если Берсеркера будет недостаточно... Он пожимает плечами, и Райдер кивает. На удивление, Бензет среагировал на вольность своего Слуги вполне спокойно. Однако он шарит по карманам, игнорируя высоту под ними и находит сигареты и зажигалку. Пламя не сразу успевает подпалить кончик сигареты, но все же вскоре Бензет делает затяжку и выдыхает дым, сразу же обрамляющий его лицо. — Лишь бы они не встали на пути, — добавляет он после очередной затяжки. — Не помешали. Нам нужна чаша. Кровь. Берсеркер. Он прикрывает глаза. Райдер чувствует странное волнение, очередные пугающие нотки в его голосе. Временами Райдеру кажется, будто говорит не его Мастер, а нечто, поселившееся внутри него. — Просто потерпи, Райдер. Осталось немного, — выпуская дым, продолжает говорить Бензет. Эти слова звучат так участливо, словно вот-вот он похлопает своего Райдера по спине, и от этого они ещё больше пугают. Всё, что Сения ощущает — тьма. Тьма поглощающая. Тьма агонизирующая. Тьма сдавливающая. Она теряет воздух. Теряет себя. Теряет время. Теряет землю под ногами. Она не понимает, где верх, где низ, где право, где лево, куда идти, куда смотреть. Она не слышит ни звука. Не слышит саму себя, хотя чувствует, как напряжено её горло от крика. Чувствует, как болезненно скручиваются её опустошённые лёгкие. И как они расширяют грудную клетку, вновь наполняясь кислородом. Но она не ощущает его. Не ощущает ничего извне её тела. И это сводит с ума, это наполняет её болью, это заставляет её кричать вновь и вновь, в надежде услышать звук своего голоса. Мысли перемешиваются, сплетая настоящее и прошлое. Её вернули в агонию? Где-то над ней снова стоит Рио Савада? Или она всё же в текущей реальности, и где-то рядом с ней Мастер Райдера, готовый нанести решающий удар? Сэй кричит. Кричит изо всех сил. Может, она уже мертва? Может, это Чистилище или её персональный Ад? Может, так выглядит река, несущая души умерших в царство смерти? Её лёгкие снова выдыхаются. Она ощущает как начинает болеть горло. Сэй поднимает руки — она представляет это, ощущает напряжение мышц, но не видит и не чувствует движения. Это сводит с ума. Это агония. Это смерть. — Нет, нет, нет! — она бормочет, уже не тратя сил на крик. Сжав губы, она хотя бы чувствует вибрацию воздуха внутри себя. Это немного отзывается надеждой в её сердце, но одновременно ощущается как пытка. С каждым мгновением ей всё больше кажется, что воздуха вокруг становится меньше, что тьма сжимается вокруг неё, поглощает, переваривает. Сэй впивается ногтями в кожу, изо всех сил, прикусывает губу, когда терпеть становится сложнее. Но сейчас любая боль представляется раем, чем полное окружающее забвение. Боль хотя бы подсказывает, что она ещё жива. — Пожалуйста… Пожалуйста… Она ощущает соль и железо на языке. Если эта тьма не исчезнет, даже боль не поможет не сойти с ума. Она прорвётся плотиной, она снова станет агоней, она снова затянет в себя. Открывай глаз или не открывай — вокруг всё та же пустота, в которой теряется твой разум. — Пожалуйста… Пож… Внезапно Сения что-то ощущает, что-то извне. Теплота обволакивает её, сбивая давление тьмы, её руки чувствуют некое препятствие перед ней. Нечто тянет её вперёд, но, как ни странно, это не пугает, потому что успокаивающее тепло все ещё здесь. Тьма вдруг становится реже, из чёрной превращаясь в тёмно-серую. Уши различают слабый-слабый звук, происхождение которого ей непонятно, но всё же она что-то слышит. Её пальцы впиваются в что-то плотное и гладкое. А потом… Тьма опадает резко, словно вода, под которой лопнул пузырь. Мир вокруг наполняет всё существо, прохлада бьёт по щеке, мягко шуршит листва, и рассеянный свет фонарей кажется сиянием звезды. Сый дышит тяжело, и звук собственного дыхания заставляет её плакать. Щёки обжигает горячими слезами, но их тепло не может сравниться с теплом прижимающего её к себе Лансера, защищавшего от окружавшей пустоты. Она чувствует его, слышит его запах, и от этого слёзы начинают литься ещё сильнее. Он снова тот, кого она первым увидела после тьмы. Он снова тот, кто защищал её. Он снова тот, кто рядом. Сэй вжимается лбом в его плечо, стискивает его спину в ответном объятии и плачет. Как долго он был рядом, как долго она не чувствовала его присутствие? Даже если он всего лишь копия, совсем другой человек… Даже если этот его жест всего лишь жест Слуги, обязанного защищать своего Мастера… Даже если это не имеет никакого значения… Как же ей не хватало этого. Не хватало этого спасения, не хватало его. — Эй, Мастер, — она ощущает легкое похлопывание по спине, — всё уже хорошо. Его голос мягкий и растерянный. «Ненавижу, когда женщины плачут». Даже если он не знает и не узнает никогда. «Лучше злись». О, как она зла на него. Все, что происходит сейчас, всё, что происходило тогда и всё, что произойдёт потом — это всё его вина. Если бы он не пытался нагнать её тогда в парке; если бы он не наблюдал за ней; если бы он отказался от решения своего Мастера; если бы он не поцеловал её; если бы он не дал жизнь Коноллану; если бы не принял её своим новым Мастером… Ничего бы этого сейчас не было. И она бы не плакала перед ним. «Так что… смирись, Кухулин! Смирись с тем, что я плачу! Это слабое наказание за всё, что ты сделал». — Мастер? Сэй понимает, что он больше не обнимает её. Это лишь она впивается ему пальцами в плечи, боясь отпустить, заливая слезами его броню. Наверно, вот что ощущают люди, чей близкий человек потерял память и забыл о них. Забыл о том, что укололо его сердце, об эмоциях и пережитых моментах. Он превращается в знакомого незнакомца, он искренне не понимает, почему он должен что-то чувствовать, почему от него чего-то ждут. А твоя душа сжимается, не в силах дотянуться до того, кто так близок. И от того эти знакомые и родные моменты так сладки и так мучительны. Мне было так страшно… И вот ты здесь, и мне так хорошо и больно. Руки Сении опадают и она отступает назад. — И-извини, — она смущённо вытирает мокрое лицо ладонями, не смотря на своего Слугу. — Я просто испугалась. Сейчас Лансер должен ответить, но он молчит. И всё же ей страшно поднять глаза и посмотреть ему в лицо. Сэй прокашливается, оглядывается вокруг. Райдера и его Мастера здесь уже нет, отчего-то они не решили воспользоваться ситуацией. Видимо, они действительно не планировали их убивать… странно. — Эм… Лансер? — Сэй усиленно всматривается в даль ночного города. — Ты знаешь, куда они ушли? Может, это ловушка? И вновь молчание. На этот раз она оглядывается и натыкается прямо на его серьёзный взгляд. Невольно ойкая, Сэй вновь отворачивается. — Может, ты хоть… — Мастер, — Лансер резко прерывает её, — в следующий раз не нужно бояться. Я не оставлю тебя, и почувствую даже в этом дурацком тумане. Так что не надо плакать, ненавижу, когда женщины плачут. — Лучше злиться, да? — спрашивает Сэй. — Да, — она слышит его смешок, — лучше злись, что я слишком долго добираюсь до тебя. Слёзы снова застилают глаза, и ей требуется усилие, чтобы удержать их. — Спасибо. Что нашёл меня в этой пустоте. — Это часть моей работы. Сения не видит, но знает, что он говорит это, пожимая плечами. Защищать своего Мастера — это неизменная часть Контракта. Слуга может делать это с полной отдачей, может не делать, а может просто выполнять это как свой долг. Теперь для Лансера это всего лишь долг. Она вздыхает тихо. И всё же... Как это было приятно, вновь ощутить это спасительное тепло. Хотя бы на мгновение почувствовать ту самую близость, что была когда-то. — Я запомню твою просьбу. Продолжим? Сэй, держа на губах улыбку, поворачивается к Лансеру. Он всматривается в её лицо, и она стоически выдерживает этот изучающий взгляд. — Уверена, Мастер? Сэй кивает, боясь, что если попытается ответить — выдаст себя. Лансеру достаточно и этого. Он усмехается, и в его глазах вспыхивает азартный огонёк. — Тогда идём, Мастер!