В отражении

Яркий ослепляющий свет наполняет всю зону Уступа, перекрывая собой даже солнце. Земля покрывается трещинами, плитка дорожек вздымается, пара тяжёлых скамей опрокидывается. Весь Уступ встряхивает — Сения, спотыкаясь, падает и всем телом ощущает, как ходит волнами почва под ней. Уэда поднимает её рывком, оттаскивая в сторону. Прикрывая глаза от света, Сэй с ужасом видит, что там, где только что был Бензет разом образовывается провал, который только расширяется. Земля с ужасающим стоном разрывается на части, трещины угрожающе расползаются во все стороны. В спине, там, куда присоединяется нить Коноллана, колет и разрастается комок боли. Ей кажется, что она теряет связь. — Лансер! — не выдержав, кричит Сения. Её крик пролетает над площадкой. Через мгновение она слышит отклик. «В порядке?». Едва не замершее в страхе сердце радостно колотится. Он всё ещё с ней. План этого безумца не сработал! Сэй чувствует непомерное облегчение, она буквально обмякает в руках Уэда. — Не вышло, не вышло, — восклицает она. Более того, постепенно дрожь земли утихает, трещины прекращают распространяться. Когда свет осыпается, становится совсем очевидно, что единственный эффект — огромный провал прямо в сердце поляны. Ни Сэй, ни Уэда не чувствуют никаких изменений в связи со Слугами. Уэда вздыхает с разочарованием. «Значит, всё равно всё закончится так, как и должно», — думает он. — «В конце концов, разве мог старик не предусмотреть такое?». Ивонн в своей квартирке наблюдает с удивлением за тем, что происходит на Уступе. Благодаря немного смазанному изображению через следящих фамильяров, свет не ослепляет её, лишь на мгновение закрывает обзор. — Что… не понимаю… — бормочет она. Действия Мастера Райдера кажутся ей странными. Может он хотел отомстить за смерть своего Слуги? В любом случае, ничего у него не вышло. И судя по эффекту, он просто сдох. Слабая улыбка касается губ Ивонн, но почти сразу же опадает. Хоть выходка мёртвого Мастера и немного сбила сражающихся Слуг, их битва толком так и не прекратилась. Это не беспокоило бы Ивонн, если бы не факт, что Арчер сражался один против двоих. Сначала, когда на него набросилась огненная львица, шансы Арчера были высоки. Пусть она и ловко сбивала его с цели, отвлекала и даже один раз неплохо ранила — Арчер был всё равно сильнее. Его мощь — в дистанции. Если он успевал отпрыгнуть достаточно далеко и стрелял оттуда, у львицы почти не было шансов уклониться. Она шла прямо, пытаясь успеть вновь срезать расстояние до удобного ей. Это не значит, что она не опасна. Но это значило, что при должной сноровке, которой Арчеру хватало, она вскоре падёт. Битва с Райдером была на удивление простой, а сил самой Ивонн и того остатка от Сэйбер хватало сполна, чтобы то сражение не сказалось на Арчере. Однако едва Арчер, наконец, начал продавливать Ассасина, появился Лансер. И расклад полностью изменился. Да, Арчер всё ещё был сильнее их обоих. Да, Лансера неплохо истрепало в битве с Берсеркером, Ивонн знала об этом. Но тем менее он всё ещё силён. И, объединившись с Ассасином, они легко могли сбить и победить Арчера. Пока Лансер атакует его, невзирая на дистанцию, львица без проблем вновь сокращает расстояние и присоединяется к атаке. Арчеру приходится уходить в глухую оборону. Очевидный выход — оставить поле битвы и скрыться. Отловить этих двоих поодиночке или придумать ещё какую-нибудь уловку. В голове стреляет болью — Ивонн обхватывает её руками, сжимается в один комок. Нет, нет, нет. Нельзя. Её победа — единственный шанс оправдаться за то, что сделала Сэйбер. Её уловка с Храмом была отчаянным риском, повторить что-либо подобное уже не получится. Нельзя забывать, что Храм может потребовать компенсации. Она не знает, смогут ли они отобрать у неё Контракт, изгнать из Войны, но даже если они просто будут преследовать её, всё очень сильно усложнится. Возросшие шансы на победу вновь рухнут. А так нельзя, нельзя, папа, я же стараюсь. Я пытаюсь оправдать твои надежды. — Я всё исправлю, папа… Склонив голову, Ивонн напряжённо думает. Её мысли мечутся туда и обратно, от страха провала к надежде победы. Отчаяние наполняет её. Отец был прав, называя её никчёмной. На что она способна тогда, если не может даже принять решение? — А-ах! — восклицает Ивонн. Она взмахивает руками, сталкивая со стола тарелки, через которые следила за всем происходящим. — Арчер! Арчер! Всеми Командными Заклинаниями я приказываю тебе ПОБЕДИТЬ. На долю секунды Арчера словно окутывает неестественным огнём. Кровоточащие раны затягиваются, его слегка поникшие плечи распрямляются, и он шумно выдыхает. Сила переполняет его настолько, что, кажется, её некуда девать. Львица рычит на него раздражённо, а Лансер хмурится: дела не очень. Он перехватывает копьё. — Ну ладно, — хмыкает. — Начнём сначала. И снова три Слуги сталкиваются, но теперь в Арчере ощущается больше агрессии. Он без особого труда отбивает копьё Лансера, и Ассасин в последнюю секунду успевает увернуться от лезвия меча — оно оставляет неглубокую царапину над правой лапой. Даже скорость его возрастает — Лансер может рассчитать его траекторию через раз. Несмотря на то, что Арчер всегда находится в окружении, попеременно выдерживая атаки то копья, то огненных лап, он, всё же, ощущает себя увереннее, чем до этого. Слуга больше не сдерживает атаки, он легко отбивает их и даже успевает нанести ответные удары. Когда Ассасин напрыгивает на Арчера со спины, пытаясь сбить с ног, он не только успевает увернуться, но даже со всей мощи ударяет её щитом, и львица, словно котёнок, отлетает почти к краю обрыва. Железное ограждение проминается от удара львиной туши, почти выходит из земли и чернеет от жара. На какое-то время Лансер и Арчер остаются один на один, однако прежде чем даже сам Лансер успевает понять это, как Арчер уже вновь наносит удар. Он пользуется временным преимуществом по полной: уклоняется, уходит от копья, мгновенно материализует лук и стреляет; когда Лансер пытается уйти от дождя стрел, Арчер, с неимоверной скоростью сокращая дистанцию, пытается неожиданно ворваться в прямо перед ним и нанести удар мечом, не давая времени перегруппироваться. Несмотря на свой класс и благодаря приливу сил, Арчер с одинаковой даже особой ловкостью мешает стили атаки, не давая противнику привыкнуть ни к одной из них. Становится всё сложнее и сложнее. Лансеру даже не хватает времени, чтобы использовать свой трюк — теперь он полностью сосредоточен на защите. Однако если вырываться и дать себе отступить, то возможно он успеет применить Гэй Болг. Его сил хватит даже на несколько фантазмов подряд — поток магической энергии всё ещё нерушим и силён. Однако женский голос, полный величественной мощи, разносится по всему Уступу. Голос такой силы, что едва успокоившаяся земля вновь вздрагивает. — Достаточно этих игр. Всё должно окончиться. Таково слово Сехмет. Это всё ещё львица — но она огромна, холка её достаёт до вершин деревьев, след от её лап остаётся выжженной вмятиной в камне, тело её соткано из опаляющего жара, и жгучий белёсый огонь словно два далёких Солнца опаляет в глазах. То пламя, что источал Берсеркер, лишь слабый отголосок того, что олицетворяет теперь Ассасин. Она уже не похожа на Слугу, она само воплощение богини, что однажды сожгла землю. Арчер выпускает в неё несколько стрел — одна мощнее другой — но все они осыпаются, едва приблизившись к Ассасину. Взгляд её белых глаз впивается сначала в Лансера, и тот вздрагивает от той силы силы, что таится в нём. Вся эта сущность, которой обернулась Ассасин, даже теперь способна стереть с лица земли города и страны, стоит ей только захотеть. «Не трогай мальчика, Лансер. Даже он ослабнет», — в его голове звучит прежний вкрадчивый голос женщины-Ассасина. — «Я сделаю всё, что нужно». Взгляд львицы смещается на Арчера, безошибочно определяя его в тени деревьев. Она делает всего пару шагов, взмахивает когтистой лапой, и Арчер, вместе с деревом-укрытием, отлетает в сторону. Даже его усиленные способности не позволяют ему уклониться или спрятаться. Арчер успевает перегруппироваться и приземлиться на ноги. Он чувствует злость, глядя на неожиданную сторону своего врага. В образе простой, пусть и огненной львицы, Ассасин не казалась особо сильной, в ней даже не ощущалось никакой божественности. — А ты ловко скрывалась, — он утирает кровь со лба и перехватывает лук. — Значит, тут и правда остались самые сильные, в ком течет божественная кровь. Но это ещё ничего не значит. Всё же я охотник, а ты зверь. Ассасин не удостаивает его ответом. Она оборачивается и уже готова снова напасть. Но прежде Арчер всё же успевает пустить стрелу. Она летит как молния, испуская гул, и, игнорируя уничтожающий жар, вонзается львице в плечо. И пусть даже почти сразу же стрела рассыпается пеплом, из раны начинает идти лёгкий дымок. Зверь оказался не настолько неуязвим. Вот так, хмыкает Арчер. В конце концов, каким бы он был охотником, если бы не мог попасть даже в самого увёртливого зверя? Как бы посмеялся над ним отец его Эгиль? Снисходительна была ли мать Сиф? Даже для божественного зверя он сможет найти стрелу. Львица рычит озлоблённо. В один лишь шаг, даже не прыжок, она оказывается рядом, но Арчер в этот раз избегает атаки. Несмотря на один удар, что она нанесла ему, он всё же полон энергии и способен ранить её. К тому же Арчер понимает: пусть в этом облике Ассасин способна без труда сокрушить целую армию, но это и есть её слабость — она не может ни долго держать эту силу, ни развернуть её наполную, чтобы не навредить своему Мастеру. Её преимущество теперь кажется смехотворным. Благодаря ему даже Лансер не способен помочь, чтобы не попасть под дружественную атаку. Арчер уворачивается от её наступления. Держится на расстоянии, чтобы не попасть под палящий жар её тела. И стреляет, стреляет. На этот раз стрелять не так уж легко, чтобы стрелы действительно ранили, выдержали температуру тела, Арчеру приходится в каждую вливать приличное количество своей энергии. Но он уверен, что Ассасин ослабнет гораздо раньше, чем он сам. А уж с Лансером он разберётся и без этого. Всё, кажется, идёт хорошо. Он полон сил благодаря поддержке Мастера. Как бы не печально это было говорить, но Ивонн как Мастер гораздо сильнее Элии, она способна без проблем содержать двух Слуг, но, пожертвовав Сэйбер, всю свою силу теперь отдаёт ему одному. Вкупе с его собственными возможностями и дополнительной силой Грааля Арчер чувствует себя превосходно. Он уверен, что даже против этих двоих Слуг он сможет одержать победу. — А-а, ты так долго возишься! — слышит вдруг Арчер недовольный голос Лансера. Воин в синем, что стоял в стороне, явно теряет терпение, ему не нравится быть простым наблюдателем, хотя прошла лишь пара минут. Однако если он вступит в прямой бой, то или сделает всё хуже или погибнет сразу. Лансер же, слегка прищурившись, пытается что-то оценить для себя. Он и не думал следовать совету Ассасина, однако сразу же понял, что находиться рядом с ней опасно и бессмысленно. Как и пытаться держаться на расстоянии и при этом успешно атаковать Арчера. Он хотел дать ей шанс разобраться самой, но после первой же её атаки даже ему стало очевидно, что она лишь растянет время. Ассасин выбрала крайне неудачный момент для своего главного фантазма — слишком неудобное место и не самый лучший противник для сдерживания сил. Она явно не хочет задеть более опасными атаками Лансера и, тем более, Мастеров, хотя при желании всего лишь за один вздох могла бы не оставить на этой горе ничего живого. Он думает недолго. В конце концов, одна руна — не единственная его способность. Лансер слегка напрягается, прикрывая глаза, и восемнадцать рун хаотично проявляются на всём его теле. Он ещё раз оценивает львицу. — Не больше минуты, — задумчиво проговаривает он и ухмыляется. — Достаточно. Синим росчерком он срывается с места прямо в жар. Руны на нём вспыхивают ещё ярче, ограждая от влияния Ассасина. Арчер, замечая это, удивлённо раскрывает глаза. Сосредоточенный на истощении львицы, он в последний момент замечает стремительно сокращающего расстояние Лансера, выскальзывающего прямо из-за спины Ассасина, словно её сокрушающий жар ничего ему не стоит. Но стоит заметить руны, и Арчер понимает. «Ха-ах, стоило догадаться, что в тебе не только божественная кровь», — думает он. Им обоим, Сении и Уэда, кажется, что само солнце спустилось с небес. Они почти на краю уступа, так далеко от своих Слуг, как это возможно, однако даже здесь оба ощущают лучи палящего солнца, словно сейчас жаркое тропическое лето. Что же ощущают Слуги, которые так близко к эпицентру этого жара? Насколько же она сильна. Насколько же она опасна. И при этом Арчер даже ухитряется ранить её. — Ч-чёрт, — не сдерживается Уэда. Сэй оборачивается и видит, что его бьёт дрожь, а лицо покрыло испариной. Она догадывается, что это отнюдь не от тепла — просто эта форма Ассасина опустошает не только ею саму, но и её Мастера. — Вы в порядке? — осторожно спрашивает Сэй, краем глаза продолжая следить за битвой. Уэда криво улыбается, кивая. — Она скоро остановится, — произносит он хриплым голосом. — Она могла бы дольше, но когда я… она остановится, чтобы не убить меня. Она не должна была принимать этот облик. Это должно было остаться на потом. Вот как? Сэй чувствует лёгкий укол злорадства: когда Лансеру придётся сразиться с Ассасином, значит, самая мощная её атака не будет использована, если она вообще сможет сражаться. Однако сразу же ей становится стыдно за такую свою реакцию. В конце концов, Арчер ещё не побеждён. Если Ассасин решила принять эту форму, значит, он достаточно серьёзный противник даже для двоих Слуг. — Я надеюсь, они справятся, — ободряюще говорит Сэй. Уэда, кажется, даже почти не слышит её. С каждой секундой он всё сильнее бледнеет и пошатывается. Она едва успевает перехватить его, чтобы не дать упасть, и прислоняет к стволу дерева. Снова оглядываясь на поле боя, Сэй вдруг понимает, что расклад резко изменился. Лансер, что ещё пару секунд назад не вмешивался, вдруг снова влился в поединок. Его сине-красный силуэт, дрожащий в раскалённом воздухе, ловко перемещается рядом с львицей, не давая Арчеру вновь атаковать. Лансер, приняв тактику Ассасина, теперь делает всё, чтобы Арчер не смог уйти. В какое-то мгновение они атакуют одновременно. Сения видит уже привычный жест Лансера, как он размахивается своим копьём, готовый поразить врага, и в это же время когти львицы наконец-то попадают по Арчеру. И вновь несчастная земля содрогается. …Ивонн вздрагивает. Она отталкивает от себя чашу, спотыкаясь, кое-как поднимается на ноги и выбегает на улицу. Ясный день. Толпа народа. Кто-то удивлённо смотрит на девушку в грязном платье с растрёпанными волосами, ошарашенно оглядывающуюся вокруг. — Нет, нет, нет, — бормочет она, хватаясь за голову. — Нет, папа. Не надо. Я сейчас прибегу. Я поняла, в чём ошибка! Я должна была не прятаться, я должна была быть рядом. Ивонн бежит. У Арчера ещё есть шанс, она знает это. Ей нужно только успеть туда пока он не умер. Пока она ещё способна оправдаться. Она бежит, не разбирая дороги, врезается в кого-то и падает на асфальт, в кровь расцарапывая колени и ладони. — Вы в порядке? — слышит она озабоченный голос. Она игнорирует его. Напрягается, готовая сорваться и бежать дальше, но вдруг понимает, что у неё не осталось сил. И не осталось того, к кому она бежит. Слёзы начинают течь по её лицу. Как же так? Она ведь так старалась. У неё же почти получилось. Что же теперь делать? Как она взглянет матери в лицо, чем она оправдает своё поведение? Что же делать? Папа, что же делать? Братик, что же сделал ты? Как же ты теперь живёшь, не оправдав надежд? Неужели мне придётся быть как ты? Ивонн опадает на асфальт, не замечая столпившихся вокруг неё людей. Никого нет в этом мире, кроме неё и её проступка. Зачем? Зачем она призвала Сэйбер? Если бы не она… если бы не она, то всё было бы как прежде! Как же теперь она вернётся домой? Она не может вернуться. Никто не пустит её на порог. Её даже могут убить. И она бы рада, рада умереть, правда рада, но как же она оправдает свой поступок. — Папа, папа, прости меня, папа… — бормочет она сквозь слёзы. Кто-то брезгливо отступает от неё. Кто-то продолжает попытки дозваться и помочь. Ивонн игнорирует всех. Она отталкивает чью-то руку, кое-как сама поднимается на ноги, всхлипывая, утирает слёзы, размазывая по лицу кровь и грязь. Последние люди, что были готовы поддержать её, отшатываются, давая ей дорогу, и Ивонн бредёт обратно к дому. Весь мир её рухнул, потому что однажды она призвала Сэйбер, и теперь она не в силах исправить свою же ошибку. — Я ведь так старалась, папа… Я буду стараться, обещаю. Я всё сделаю, чтобы оправдать всё, чему ты меня учил. Арчер рассыпается. Напоследок он улыбается Лансеру, словно старому товарищу. Его улыбка так и растворяется в молчании, он ничего не произносит, не выражает сожаления или непокорности. На месте львицы на выжженом пятне земли лежит обнажённая женщина. Она открывает глаза и, успев ухватить взглядом разлетающуюся пыль, едва слышно выдыхает. — А-ах… как же… с ней… сложно… — с трудом проговаривает Ассасин. — Как же… агрессивна… Чуть… не… убила… всех… — И ты мне говорила про магическую энергию, — хмыкает Лансер. Она не отвечает ему. Тело её вдруг начинает стремительно уменьшаться, трансформироваться и покрываться чёрной шерстью — и на земле оказывается чёрная кошка. Тельце её видимо дрожит, дыхание сбито. Лансер склоняется над ней. — Так ты и правда даже в духовную форму уйти не можешь? — голос его удивлён. — Ты хоть не умрёшь сейчас, эй? Кошка, приоткрыв глаз, смотрит на Лансера и потом отворачивается. Хвост её раздражённо бьёт по земле. Слуга ухмыляется. Он оглядывается в поисках своего Мастера и видит её вдалеке вместе с Мастером Ассасина. Похоже, там всё тихо. — Тебя взять? — спрашивает Лансер у кошки. Та, не раскрывая глаз, дёргает ушами. Лансер пожимает плечами и уходит. В два прыжка преодолевая разгромленный искорёженный сквер, он оказывается около Мастера. Та вздрагивает от неожиданного появления Слуги и с беспокойством осматривает его. — Со мной всё в порядке. А вот с Ассасином не очень, — говорит Лансер. Он видит, что Мастер Ассасина едва стоит на ногах. Всё же и правда, высшая форма фантазма этой женщины забрала много сил, что у неё самой, что у Мастера. И она ещё что-то говорила ему? Его-то Мастер прекрасно держится на ногах несмотря на то, что он в этот день тратит немало магической энергии. — Говорил же ей, — устало произносит Уэда. — Неужели всё было так плохо? Лансер пожимает плечами. — Не так уж, — он бросает взгляд на Мастера. — У нас должна быть с ней дуэль сейчас, но она не в состоянии. Уэда кивает. Кажется, для практически проигравшего, он не выглядит разозлённым или разочарованным, просто принимая этот факт. — Приятно видеть, — кряхтя, он поднимается на ноги, — что не воспользовались этим. — Вот ещё, — фыркает Лансер, скривившись. — Зачем мне убивать женщину, с которой мы сражались рядом? Это слишком мерзко. Уэда вновь кивает и поворачивается к Сэй: — Не буду скрывать, Ассасин и правда не готова к битве. Возможно, к ночи она восстановит свои силы, чтобы принять достойное сражение. Скрывая разочарование Сения сдержанно отвечает, что понимает это. — Не считаю, что Лансер будет согласен на настолько неравный бой, — соглашается она. Лансер согласно хмыкает. — Наверно, нам стоит тогда уйти, да? А после решить, как всё будет между нами… Она неуверенно замолкает. Однако Уэда с готовностью поддерживает её несмелое предположение. — Именно так. Вы можете идти, я свяжусь через Тайлера. Лучше быстрее, пока не сбежались обеспокоенные жители. Я заберу свою Слугу только. — Уэда вдруг чуть виновато улыбается. — Она не может уходить в духовную форму, небольшой сбой за то, что вы только что видели. Ассасин — не совсем стандартная Слуга, она воплощение двух богинь. Сения с удивлением смотрит на него, но Уэда по своему толкует её удивление. — Думаю, нет разницы, что вы сейчас узнаете. В конце концов, вы слышали имя её высшей формы, да и я знаю достаточно о вашем Слуге. Ассасин — воплощение Баст, богини плодородия, домашнего очага. Однако её часто воспринимали как Сехмет — богиню войны и солнца. Сехмет стала одним из её благородных фантазмов. — Наверно, всё же не стоило это говорить, — неловко произносит Сэй. Уэда отмахивается. — Идите, — повторяет он и не слишком твёрдо отходит в сторону своей Слуги. Сначала Сэй хочет послушаться, но, смотря на него, колеблется. И он, и его Слуга не в лучшем состоянии, стоит ли оставлять их тут одних? Да и… мало ли что он придумает… Она хочет догнать его как слышит запыхавшийся голос Тайлера: — У вас всё в порядке? Оба — и она, и Уэда — оглядываются на него. Тайлер явно преодолевал Уступ бегом: он взмок и тяжело дышит. Оглядывая развалины ещё недавно ухоженной зоны отдыха, он придирчиво смотрит сначала на Сению, потом на Хиро. Указывает вниз. — Там уже собираются люди. Удалось немного отвлечь, но надо бы поспешить отсюда. Храм обещает скоро быть и прикрыть. — Это хорошо, — отвечает Уэда. Он лишь задерживается ненадолго, чтобы ответить, и потом сразу же продолжает движение. На немой вопрос Тайлера отвечает Сэй: — Ему надо забрать Ассасина. Она не может уйти в духовную форму. Слегка обдумав ответ, Тайлер согласно кивает, и затем, указывая на разломы в земле, спрашивает о произошедшем. Кратко, стараясь скрыть эмоции, Сэй рассказывает ему про Мастера Райдера, про его безумную попытку уничтожить Грааль и про то, что Уэда не стал его останавливать. — Он мог, — понизив голос, говорит Сения. — Но не захотел. И меня остановил. Хорошо, что ничего не получилось. — Вот как? — голос Тайлера звучит задумчиво. — Интересно. — А ещё он рассказал мне всё про Ассасина. Как думаешь, это… это правильно? Ты же говорил, что про Слуг нельзя рассказывать, что это главная слабость… Тайлер не особо реагирует на эту фразу. — Значит, он решил, что лучше рассказать, — только и говорит он, даже не смотря на неё. — Подожди-ка тут. — А? Что такое? Тайлер уже проходит мимо. Сэй оглядывается и видит, как он и Уэда с разных сторон идут к одному месту — огромной расщелине, что образовалась там, где был Мастер Райдера. Недолго думая, она срывается с места, догоняя мага. Она ждёт, что он велит ей остаться где она была, но Тайлер, лишь слегка покосившись, молчит. Все трое без слов подходят к расщелине. Оттуда внезапно дышит сыростью. Откуда-то из глубины едва-едва доносится шум воды. — Это? — Сэй смотрит изумлённо. — Там пещера? — Да. — голос Тайлера звучит напряжённо, он поворачивается к Уэда. — Ты чувствуешь? Уэда морщится. — Он не уничтожил Грааль. Но видимо смог уничтожить барьер, который скрывал его. — Что? — Сэй непонимающе смотрит на них обоих. — Вы о чём? Ей никто не отвечает. Молчание нарушает Лансер. — Мастер, там, внизу, лежит Грааль. — Чего? — она оборачивается к нему, Лансер невозмутимо пожимает плечами. — Он прав. Весь изначальный ритуал лежит именно там, — подтверждает Тайлер. — Даже не думал, что возможно такое спрятать так хорошо, — добавляет Уэда. — Мы же искали в первую очередь здесь! Но и намёка не было… Чёрт… — он оглядывает трещины в земле, потом смотрит на Тайлера. — Идём? Ты сможешь на время спрятать проход? — Да. Но это будет недолго. А когда храмовники сюда поднимутся, обнаружится ещё быстрее. — Неважно. Главное, что мы там будет какое-то время одни. — Ч-что? Зачем? — Сэй растерянно оглядывается. — Зачем нам туда? Тайлер? Это связано с этими десятью годами? Это правда так важно? Он хмуро смотрит на неё. — Да, это важно. Особенно теперь, когда вас осталось двое. Ты тоже идёшь. — Я?! — Она? — одновременно хмурится Уэда. — Не оставлять же её тут одну? — замечает Тайлер. Уэда недовольно хмурится, но молчит. Даже не предлагает отправить Сэй домой. Смотря на провал в земле, он аккуратно опускает кошку на землю, слегка разминает пальцы и отстраненно произносит: — Надо подготовиться. Там всё же глубоко.