На краю империи: От судьбы

      Проехав по полупустым ночным улицам центра, по хорошо освещённому проспекту, мимо витрин дорогих магазинов, такси остановилось на узкой, ничем не примечательной улочке. Из машины вышли Каиль, Аристарх и Марина. Они прошли по тротуару, вдоль которого красовались светодиодные ёлочки, свернули в арку и попали в потусторонний мир, который скрывался во дворе каждого здания в центре города. Фасад с этой стороны представлял собой обычную кирпичную кладку, по стенам ползли широкие трубы, под каждым окном висел наружный блок кондиционера. Большая часть двора была отгорожена металлическим забором, сразу за которым вплотную стояло другое здание.       Справа от арки уходило вниз крыльцо подвального помещения. Оттуда доносились звуки барабанной бочки. Вокруг крыльца кучками курил народ. В основном выходили сюда, чтобы остыть, так что большинство стояли в одних рубашках и кофтах. Каиль посмотрел на них, зарылся ещё глубже в свой огромный шарф, ещё раз пожалел, что был не на своей машине и сбежал по лестнице в клуб. Аристарх и Марина последовали за ним. Они оба уже бывали здесь, во время установки оборудования, но это происходило днём, когда клуб был закрыт, народу в нём не было, а освещение было не таким мелькающим и сбивающим с толку.       Верхнюю одежду они отдали в гардероб, и уже в основном зале их окутал нагретый чужими телами и дыханием, прокуренный воздух. Помещение было совсем небольшим, так что даже сто человек заполняли пространство перед сценой. «Балморра» был один из немногих клубов в Екатеринбурге с живой музыкой, на сцене которого играли не попсу или электронику, а ебашили грязный рок. Поэтому он пользовался популярностью среди очень узкого круга людей.       Сегодняшний вечерний концерт уже закончился и теперь на сцене играли какие-то местные группы. Каиль подошёл к барной стойке, положил на неё три сотки и с видом завсегдателя сего места крикнул:       — Три клитора дважды.       Хаксаров и Фазина заняли два свободных высоких стула и с удивлением посмотрели на Рена. Перед ними на стойке появились три шота прозрачно-розового цвета.       — Это что? — недоверчиво спросил Хакс.       — Разгон. Пей, — Каиль впихнул по стопке Аристарху и Марине и залпом выпил свою.       Хаксаров опрокинул в себя приторно сладкую жидкость, поморщился и заказал виски со льдом. Фаз тоже отказалась от второй партии шотов, которые бармен уже поставила на стойку, и вместо этого заказала себе «отвёртку». Так что Рен выпил все три «клитора» в одного. Он облокотился на бар, осмотрел дальние столики. Знакомых видно не было, но двери в малый зал то и дело открывались, давая понять, что там тоже кипит жизнь. Идти туда сегодня Рену не хотелось.       Когда группа доиграла свой сет, и стало возможно слышать слова собеседника, Фаз спросила Аристарха:       — Как твой зачёт?       — Никак, — хмуро ответил он, крутя в руках бокал, так чтобы кубики льда бились о стенки.       Каиль насторожился. Аристарх как в школе был зубрилой, так и в инсте не отставал. Ко второму семестру, конечно, забил и перестал тянуть всякие ненужные предметы на «отлично», осознав бессмысленность оценок, но всё равно оставался в рядах умников. Не мог он завалить межсеместровый зачёт по дискретной математике.       — Почему? — Рен наклонился к Аристарху, коснулся его плеча пальцем и тут же одёрнул руку. Он на своей территории, но забываться не стоит.       — Ебанутый препод.       Хаксаров не собирался углубляться в подробности, но Рен всё продолжал смотреть, наклонив голову, давая понять, что так просто не отстанет. Аристарх фыркнул и продолжил:       — Он как зачётку мою увидел с отчеством, сразу: «А не сынок ли ты Хаксарова? А ведь и правда: одно лицо! Не-за-чёт!». У него зуб на моего отца, а расплачиваюсь я. Даже не знаю, за что, блять. Мудак. Надо было сменить фамилию. Одно лицо, блять! Да в каком, сука, месте?! — он разом допил виски и стукнул бокалом по стойке. — Прости, — кинул он барменше, — повтори.       — Это тот, который на Уралмаше* работает? — спросил Каиль.       — Что? — Хаксаров помнил, что рассказывал об этом Рену, но не думал, что тот запоминает или вообще слушает его. — Да, инженер-чего-то-там.       — Я порешаю.       — Боже, нет, — Хаксаров прикрыл глаза рукой.       — Он наверняка что-нибудь об этом знает, — Каиль, конечно, имел в виду Евгения Вадимовича.       — Когда из твоего вмешательства хоть что-то хорошее выходило?       — Всегда?       — Не делай этого, — Хакс погрозил пальцем прямо перед носом Рена.       Каиль неопределённо покачал головой, и не сильно прикусил палец Аристарха, расплываясь в улыбке. Хаксаров схватился за щёки Рена, сдавливая их, но тот не сдавался. Всё ещё зажимая палец между зубов, он облизал его языком, сомкнул на нём губы, втянул в себя и только потом отпустил. Завороженный этим наглым взглядом, Аристарх даже не сразу одёрнул руку.       — Давайте лучше решим, что нам делать с этой дырой, — проговорил он, поворачиваясь лицом к сцене.       — Можно оборудование вынести, — Фаз указала бокалом на техника за пультом в конце зала. — Должно быть, стоит немыслимо, и без него не обойдутся.       — Давай оставим этот вариант как самый последний. Нам их не разорить нужно, а дать понять, что без нас они как раз таки и разорятся.       — А ты просто юнкеров сюда своих созывай каждый выходной, — предложил Каиль, — они одним своим видом весь имидж попортят.       — Или помогай, или заткнись, Рен.       Рен заказал себе колу и заткнулся. Помогать он точно не собирался. В конце концов, именно он убедил владельца «Балморра» отказаться от сторонней охраны, обещая, что никаких последствий со стороны «Первого порядка» не последует. Аристарх сам говорил, что для него этот клуб убыточный: они не заказывали никаких дополнительных услуг, а с проведённых операций ЧОП не имел никаких процентов. Так что Каиль без тени сомнений предупредит владельца о любых планах Хаксарова против этого заведения и продолжит сам следить за его «чистотой».       Он старался незаметно закрыть собой проход в конце зала, который любой новичок здесь принимал за часть интерьера. Две высокие, массивные двери вместе с остальной стеной были покрыты граффити с черепушкой, стилизованным названием клуба и шипастыми розами, переплетающимися через каждую букву и пустые глазницы. Только когда кто-нибудь входил или выходил из малого в основной зал, тёмное пространство раскалывалось ярким просветом, из которого тихо доносилась совершенно другая музыка.       В малом зале происходило всё самое интересное для тех, кто приходил в «Балморру» не только за живыми выступлениями и дешёвым алкоголем. Обычно Рен направился бы прямиком туда, узнавать у знакомых последние новости: не появилось ли новых дилеров, не продаёт ли кто какую-нибудь дрянь, вместо названного продукта. Здесь всегда можно было купить натуральной травы, лучшие бошки по разумной цене, не палёный экстази и стабильно разбодяженный амфетамин. Иногда кто-нибудь привозил питерские марки, но особой популярностью они здесь не пользовались.       Пока Марина перечисляла Аристарху все нарушения пожарной безопасности, которые она видит, к барной стойке подошёл дредастый парень.       — Ариш, — подозвал он барменшу, — зацени.       Парень высыпал на стойку белый порошок из половинки пластикового цилиндрика — в таких упаковывали игрушки в киндерах.       — Люди вокруг, ты больной что ли? — бармен поставила между горсткой порошка и Фаз сложенный пополам листок меню. Марина и Аристарх старались не смотреть, но внимательно прислушались. Каиль оглянулся на заднюю дверь — из малого зала вышла компания девушек и прошла к уборным.       — Это кокс, Ариш! — воскликнул дредастый. — Типо прям настоящий.       — Да ты гонишь!       — Попробуй! — парень обернулся на компанию справа от себя. — О, привет! — сказал он Рену, но тот сделал вид, что не услышал. Дредастый потянулся к нему, налегая на барную стойку, толкая Фаз и Хакса. — Рен, привет! Иди сюда.       — Привет, Кеш, — слабо улыбнулся Каиль, замечая укоризненный взгляд Хаксарова. — Где взял? — указал он на то, что парень назвал «коксом».       — В малом распродажа, хе-хе. Вот за это, — он потрёс пластиковым яйцом, — два рубля отдал.       — Бля, да это стиральный порошок какой-нибудь.       Каиль послюнявил мизинец, ткнул им в горстку и сунул обратно в рот. Недоверие на его лице сменилось удивлением, он ловко отделил небольшую часть на баре и, уже нагнувшись, уточнил у владельца:       — Можно?       — Валяй.       Хаксаров резко дёрнул Рена за капюшон толстовки:       — Ничо не попутал?       — Да вы тоже угощайтесь, — добродушно предложил Кеша. — За такую цену вообще не жалко.       — Ага, спасибо, — всё ещё глядя на Рена, язвительно поблагодарил Аристарх. — Где бы и нам такое купить?       На сцену вышел ещё один коллектив и начал настраивать инструменты, так что теперь слова приходилось кричать друг другу на ухо.       — В малом, — заорал Кеша, и добавил, как бы оправдываясь перед Реном. — Не знаю от кого — новенькая, но вроде не фуфло. Чёрный проверил.       Саня Чёрный — ходячая лаборатория — проверил, значит не фен, не героин с примесями и точно не мел. Только вот откуда в городе кокаин, да ещё и в таком месте, ни Каиль, ни Аристарх понять не могли. Это в столицах «белым» называли кокс, а герыч — «чёрным». До Урала кокаин не доходил, да и спрос на него здесь был низкий — нахера тратиться, если есть метамфетамин с примерно тем же эффектом, но в разы дешевле. А тут на тебе — две тысячи за грамм. Что-то не вязалось.       Хаксаров дождался тишины на сцене и настоятельно попросил Рена провести его в малый зал.       — Всем плевать, кто мы и откуда, так что начинаем без лишних слов, — бодро проговорил в микрофон вокалист очередной группы. — Лёня, ебашь хард-кор!       Зазвучала быстрая барабанная дробь. Каиль распахнул двери в малый зал, будто открывая портал в иной мир. Барабаны и грубые гитарные рифы больше не было слышно так хорошо. Здесь играла более тихая музыка в записи, и пахло не сигаретным дымом, а сладковатым искусственным туманом, стелющимся по полу. Софиты, хаотично меняющие положение, создавали в тумане лучи света. По стенам тянулись фиолетовые светодиодные полоски, рисуя обманчивую перспективу уходящего вдаль коридора. На самом деле зал был небольшим. По всему периметру, словно в амфитеатре, располагались два ряда сидений, оставляя совсем маленькое пространство для танцпола, где всё равно никто не танцевал.       Замечание Хаксарова, что здесь пахнет травкой, Рен проигнорировал. Ещё прежде, чем увидеть её, он услышал знакомый смех и подумал, что не может слышать его. Не здесь. На верхнем ряду, в самом углу, под нарисованной диодами стрелкой, указывающей вверх, сидела Рита. В левой руке жёлтая пластиковая капсула, в правой — деньги. У ног стоит раскрытый кожаный рюкзак. Она ещё несколько секунд смеётся над чем-то, что рассказывает ей на ухо парень, отдаёт другому жёлтую упаковку и достаёт такую же из рюкзака, забирая очередные протянутые купюры из чужих рук.       Два шага, и Рен уже напротив. Рита только успевает поднять на него глаза, как он хватает её за руку и тащит за собой сквозь оба зала, к уборным, раскрывает двери в мужскую, выставляет от туда двух в говно ужратых парней и прижимает девушку к стене:       — Ты какого, блять, хуя творишь?       — Эй-ей, полегче, — Фаз и Хаксаров только сейчас поспели за ними. Аристарх кинул рюкзак Риты в одну из раковин с бронзовой каёмкой. Марина забаррикадировала собой дверь.       Рита обернулась на неё, на Хакса и засмеялась:       — Вау, Рыжий! Я так и знала, Рен!       Каиль ударил кулаком в стену рядом с головой девушки:       — Откуда у тебя это дерьмо?       — Отойди, — Хаксаров отодвинул его подальше от перепуганной Риты и обратился к ней сам. — Привет. Это кокаин? — он указал на рассыпанные по раковине жёлтые капсулы.       Рита кивнула, смотреть в глаза Рыжему было неудобно, и она повернулась на высокую блондинку в дверях.       — Статья 228, часть первая: сбыт запрещённых наркотических средств, от четырёх до восьми лет лишения свободы, — отчитал Аристарх заученные слова. — Сдашь поставщика, пройдёшь как свидетель, а не подозреваемая. Ты понимаешь, что это значит?       — Ммм, не особо, — призналась Рита.       — У кого ты берёшь наркоту? — перевёл Рен.       — Ни у кого. Я вообще-то не занимаюсь таким, это первый раз, правда, Рен. Мне сказали, здесь можно.       Каиль открыл один из кранов и плеснул себе на лицо воды. Конечно, можно, он сделал так, чтобы было можно. Безопасно для всех сторон. Рита стояла, опираясь на стену, опустив голову и нервно выворачивая руки. Уж лучше бы перед ней психовал Рен, чем вот так спокойно стоял Рыжий, и строгим тоном судьи повторял:       — Ещё раз: от четырёх до восьми лет...       Дверь кто-то резко дёрнул на себя, но Марина тут же закрыла её, крикнув в коридор:       — В женский сходишь, не обломаешься. Вы знакомы? — спросила она Рена, указав на Риту.       — Знакомы, — ответил вместо него Аристарх.       — Может, в другом месте поговорим? — предложила Фаз.       Аристарх кивнул:       — Я закажу такси, — он собирался выйти, чтобы позвонить, здесь внизу связь не брала.       — Не надо, — остановил его Каиль, — я живу в пяти минутах отсюда. Подождите нас снаружи, — сказал он Фаз.       Марина дождалась, когда Рита соберёт раскиданные вещи в рюкзак и протянула ей руку. Не в качестве доброго жеста, а чтобы быть уверенной, что она не побежит. Как только девушки вышли, Каиль подпёр собою дверь и сказал:       — Мы не потащим её в фонд. И тем более в суд.       — Она укуренная, Рен.       — Ну и что?       — И с кучей кокса в рюкзаке.       — Мы узнаем, кто его поставляет и всё. Никоим образом, не впутывая её.       — С какой стати?       — В смысле? С такой, что она — мой друг!       — Ева, — серьёзно сказал Аристарх.       Каиль застыл. Сколько времени прошло, а этот звук — уже давно не имя, а код — до сих пор способен в мгновение разжечь ледяное пламя в груди, заставляя одновременно мёрзнуть и гореть. Чувство стыда для Каиля было непривычным и неприятным.       — Ты мне всю жизнь припоминать будешь?       — А ты хотел парой лет откупиться?       — Это другое.       — Как же? Потому что сейчас это касается тебя и твоих интересов?       — Риту. Мы. Отпустим, — отчеканил каждое слово Каиль, будто вбивая эту мысль в голову Хакса.       — Оу, мы поступим так, как Евгений Вадимович велит.       Каиль схватил Хаксарова за рубашку на груди и дёрнул на себя. Аристарх перевёл взгляд со сжимающегося кулака на сомкнутые губы, расслабился и с вызовом посмотрел Рену в глаза:       — А потом выясним, под чьей крышей так удобно торговать в этом клубе.       Он почувствовал, как хватка усилилась, как Рен дёрнулся, готовый действовать, но изо всех сил сдерживающий себя. Ответь Аристарх, и туалет клуба пришлось бы оттирать от крови, выметать из-под раковин зубы и выносить пару тел на носилках.       — Ну, давай, — ухмыльнулся он, — ударь меня.       — Какая же ты сука, — Рен отпихнул Аристарха и вышел из уборной, посильней хлопнув за собой дверью. Зеркала в массивных бронзовых рамках задребезжали, успокоились и снова подхватили низкие басы со сцены. Глядя в одно из зеркал, Хаксаров прошептал:       — И я тебя, дорогой. И я тебя.