Жизнь без розовых очков

      Настроение Гарриэт было где-то на уровне «всё нормально/я хочу вас всех грохнуть.» После того как они с крёстным вернулись в Блэк-хаус им почти не позволяли пересекаться. Дамблдор провёл разъяснительную беседу с Сириусом, но она на него не подействовала, как говорится, в одно ухо влетело, в другое вылетело. На Гарриэт же насел Грюм в компании с Люпином, а после Гермиона. Все как один твердили о том, что это было очень опасно и опрометчиво. Гарриэт было плевать, но она послушно делала вид, что это не так. Миссис Уизли наорала на Блэка когда он попытался поболтать с крестницей в коридоре, запретив ему к неё подходить, потому что: «А если бы с ней что-то случилось? Ты плохо на неё влияешь, Сириус Блэк!», саму же девушку отправили в компании друзей мыть очередную комнату. Ссора между Блэком и миссис Уизли вышла знатная, но в конце концов он отступил. Это было тридцать первое августа и именно в этот день Гарриэт нашла себе ещё одну причину для головной боли.       Гермиона обиделась на неё за безответственность, а Рон за то, что она не позвала их вместе с собой на такое приключение. Из-за этого они оставили на Поттер, наверное самую загрязненную комнату в этом доме. Никто не хотел там убираться не только из-за грязи и хлама, но и из-за особенно мрачной и тяжелой атмосферы. Но Гарриэт только выдохнула, когда оказалась одна за закрытыми дверями и поспешила наколдовать головной пузырь, от пыли хотелось чихать. Её так удачно оставили одну, поэтому Гарриэт наложила простенькое запирающие, чтобы успеть его отменить пока к ней будут пытаться войти и спрятать палочку.       Для конспирации она конечно протерла пару вещичек тряпкой, сделав воду в ведре серой, а потом взялась колдовать. Палочка из вишни прекрасно слушалась её. Так метр за метром она очищала комнату от пыли, а потом перешла к предметам. Выглядело так, что в эту комнату стаскивали всё, что нельзя было выставить на всеобщее обозрение. Целый мешок с поломанными лебедиными перьями, подобные она видела у некоторых чистокровных; старая мебель, которую похоже нельзя было восстановить заклинаниями, одежда с кружевами разных размеров, чего только тут не было.        Один из шкафов выглядел на удивление крепким и красивым, непонятно, как он оказался тут. Очистив его от паутины Гарриэт принялась рассматривать вырезанные на нём узоры с восторгом. Шкаф был настоящим произведением искусства, явно ручной работы, так аккуратно он был сделан. Волшебница не удержалась и потянула створки на себя.       — Это он! — молчавший до этого Том оказался рядом с ней с обалдением рассматривая старый медальон на одной из полок шкафа, больше внутри ничего не было.       — Он? — уточнила Гарриэт, не совсем понимая о чем он.       — Мой крестраж! Что он здесь делает? — Том в панике попытался схватить медальон, но не смог.       — Не трогайте! Не смейте! — внезапно появившийся старый домовик Блэков — Кричер, появился внезапно, захлопнув дверцу шкафа и отправив волшебницу в полет до стены, о которую она ощутима приложилась затылком и чуть не выронила палочку.       — Кричер — плохой домовик! Кричер не смог уничтожить эту вещь! Вы не должны были её найти! Не смейте к ней приближаться! Кричер плохой, не выполнил задание молодого хозяина Регулуса, плохой домовик! — он бормотал это, не переставая выкручивать свои старые свисающие уши.       Гарриэт настороженно замерла, но домовику было плевать на палочку направленную в его сторону. Том, как и Гарриэт не ожидавший подобного в шоке смотрел на домовика, а потом кинулся к волшебнице, закрывая ей обзор и привлекая к себе внимание: — Ты должна забрать его! Если Дамблдор найдет мой крестраж он уничтожит его! Не спи, Поттер!       — Кричер, откуда это у тебя? — позвала волшебница, медленно подходя к нему и стараясь не смотреть в сторону растерянного призрака.       — Кричер плохой, плохой… Не выполнил… Не смог уничтожить…       — Кричер! — со злобой в голосе крикнула Гарриэт, стараясь привлечь его внимание, но не других. — Я могу уничтожить медальон!       — Что?! — в ужасе воскликнул не ожидавший такого Том и попытался вцепится в неё, но естественно у него ничего не получилось.       — Уничтожить… Медальон? — не уверенно переспросил домовик, — Вы правда можете сделать это? Погана… Мисс Поттер может это сделать?       — Тебе ведь нужно избавить его от этой темной магии? — уточнила Гарриэт, старательно игнорируя Тома, который был на грани паники и только то, что он призрак останавливало его от того, чтобы начать тут все крушить. Дождавшись осторожного кивка от домовика, Гарриэт продолжила: — Я не могу сделать это здесь и сейчас, потому что если другие волшебники узнают об этом, они не позволят мне это сделать. Но если чуть позже ты сможешь вместе с ним выбраться из дома и передать его мне, я смогу уничтожить темную магию.       — Мисс Поттер, правда сможет? — переспросил домовик сам себя, а потом яросто закивал: — Кричер сможет передать его вам в любой момент! Если вы уничтожите его… Выполните последнее задание молодого хозяина Регулуса, то я отдам его!       — А ты та ещё ведьма, Поттер. — пробормотал Реддл, который только сейчас понял её план. До этого от паники он совсем не соображал.       — Тогда… Тебе надо проследить, чтобы на него никто не наткнулся. Тут же есть комнаты в которые никто не может зайти? Перепрячь шкаф с медальоном туда и никому не отдавай. А когда я позову тебя, принесешь мне медальон и я уничтожу его. Идет?       — Да, госпожа Поттер.       — К-хм, хорошо.       С хлопком вместе с домовиком испарился и шкаф, а Гарриэт переглянулась с призраком, взглядом говоря: «Ты идиот?»       — Прости! Не твоя душа в опасности! Я запаниковал.       Из-за внезапно найденого, но пока недоступного крестража, Реддл стал слишком нервничать, вследствие чего много болтать и огрызаться. Гарриэт от него не отставала, но делала это больше мысленно. Вряд ли бы Гермиона поняла, если бы она начала ругаться с воздухом. Из-за этого полночи прошли под аккомпанемент ворчаний Тома и собственных мыслей. Подремать получилось всего ничего, поэтому на утро Гарриэт была особенно раздражена. Ей было совершенно плевать на Рона и Гермиону, которые всё ещё не разговаривали с ней, она с трудом отсидела завтрак во время которого её то и дело отвлекали. Получилось попрощаться с Сириусом короткими объятьями, а потом её потащили на вокзал. Сириуса не пустили провожать, хотя он рвался. В итоге она шла в компании миссис Уизли и Тонкс, которая превратилась в какую-то старушку. Маскировка по мнению Поттер была ужаснее их с крестным, но естественно никто бы не стал её слушать.       С трудом выбравшись из крепких объятий мамы Рона, Гарриэт оставила друзей на платформе, а сама вместе с чемоданом поспешила в поезд, занять свободное купе. В этот момент она порадовалась своему решению отпустить Буклю в полет, иначе возмущённый клёкот стоял бы на весь поезд. Студенты носились, не заботясь о том, что могут кого-что сбить. Свободное купе нашлось чуть ли не в конце поезда, зато оставалась возможность, что её друзья просто не доберутся до сюда. К тому же в этом году им выпала честь быть старостами. Гарриэт не совсем понимала, как могли выбрать Рона, по её скромному мнению из всех мальчиков лучше всего подошел бы Невилл, он был поответственнее Рона, но с другой стороны его бы точно не стали слушаться, слишком уж робким он был. Как будто Рона кто-то будет слушать. Да, стоило признать, на их курсе среди мальчиков не было кого-то подходящего на роль старост, похоже Рона выбрали наугад.       Гарриэт в очередной раз порадовалась походу с Сириусом по магазинам. Теперь у неё были нормальные шмотки. А ещё запас шоколада. Из-за того, что в детстве ей редко удавалось его есть, она особенно сильно его полюбила, но в школе не всегда подавали шоколад, а купить самой Гарриэт как-то не додумывалась. Тем временем люди на платформе прибывали и волшебница услышала, как люди начинают заходить и в её вагон. Видеть кого-то совершенно не хотелось, поэтому Гарриэт впервые в своей жизни применила одно из запирающих заклятий на двери купе. Она собиралась ехать одна. Некоторые старшекурсники точно также запирались, бывало, когда она с друзьями искала свободное купе, натыкалась на запертые. Ну и что, что она целое занимает? Сейчас ей было плевать. К тому же рядом всё ещё был Том, который заткнулся только под утро и теперь упорно о чем-то думал, не желая даже смотреть на неё, раз она его игнорирует. Волшебница была этим более чем довольна.       Поезд набирал ход, а к Гарриэт уже пару раз пытались зайти, но дальше подергивания ручкой не заходило. Поэтому с чистой совестью девушка закуталась в теплую мантию и улеглась на сиденье, собираясь доспать. Так незаметно под стук колес она задремала. В этот раз не было ни кошмаров, ни обычных снов, но через какое-то время её разбудил непонятный звук. Заторможенно моргая, она наткнулась взглядом на Тома, который безразлично смотрел в окно, не поворачивая головы. Внезапно звук повторился и до девушки дошло, что стучат в дверь. Не барабанят, а именно мягко стучат. Гарриэт хотела было проигнорировать стук, но он повторился, а сон уже отпустил её из своих объятий.       На секунду Гарриэт показалось, что перед ней стоит Малфой. Но наваждение исчезло также быстро, как и появилось. Парень стоящий за дверью купе был определенно выше Малфоя, а над Гарриэт он возвышался дюймов на пятнадцать. Мантия с нашивкой Когтеврана окончательно избавила Гарриэт от мысли, что это слизеринец. Парень перед ней был блондином с очень бледной кожей и серыми, почти белыми глазами. Его волнистые волосы были в полном беспорядке, в ушах весели экстравагантные сережки в виде очень детальных редисок. За ухом у этого эксцентричного парня торчала волшебная палочка из светлого дерева. Весь он был каким-то воздушным и легким. На его тонких губах играла мягкая улыбка и пока Гарриэт не могла оторвать от него взгляд, он вежливо произнес: — Прости, в других купе очень много народу и я не могу сосредоточится из-за их мозгошмыгов. А у тебя их не так уж и много. Могу я здесь остаться?       Гарриэт ни слова не поняла из его монолога, но всё же кивнула. Парень не выглядел человеком, который начнёт шуметь и приставать к ней, а она всё равно уже выспалась, так что девушка кивнула, пропуская его внутрь и запирая дверь с помощью того же заклятья. Когтевранец сел не у окна, как следовало ожидать от большинства, а с краю, словно видел, что там занято призраком. Свою сумку непонятной яркой расцветки он положил сбоку от себя и к удивлению Гарриэт вытащил оттуда незаконченную фенечку из разных ниток и принялся плести, больше не обращая на неё внимание.       Гарриэт удивленно рассматривала парня, пытаясь понять, видела ли она его раньше. Вскоре она смогла припомнить, что да, в прошлом году он возвышался за столом Когтеврана среди третьекурсников. Неужели он младше неё? Такой высокий! У него были очень тонкие запястья, даже тоньше чем у неё и тонкие пальцы, которые умело крутили нитки туда сюда. Словно заметив её интерес, парень пояснил: — Когда вокруг слишком много мозгошмыгов, я становлюсь очень рассеянным и иногда опаздываю на занятия… — и как ни в чем не бывало продолжил плести.       — И это должно помочь, от э-э, мозгомыгов? — уточнила девушка.       — Нет. От мозгомыгов не поможет, но от мозгошмыгов должно помочь. — совершенно серьезно ответил он. Гарриэт неловко почесала затылок и решила заняться делом, потому что даже Том оторвался от своего занятия и смотрел на парня взглядом «Он ненормальный или да?»       Постепенно за окном начало темнеть, в купе ещё пару раз пытались зайти, но сквозь заклинание, в которое волшебница вложила немало сил, не прошли. Парень так и не оторвался от своего занятия, он закончил плести один браслет и принялся за второй. Гарриэт оторвалась от учебника по зельям за пятый курс и со вздохом отложила его. В мэноре времени на учебники не было, а в Блэк-хаусе её слишком отвлекали, вот и получилось, что она почти ничего не читала. В этом году она даже не ходила за покупками сама, ей всё купила миссис Уизли за пару дней до отбытия.       Миссис Уизли с утра наделала сэндвичей и сейчас Гарриэт наконец решила поесть, ехать ведь ещё пару часов, а её желудок уже готов петь серенады. Сэндвич пошел легко, и девушка уже принялась за второй, когда заметила, как когтевранец закончивший плетение роется в своей сумке, а потом так и не найдя ничего, немного печально смотрит в её сторону и неловко замечает: — Похоже, я забыл свою перекус дома, пойду поищу тележку со сладостями, можешь открыть дверь?       — Э-м, — парень выглядит настолько худым, что у Гарриэт невольно поднимает голову материнский инстинкт, который до этого ни разу не просыпался: — Не хочешь сэндвичей со свининой? На голодный желудок не стоит есть сладости.       — Спасибо, ты действительно добрая, Гарриэт Поттер.       Неожидавшая такого ответа девушка чуть не подавилась, но протянула когтевранцу третий сэндвич, за который он акуратно принялся, задумчиво рассматривая что-то на хлебе.       — Ты знаешь моё имя, а тебя как зовут? — всё же решила узнать имя своего соседа Гарриэт.       — Лиам Лавгуд. Как там надо? — пробормотал он себе под нос, — Четвертый курс Когтеврана.       — Что же, приятно познакомится, Лиам.       — И мне. Могу я звать тебя… м-м… Гарри? — улыбнувшись, спросил он.       — Э-э, ладно, почему бы и нет.       Казалось, ситуация не может стать ещё более странной, но этот парень удивил её. Взяв второй браслет серо-зеленого цвета он мягко взял её левую руку и повязал фенечку на запястье. Его пальцы, как и пальцы Гарриэт были холодными, но она даже не вздрогнула. Лиам вел себя странно, но Гарриэт постоянно тянуло к чему-то странному, так что позволив ему закончить, она спросила: — Ты даришь его мне?       — Да. Он тебе подойдет, мозгошмыгам станет не так-то просто залезть к тебе в голову, носи спокойно, Гарри.       — Спасибо.       Реддл у окна фыркнул, разбивая теплую атмосферу царившую до этого в купе. Лиам вернулся к прерванному занятию, а Гарриэт со смешанными чувствами рассматривала браслет слизеринских расцветок. Наверное её должно было взволновать то, что подумают друзья если увидят, но девушке было всё равно. Зато очень даже подходит под цвет её глаз!       Ехать оставалось ещё прилично, а читать учебники у девушки пропало всякое желание, поэтому она решила почитать вчерашнюю газету, которую стащила у Сириуса, но не успела даже рассмотреть.       На главной полосе красовалась колдография полной волшебницы в розовом наряде. Её улыбка была настолько приторной, что у Гарриэт, любившей сладости, чуть не свело живот. «Виновница инцидента с дементорами отправлена в их компанию», гласил длинный заголовок. Заинтересованно развернув газету, Гарриэт углубилась в чтение: «Заместитель министра магии — Долорес Амбридж призналась в своей глубокой ненависти к полукровным волшебникам, маглорожденным, магическим существам и маглам. Именно несколько маглов, как вы знаете, пострадали от рук этой волшебницы. Долорес Амбридж воспользовалась своим служебным положением и отправила дементоров в город сплошь населенный маглами. Пострадавшие дети остались живы, но вы подумайте, а если бы эта бывшая представительница закона решила отправить дементоров в ваш город? Или бы отправила их на магические улицы, по которым мы с вами каждый день ходим? На странице 3, спешите прочитать интервью министра магии Корнелиуса…»       Вся газета была посвящена этому делу. То, что в том городе жила Гарриэт Поттер, не раскрывалось, но всё равно поступок этой женщины вызывал ужас даже у чистокровных волшебников. Дементоров боялись и ненавидели все. К тому же в газете то и дело делались намеки, что мисс Амбридж могла бы направить этих чудовищ на волшебников. Там было много всего интересного и Гарриэт решила сохранить эту газету и позже обсудить её с Аланом. Всё таки было понятно, что нападение планировалась на неё, но почему за этим стоит министерство магии? Неужели министр Фадж так не хочет верить ей? И почему тогда в Ордене Феникса уверены, что за этим стоит Волан-де-Морт? Опять сплошные вопросы, без ответов.       — Я и мой отец верим тебе. — вдруг произнес забытый парень. Он не отрывался от своего занятия, и говорил так, словно они обсуждают погоду: — Я верю, что ты видела, как он возродился и сражалась с ним.       — Спасибо, — удивленно ответила девушка, а потом тихо пробормотала, — Вот бы и другие верили. Всем будет грозить опасность, когда он наберется сил.       — Рано или поздно и другие поверят, правда всегда становится явной. — спокойно ответил парень, начиная мычать что-то себе под нос и девушка невольно задремала под тихое мычание и стук колес.       — Кажется, приехали. — оторвал Гарриэт от дрёмы чужой голос и она заметила, что поезд и в правду замедляет свой ход, а за окном виднеется знакомая платформа.       Подождав когда поток людей схлынет, гриффиндорка в паре с когтевранцем одними из последних вышли из поезда и поспешили к каретам. Младшекурсники всегда были шустрыми, поэтому почти все уже уехали. Своих друзей Гарриэт тоже не заметила, поэтому с радостью залезла в одну карету с Лиамом. Внутри обнаружилась компания из двух когтевранцев со старших курсов и одного слизеринца с седьмого. К счастью они сидели в разных углах, так что даже не зацепились языками. На их парочку смотрели удивленно, но ничего не сказали, хотя не переставали то и дело смотреть на неё. Особенно слизеринец. Не выдержав, девушка повернулась к нему и с намеком приподняла бровь, этому она научилась у бабушки Дореи, что смотрелось особенно эффектно. Парень лишь фыркнул и отвернулся, на этом обмен взглядами закончился и вскоре они приехали.       С Лиамом они кивнули друг другу на прощанье и разошлись в разные стороны. Те, кто замечали её, удивленно смотрели на неё и толкали соседей, привлекая их внимание. Гарриэт даже не удивилась, она видела газеты. Её считают лгуньей, ну и пусть. Не верите, что Волан-де-Морт вернулся? Ну и хорошо, вы же сами можете потом пострадать из-за своей глупости, она тут будет не при чем. Предупреждала ведь, а то, что никто не поверил, это ваши проблемы.       За свой стол она села между Невиллом и Джинни. Сидеть рядом с друзьями, которые были в обиде на неё, не было никакого желания. Рыжеволосая радостно поприветствовала её и вернулась к разговору с однокурсницей, а Невилл приветливо улыбнулся и замешкавшись, все-таки поинтересовался, как у неё дела. Разговор с другом окончательно отсек лишний шум, так что девушка решила не заморачиваться над этими шепотками. Пусть говорят, что хотят. Пока не переходят границы, конечно.       Но так получилось, что она сидела лицом к факультету Слизерина. Конечно они как и все косились на неё, вот только, по-другому. Через секунду она поняла почему и не заметила, как замолчала, внимательно рассматривая змей. Заметивший это Невилл замолчал, мрачно смотря туда же.       — Если у многих из них родители в Пожирателях, то они знают, что ты говоришь правду. — тихо обронил Том, который стоял прямо за её спиной. Гарриэт и сама это поняла. Вот только они не выглядели радостными от того, что их Лорд вернулся. Скорее, напряженными. Может даже напуганными. Неужели они успели познакомится с Ним и понять, что он самый настоящий монстр? Гарриэт почувствовала невольное злорадство. Змеи почувствовали на себе, каково это, когда об тебя вытирают ноги. Им это точно будет полезно, заключила Гарриэт. Всё же предвзятое отношение было не так-то просто изменить, девушка не могла воспринимать их как обычных детей, которым угрожает опасность. Но она случайно встретилась взглядом с тем, кто обычно никогда не отводил взгляд.       Драко Малфой смотрел своими серыми глазами прямо в её, и в этом взгляде не было злости, наверное впервые с первого курса. Гарриэт внимательно смотрела в ответ, да, идеальный и высокомерный Малфой был в не лучшем состоянии. Иначе отвел бы он свой высокомерный взгляд? Определенно, нет.       Внезапно вокруг начала образовываться полная тишина и Гарриэт заметила как директор Дамблдор встал со своего трона. Взгляд Гарриэт заметался по преподавателям, кто в этом году будет преподавать ЗОТИ? Грюм то ушел. На месте профессора ЗОТИ сидела неизвестная женщина средних лет со строгим взглядом, которая поднялась вслед за Дамблдором. Её темные прямые волосы с проблесками седины частично были собраны в пучок на голове, остальные пряди едва доставали до широких плеч. Одета она была в черный костюм, наполовину скрытый тёмно-синей мантией. На скромный взгляд Гарриэт, новая преподавательница выглядела как помесь Снейпа с МакГонакал и гриффиндорка сразу поняла, что на уроках ЗОТИ будет тяжело.       — Позвольте представить вашего нового преподавателя Защиты от Темных искусств — Бренда Джонс. Поприветствуем!