Жизнь без розовых очков

      Гарриэт никогда бы не подумала, что может оказаться в такой скверной ситуации. Хотя, назвать её скверной, это приуменьшить её. А виной тому она и её дурной характер, признаем честно. Хотя обстоятельства тут явно сложились не в её пользу! Если бы не они, и если бы не крестраж, который нужно было поскорее забрать у Кричера, она сейчас бы лежала в спальне Гриффиндора и не беспокоилась о том, как бы сбежать от авроров вместе с Драко Малфоем.       Начинался этот день неплохо, она плотно позавтракала, честно отсидела все пары и даже не нахамила Снейпу! Потом под бубнеж Гермионы сделала домашнюю работу по трансфигурации и посмеялась вместе с подругой над несчастным выражением лица Рона, который упорно пытался писать эссе по зельям. Гарриэт старалась вести себя так, как будто сегодня самый обычный день. Ну, подумаешь первая пятница октября. Она совершенно точно не задумала свалить сегодня из Хогвартса, чтобы вытащить из медальона частичку души Темного Лорда. Не-а, она будет спать в своей постельке, и совершенно не подозрительно то, что она вызвалась сама заварить чай своим друзьям. Это ведь не она стащила у зазевавшейся Парвати снотворное, чтобы подлить друзьям. Разве она могла так поступить?       Конечно могла. То, что между золотой троицей пробежала черная кошка, заметили многие. Весь сентябрь студенты и преподаватели Хогвартса то и дело замечали, как волшебница в очках в гневе уходит от своих друзей. Такое и раньше бывало, но не так часто. Гарриэт сама не понимала, что с ней происходит, но всё чаще ей хотелось оказаться подальше от друзей, от их беспокойных взглядов, нравоучений и приказного тона, когда она не слушала их. Из-за этого она стала часто вспыхивать, словно спичка от малейшей искры.       Гарриэт перестала чувствовать себя в безопасности рядом с ними. Она не была уверена когда это началось и из-за чего, но подозревала, что виной тому то, что они скрывали от неё правду и ничего не говорили об Ордене Феникса, о том, где они, о том, что они вместе, когда она в одиночестве гнила у Дурслей. А всё из-за запрета Дамблдора! Раньше подобное их не останавливало. Они каждый год столько запретов и правил нарушали, а потом они так просто отвернулись от неё. Возможно, в глубине души она не могла простить им этого. А может у неё самой появилось слишком много секретов, которые она не может доверить им.       Дождавшись когда все в спальне уснут, девушка тихо выскользнула из кровати уже одетая в удобные черные джинсы и толстовку. Шанс, что её исчезновение заметят, был очень мал, к тому же Гермиона не должна была проснутся до утра, благодаря ей. А другие соседки даже если проснутся ночью, не должны полезть к ней за полог. Больше ни что не мешало ей выскользнуть из спальни, а потом и из гостинной Гриффиндора и направиться к выходу из замка. Карта прекрасно помогала никому не попасться, а тайный ход вел сразу за территорию школы.       В Хогсмиде её встретил Алан, который сразу же окинул её наряд недовольным взглядом, но она проигнорировала его. Кажется её терпение поднялось на новый уровень благодаря Тому. Который кстати не замолкал с того момента, как они вышли из спальни.       Кричер как и обещал, явился на зов и слезно благодарил, трясущими руками протягивая крестраж. Общение с Лукасом, который был очень рад её возвращению, пришлось отложить, потому что нервы девушки все-таки стали сдавать и она устала слушать нытье призрака. Иногда она искренне не понимала, как он умудрился стать Тёмным Лордом с таким характером. А может именно из-за него и стал?       В этот раз ритуал проходил проще, чем в первый. Всего-то вытянуть небольшой кусочек души и приделать его к большей части, как выразился дедуля Флимонт. Действительно, для волшебника, который имеет поддержку своего рода, да и к тому же является его Главой, такой ритуал не очень то и сложно провести. Основная его проблема в том, что маг собирающий душу, и тот, чью душу собирают, должны быть достаточно сильно связаны, чтобы душа не ушла за грань. Но так как тело Гарриэт сосуд, сделать это было гораздо проще. Между ними словно нить натянулась и её нужно было просто смотать.       Создание крестража мерзкий ритуал темной магии, который в первую очередь разрушает применившего его мага, не только душу, но и тело, и разум. Чтобы вернуть это всё, нужно пройти через невыносимые страдания, не каждый на такое согласится, но у Тома, фактически не было выбора, даже если бы он испугался и передумал.       Ритуал длился какой-то час, но за этот час Гарриэт и Лукас наслушались криков призрака на всю оставшуюся жизнь. А ведь придется ещё несколько раз провернуть нечто подобное, они до сих пор не знали, сколько всего у Тёмного Лорда крестражей. Очнувшийся от моря боли Том, обматерил их и все поколения их предков, после чего завалился на диван, игнорируя расспросы Гарриэт.       — Всё, чего я хочу, это полежать в тишине и без боли. Можно мне хотя бы это? — огрызнулся призрак и Гарриэт решила повременить с расспросами. Лукас ехидно заметил, что ей просто жаль его. Поттер предпочитала не думать о том, что ей жаль бывшего Тёмного Лорда, поэтому промолчала.       — Во всей этой ситуации есть несомненный плюс, — заметил Лукас, у которого от чего-то поднялось настроение и пояснил: — Мы ушли от твоего личного призрака в гостиную, а он не переместился за тобой. Похоже расстояние на котором вы можете находиться друг от друга увеличилось.       — Что? — удивленно переспросила Гарриэт и медленно до неё дошло: — Мне больше не придётся видеть его каждую минуту своей жизни? Просто блеск! Теперь осталось понять, что ещё поменялось.       — Мне тоже хотелось бы кое-что понять… — вмешался в их диалог Алан, который ни слова не сказал с окончания ритуала.       — Что?       — Мы кажется уже обсуждали, что Леди рода должна выглядеть подобающе…       — То есть носить юбки и каблуки? — язвительно поинтересовалась Гарриэт, с вызовов смотря на мужчину.       — Как минимум её ногти должны быть аккуратными, волосы собраны в прическу, а одежда не должна выглядеть как пижама. — усмехнулся он, но голос его начал приобретать холодные нотки.       — Я же не на бал собралась! Какая разница как я выгляжу? Тем более когда никто не видит. — пробурчала девушка.       — Похоже за два месяца ты растеряла всё желание заниматься родом. Да? — холодно спросил Алан.       — Что? Я не… С чего ты это взял? — растерянно спросила Гарриэт, которая чувствовала себя незаслуженно обвиненной.       — Сколько книг из тех, что я дал тебе, ты прочитала?       — Две. В Блэк-хаусе вообще не получалось остаться одной, а в Хогвартсе…       — Это просто оправдания. — прервал её мужчина, который вел себя совсем не так, как раньше.       — Алан, это слишком. Она твоя Леди. — вмешался лис.       — Моя Леди? Что-то я не вижу тут никакой Леди, — ядовито сказал мужчина, — Забудем про манеры и внешний вид. Ты говорила, что хочешь измениться, хочешь узнать мир вокруг себя, стать настоящей волшебницей, вернуть свой род. Я не вижу, чтобы ты выполняла свои обязанности и обещания. Ты решила, что поможешь новому правителю магической Британии, который сейчас ещё такой же сопливый щенок как и ты. Ты месяц знала о крестраже, но только сейчас забрала его. Что ты говорила? Нет времени, не подходящий момент? Ха! Такими темпами лет через десять может и соберешь его душу и свергнешь Волан-де-Морта. — слова мужчины так и сквозили ехидством, — Ты читала отчеты, которые я писал тебе? Нет? Кажется ты сказала, что прочитаешь их позже, но похоже так и не прочитала. А из всех книг, которые я тебе дал, ты за два месяца прочитала только две? Ха. Как я могу быть твоим поверенным, если ты не сотрудничаешь со мной и не делаешь ничего для рода?       Гарриэт сидела, сжав ладони в кулак и смотрела в наполненные льдом глаза мужчины, который совсем недавно искренне готов был помочь ей и с теплотой смотрел на её потуги в обучение, не забывая дать ей наставлений и парочку нравоучений. Сейчас она видела в его глазах лишь разочарование и не знала куда себя деть. Появившийся сначала гнев, смело волной стыда. На самом деле он был прав во всем, ну, почти во всём.       Она давно могла разобраться с крестражем, но нужно было уходить в выходные, на случай непредвиденной ситуации. Но в первую неделю учебы Гарриэт поленилась куда-то идти, отвыкла от учебного графика. Потом её друзья так замотали, что она не слушая Тома, завалилась спать. Потом у неё было ужасное настроение из-за Симуса, который при всех наехал на неё в гостинной. Она находила кучу оправданий, а потом сама себя жалела, потому что Том на неё ворчит, друзья злятся, Алан много пишет. Она винила других в том, что у неё что-то не получается, что она из-за них злится, что у неё срываются планы.       Сейчас девушка видела, что вместо того, чтобы заняться собой, она много времени тратила на ненужные вещи. Она думала, что они важны, но на самом деле это были просто отговорки. Она могла столько всего изучить и узнать, а вместо этого играла в шахматы с Роном, спала на истории магии, продолжала ненавидеть Снейпа и игнорировать его замечания, в общем-то по-делу.       Она вела себя так, словно не было того месяца в доме Дурслей, полного кошмаров и слез. Она ведь решила измениться, так почему она так мало делает для этого? Алан прав, пока она была в мэноре, она успела узнать много нового, но не всё. Ей дали много книг с собой, присылали отчёты о том, как меняется состояние счета Поттеров, но она не уделяла этому должного времени. Вместо этого пыталась вести себя так, как будто ничего не происходит, потому что испугалась своим собственным догадкам о том, что Дамблдор может что-то сделать с ней. Как же это глупо.       И опять она поступила как ребенок. Молча встала и не говоря никому не слова выбежала из гостиной. Ей хотелось спрятаться от этого холодного и презрительного взгляда Алана, от Лукаса, который не одобрял того, что с ней говорят в таком тоне, но был согласен с этими словами. Создавалось ощущение, что на неё навесили проклятье, которое заставляет её ссориться со всеми вокруг. Но на самом деле виновата были лишь она, никто другой.       — Серебряная аллея! — единственное, что пришло ей в голову — это сбежать из мэнора туда, где она сможет побыть в одиночестве.       Пустая аллея встретила её тишиной. Стена с каминами осталась позади и девушка просто пошла вперед, натянув на голову капюшон. Наверное со стороны она выглядела ужасно. Одетая во всё черное, она наверное напоминала дементора.       В такой поздний час на улице было очень мало народу. Она встретила всего пару магов, которые спешили куда-то вдоль домов. Некоторые из лавок светились изнутри, но Гарриэт не подумала туда заглядывать. Она медленно шла, вдыхая холодный ночной воздух и старалась удержать себя от эмоциональных поступков. От криков и слез, от того, чтобы не пойти пострелять заклинаниями в стену какого-нибудь дома. Нужно было успокоиться и придумать, как вернутся в Хогвартс до утра, а потом думать как решать проблему с Аланом. Он ведь прав. Ей нужно взять себя в руки и потом помириться с ним. Первой сделать шаг.       Внезапные крики вырвали её из мыслей и заставили смотреть не только себе под ноги. Впереди, около одной из лавок, внутри которой светились огни, кто-то затеял драку. Четверо против одного. Гриффиндорское безрассудство и чувство справедливости сразу подняло в ней голову, но она не спешила вмешиваться в драку. Просто замерла с палочкой из вишни в руке, ожидая чего-то. Может быть маги напали на вора? Не могли же они без причины напасть, вдруг она вмешается, а он окажется тем, кто виноват?       — Больно умный, грязнокровка?! Развелось вас тут!       — Думаешь мы отпустим тебя так просто, нет, сначала поиграем!       — Твои косточки даже в Мунго не соберут!       — Окружай его!       Маг в плаще оказался в затруднительном положение. До этого его спина была в безопасности, но нападавшие стали окружать его. Услышав их слова, Гарриэт не смогла остаться в стороне. Эти ублюдки напали на него только потому, что этот парень не чистокровный? Да они сами моральные ублюдки!       —Экспеллиармус! — словно ураган в бой между магами ворвалась девушка, не позволяя им окружить человека в капюшоне. Тот, в кого полетело заклинание, успел увернуться, но вернулся на прежнюю позицию. Кольцо было разорвано.       Маг в капюшоне на секунду обернулся к неожиданной помощи и похоже узнал её, так как удивленно вскрикнул: «ТЫ?!», сама Гарриэт разглядела лицо немолодого мужчины, исказившееся в шоке, но не узнала его. Как он мог узнать её? Она ведь скрыла шрам и одела линзы вместо очков! К его чести, он быстро пришел в себя и выставил щит, когда в него полетело заклятье от нападавших.       Теперь их было двое, против четверых. Заклятья у всех участников этой драки то и дело слетали без слов, а иногда и без четких движений палочек. Гарриэт почувствовала невольную гордость от того, что ведет бой на равне со взрослыми мужчинами. Вот только арсенал их противников был намного больше, чем у них двоих. Зато заклятья Гарриэт и того, кому она помогала, были мощнее, для этого не нужно было даже смотреть на лучи вырывающиеся из палочек.       Бой был похож на тот, который она провела с профессором Джонс. Некоторые заклятья доставали до тех, кому они предназначались, но большинство уходило в воздух. Это был настоящий бой, а не возня в песочнице! Внезапно один из нападавших создал мощный люмос, из-за которого его противники ослепли. «Протего!», воскликнул её напарник, и волшебница почувствовала как и перед ней появляется щит. Вздох облегчения не вырвался до конца, как она на интуитивном уровне почувствовала угрозу и резко развернулась, ставая спина к спине с мужчиной.       — Протего! — повторила она его заклинание, чувствуя как в её щит врезается несколько заклятий. Как же вовремя! В глазах начало прояснятся и Гарриэт разглядела двоих нападавших, что переместились к ней. Всё таки им удалось окружить их. Их разделяло метра четыре, но заклинания всё равно летели слишком быстро.       — Взорви крышу сбоку от себя! — услышала Гарриэт хриплый голос мага, показавшийся ей знакомым, разве раньше он не был более низким? И что он от неё хочет? Взорвать крышу? Бомбарда!       — Бомбарда Максима! — красная черепица одной из лавок взорвалась, падая на головы противников. Сзади прозвучал такой же взрыв, и её внезапно схватили за руку и потащили куда-то в переулок между домами.       — Что ты делаешь? Пусти! — возмущенно воскликнула Гарриэт. Она была уверена, что у них ещё был шанс хорошенько приложить тех магов, будут знать, как несправедливо идти в четвером против одного.       — Ты хочешь попасться аврорам? — едко уточнил маг, развернувшись к ней лицом, и перестав тащить её за собой.       Лицо девушки застыло. Широко распахнутые зеленые глаза ошарашено уставились в лицо того, кому она только что помогла и у неё невольно вырвалось: — Малф… Офусти…       — Т-ц. Потом поговорим, уходим! — грубо заткнув её рот ладонью, он снова потянул её за собой.       — Пусти, я и сама могу идти. — вырвала она свою руку, когда он отпустил её рот и хмуро смотрела в спину Драко, мать его Малфою! Какого черта из всех возможных людей это оказался он? Как он вообще оказался здесь посреди ночи? Снедаемая этими вопросами, она всё же поспешила за ним, потому что сзади послышались крики: «Работает аврорат! Прекратите сопротивление!», а потом менее официальное: «Стойте поганцы!», заставившее её посильнее натянуть капюшон, только бы не узнали!       — Чёрт! — воскликнул Малфой и недовольно шикнул, когда она врезалась в него.       — Что?       — Тупик, бежим обратно!       Вот только стоило им выбежать из одного проулка, как авроры показались в десяти метрах от них. Их яркие алые мантии словно демонские огни устрашающе светились в темноте.       — Чёрт! — снова вырвалось у парня. Он понимал, что им так просто не уйти. Если их узнают, им обоим не поздоровится. Драка дракой, но они оба студенты, которые должны сейчас быть в Хогвартсе. Что вообще Поттер тут забыла? — Не успеем уйти…       — Нам и не нужно уходить… — внезапно воскликнула девушка и схватила его за руку, таща в соседний переулок с неожиданной для девушки силой.       — Какого?.. — вырвалось у Малфоя, когда его резко прижали к стене между какими-то старыми досками и коробками. Зашуршала ткань и его с головой накрыло чем-то легким и теплым. В следующий момент он почувствовал, как девушка прижимается к нему всем телом и утыкается ледяным носом куда-то в ключицу, а его рот затыкает ледяная ладонь.       — Тише, Малфой! Всё под контролем! — тихо шипит она и не думает отодвигаться от парня, который напряженно замирает перед ней. Горячая ладонь больно стискивающая её запястье не исчезает, но он перестает вырываться и расслабляет хватку.       — Быстрее! Мы не должны упустить их! — авроры один за другим ломанулись в переулок, но даже не взглянули в их сторону, хотя сам Драко прекрасно видел их сквозь какую-то… Серебристую ткань?       Авроры скрывались за поворотом друг за другом, а Гарриэт молилась предкам, чтобы их не заметили. Мантия невидимка надежно скрывает их, но вдруг что-то пойдет не так?       Сердце Малфоя билась также бешано как и её собственное, а руку обжигало его горячее дыхание и она поспешила одернуть её, чувствуя, как он отпускает её запястье. Авроров не было видно, но всё ещё было слышно, сосредоточившаяся на этих звуках Гарриэт вздрогнула от неожиданности, когда охрипший голос Малфоя прозвучал над ей макушкой.       — Не знал, что у тебя есть мантия невидимка, Поттер.       До гриффиндорки только после его слов дошло, что она раскрыла слизеринцу свой секрет. Злость на него и на себя сразу вспыхнула, и она возмущенно подняла голову, встречаясь своими зелеными глазами с его серыми, но так и не произносит того, что хотела. В такой близи Малфой кажется уставшим и каким-то совсем не злым. Гарриэт замечает его синяки под глазами и обкусанные губы. Взъерошенные платиновые волосы, которые обычно аккуратно уложены делают его обычным парнем, а не чистокровным аристократом.       — Если бы из-за тебя мы попались аврорам, я бы использовала её не по назначению и придушила бы тебя. — всё-таки говорит она, чувствуя запоздалую усталость. Ритуал отнял кучу сил, а теперь ещё и этот бой.       — Тебя никто не просил помогать. — усмехается он.       — Если бы я знала, что это был ты, я бы сама тебя поколотила, по-магловски! — недовольно бурчит она на правду, — Ты должен быть в Хогвартсе! Что ты тут вообще забыл?       — Могу задать тебе тот же вопрос. — с раздражением бросает парень и отводит взгляд. Уже не в первый раз за этот месяц. Гриффиндорка не уверена, неужели из-за Волан-де-Морта он настолько изменился? Раньше Малфой всегда смотрел на неё дерзким взглядом и постоянно нарывался, а теперь смотрит-смотрит, а потом отворачивается. Ждет когда она подбежит к нему и будет обвинять в пособничестве Тёмному Лорду? Его отец наверняка рассказал ему, что Гарриэт видела его на кладбище, так что всё возможно. Она не эксперт в угадывании причин смены настроения Драко Малфоя.       — Меня не было всего полчаса, а ты вон на кого меня успела променять. — Гарриэт чудом проглатывает матерные слова, которые чуть не сорвались с её языка. Том! А призрак неожиданно с беспокойством добавляет: — Только не говори мне, что авроры тебя видели.       — Не твоё дело, что я тут забыла. Мы оба нарушили правила, так что давай не будем создавать друг другу проблем хотя бы сейчас? — отвечает она Малфою, но косит глазами в сторону напряженного призрака. Его лицо всего в паре сантиметров от неё, так что он прекрасно видит, что происходит под мантией.       — А ты умеешь делать заманчивые предложения, Поттер. — наконец к Малфою возвращается доля его язвительности, но он всё же согласно кивает, когда Гарриэт зло смотрит на него.       — Надо только как-то уйти отсюда, нас ещё могут заметить. — тихо говорит девушка, смотря на Тома, словно он может ей помочь. Но его приподнятая бровь никак не помогает ей.       — Так уж и быть, раз мы заодно, я могу аппарировать нас в Хогсмид. — говорит Малфой так, словно делает великое одолжение.       — Ты умеешь аппарировать? — удивленно спрашивает Поттер. Разве не на шестом курсе учат аппарации?       — Отец научил, — отвечает он и на секунду Гарриэт кажется, что тон его голоса становится печальным, лишь на секунду: — Так что? Можно аппарировать в твоей мантии?       — М-м, да. — отвечает после секундного колебания, с Аланом она так перемещалась.       — Тогда держись покрепче, будет неудобно, если тебя расщепит. — будничным тоном говорит слизеринец и Гарриэт чувствует как его руки внезапно оказываются у неё на талии. Расщеплением её успели запугать близнецы Уизли, поэтому она быстрее хватается за его плечи, стараясь не показывать, что на самом деле ей страшно. Смешок Малфоя тонет в хлопке от аппарации и девушка чувствует, как теряется в пространстве. Вверх и низ словно потерялись, а крутило также как на первом курсе, когда её пыталась сбросить метла. Только слизеринец остается чем-то стабильным и никто из них не разжимает руки, пока ног не касается твердая земля.       — В первые разы может тошнить и ты можешь путаться в пространстве, это нормальные последствия от аппарации. — звучит сверху голос Малфоя.       — Ощущения такие же, как когда меня метла чуть не сбросила на первом курсе. — неожиданно даже для самой себя отвечает Гарриэт, а потом наконец отпускает Малфоя. — До Хогвартса добирайся сам, я и так слишком много тебе помогла сегодня. — бросает она, стягивая мантию с чужой головы. Драко такой же высокий как Рон, неудобно это.       — Гарриэт Поттер помогла слизеринцу, расскажу, не поверят, — со смехом отвечает парень и на его губах появляется незнакомая усмешка. — Ну пока, Поттер.       — Я хочу услышать все подробности, — говорит Том, стоит им разойтись.       — Перебьешься.       — Не знал, что вы с Малфоем в таких близких отношениях.       — Мы не…       — Да ты позволила ему аппарировать тебя! Надо доверять, чтобы решиться на такое!       — Ой, заткнись! Мне нужно было как-то вернутся в Хогсмид.       — У тебя есть домовики…       -… — смущенное от собственной глупости лицо Гарриэт было последним, что Том разглядел, прежде чем она скрылась под мантией и поспешила в замок.       — А это интересно…