Тишайший вечер

      Отрава долго уходила из крови, и я пролежала целую вечность, привязанная к кровати. От ожидания страхи усилились, но они дали время подумать и осмыслить то, что я узнала.       Папа всегда учил меня сохранять хладнокровие в опасной ситуации. Как полицейский, он часто сталкивался с преступниками и оборотной стороной жизни за красивыми заборчиками, и это не могло не повлиять на моё мировоззрение. Храбрость не всякий раз бывает полезной — порой, чтобы выжить, приходится отбросить гордость, идти на уступки. Отпор зачастую приводит к печальным последствиям. Или стоит жизни.       В горле пересохло, мне отчаянно хотелось пить. Пришлось сесть, чтобы компенсировать давление на затёкшие запястья. С дрожью я оглядела тёмную комнатушку. И точно… пещера.       Этот человек — Призрак — носил простую белую маску, которая скрывала его брови и волосы, что, вероятно, служило превентивной мерой на случай, если кто-то из девушек сбежит. У него были длинные пальцы и чистые руки, не как у простого рабочего. Голос казался глубоким, проникновенным… Не абы что, но у меня хотя бы будут какие-то зацепки для полиции, если мне повезёт сбежать отсюда.       — Ты сбежишь, — хрипло прошептала я. — Ты выберешься.       Надо подыгрывать ему — это спасёт меня от участи Анабель и других девушек, которых он убил. Я буду делать все, что он хочет, и рано или поздно обязательно вернусь домой.       Смотровое окошко на тяжёлой металлической двери приоткрылось, и я отвернулась, успев вытереть слезы до того, как вошёл Призрак. Донёсся слабый запах сыра и ещё чего-то очень вкусного… У меня потекли слюнки. Он принёс еду, как обещал.       Мой похититель закрыл за собой дверь и поставил на тумбочку тарелку с жареным сыром, овощным гарниром, кусочками фруктов и нарезанной ветчиной. Но мой взгляд приковал стакан с водой, который он опустил подле — я невольно повела связанными руками, но одёрнула себя, тяжело сглотнула и замерла. От волнения меня охватила дрожь.       — Хорошее поведение будет вознаграждено, — возвестил Призрак, опустившись на стул. — Плохое приведёт к наказанию. Твои крики сегодня будут стоить тебе ужина, но ты можешь насладиться водой.       Желудок скрутило. Что?.. Мне не хватало сил думать о чём-то, кроме урчащего живота. Я пошевелила запястьями и с тоской оглядела соблазнительную тарелку.       — Это… это то, что я буду здесь есть?       — Если ты будешь тихой и покорной, как я сказал, то да. — Он откинулся назад, но я чувствовала на себе его тяжёлый взгляд. — Если продолжишь орать, как банши, то порция существенно уменьшится и упростится. И не вздумай отказываться от пищи. Голодовки здесь не работают. Вставлю тебе питательную трубку.       — …Хорошо. Пожалуйста, можно мне воды?       Призрак засмеялся.       — Такая вежливая, такая обходительная. Конечно, можно.       Скребнув по полу ножками стула, Призрак придвинулся ближе и наклонился, развязывая мои запястья, дав мне шанс поглядеть на черную водолазку, ворот которой закрывал шею. Он был весь затянут в чёрное. Подготовился он основательно.       Вновь почувствовать руки свободными стало невероятным блаженством. Призрак прислонился к спинке стула, позволяя мне самой растереть ладони, и я села ровнее, поджав под себя ноги. Организм молил о крошке еды, но я проигнорировала позыв, одни махом осушив стакан.       — Я принесу ещё, — сообщил Призрак. — Вода тебе необходима после того, что я тебе вколол.       — Спасибо.       — Не стоит благодарности. А теперь, Рейби, важное условие. Изначально я предоставляю девушкам свободу, но многие из них утрачивают эту привилегию из-за истерик или глупых ошибок. Если ты набросишься на меня или расстроишь, ты будешь навсегда привязана к кровати. Это понятно?       Я быстро кивнула. Он выразился более чем ясно. Сегодня мне повезло — несмотря на нарушения, он всего лишь принёс тарелку с едой, чтобы помучить ароматом мой голодный желудок. А ведь могло быть намного хуже.       Ладони вспотели, когда я сомкнула пальцы.       — Ты будешь вечно держать меня здесь?       — Может быть, да. Может быть, нет.       В душе затеплилась надежда. Если ему наскучит издеваться надо мной, вдруг он отпустит меня домой? Послушание — лучший способ приблизиться к спасению. Всё прочее приведёт меня к смерти. Я снова кивнула, опустив взгляд на сложенные руки.       — Ты избавляешься только от тех девушек, которые не выполняют то, что ты хочешь?       — Ты задаёшь так много вопросов, — пожаловался Призрак. — Я проявил лёгкую небрежность, не опоив тебя, как других. — Он шевельнулся, поправляя перчатки. — Но совершенно верно. Убийство не приносит мне особого удовольствия, но я вполне способен на него.       — Что случилось с Анабель? — осторожно поинтересовалась я.       Он цокнул языком за маской.       — Она сбежала. Я расширил рамки доверия, и она воспользовалась ими. Её побег удался, но ненадолго. Анабель споткнулась.       Вряд ли он станет вдаваться в подробности. Если мне удастся сбежать, я всё расскажу полиции. Если вспомню, конечно… Я разглядывала свои пальцы, пытаясь игнорировать дразнящий запах еды…       По крайней мере, он не был садистом-психопатом…       …но в глубине души я знала, что был. Его поведение походило на маску, такую же белую, какую он носил на лице, пряча бушующую в нём жестокость. Не хотелось бы мне стать свидетельницей того, как он слетает с катушек.       — Вот.       Я подняла глаза и увидела, что он подтолкнул ко мне тарелку. Я смущённо нахмурилась, взглянув на маску. Чего он хочет? Чего добивается? Ему так нравится издеваться надо мной?       — Твои крики явились незначительной оплошностью, на которую я могу закрыть глаза, — пояснил Призрак. — Если это повторится, я дам тебе сироп «И*****». Уверен, ты знаешь принцип его действия.       Вздрагивая от голода, я схватила тарелку, позабыв склонить голову в знак благодарности. Он подпёр подбородок кулаком, наблюдая, как я с жадностью поглощаю пищу, едва успевая дышать. Порция была меньше моих привычных ланчей, но всё равно довольно питательная. Его щедрость подарила мне силы. Пожалуй, этом был единственный путь вести себя правильно: быть тихой и смирной. Кажется, это нетрудно.       Когда тарелка опустела, Призрак поднялся со стула, а я облизала пальцы, не испытывая ни малейшего стыда. Ещё никогда я настолько не осознавала ценность пищи.       — Пойдём, — велел он. — Я отведу тебя в ванную.       Встать оказалось сложнее, чем я предполагала. Прошло много времени, но отрава до сих пор циркулировала в крови. Под взглядом Призрака я осторожно поставила ступлю на пол. Необработанный камень. Ходить по такому босиком значило непременно изрезать ноги. Я глубоко вздохнула и рывком заставила себя встать, хоть и покачнулась, схватившись за тумбочку.       Что-то звякнуло — он достал из кармана наручники. Я замерла. Запястья охватила боль.       Он встряхнул их.       — Ты так хорошо со всем справляешься, Рейби. Будь хорошей девочкой и держи руки за спиной.       «Главное живи, Рей. Живи. Ради папы и Райана!»       Вздрагивая, я подчинилась. Сжала зубы, морщась, когда руки сцепили сзади в неудобном положении. Он встал передо мной, завязывая на моих глазах чёрную повязку и оставляя меня слепой. Его ладонь легла мне на предплечье.       — Какая хорошая девочка… — раздался его шелестящий шёпот.       В коридоре, куда мы вышли, каждый шаг отдавался эхом, было темнее и холоднее, чем в комнате, где была я. Призрак держался близко ко мне, так что я предположила, что проход довольно узкий. Я молчала и прислушивалась, силясь подключить все чувства, чтобы выяснить, где расположено это место. Дорога вышла слишком короткой, чтобы делать выводы, так что вскоре я очутилась в другом помещении. Новая дверь открылась с громким скрежетом.       Призрак снял повязку с глаз. Вновь потёмки, духота и аскетичность: туалет, раковинка и стоячий душ в конце закутка.       — Я дам тебе возможность побыть одной, — сказал он. — Постучи в дверь, когда будешь готова.       — Спасибо.       Наручники с щелчком расстегнулись, и он хмыкнул.       — На здоровье.       Как он и обещал, я осталась одна. Я воспользовалась туалетом и нырнула под тёплый душ, из-за которого ощутила себя ещё более удручённой и замёрзшей. Зато я помылась. Как могла выжала волосы и подошла к двери, шаркая босыми ногами по полу. В душевой не нашлось полотенец, поэтому я дрожала всем телом.       Дверь открылась, и Призрак ступил внутрь, чтобы вернуть на меня наручники и завязать глаза. Путь назад был недолгим, и уже в комнате он вновь освободил меня, так что я немедленно заползла в постель, мечтая скорее согреться под одеялом. Повязку и наручники он рассовал по карманам.       — Отдохни и займись чтением, — напутствовал он. — Завтра утром я познакомлю тебя с остальными.       — …Сколько их тут?       — Трое: Хейли, Наоми и Роуз. — Он убрал с моего лба мокрые волосы и поднял пустую тарелку и стакан. — Я принесу воды, когда ты заснёшь.       Только трое?.. Сердце болезненно сжалось. Он забрал по меньшей мере десять девушек, не считая меня. Троих, включая Анабель, нашли мёртвыми, трое — до сих пор в плену. Это значило, что при самом благоприятном раскладе он убил и спрятал тела ещё четырёх — четырёх девушек, чьи семьи никогда не обретут покой.       Я стиснула край одеяла.       — Хорошо. Спасибо. — Призрак дошёл до двери, когда я произнесла это в ответ — он остановился, слегка обернувшись.       — Я возлагаю на тебя большие надежды, моя Рейби, — тихо произнёс он. — Постарайся не разочаровать меня.       С уже знакомым скрежетом дверь захлопнулась. Щёлкнул замок, и я опять очутилась в темноте, одна, вздрагивая от холода под колючими простынями.       Нет, я не разочарую его. Иначе больше никогда не увижу свою семью.