Это наша жизнь

Глава 7. Утро нового дня встречает Даника головной болью (не спал всю ночь из-за мыслей о кое-ком) и возгласами лидера, который пытается добудиться всех на тренировку. Ребята поднимаются кое-как, толкаясь громят ванную, и заваливаются в кухню завтракать (спасибо, Алем, ты душка, куда б четыре здоровых лба без тебя). Младший чувствует себя не в своей тарелке. Сидя за столом с остальными, старается не встречаться взглядом с Дулатом, ибо.. Все ещё свежи воспоминания о ночи. А тот как назло рядом сидит, и Дая максимально руки к туловищу прижимает, чтобы даже локтями не задеть случайно. Для него все это слишком. Он. Его. Поцеловал. И главное, старший-то об этом и не догадывается... Чувство стыда обжигает румянцем щеки, но его все же перевешивает чувство.. запретного удовольствия. Это не сравнимо ни с чем: вкус этой тайны и сладость запрета. Рэпер как назло не стесняется нечаянно не задеть чужое личное пространство, сонный и задумчивый, буквально ложится корпусом на стол, занимая треть пространства. Залипает на стакан с давно остывший чаем и молчит, так и не проронив за утро ни звука. Кенже пьёт кофе и вдруг чувствует, как под столом его ноги касается колено Зака. Такая мелочь несущественная, а его током прошибает, он прямо чувствует разряд по позвоночнику. Рука дёргается и он опрокидывает кружку с кофе, обжигая собственную ладонь. Дулат тут же кидается помочь, хватает за пострадавшую руку, но не успевает и слова сказать, как младший выдирается, подрывается с места и бегом покидает кухню. Данияр чувствует ожог. Но не от кипятка, а от прикосновения старшего. Это дико пугает. "Черт, черт, черт! Да что происходит?! Какого лешего, блять!" Младший понимает только одно: он кажется окончательно свихнулся на нём, это просто край, дальше падать уже некуда. Вот оно какое, оказывается, дно-то... Алем находит кенже в ванной, пытающимся неуклюже охладить кожу под краном с ледяной водой. Вздыхает и говорит: - Давай помогу. Даник смотрит изподлобья, морщится, но руку протягивает. Батыр осторожно осматривает покрасневшую ладонь, достаёт аптечку, обрабатывает дезинфектором и распыляет специальный аэрозоль. "Подуй ещё, мамочка" - вредничает про себя кенже, но вслух не говорит, а то и отхватить можно. - Ну вот и все. Что с тобой происходит? Ты вроде неуклюжестью не страдал раньше.. - Я и сейчас не страдаю! - огрызается младший, но тут же язык прикусывает: Батыр-то не виноват. Старший вздыхает ещё раз, более удрученно, головой качает и думает да-ну-нахер-этот-зоопарк. Азамат все утро наблюдает за Заком, и то, что он видит ему категорически не нравится. Всё эти задумчивые взгляды, зависание на ровном месте. То, что он демонстративно отсел от него подальше, поближе к кенже. А потом с такой обеспокоенностью подорвался к нему, будто он руку эту себе ножом отпилил, а не пару капель кипятка пролил.. Лидер чувствует трувогу, она зудит где-то внутри противно и бесит-бесит-бесит. Что-то важное утекает сквозь пальцы, как песок, но что - непонятно. Азамат не любит чего-то в этой жизни не понимать, а потому психует внутри люто.   Эйзи подгадывает момент, когда ребята уже ушли в машину и тормозит Дулата у выхода из квартиры. Захлопывает дверь прямо перед носом и хватает за запястье. - Послушай.. - Давай не сейчас, - обрывает резко, на него не смотрит. - А когда? Когда, черт тебя побери! Ты избегаешь меня, боишься остаться наедине. Чего ты так боишься?! - срывается Аза, контроль отказывает, тормоза летят с первой космической. - Я не боюсь, - выдергивает руку, взгляд холодный, как воды ледовитого океана. - Тогда что? - закипает старший. Подходит вплотную. Выдыхает в губы - "что?" Дулат взгляд не отводит. Пауза затягивается, терпение вот-вот лопнет, как мыльный пузырь. И он так близко, на расстоянии поцелуя, просто качнуться вперёд и... - Думаю, ответ тебе не понравится. Аза, давай забудем все. Так будет лучше для всех, - отвечает почти спокойно, тихо. - Лучше? Для всех? Для кого - для всех?! - шипит и утыкается лбом в лоб. Ближе. Ещё чуть-чуть ближе, и поздно будет. - Не играй со мной. Я знаю, что ты что-то чувствуешь ко мне. Я готов ждать, скажи сколько?! Не мучай меня. Моё терпение не безгранично. Дулат дёргается, не выдержав напряжения. -Ты? Знаешь? Какая самоуверенность, Аза! Отвали, - отталкивает его и выбегает на улицу, хлопнул дверью так, что штукатурка сыпется. ___________ Репитиция идёт полным ходом, хотя многое у ребят и не клеится. Азамат психует по делу и нет (чаще - нет), создавая просто убийственную атмосферу. Вокалисты сбились в тройку, и там все более-менее. Дулат оттачивает очередное движение, весь сконцентрирован на танце, как вдруг.. Падение. Зак шипит от боли, баюкает пострадавшую ногу. Лидер подбегает первым, бухается рядом на колени. В глазах - паника, боится даже дотронуться до рэпера. Бала вообще стоит несколько секунд как парализованный, но потом берет себя в руки и звонит менеджеру, который даёт всем чёткие указания. Зенкаев помогает Дулату подняться, мягко и осторожно придерживая рукой за талию. Младший, глядя на него, хмурится, но молчит, лишь упрямо встаёт рядом и подставляет плечо пострадавшему, несмотря на убийственный взгляд лидера. Они покидают зал и спускаются на парковку. К машине подходят в гробовой тишине, Эйзи открывает заднюю дверь и бережно усаживает Зака, пытаясь устроить ногу так, чтоб болела поменьше. Садится рядом, захлопывая дверцу перед носом младшего. Бала кулаки стискивает, зубы сжимает, но молча садится вперёд. Злость кипит в нем, как лава в жерле вулкана, ещё чуть-чуть и взрыва не избежать. Держится из последних сил, не хочет скандалить перед Дулатом, ему и так несладко. Да и показывать, что он получается.. борется за внимание? Стыдно. "Азамат, блять, ты будто сам по себе существуешь мне назло.. И надо было влюбиться в тебя, тупо и по-подростковому сопливо. Тогда. А теперь..." Азамат сверлит затылок младшего взглядом, будто дыру прожечь хочет и что-то отчаянно злое и раздражённое бьётся внутри, когтями разрывая его и так херовое самообладание. Мухаметкалиев на заднем сидении чуть не стонет, и младший тянется к своему рюкзаку, перебирая в кармане всякую мелочь первой необходимости. Найдя обезболивающие таблетки, поворачивается, чтобы спросить: "Может..?" Но спотыкается глазами об увиденное. Аза демонстративно берет ладонь Дулата в свою, переплетает пальцы и смотрит младшему в глаза. Это вызов. Это заявление прав. Дая мрачнеет, глаза наливаются чёрным и даже губа дёргается вверх, как у зверя который вот-вот зарычит. Не сдаётся, взгляд не отводит, и тут - кто первый проиграет, но упрямства обоим не занимать. Дулат  психует, ладонь выдирает и всем корпусом отворачивается к окну. Думает, что в разборках этих дурацких участвовать не намерен. "Альфа самцы, блять, не хватало на мою голову!" Домой заводят под руки с обеих сторон, усаживают на диван. Дулат устал, мычит что-то невнятно, устраивает больную ногу на подушку. Аза звонит менеджеру, который велит им ехать на студию, там какие-то неполадки с музыкальной дорожкой новой песни, а Зак не маленький, и сам врача дождётся. Бала присаживается перед рэпером на корточки и аккуратно закатывает штанину. Мягко ошупывает ногу. Лодыжка покраснела и опухла, выглядит неважно. Дая вздыхает и прикусывает губу. Как будто самому больно. Врач приезжает минут через десять, ставит вывих лодыжки, делает повязку, даёт пару таблеток и уезжает. Даник вьется вокруг как суетливый хорёк: может чай, фильм посмотрим? Подушку, плед? Дулат улыбается и отказывается ото всего, только стакан воды просит. Азамат же на мелкого волком смотрит и всем видом - "не мешайся под ногами". Да и не только видом: то плечом толкнет, якобы нечаянно, то специально прямо перед ним возникает, загораживая проход к Заку. Дулат разве что рука-лицо не делает, глаза закатывает и шипит про себя - "детский сад, штаны на лямках". Бала уходит за водой, и Зенкаев тут же пользуется возможностью. Встаёт напротив, руки на груди складывает и спрашивает подозрительно: - Какого хера? - Какого хера - что? - устало говорит Дулат, прикрывая глаза. Смотреть в глаза не хочется. То-ли больно, то-ли страшно. - У тебя. С ним, - кивает в сторону кухни. - Аза, ты ебанулся. От мелкого хоть отвали, а.. - Ебанулся, не спорю. Ты только учти, - подходит ближе, наклоняется и поворачивает его голову, заставляя смотреть в глаза, - я не отступлю. И ему тебя не отдам, - припечатывает агрессивно, но видно, что не шутит нихера. С таким лицом - не шутят. Дулату иррационально страшно. И в то же время внутри ликует что-то, гладит его самолюбие. Аза ответа не дожидается, лишь смотрит напоследок угрожающе, будто предупреждает и уезжает на студию. Бала возвращается с водой для рэпера и с кофе для себя. Садится рядом, чувствует себя неловко. - Больно? - спрашивает почему-то шёпотом. - Нормально. Ты чего не поехал? - разворачивается к нему лицом и смотрит. Смотрит. И вот лучше бы не делал этого. - Без меня разберутся, - отмахивается хрипло, голос не слушается. Дулат откидывается на спинку дивана, прикрывает глаза. У Балы в голове мысли не в ту сторону. Вот он смотрит на его пальцы, обхватывающие кружку, на дергаюшийся кадык. Он закрыл глаза и можно пялиться открыто, не боясь спалиться. Кенже и пользуется. У Дулата кожа бледная, почти белая, вены на сильных руках выделяются, под футболкой - знает - пресс в шесть кубиков. Губы, глаза..обычные, но почему так хочется?.. Не понимает, что в голове творится, уже не уверен ни в чем. Он же.. В Азамата.. С грохотом и на всю оставшуюся жизнь. А теперь что? Ебаный пиздец... Ничего не получится. С Азой не получилось, а тут тем более. - Мелкий, я слышу как в твоей голове шестерёнки скрипят. О чем думаешь? "О тебе!" - заорать хочется. Дулат смотрит в глаза долго, изучающе. И Младший чувствует себя голым под этим взглядом, припарированным. Будто рэпер его насквозь видит, будто знает... Неуютно и мороз по коже. "О том, что я ебаный мазохист видимо. Мало мне в жизни эмоций, все драмы не хватает. Сначала лидер, теперь вот... Теперь не лучше. Хуже." - Даник? Молчу. Что тут скажешь? Я на тебе умом тронулся? Оно конечно правда, но. В горле пересыхает, пальцы дрожат, но я даже моргнуть не могу. Как парализованный. И в груди щемит противно, царапается что-то, рвётся наружу, грозится проломить ребра. Дулат придвигается ближе, смотрит в глаза, душу вынимает. Бала паникует. Кажется, сейчас он все поймёт, скажет об этом и... - Поцелуй меня. Лучшая защита - нападение. Но даже это не оправдывает этих слов, Дая бы себе язык прикусил, да не поможет уже, слова обратно в рот не затолкаешь. Зак смотрит долго, хмурится, секунды тянутся до ужаса медленно. Бросает резко и даже зло: - Дая, если это шутка у тебя такая, то я тебя сейчас ударю. И вот правду же говорит, если да - ударит, верится как-то. Младший давится воздухом, и вот просто - что?! Как?! -  Не шучу, - выдыхает глухо и тянется ближе. Осторожно, будто загипнотизированная удавом мышь. И Дулат целует. Обхватывает его лицо ладонями и проникает языком в рот. Не церемонится, даже будто наказывает за что-то. Не нежничает, но... Данияру так сладко и так хорошо. Так, как и хотелось. У него в голове салюты взрываются, губы старшего такие мягкие и черт-возьми-вкусные, что... - Я... сумку... забыл... Дулат смотрит на Азамата, и в сердце что-то с гулким стуком разбивается.