Проблемы, не уходящие в закат

      Денис с раздражением шагал к остановке. Конечно, ему следовало ожидать, что Феликс не хочет каких-либо отношений. Это было очевидно. Тут нечему удивляться. Как раз противоположное было бы странным.       Пропихиваясь между людьми в тесном забитом автобусе, Денис рассыпал мелочь. Кажется, рублей тридцать. Поднять деньги было уже почти невозможно, наклонившись можно легко упасть. Досадно, эту же сумму можно было бы заплатить за проезд, и осталось бы ещё.       «Хорошо, что я не работаю по понедельникам, » — подумал Денис — «Так ведь можно и свихнуться — ехать вместе со всеми ненавидящими этот день людьми, не успевшими отдохнуть за короткие выходные, и чувствовать то же, что и они…»       Денис зашёл в свою квартиру на первом этаже. Закрыв дверь, направился на кухню, чтобы заварить себе чай. Всё как обычно, всё как всегда. После появления клонов Фёдора в его жизни не изменилось почти ничего. Разве что чаще стал задумываться и называть выдуманных персонажей для занятий в студии английского Felix'ами. Ну и фрукты реже стал покупать — оказывается, нужно просто больше экономить, чтобы обеспечивать ещё восемь человек всем необходимым.

***

POV.Зонтик

      То, что сегодня произошло… Нет, я не могу об этом спокойно говорить. Со мной явно что-то не так, если я рисую такое. Это ненормально. Хорошо, что я рисовал это, положив листок на подоконник.       Я нарисовал клонов погибшими. И себя тоже. Это ненормально. Это совсем ненормально!..       Почему я сделал это? Конечно, сейчас я порвал рисунок и выбросил в мусорку, но вдруг кто-то из клонов найдёт?..       Я не могу думать об этом, я не могу вспоминать это. Я только помню, как нарисовал самого себя. Смерть от обморожения?.. Да, именно так…       Я пошёл на кухню и сел там на подоконник, как можно дальше от мусорки. Прижавшись к холодному окну, я почти что ощутил облегчение.  — Зонт? — Куромаку только сейчас заметил меня.  — Ч-что?..  — Просто ты обычно сидишь в вашей с Габриэлем комнате, а теперь вдруг пришёл сюда.  — Ну… Да… — я пожал плечами. У меня плохо получается говорить с людьми.       Куромаку отвернулся обратно к своим листкам бумаги. Взглянув на них, он внезапно опять посмотрел на меня.  — А, ты пришёл тоже попросить о работе, верно? Как я мог не догадаться? — сказал мой король.  — А? Ну… Я… — слишком сложно было теперь отказаться от работы. Получилось бы, как будто я увиливаю от своих обязанностей.  — Да или нет? — Куромаку, зная меня, облегчил задачу.  — Нет, я просто…  — Ясно, — сказал он — Можешь спокойно отказаться, если не хочешь. Понимаю, что тебе сложно общаться с людьми.       Эта фраза принесла мне огромное облегчение. Даже тот ужасный рисунок частично выветрился из памяти.  — Здорово, Курилка. Тут недавно Феликс выбросил мою наполовину полную пачку жвачек, которую я нашёл вчера на улице, — Вару зашёл в кухню, не замечая меня, и направился к мусорке.       «Только бы он не обратил внимания, только бы не обратил внимания на рваную бумагу…» — это было единственное, о чём я мог думать.  — Вару, мы уже выносили мусор, — Куро, похоже, спас мои «художества» от обнаружения.  — Постой, тут какие-то бумажки с каракулями…       Он всё-таки нашёл это.  — Н-не смотри! — сказал я, хотя понимал, что он явно посмотрит, несмотря ни на что.  — О, ты тоже здесь? Я и не знал, что ты «рисуешь» — он положил обрывки бумаги на стол и показал заметные «кавычки» пальцами.       Сердце как будто замерло, и отключились все звуки. Вару собирал мой рисунок по не таким уж мелким частям.  — Ну и что это? — прищуриваясь спросил он, когда закончил.       Я промолчал, ничего не говоря. Голова немного кружилась.  — Чего?! — внезапно воскликнул Вару, со злостью взглянув на меня — То есть, ты желаешь мне смерти от передоза?!       Он замахнулся на меня. Сердце билось очень быстро. Я зажмурился и приготовился к удару, но удара не последовало. Через пару секунд я открыл глаза.       Куромаку держал Вару за кисть руки. Но моему королю, похоже, также хотелось взглянуть на мой рисунок.  — К-куромаку, не надо смотреть… Я сам не хочу это видеть…       Части моего рисунка лежали на полу, разбросанные.  — Хорошо, Зонт. Позже объяснишь мне это, — сказал Куромаку.  — Но такого я от тебя не ожидал, Плакса… — сказал Вару, выходя из кухни, — А то, что вы мою жвачку выбросили — обидно.       Мы с Куро остались на кухне одни.  — И… Что это за рисунок? — спросил мой король.  — Я… Не знаю зачем, но я… Я нарисовал… смерти всех клонов…  — Ясно… — Куромаку выглядел немного удивлённым.  — Но… И свою… Тоже…  — Дай-ка взглянуть. Возможно, это, как и в случае с Данте, некое предсказание…  — Нет! Это мои ненормальные фантазии… Это никакое не предсказание. Я уверен, — впервые я говорил так.  — Похоже, мне придётся изучать психологию, чтобы жить здесь.  — Вовсе… Не обязательно… — моя тупая манера речи вернулась.       Я заплакал. Запоздалая реакция на произошедшее… Но…  — Куро… Прости за то… Что так получилось… Я виноват… — всхлипывая, говорил я.       Куромаку, смущённый, неловко обнял меня. Я мог бы отстраниться и уйти в свою комнату, но я плакал в его пиджак, обнимая Куро в ответ.  — Ты ни в чём не виноват, — сказал Куромаку — Все иногда плачут, только мало кто выставляет это напоказ.  — П-правда?.. — спросил я дрожащими губами — А ты… тоже плачешь?  — Возможно, я плачу реже. Но это нормально. Это на 99,99% нормально.       Куромаку осторожно погладил меня по волосам своей рукой.  — В-во всём виноват этот злосчастный рисунок… — пробубнил я, ещё крепче обняв Куро.  — Не беспокойся. Если хочешь, можем посидеть сегодня ночью на кухне и поговорить.  — П-правда?.. — я поднял взгляд на своего короля.  — Правда.

***

      Сегодня я улыбался. Больше я никогда не буду рисовать. Никогда в жизни. Нужно отдать эти листы бумаги Ромео, ему они нужнее.