По дорогам Ферелдена

Страж ругалась. Долго. Сочно. Нецензурно. Белобрысый маг шипел себе под нос и едва не плевался, поминая то Андрасте, то полоумных гномов с их врожденной устойчивостью ко всякой магии. Сигрун стояла на страже и, кажется, старалась не слушать, хотя ушки-то у нее уже начали краснеть. Девчонка явно чувствовала себя не в своей тарелке. Огрен? Огрен сидел на покрытой вековой пылью каменной лавке, предоставив целителю заниматься его развороченным плечом, и слушал пространную лекцию Командора о необходимости держаться вместе и прикрывать друг другу тылы, между делом с трудом отходя от кроваво-алой горячки боя, из которой его – опять! – выдернули в самый неподходящий момент. Пришлось снять с пояса изрядно полегчавшую фляжку и сделать пару глотков. М-да… ик! Все же хьюбертов самогончик не так плох… прошибает! Застилает мозги этакой легкой дымкой, в которой слова девчонки-балаболки тонут, как наги в грибном соусе, поэтому можно на время забыться и сделать вид, что ничего не было. …Испугался? Он? Поберегите зубы, они вам еще пригодятся! Старина Огрен никогда ничего не боялся! Вас, поди, еще и в люльке-то не было, когда он впервые стал чемпионом Истязаний – а для этого, между прочим, пришлось повалять на камнях не один десяток гномов! Хоть сейчас закрывай глаза – и все увидишь: ревущие трибуны, хрипящих врагов и глаза той единственной девушки, которая всегда следила за ним из первых рядов, крича и прыгая от восторга!.. Э-эх… Фельзи. Между ними, в общем-то, ничего и не было – не успело произойти: в тот самый день, когда Огрен хотел предложить ей начать встречаться, старейшины вызвали его к себе и объявили о помолвке с какой-то кузнечихой, которую он до этого в глаза не видел. Молодого гнома это, естественно, не обрадовало, но сделать он уже ничего не мог: Дома договорились между собой, точно заводчики нагов, стремящиеся получить наилучшее потомство, так что теперь двум обречен… в смысле, обрученным оставалось лишь смириться, плюнуть и попытаться хотя бы не раздражать друг друга. Если бы Бранка так и осталась обычным кузнецом, пусть и талантливым – Огрен, пожалуй, смог бы прожить с ней хоть всю жизнь, если не как с любимой женщиной, то как с уважаемым деловым партнером, товарищем по оружию… Но случились сразу две неприятные вещи. Бранка стала Совершенной. И по уши втрескалась в Геспит. Мало ей было того, что Дом Кондрат присоединился к ее собственному, да? «Огрен Бранка», тьфу ты! «Чемпион Истязаний? Какой-какой чемпион? Ах, этот, который муж нашей обожаемой Совершенной!» Мало было! Так еще эта мохоедка начала спать с его с-какого-то-бока-юродной сестрицей, даже не пытаясь это скрывать! Все протесты мужа были ей до одного места, остальные, кажется, только у виска крутили, спрашивая, чем он думает, пытаясь возражать Совершенной… Огрен чувствовал всеми преданным, поэтому выпивка стала неплохой отдушиной, а кабацкие драки – превосходным способом снять напряжение. Популярности внутри Дома ему это не добавило, но к тому времени Огрену было уже глубоко наплевать, что о нем думают и говорят. Даже уход Бранки на Глубинные тропы прошел как-то мимо одурманенного сознания: к тому времени он уже дневал и ночевал «У кабатчиков», проматывая деньги и редко появляясь на люди не хмельным, так что насмешки собутыльников были для него только еще одним поводом почесать кулаки. – Огрен? Он… тонул. Сам себя загонял на середину липкого гнилого омута – и тонул в нем, даже не пытаясь для виду бить руками по воде. Краткая встреча с Фельзи мелькнула и пропала – чего ты от меня хочешь, женщина? Я уже не тот Огрен, которого ты знала… – едва зацепившись в памяти, так что как следует Огрен вспомнил о бывшей возлюбленной уже после того, как Бранка упокоилась под потоком лавы, а сам он вышел на поверхность, оставив и Орзаммар, и все связанные с ним кошмары за спиной… Или ему так только казалось?.. – Огрен! – Солона тряхнула его за плечо, но потом, вглядевшись с совершенно «никого нет дома»-выражение лица, лишь обреченно вздохнула, – Ты меня и краем уха не слушал, так? – Пф! – О-ох… ладно уж. Тебе здравый смысл вбивать – что мертвому припарки ставить… Одевайся давай. Будем пробиваться дальше. – Вот это другой разговор, Страж, – гном довольно цокнул языком и начал натягивать изрядно помятую кирасу, даже не морщась от дергающей боли в поврежденном плече. Хе-хе… сейчас он возьмет в руки свою старую секиру, найдет стайку врагов побольше – и боли не останется, как и воспоминаний. Ни Геспит с ее идиотскими стишками, ни Бранки, сплавляющейся в одно целое со своей возлюбленной Наковальней, ни Фельзи и малявки, которых он мог по пьяни ударить, мог поранить, мог даже убить – ему ли не знать, что сил ему на это хватит!.. Так может, наверное, ему лучше и впредь лучше держаться от всей этой семейной дребедени подаль… – И не забудь, что сегодня вечером мы пишем письмо для твоего мелкого! А, ну да. Хе. Хе-хе. Хе-е-е… Не получится.