***
Хейлель, поддерживая Ника под руку, вышла во двор. Всё было так же, как прежде: озеро с его прохладной водой, горная цепь и уютный дом, который она вот-вот готовилась уничтожить. — Машина — вон там, за деревьями, — сказал Ник. Хейлель посмотрела на него. — Ник, ты ведь едешь со мной! Я не оставлю тебя здесь. Он остановился, мягко высвободился из ее поддерживающих объятий и посмотрел на неё. — Хейлель, я тебе не нужен. Ты справишься без меня. Выезжай к шоссе, а там… — Ник! — перебила его Хейлель. — Слушай, ты или не ты, но таким я знаю своего отца. Я хотела, чтобы он был рядом. И сейчас ты здесь. Я разрушу дом, как ты сказал, но не оставлю тебя. Она смотрели друг другу в глаза, и Ник сдался. Он кивнул и отступил назад. Хейлель сосредоточилась. Она выставила перед собой руку, направив её на дом. В чём смысл? Почему ей нужно его разрушать? Она провела некоторое время внутри, и ей не казалось, что что-то сдерживает её. Дом спокойно выпустил её и впустил. — Ник, а что, если дело не в доме? — спросила она, но, так и не дождавшись ответа, обернулась. Ник стоял к ней спиной. Он был весь напряжен, будто ожидал нападения. — Да, дело точно не в доме, — заключил он. Хейлель выглянула из-за его спины и всё внутри похолодело. Перед ними стоял пёс, размером с некрупного медведя. В его разинутой пасти отчётливо виднелись острые, как лезвия, зубы, из ноздрей вырывались клубы пара, а глаза недобро светились. — Адский пёс? — удивилась Хейлель. — Он же не тронет нас, да? То есть, мы же… свои! — Ты знаешь, чей это пёс? — спросил Ник, отступая назад. Хейлель тоже вынужденно отступала. — Это Джульетта — псинка Кроули. Люцифер знает каждого пса. — Значит, это она не должна была меня выпускать, — заключила Хейлель. Они с Ником отступали назад, но Джульетта не двигалась с места. Она будто давала им фору, которая всё равно их не спасёт. — Ник, это тебе лучше стать за мной, вообще-то. — Ещё чего. Хейлель, беги к машине и уезжай, пожалуйста, — сказал он. Но в его голосе не было слышно жертвенности. У него был план. — Сколько раз тебе повторять? Я никуда не уйду, — упрямо заявила Хейлель, но тут она почувствовала спиной стену дома. Тупик. Дальше идти было некуда. — Ну, самое время реализовать твой план. Она выжидающе посмотрела на Ника. Он закрыл глаза, но не от страха перед адским псом. Он будто мысленно к кому-то обращался. Джульетта начала медленно к ним подступать. Она наслаждалась ужасом своих жертв и хотела растянуть это удовольствие подольше. — Ник, Люцифер не появится, если до сих пор этого не сделал, — дёрнула его за рукав Хейлель. Но Ник не отвечал. Он продолжал своё странное занятие, ничего не объясняя. — Ник, пожалуйста, она уже близко. Давай зайдём в дом, — начала паниковать Хейлель. Рычание пса становилось всё громче. Хейлель вцепилась в руку Ника, и он скривился от боли, ведь это была та самая, в которую попал Дин. — Ник… Когда Хейлель думала, что всё кончено, она тоже закрыла глаза. Она до последнего не хотела применять своих сил, чтобы не задеть Ника. В конце концов, её некому было обучить пользоваться ими. Джульетта была так близко, что жар, исходивший от её тяжелого дыхания, опалил Хейлель лицо. Но тут в зарослях деревьев послышался шум. Кто-то бежал к ним, и девушка подумала, что это может быть ещё один пёс, приставленный патрулировать территорию вместе с Джульеттой. Но псина Кроули настороженно уставилась в ту сторону. Она зарычала ещё сильнее, когда быстрые шаги достигли гравия. — Рэмзи, фас! — приказал Ник. Не успела Хейлель рассмотреть хоть что-то, как Ник затолкал её обратно в дом и закрыл дверь. — Рэмзи? — удивилась она. Со двора доносились звуки ожесточенной борьбы двух животных. — Да, собачка Люцифера. Не думал, что она послушается. Он вспомнил, как Люцифер выпустил её. Как они оба искали след Клары. А потом хозяин оставил её. «Сидеть, Рэмзи. Когда понадобишься — я позову». — Это и был твой план? А если бы она не пришла? Ты собирался вот так просто остаться один на один с Джульеттой, не будучи уверен, что Рэмзи придёт! — Хейлель выходила из себя. Она злилась на Ника за то, что он чуть было не бросил её снова. — Другого плана у нас не было, — немного переведя дух, Ник направился к другому выходу из дома. — Идём, у нас мало времени. Хейлель прошла за ним. Она оглядывалась на дверь, откуда доносились рычание, скулёж и звуки разрывающейся плоти. Ей хотелось остаться, но она понимала, что если победит не Рэмзи — её жертва будет напрасной. Они с Ником как можно тише вышли из дома и направились к деревьям, где стояла Импала. Ник открыл переднюю дверь и помог Хейлель сесть, а сам обошёл машину с другой стороны и опустился на водительское сиденье. Только он собирался завести двигатель, как позади него послышался звук снятого с предохранителя пистолета. — Ты угнал мою машину, — процедил сквозь зубы Дин. Сэм заставил его опустить пистолет. — Ник, ты можешь вести? — спросил он, видя его раненное плечо. — До шоссе доеду, — ответил он. — Тогда гони, — кивнул Сэм. Все четверо понимали, что разборки подождут, пока на поляне два разъяренных адских пса. Ник завёл Импалу, включил задний ход и как мог быстро выехал из укрытия, затем развернулся и направился к шоссе. Дорога с обычной скоростью занимала около получаса, но в спешке на это ушло всего десять минут. Выехав на шоссе, Ник заглушил машину. Дин поспешил с заднего сиденья к водительскому. — Проваливай, — сказал он. Ник одарил его ледяным взглядом, и кое-как освободил водительское место. Рука отказывалась слушаться. Несмотря на ранение, он не щадил её, и теперь она мучительно ныла. Плюхнувшись рядом с Сэмом, Ник наконец расслабился. Дин направил Импалу по шоссе обратно в бункер. — Ник, тебе нужно в больницу, — сказал Сэм, наспех осмотрев ранение. — Я предлагала ему исцелить рану, но он отказался. Вы можете вытащить пулю? — подала голос Хейлель. Её наконец заметили. Винчестеры уставились на неё, не зная, какую эмоцию выбрать. Они относились к ней настороженно, как к любому чужаку, но она была обеспокоена за жизнь Ника искренне, и вряд ли была настолько злобной, чтобы использовать это как трюк. — Да, я смогу извлечь пулю, — сказал Сэм. — В машине есть всё, что нужно. Винчестеры всегда были готовы к тому, что придётся срочно зашивать раны, доставать осколки или пули, или же везти оторванные конечности в больницу. Импала была не только их арсеналом, но и каретой «скорой помощи». Пока брат занимался Ником, Дин поглядывал на Хейлель. — Я Дин. Это мой брат — Сэм. — Хейлель, — представилась в ответ она. — Ничего себе имечко! Не против, если буду звать тебя Хейли? Так проще. Хейлель безразлично пожала плечами. Ей было всё равно, как её будут называть.Сэм предупредил Ника, что сейчас извлечёт пулю, и Хейлель отвернулась. Ей было невыносимо видеть его страдания. — Готово! — объявил Сэм. Хейлель снова повернулась. Ник был бледным, с него градом катил пот, а рана на плече снова кровоточила. — Наверное, это тоже будет больно, — сказала она, протягивая к нему руку. Яркий свет её благодати проник из её руки в его рану. Если это и было больно, то Ник не находил её такой же невыносимой, как до того. Он спокойно ждал. — Как Клара? — спросил он, когда Хейлель закончила с ним. — Эм… — растерялся Сэм. Они с Дином не придумали ничего подходящего в ответ на этот вопрос. Дин однако же был занят дорогой, и его брат понял, что решение автоматически за ним. — Видишь ли, Ник, она… не пережила обряд. — Что? — Я всё сделал так, как было написано. Но ничего о практическом применении среди записей не было. Ты же помнишь, она сама этого хотела, — Сэм чувствовал себя виноватым. А убитый вид Ника всё делал только хуже. — Нет, — выдохнул он. Хейлель на переднем сидении молча глотала слёзы. — Нет, нет, нет! Ник никак не мог принять эту новость. Он не верил, что она умерла. Клару не убил архангел в её теле, а какой-то обряд смог? В этом не было никакой логики. — Куда мы едем? — спросил он. В его голосе звучала угроза. — В бункер, — ответил Дин. Он уловил настрой Ника, и готов был реагировать, но до конца пути все в машине молчали. Это молчание было даже хуже любой истерики. Оно означало конец.***
Горди был ранен. Серьёзнее, чем ожидал. Коричневый цвет пальто превратился в отвратительный грязно-бордовый. Внешне Горди не показывал ни боли, ни слабости. Из его носа сочилась кровь. Колотые раны были по всему телу, избегая всего одной точки — сердца. — И тебя называли кошмаром ангелов и демонов? — рассмеялся его противник. Сам Аллен выглядел не лучше. Его светлые волосы слиплись от его же крови. Его тело почти так же было исполосовано стараниями Горделиуса, однако они оба не могли убить друг друга. — А вот о тебе вообще не говорят, — парировал Горди. Нужно было срочно что-то придумать. Они могли долго вот так заигрывать друг с другом. Этот диалог между ними возник только потому, что Аллену нужна была передышка. Горди всегда справлялся сам. Никогда ещё он не проваливал заданий, вынуждая Отца спасать его. Таково условие его жизни: ты жив, пока сам заботишься об этом. Люцифер единственный раз исцелил его, но только потому, что его попросила Клара. Проиграть Аллену — значило бы уйти с арены с позором. Горди не просто так был назван сильнейшим, не просто так вызывал трепет у демонов и уж точно не за его до блеска начищенные ботинки сам Каин восхитился им. Горделиус — единственный демон, созданный самим Люцифером с использованием благодати. И так и должно было оставаться. — Аллен, — Горди встал в полный рост и завёл руки за спину. — Если тебе нужна слава — ты получишь её. Очень скоро демоны заговорят о тебе. Ты — уникален, но ты — суррогат. Продукт исключительной зависти Каина к способности Люцифера созидать. Не отрицай, Люцифер проявил изобретательность, добавив каплю своей благодати в демона. Но… ты никогда не думал, почему всего каплю? — выдержав паузу, он продолжил: — Просто… он предвидел, что добавь он больше — получится придурок в кожаной куртке с характером истеричной девчонки-подростка! Аллен опешил. Он забыл о том, что выбился из сил. Схватив копьё, он ринулся на Горди. Ярость затмила разум, затуманила глаза. Всё, что он мог видеть — Горделиус — как неизбежное препятствие острию копья Люцифера. Рассчитав всё до последней секунды, в нужный момент Горди одной рукой схватился за древко копья, а второй, в которой был зажат клинок архангела, пронзил сердце Аллена. Оба рухнули на колени друг перед другом. Оба испытали пронзительную боль. Яркий свет вырвался изо рта и глаз Аллена. Горди зажмурился, а когда снова открыл глаза, Аллен лежал на полу с выжженным рисунком крыльев по сторонам от его спины. Горди победил. Как он и предполагал, его преимуществом было только спокойствие. Что уж точно его никогда не цепляло — жалкие попытки демонов оскорбить его или унизить. Вот только была одна досадная неприятность. Копьё, которое рукой он перенаправил подальше от своего сердца, всё равно вонзилось ему в грудь. Он так и остался стоять на коленях, будто пришпиленный личным оружием Люцифера.***
Как только двери бункера открылись, Ник тут же влетел внутрь. Он не заметил, как преодолел расстояние до комнаты Клары, распахнул дверь и застыл. Она лежала на кровати. В местах, где верёвки опутывали её руки и ноги виднелись раны с запекшейся кровью. В остальном она была такой, как всегда. Ноги приросли к полу. Ник хотел подойти, но тело не слушалось его, и он понял, что больше не единоличный его хозяин. Вместе с ним, его же глазами на неё смотрел и сам Люцифер. — Она мертва, — сказал Ник, обращаясь к архангелу. Эти слова разлетелись эхом по комнате. Ни Хейлель, ни Винчестеры не решались подойти к нему. Сэм увёл девушку на кухню, чтобы хоть немного отвлечь. Он не хотел, чтобы её знакомство с Кларой произошло в присутствии Ника, если это и так было неизбежно. Наконец он смог подойти к ней ближе. Сев на край кровати, Ник взял её ледяную руку в свою — тёплую. Её рука не должна была стать холодной. Не она должна была лежать без признаков жизни. Не ради такого финала Люцифер заключил сделку с Каином. — Это исход, который мы не можем изменить, — тихо продолжил обращаться к Люциферу Ник. — Сколько бы планов у нас ни было, она всегда будет мертва. Может это и был Его замысел? Может так Он хотел показать тебе, что чувствовал, когда лишился тебя. Ник выпустил её руку и погладил её волосы. Всклокоченные пряди, слипшиеся и тусклые. Её глаза были прикрыты веками. Ник мягко положил руку ей на шею, кончиками пальцев надеясь нащупать пульс, но так ничего и не обнаружил. — Но из этого следует и кое-что ещё, — снова сказал он. — Приказ той ведьмы можно считать выполненным. Клара мертва, а ты можешь вернуться. Ник закрыл глаза. С его ресниц сорвались две слезинки и покатились по щекам. Какое-то время он сидел неподвижно рядом с Кларой. Он разделял боль архангела. Он испытал такой же удар от её потери, как если бы она была его. Память Ника смешалась с памятью Люцифера, делая их одним целым, и уже не было разницы. Они оба лишились той, кого любили. — Да, тут ты прав, — нарушил тишину голос Ника, и когда он открыл глаза они горели алым светом. Люцифер ещё раз посмотрел на Клару. — Я скоро вернусь, — сказал он ей и исчез.***
Кроули наблюдал за Лидией. Она ходила взад-вперёд, судорожно что-то обдумывая. Ей явно было не комфортно. — Разве так выглядит новоиспеченная верховная ведьма шабаша? — поинтересовался Кроули, сделав глоток своего любимого виски. Лидия застыла на месте. — Где Аллен? — Пошёл разобраться с одной из заноз в нашей с ним общей заднице. Ты могла бы и помочь ему. — Во что вы меня впутали? Я хотела привязать Ника только ради того… — Чтобы Кошмара Хьюз осталась с тем единственным, что заслуживает по-настоящему? Ни с чем? — закончил за неё Король Ада. — Милая, Аллен не сказал тебе, да? — Не сказал что? — Видишь ли, ангел твоей подружки — не просто какая-нибудь рядовая, ничего не значащая на небесах массовка. Это архангел. Тот самый, которого Великий Папаша низверг с небес. Лидия таращилась на Кроули в поисках малейших признаков того, что он лжет. Однако ему не было смысла. Это была всего лишь информация, которую ей следовало получить до проведения ритуала. — Боже мой, — выдохнула она. — Это Люцифер? Ник — Люцифер? — Умница, девочка. — Нет… Аллен не говорил… я… я не знала… — Придумай причину получше. Эта вряд ли спасёт тебя, когда он явится за твоей премилой головкой. Я бы помог, но для таких безрассудных поступков нужен особый талант, которым я не располагаю. — Мне конец, — рыдала Лидия. Она без сил рухнула на каменный пол, а когда дверь в зал открылась, она и вовсе потеряла сознание. — Тоже мне верховная ведьма, — тихо пробурчал Кроули, затем перевёл взгляд на гостя. — Эй, Габриэль, пришёл поздравить короля с возвращением? Всегда добродушный и терпеливый Гейб на этот раз источал угрозу всему, что стояло на его пути. Он, не реагируя на слова Кроули, взмахнул рукой в сторону Лидии. Её ещё живое тело охватило пламя. — Ведьме место на костре. Как в старые добрые средние века, — заметил Кроули, глядя на корчившуюся на полу Лидию. Однако вместо обгоревшего трупа, на её месте вскоре не осталось ничего, кроме горстки пепла. — Думаешь, твоя участь будет лучше? — наконец заговорил Габриэль. — Гейб, ты такой милый, когда угрожаешь. Странно, что Клара этого не заметила, — сказал Кроули, наслаждаясь произведённым эффектом. Габриэль мог сколько угодно изображать из себя мстительного архангела, но больная тема всё так же цепляла его. — За что ты сражаешься? За брата, который приказал своему миньону проткнуть тебе крылья? За девушку, которая считает тебя слабой пародией на её могущественного архангела? Или за мир во всём мире, который не зависит от того, чья задница греет мебель в этом зале? — Допустим, ты мне просто не нравишься, — прищурившись, сказал Гейб. И это была чистая правда. Однако этим всё не заканчивалось. — Возможно, но кого же ты посадишь на трон взамен? Мы могли бы заключить взаимовыгодное соглашение, раз уж кроме меня никого не осталось. — А что ты предложишь мне? — вдруг прозвучал голос. Гейб и Кроули посмотрели на новоприбывшего. — Люцифер, — без особой радости заключил Кроули. — Люцифер? — удивился Гейб. Но архангелу было не до того, чтобы объяснять присутствующим как и зачем он вернулся. Кроули вскочил с трона и собрался бежать, но Люцифер предвидел его решение. — Не так быстро, Кроули. Короля Ада будто парализовало. Только его глаза с опаской наблюдали за приближавшимся Люцифером. Подойдя вплотную, архангел недобро усмехнулся. — Знаешь, ты просто впечатляюще приставучая мерзость. У меня было время подумать, и я понял, что убить тебя — значит дать шанс вернуться. Клетка — не вариант, ты найдёшь выход. Сделать тебя человеком? Разрубить тебя на части и спрятать в разных концах света? О нет, Кроули, все эти варианты ты давно просчитал. У тебя всегда найдётся, что противопоставить. Но, это было не признание моего бессилия. Это была прелюдия к по-настоящему хорошему решению. Я с тебя теперь глаз не спущу, — Люцифер наклонился прямо к уху Кроули. — Добро пожаловать в Ад. Не дав ему ответить, Люцифер приложил два пальца к виску Кроули. Глаза демона закатились. Его начало трясти будто от судороги. Габриэль наблюдал за действиями брата, пытаясь понять, что же тот задумал. И тут всё прекратилось. Кроули посмотрел на Гейба, затем на Люцифера так, будто впервые их видел. Его растерянный вид — единственное видимое изменение, произошедшее после манипуляций Люцифера, и Габриэль решил было, что что-то пошло не так. Но Сатана, кажется, был вполне доволен. — Идём, Гейб, у нас есть ещё дело, — сказал он. — Но… ты оставишь Кроули здесь? — Да. Не волнуйся, он никуда не денется. Оба архангела оказались в бункере. Люцифер, сразу отправился уверенным шагом в комнату Клары. Но вдруг остановился. — Габриэль, ты сделал для меня больше, чем должен был, но есть кое-что ещё, — начал он. Гейб внимательно его слушал. — Что бы ты ни услышал, не входи и никого не впускай в её комнату. Пожалуйста. Габриэль молча кивнул. Ему это не нравилось, но, похоже, брат знал, что делает. Клара лежала на том же месте. Люцифер закрыл дверь на замок и подошёл к ней. Он сел рядом, но не решался к ней прикоснуться. — Если бы ты видела меня сейчас, то рассмеялась бы, — невесело улыбнулся он. — Я — одно из первых творений Господа, сижу рядом с мёртвым телом своей девушки и… боюсь её воскресить. На самом деле, Клара, я должен был бы сказать это тебе, когда ты будешь слышать меня, но так мне будет легче. Никогда не думал, что смогу полюбить кого-то, особенно лысую обезьяну, созданную моим Отцом с таким количеством дефектов! Люцифер устроился поудобнее рядом с Кларой. Он облокотился на спинку кровати и иногда смотрел на свою немую собеседницу. Его голос не был надломлен. Он был спокоен и никуда не торопился. — Люди никогда мне не нравились. Они будто надоедливая стайка мелких мошек. Но ты… ты превзошла их всех. Конечно, Он позаботился о твоей целости и сохранности, но остальное проделала ты сама. Помнишь, как ты встревала в разные неприятности, а у меня раскалывалась голова? Я хотел убить тебя, но ты будто не замечала этого. Что ты во мне нашла? Ты сказала, что я не убийца. Сказала с такой уверенность, что я сам поверил в это. Ты заботилась обо мне, ты боялась, что со мной что-то случится. Я никогда не узнаю, делала бы ты то же самое, если бы сразу узнала, кто перед тобой? Но даже узнав правду, ты не отвернулась. Ты — против всего мира, моя королева. Люцифер закрыл глаза, будто предаваясь воспоминаниям. На его лице появилась улыбка. — Ник, ты неправильно распознал замысел Отца. Он не планировал причинять мне боль равносильную своей. Он просто не хотел, чтобы я был одинок. Рука Люцифера легла на лоб Клары. Его глаза загорелись алым. — Что ж, любимая, встань и выскажи мне всё, что обо мне думаешь. Комнату озарил ослепительный белый свет. Он поглотил всё: мебель, Люцифера и Клару, и даже выбивался слегка из-под двери. Стоило ему погаснуть, и Клара вскочила на кровати, судорожно хватая воздух. Лёгкие жгло от столь долгой невостребованности. Перед глазами плясали чёрные пятна, но она всё равно рассмотрела Люцифера. — Ты! — сразу узнала она его. Взгляд из-под полуопущенных век, самодовольная ухмылка, скрещенные на груди руки. Люцифер покорно ждал выброса накопившихся претензий. — Сукин ты сын! Клара схватила лампу, стоявшую на её тумбе и запустила ею в архангела. Он даже не стал уворачиваться. Зрение Клару ещё подводило и лампа улетела мимо, разбившись о стену. — Я думала, это ты наговорил мне все те мерзости! — Клара запустила в него стулом, но тот тоже не достиг цели. — Потом думала, что ты мёртв! — Следом отправилась ваза. — А ты вот так запросто развалился на моей кровати, будто ничего не было! Габриэль вскинул брови, слыша шум ломающейся мебели и крики Клары. Слов он разбирать не хотел, раз уж дал слово Люциферу не вмешиваться. — Чего ты молчишь? Скажи хоть что-то? — тяжело дыша, сказала Клара, когда все предметы, которые она могла бы швырнуть в архангела, закончились. — Мне жаль, — просто сказал он, и Клара удивлённо уставилась на него. — Мне жаль, что ты так и не попала в меня. Клара поджала губы. Она нашла на полу удачно отколовшийся кусок вазы и вооружилась им. — На этот раз попаду, — прошипела она, приближаясь. — Милая, я дам тебе кое-что эффективнее, потом. Оторвёшься на мне вдоволь. Но может быть сейчас ты больше захочешь увидеть свою дочь? — спросил Люцифер, глядя на острый кончик осколка, метивший ему в горло. — Мою дочь? — сразу же остыла Клара. — Она здесь? Люцифер кивнул. Не дожидаясь его, она выбежала из комнаты, пробежала мимо Габриэля и оказалась на кухне, где Сэм и Дин как могли развлекали Хейлель. Увидев Клару, она встала. Её глаза были красными от слёз, она не решалась подойти. — Хейлель, — прошептала Клара. Она смотрела на девушку не в силах оторвать взгляда. Голубые глаза, соломенного цвета волосы, та же улыбка, пусть и сквозь слёзы. Она была так похожа на своего отца. Клара подошла к ней и обняла. — Мама, мне так жаль, — разрыдалась Хейлель. Она хотела бы сказать больше. Хотела объяснить свои поступки, но слов не находилось. Она и не мечтала, что после предательства мать обнимет её. Почти бесшумно на кухню вошёл Люцифер. Он опёрся о дверной косяк, терпеливо выжидая, когда Хейлель заметит его. И наконец она подняла на него взгляд. Перед ним ей было стыдно плакать. На её щеках появился румянец. Если Клара и без слов понимала, что ей плохо, то Люциферу она должна была сказать прямо. Он хотел слышать её раскаяние. Мягко высвободившись из объятий Клары, Хейлель подошла к Люциферу. Она смотрела снизу вверх, но взгляд её был решительным. — Отец, прости меня, — сказала она. — Я была глупа и самоуверенна. Если бы я могла, я бы всё исправила. Я приму любое наказание. Клара смотрела поочерёдно на них обоих. Люцифер молчал. Он мысленно что-то решал, и никто из присутствующих не смел его торопить. Наконец он заговорил. — Я не стану тебя наказывать. Но кое-что нам придётся исправить. Винчестеры переглянулись, Клара подозрительно уставилась на Люцифера, а Хейлель смотрела ему в глаза с безоговорочным доверием.