Кажется, сам воздух вокруг Джонхёна пропитан яростью. Это чувство настолько сильное, что парень просто не может его контролировать.
Руки сжимаются в кулаки, в то время, как взгляд следит за вошедший парочкой. Стася и какой-то парень, кажется, его имя начинается на букву Ю, обсуждая что-то крайне интересное, садятся на свободный диван.
— Снова будешь её защищать? — сквозь стиснутые зубы цедит Джонг, а его взгляд ищет Тэмина.
— Ты так ничего и не понял. — Тори, закусив нижнюю губу, разворачивается и возвращается к компании ребят.
— Конечно, куда уж мне! — кричит ей вдогонку Блинг. Но девушка делает вид, что не слышит его, преувеличенно внимательно рассматривая антураж гостиной.
— Джонг, что опять у вас случилось? Нормально же танцевали. — Интересуется Минхо, но Джонхён уже выходит из комнаты.
Уснуть не удаётся. Джонг то и дело переворачивается с боку на бок. Всё не дают покоя события этого вечера. А, в особенности, один разговор.
Flashback.
Джонхён самый первый покинул вечеринку. После увиденного, веселиться как-то расхотелось. Парень быстро добирается до их коттеджа. Оставив куртку и ботинки в прихожей, он входит в гостиную.
Камин не горит, и в комнате чувствуется прохлада. Юноша не собирается здесь задерживаться, поэтому, не удосужившись даже включить свет, в потёмках идёт к лестнице.
Но тут гостиная всё-таки озаряется светом, и Джонг разворачивается.
Помимо него, здесь находится Стася.
— Не надоело ещё играть роль безвинно обиженного? — скрещивает руки под грудью и сверлит его недовольным взглядом.
— Обиженного? — вскидывается Джонг. — Ты думаешь, я обижен? Я взбешён!
Ким в несколько шагов подходит к девушке. Та даже бровью не ведёт. Всё также смотрит на него, практически не мигая.
Джонхён тяжело дышит, грудь высоко вздымается, руки то сжимаются в кулаки, то разжимаются.
— Это я вижу. — Спокойно, даже хладнокровно произносит Стася, что бесит ещё больше. — Что ты устроил у Линны? После твоего эпичного ухода Вика лить слёзы начала. Девчонки, на данный момент, пытаются её успокоить.
Сердце парня заныло.Он не подумал о таком исходе. Его храбрая и сильная девочка плачет из-за него. Нужно бы сейчас бежать к ней и попытаться наладить отношения, но гнев удерживает его на месте. Потому что самая главная виновница всего этого стоит перед ним, преподнося все факты так, что это он, Джонхён, во всём виноват.
— Знаешь, Стася, а ведь это всё из-за тебя. — Убийственно-спокойный, Джонг подходит к ней ближе. — Это ты являешься камнем преткновения в нашей с Тори ссоре.
— Сваливаешь вину на меня? — вопросительный тон её голоса перекликается с возмущением. — Поступок настоящего мужчины, нечего сказать!
— А ты не переворачивай всё с ног на голову! — парень яростно восклицает. — Тори только и делает, что защищает тебя! А ведь твои поступки далеки от правильных!
— Это ты сейчас на что намекаешь? — подозрительно прищуривается Громова.
— А я прямо говорю: разбила сердце двум парням и выбрала третьего? Истинно женский поступок! Разбивательница сердец. — Последняя фраза произнесена низким голосом и звучит, как самое жестокое оскорбление.
Лицо Стаси искажается гримасой гнева, глаза наполняются злостью. Влепив парню пощёчину, она гордо проходит мимо него и бегом поднимается по лестнице.
Джонхён садится на постели. Та пощёчина была заслуженной. Разбивательница сердец прозвучало грубо. Даже в адрес Стаси. На тот момент в нём говорили лишь эмоции, захлестнувшие его с головой. Злость, негодование, ярость. Разве этого мало?
Парень прикрывает лицо ладонями, передёргивается всем телом. Это воспоминание уводит его от примирения с Тори. Если она узнает... Точнее, если Стася ей расскажет... НЕТ, не думать! Стася его не сдаст, не в её духе. Наверное.
Джонг взъерошивает пальцами волосы.
— С каких это пор ты боишься слов, сказанных какой-то девчонкой? — истеричный беззвучный смех срывается с его губ.
— Какой девчонки? — сонным голосом спрашивает Тэмин.
Джонхён вздрагивает. Сидя спиной к другу, он не мог видеть, что Тэ не спит и наблюдает за ним.
— Не важно, — отмахивается Ким. — Ты чего не спишь?
— Сложно уснуть, когда чувствующий за собой вину друг ворочается и шумно дышит. — Усмехается Тэмин. — А если серьёзно, то просто не могу уснуть. Не получается.
Джонг не отвечает. И так понятно, что чувство, грызущее его изнутри, не даёт забыться сном. Это Тэ ещё не знает о разговоре со Стасей. Ким поворачивается к другу.
— Может, у камина посидим? — предлагает брюнет. — Говорят, огонь успокаивает, если на него смотреть.
— Я не против.
Парни молча спускаются в гостиную. В камине полыхает огонь, и на диване кто-то сидит. Этот кто-то слегка поворачивает голову в их с Тэмином сторону. Джонхён узнаёт Намджуна.
— Зря я согласился сюда спускаться. — Тэ собирается уходить, но Джонг удерживает его за локоть.
— Я лучше пойду. — Джун встаёт с дивана, явно не собираясь оставаться в одной комнате с Ли.
— Никто ни куда не пойдёт. — Отчеканивает Джонхён. — Нам всем нужно поговорить.
Блондины прожигают друг друга враждебными взглядами. Джонг тянет за локоть Тэмина в сторону одного из кресел. Ли садится.
— Я схожу за дровами. И если вернусь, а кого-то из вас нет, притащу за шкирку обратно. — Сказав это, Джонхён выходит в прихожую.
Тэмин переводит взгляд на огонь. Повисшее между молодыми людьми напряжение давит на обоих, вызывая в сознании мысль поскорее покинуть гостиную. Но что-то не даёт сбежать, заставляет сидеть и ждать Джонга.
Джонхён, тем временем, не удосужившись даже накинуть куртку, в одной футболке и штанах (не босой, разумеется), шагает к не большому деревянному строению, где лежат дрова.
Включив свет, он боковым зрением находит дверь, ведущую в дровницу. Набрав приличную стопку дров, Джонг ногой захлопывает дверь и уже собирается выходить.
Но тут его взгляд падает на не большой ящичек, стоящий в дальнем углу. Парень кладёт на пол ношу и медленно идёт к дальней стене. Опускается на корточки и открывает крышку.
— Ничего себе! — присвистнув, Джонхён рассматривает пятнадцать литровых бутылок из зелёного стекла. — Откуда здесь соджу? Наверное, в прошлый раз кто-то оставил.
Парень снисходительно хмыкает.
— Отлично, Джонхён, доигрался. Сам с собой разговариваешь, на собственные вопросы отвечаешь.
Отпустив истеричный смешок, поднимается на ноги, берёт в руки ящик. Дрова можно и потом принести.
— Похоже, у меня есть идея, как вывести на откровенность этих двух твердолобых блондинов.
Распахивает дверь ногой, предварительно сняв ботинки, входит в гостиную. Оба сидящих парня вздрагивают и поворачивают к нему головы.
— У меня для вас сюрприз! — Джонхён ставит ящик на пол возле камина. — Без меня не начинайте!
Джонг возвращается за дровами. Сложив их в поленницу, он бодренько направляется на кухню, включает свет, открывает холодильник.
На верхней полке стоит тарелка с роллами. Взяв её, а также несколько бутылочек бананового молока, захлопывает дверцу, ставит выбранное на разделочную доску. Добавляет к этому три широких стакана, за не имением ничего более подходящего.
Вернувшись в гостиную, обнаруживает, что Джун и Тэ так и не сдвинулись с места. Вздохнув, Джонг ставит доску на стол.
— Парни, я не понял. Почему лица такие кислые? — весело ухмыляется Джонхён. — Это... — показывает на ящик, — соджу.
Блондины одновременно вскидывают бровь, смотрят со скепсисом во взгляде.
— Я не шучу! — Джонг открывает крышку ящика и ставит на стол три бутылки алкоголя. Парни подаются вперёд.
— Где ты их взял? — спрашивает Тэ.
— В супермаркет сбегал. Там алкоголь несовершеннолетним продают. — Тоном заговорщика сообщает брюнет. А после смеётся. — Видели бы вы свои лица! — продолжает хохотать. Смех переходит в кашель.
Откашлявшись, Джонхён весело хмыкает.
— Да ладно, шучу. В постройке для дров случайно обнаружил. Короче, сегодня мы точно спать не ляжем, пока всё не выпьем. Не будем спаивать других. Только мы и пятнадцать бутылок соджу.
— Ты сумасшедший, Джонг! — фыркает Тэмин. — Не многовато ли пятнадцати бутылок на троих?
— В самый раз! — заявляет Джонг. — Ты хоть раз пил соджу?
— Нет.
— А я пил. — Расплывается в улыбке брюнет. — Однажды отец повёл меня в бар. У него была встреча с друзьями. Так вот... — Джонг откупоривает бутылку, деловито разливает алкоголь по стаканам. — Они выпили по бутылке, и одни папин друг, уже навеселе, предлагает соджу мне. Папа, разумеется, для виду отмахивался, мол, не дорос ещё. Но потом позволил добавить немного в газировку. В итоге, в моём стакане было три четверти соджу и одна четверть газировки. Сочетание божественное. Но папа говорит, лучше пить по-отдельности. Потому что у соджу тоже сладкий вкус. Итак, парни, за нас!
Юноши, чокнувшись бокалами, делают первые нерешительные глотки соджу. Сладкий алкоголь приятно обжигает горло. Но, пожалуй, пара глотков лишь раздразнила вкусовые рецепторы, требуя ещё. Пол стакана полностью осушены.
Тэмин, скривившись, заедает роллом.
— Сразу видно, пить ты не умеешь! — смеётся Джонг, наливая ещё соджу.
— Я впервые в жизни его пью. — Парирует Тэ.
— Я тоже. — Говорит Джун, отпивая немного бананового молока.
— Вот только не надо говорить, что вам не понравилось. — Усмехается брюнет, наблюдая за тем, как переглядываются заклятые враги. Впервые за всё время их знакомства взгляды лишены ненависти и враждебности.
— Не всё так плохо, как я предполагал. — Произносит Намджун, улыбаясь.
Ну наконец-то! Всё-таки прав был мой папа, когда говорил, что алкоголь повышает настроение. — Джонг кивает своим мыслям.
— Тогда нужно повторить. — Брюнет наливает ещё соджу. — С тебя тост, Джун.
— За ту, что засела в сердце, но совершенно не понимает этого. — Нам, не чокаясь, выпивает залпом до дна.
— Закусывать не будешь? — Джонхён, после нескольких глотков съедает ролл.
— Нет, не нужно. — Намджун смотрит на огонь, пылающий в камине.
— Я бы тоже выпил за одну девушку, — медленно произносит Тэмин, гипнотизируя взглядом свой стакан. — Вот только она, похоже, влюблена в другого. — В один большой глоток допивает соджу.
— Нет, так дело не пойдёт! — Джонг открывает новую бутылку. — Нам нужны жизнерадостные тосты!
— Может, пример подашь? — не весело усмехается Тэ.
— Да пожалуйста! — брюнет встаёт на ноги, вытягивает вперёд руку с зажатым в ней бокалом. — Выпьем за то, чтобы те, кто нас цепляет, отвечали взаимностью. Вот!
Джонхён выжидающе смотрит на друзей. Те снова переглядываются. На этот раз, в их взглядах застыла горечь. Оба опускают свои стаканы.
— Понял, тост не удачный. — Брюнет всё же осушает свой бокал. — Ладно, будет другой. — Он наливает себе ещё соджу. — Тогда выпьем за крепкую мужскую дружбу!
С этим тостом Джун и Тэ согласны. Парни чокаются и залпом выпивают содержимое бокалов.
— Та~к, повышаем дозу. — Заметив, что его блондинистые друзья и не думают расслабляться, брюнет решает помочь им разговориться.
Он наливает по полному бокалу.
— А не слишком ли много? — произносит Тэмин, опасливо поглядывая на то, как Джонг едва ли не до краёв наливает ему напиток.
— В самый раз! — уверяет Джонхён.
Намджун молча соглашается. Рука уже уверенно берёт бокал.
— За будущую популярность наших групп? — с улыбкой спрашивает Джонг, поднимая свой стакан.
— Пожалуй. — Говорит Тэмин.
— За это определённо стоит выпить. — Усмехается Джун.
Единодушие — чертовски классное состояние. Сближает людей, которые терпеть друг друга не могут. — Брюнет отпивает соджу.
Напряжение между молодыми людьми постепенно падает. С каждым последующим бокалом развязывается язык, и вот трое парней уже успевают обсудить множество вещей.
Не удивительно, что речь доходит и до отношений с девушками. Эта тема, на данный момент, актуальна и является болезненной для всех троих.
Намджун мрачнеет. Наступает тот момент, когда жизненно необходимо выговориться. И одним из условий должна стать беседа с соперником в борьбе за за внимание одной особы.
Тэмин отвечает ему не менее тяжёлым взглядом, он тоже чувствует особенность данного момента. Вот только ему говорить определённо не хочется. Говорить о ней...
Джонхён, чувствуя напряжение между двумя блондинами, решает начать первым. Он по-новой наполняет бокалы, осушает свой, залпом, не чокаясь.
— Вот что девчонкам надо? — выпаливает он, едва поставив стакан на стол. Джун и Тэмин вздрагивают от этого выкрика. — С ними невозможно предугадать, как себя вести.
— На этот философский вопрос не сможет ответить ни один мужчина. — Откликается Джун, вертя в руках бокал с недопитым алкоголем. — По крайней мере, правильно.
— На этот вопрос в принципе невозможно ответить правильно. — Хмуро добавляет Тэмин.
— Вот! — Джонхён стучит ладонью по столу. — Например, Тори. Никак не пойму, что мешает нам помириться?
— Не надо, Джонг! — Тэмин страдальчески закатывает глаза. — Я знаю, что ты сейчас скажешь.
— Есть одна особа, которая нам мешает. — Невозмутимо продолжает Джонг, наливая себе ещё соджу. Отпивает немного. — И она является тем камнем, как его?...
— Преткновения. — Мрачно подсказывает Намджун, допивая свой бокал.
— Точно! Камнем пре-тк-но-ве-ни-я. — По слогам повторяет брюнет. — Я не знаю, что с этим делать!
— Поговорить не пробовал? — хмыкнув, говорит Джун, перехватывая инициативу, наполняя свой стакан и Тэмина.— Если тебе нужен совет, расскажи всё с самого начала. — Со вздохом добавляет.
— С самого? — переспрашивает Джонг, почесав за ухом.
— С момента ссоры. — Вместо Джуна отвечает Тэмин, залпом осушив свой бокал.
— Всё началось с вашей стычки в раздевалке. — Джонхён кладёт руки, согнутые в локтях, на стол. — Тори яростно защищала Стасю. А ведь мы все знаем, что её поступки весьма плачевно сказываются на вас двоих. И меня это выбесило. Вот мы и поругались из-за расхождения во мнениях. Я пытался с ней помириться. Но безуспешно. Однако сегодня всё должно было получиться. И ведь мы помирились! Но Стася снова всё испортила.
И тут Джонг снова выпивает целый стакан соджу. Джун, с пониманием во взгляде, легонько хлопает его по спине.
— Знаешь, а ведь я тебя понимаю. Пусть и немного по-другому.
— Это как? — Джонг устало моргает. Подавляет зевок.
— Когда не можешь найти общий язык с девушкой, которая тебе не безразлична, начинаешь сомневаться в себе. — Нам прикрывает веки.
Затуманенный алкоголем разум вот-вот отключится, и слова будут идти прямо из сердца, разрушая его. Побегут мелкие трещинки, постепенно разбивая его на миллион кусочков.
— А ты не сомневайся. — Джонхён обнимает его за плечи. — Ты отличный парень! А Стася просто слепая, раз не видит этого. Без обид, Тэ. Ты тоже очень классный. А вообще, девчонки такие странные. Нужно срочно выпить за нас!
Брюнет по-новой наливает соджу. Парни, отсалютовав друг другу бокалами, залпом пьют.
— Да уж, кто бы мог подумать, что мы будем сидеть, мирно болтать, выпивая соджу. — Тэмин улыбается, ставя стакан на стол.
— Ага, полностью согласен. — Кивает Джун.
— Какой я всё-таки молодец! — Джонхён стучит кулаком себе в грудь. — Эта гениальная идея — моя!
— Твоя-твоя. — Смеётся Нам. — Ты прав. Нам это было нужно.
— Определённо. — Улыбается Тэмин.
Кажется, на верном пути. — Усмехается про себя Джонг.
Намджун и Тэмин немного оттаяли друг к другу. Их общение мало похоже на дружеское, но уже определённо прогресс.
— Я хочу выпить за то, чтобы эти каникулы поскорее закончились. — Неожиданно лишённым эмоций голосом говорит Джун.
Джонг вскидывает на него взгляд. В глазах Нама нет того огонька, который был там минуту назад. И снова виновата Стася. Вот точно она!
— Забудь ты про неё! — злясь, выпаливает Джонхён, в порыве негативных чувств вскакивая на ноги и опуская левую ладонь на стол. Правую же кладёт Джуну на плечо. — В мире полно девчонок! — брюнет наполнен негодованием. Его глаза лихорадочно блестят. — Ким Линна буквально вешается на тебя, пытается понравиться.
— Не нужна мне Линна! — сбрасывая руку друга, Намджун подскакивает следом. — И никакая другая.
Она мне нужна.
Его голос стихает на последней фразе. Вспыхнувший было гнев в его взгляде затухает. Он бессильно опускается на диван. Прикрывает ладонями лицо, ставя локти на колени.
Джонхён садится. Вспышка негодования сходит на нет. Только сейчас он понимает, что Джун конкретно влип. Это же надо — влюбиться в бессердечную девчонку!
— Прости, я погорячился.
— Я тоже. — Глухо отвечает Намджун. Отнимает руки от лица. — Ты прав. Она делает мне больно. Но, видимо, я однолюб. Потому что без неё не представляю свою жизнь. — Тяжело вздохнув, Нам дрожащей рукой тянется к бутылке.
Джонг делает это быстрее. Перехватив её, он снова наливает. Парни молча выпивают. Гробовая тишина воцаряется в комнате. Лишь потрёскивание поленьев разрывает её, создавая ощущение пожара внутри. Будто душа полыхает в огне.
— Я ничего подобного не испытываю. — Тишину разрезает голос Тэмина. Взгляд его карих глаз сосредоточен на Намджуне. — Почему? Ведь Стася мне нравится. Даже очень.
— Потому что ты в неё не влюблён. — Отвечает Джонг, ловя взгляд Джуна. Тот обречённо выдыхает, запрокидывая голову на спинку дивана. — Видишь, Тэ, тебя ещё можно вытянуть из омута. Только от тебя зависит, будешь ли ты страдать.
Тэмин качает головой.
— Ты ошибаешься. Я не сойду с гонки.
— Тогда готовься к тому, что есть ещё один соперник. — Садится прямо Нам, устремив на Ли твёрдый взгляд холодных карих глаз.
— Кто он? — с вызовом спрашивает Тэ.
— Юджин. — Отвечает Джун, складывая руки на груди. — И сегодня вечером у них была романтическая прогулка.
— Это тот парень, что участвовал в литературном конкурсе? — озадаченно задаёт вопрос Тэмин.
— Да.
— Хм. — Тэ методично постукивает пальцами по поверхности стола. — Это проблема.
— Проблема. — Подтверждает Нам. — Как будем её решать?
— Парни, вы чего? — обеспокоенно произносит Джонхён. — Вы что задумали? Алкоголь совсем задурил вам головы? Очнитесь! Разбивательница сердец нашла себе новую жертву. Успокойтесь.
— Разбивательница сердец? — переспрашивает Тэмин, опасно сузив глаза. — Джонг, я тебя сейчас ударю. Даже не посмотрю на то, что ты мой друг.
— Ладно! — Джонг поднимает руки в знак капитуляции. — Прости.
— Проехали. — Отмахивается Ли. — Ты весь на нервах.
— Ничего подобного! — вскидывается брюнет. — Всё у меня нормально.
Джонхён наливает себе соджу и выпивает. С шумом ставит стакан на стол. Другая рука нервно сжимается в кулак, потом разжимается. Он поджимает губы.
— Оно и видно. — Хмыкает Намджун.
— Да нормально. Пф. — Ким, который Джонхён, складывает руки на груди. — Вот прямо горы готов свернуть!
Блондины молча кивают. Мол, так мы тебе и поверили. Но выпытывать не стали. Джонг весьма упрям в такие моменты. Особенно, если не хочет делиться переживаниями. Как сейчас.
Парни решают поговорить на нейтральные темы, не затрагивая те, что связаны с девушками. Спорт, музыка, литература, школа, как ни странно это звучит.
— Скоро начнётся гонка за кресло президента студсовета. Будешь баллотироваться? — спрашивает с усмешкой Джонг у Намджуна.
— Зачем мне это? — Джун вертит в руках стакан, наполовину наполненный соджу.
Тэмин уже спит, сложив руки на столешнице, а на них покоится голова.
— А Тэмин слабачком оказался. — Насмешливо улыбается Нам, взглядом указывая на Ли. Джонхён фыркает.
— И не говори, совсем пить не умеет. Давай его на диван уложим, а сами сядем в креслах? Мы ведь крепкие орешки.
Кивнув, Джун поднимается. Вдвоём, они аккуратно, насколько позволяет содержащийся в их организмах алкоголь, укладывают Тэмина на диван.
— Так что на счёт президентства? — произносит Джонг, разместившись в кресле.
— Я же сказал, не хочу. Морока одна с этой должностью. — Отвечает Джун, передвигая своё кресло ближе к брюнету, спинкой к камину. — Пусть кто-нибудь другой пробует. — Блондин садится.
— Ладно. Больше не буду приставать. — Рассмеявшись, Джонхён наливает им обоим соджу. — У меня есть тост. Пусть на должность президента студсовета выберут кого-нибудь адекватного. Что скажешь?
— Нормальный тост.
Закуска давно съедена(по большей части Тэмином), поэтому пьют не закусывая.
— А ты сам не хочешь? — интересуется Намджун, поставив стакан на стол, но не выпуская его из рук.
— Издеваешься? — фыркает Джонг. — Нет. Я даже старостой ни разу не был. Куда мне в президенты?
— Может, ты и прав. — Задумчиво изрекает Джун, оставив бокал в покое. — Если нет опыта, лучше и не лезть.
— А вот ты — идеальный кандидат. — Убеждённо говорит Джонхён. — Ты старостой был. Сейчас зам. Так что всё в твоих руках.
— Нет. — Припечатывает Нам. — Не буду. Меня всё устраивает.
Парни вновь наполняют бокалы и тут же их осушают. Глаза уже слипаются, руки слабеют. Кажется, что алкоголя в организме так много, и пить уже не куда. Но душа требует ещё, чтобы забыться, сбросить камень, что давит на грудь, мешая дышать. Жить.
Но одного алкоголя мало. Нужно взять всю свою волю в кулак и выговориться. Высказать всё, что накопилось. Излить душу другу.
— Чёрт, Джун! А ведь мы с тобой сейчас в одинаковом положении находимся. — Сбивчиво говорит Джонг, облокачиваясь на мягкую, такую маняще-удобную спинку кресла. — Оба с ума сходим по двум сестричкам. И ведь обе сейчас нас ненавидят. Почему?
Его нижняя губа дрожит, будто он едва сдерживает подступающие к горлу слёзы.
— Вика тебя не ненавидит. — Зевая, возражает Нам. — Просто она считает, что ты её не понимаешь.
— Это как? — недоумённо спрашивает брюнет, складывая руки на груди. — Объясни.
— Всё просто. — Джун кладёт скрещенные руки на стол. — В чём главная причина вашей ссоры?
— Стася. — Не задумываясь, отвечает Джонг, качнув головой.
— А она считает, что дело в твоём отношении. — Заявляет Намджун, указывая на него пальцем.
— Ничего не понимаю! — восклицает брюнет. — К чему ты клонишь?
— Я клоню к тому, что ты определённо не понимаешь, в чём тут дело. — Блондин снова зевает.
— Так объясни мне! — нетерпеливо выкрикивает Джонхён.
Вздрогнув, Нам прикладывает палец к губам. Джонг согласно кивает.
— Ты говоришь, что Вика не справедливо приняла сторону Аны? — кивок со стороны брюнета. — И ты считаешь, что в тот момент был прав? — снова кивок. — А вот теперь слушай внимательно. Виктория всегда, слышишь, всегда будет защищать свою сестру. Ведь она её самый близкий человек.
— А я тогда кто? — громким шёпотом восклицает Джонхён.
— Ты её парень. — Говорит Джун. — Но сам подумай: она прожила с ней бок о бок пятнадцать лет своей жизни. А с тобой познакомилась несколько месяцев назад. И чью же сторону она должна была принять?
Джонг вздыхает. Он прав. Абсолютно. Стася — сестра Тори. Нравится это Джонхёну или нет. Придётся смириться. Пусть защищает её на здоровье. Главное, чтобы на него не обижалась.
— Как мне с ней помириться? — брюнет с надеждой смотрит на друга.
— Напиши песню. — Зевая в очередной раз, говорит Нам.
— Точно! — Джонхён вскакивает на ноги. — Как я до этого сам не додумался? — он меряет шагами расстояние от стола до камина. — Намджун, у тебя есть листок и ручка?
— Посмотри в моей тумбочке в комнате. Или на ней. — Отвечает Джун.
Джонг за несколько секунд преодолевает лестничный пролёт. Вспомнив расположение комнаты Джуна и Джина, он тихонько открывает дверь.
Навязчивая идея написать для Тори песню отрезвила, очистила разум. Мысли крутятся вокруг Тори. Его света в темноте. Света Солнца. Нет, Луны. Именно Луны. Серебряный, чистый, не согревающий, но уютно обнимающий.
Улыбка скользит по губам, пока он ищет ручку и бумагу. В тумбочке обнаруживается небольшой блокнот и ручка. Взяв их, так же тихо выходит из комнаты и спускается в гостиную.
Намджун спит, облокотившись на спинку кресла и запрокинув на неё голову. Руки покоятся на подлокотниках.
— Прости, чувак. Ты слишком тяжёлый, чтобы тащить тебя наверх. — Шепчет Джонг, располагаясь на животе возле камина. — Что ж, пора творить...
***
Виктория приготовилась слушать грустные песни и реветь в подушку. Благо, сестра вышла из комнаты. Известное дело, отправилась на балкон, стоило Вике появиться. Слёз младшая Громова у Насти не заметила, но та явно была расстроена. О чём же она разговаривала с Блингом?
И тут слёзы подступают к глазам. Чёртов Блинг! Они почти помирились, но он умудрился всё испортить! Как обычно. И чему тут удивляться?
Вытерев мокрые дорожки с щёк, Виктория шарит в тумбочке, пытаясь найти наушники. Отыскав искомое, включает музыку.
EXO Hurt. Да, именно hurt она сейчас чувствует. Боль в груди, слева. И она не притупляется. А с каждой нотой, словом только усиливается. К чёрту всё! В ближайшее время она во власти депрессии и самобичевания.
Что со мной не так? Почему я не могу помириться с парнем? Неужели дело во мне? Может, я действительно слишком предвзята? Или карма у меня такая: того самого — единственного и неповторимого не видать, как своих ушей?
Не долго она пребывала в таком состоянии. Дверь наглым образом распахивается, и в комнату входят Дженни с Лалисой.
— Что вы здесь забыли? — выдернув из уха наушник, вопрошает Вика.
— Вика, ты снова плакала? — обеспокоенно спрашивает Лиса, присаживаясь на кровать.
— Не важно. — Отмахивается Виктория, убирая телефон с наушниками на тумбочку.
— Не переживай, Вика, всё наладится. — Садится рядом с подругами Дженни.
— Нет, не наладится. — Бормочет Вика, утыкаясь лицом в подушку.
Слёзы текут с новой силой, громкие всхлипы никак не заглушить. Даже подушка с этим не справляется.
— Вика, не плачь. — Лиса поднимает её за плечи и обнимает. Громова, рыдая, прижимается к ней.
— Хочешь, мы проучим Джонга? — спрашивает Дженни, обхватывая её талию и кладя подбородок на плечо.
Виктория отпускает смешок в перерыве между всхлипами. Девочки так искренно о ней беспокоятся. И плакать хочется ещё больше.
— Ну и кто тут потоп устроил? — в комнату заходят остальные Blackpink во главе с лидером. А фраза принадлежит Розане.
— Я *всхлип*, устроила. — Размазывая слёзы по лицу, жалобно произносит Вика.
— Ну всё, зайчонок, не плачь. — Настя грустно улыбается, садясь напротив младшей сестры. Берёт её за руки. — Не стоит он того.
Рыдания с новой силой душат Викторию, мешая нормально дышать. Приходится постоянно хлюпать носом и вытирать слёзы.
— Ну-ну, перестань. — Сестра обнимает её, слегка покачивая, будто баюкая. — Ещё раз тебе говорю: ни один парень не стоит ни единой твоей слезинки. Даже Джонхён. Я понимаю, накопилось. Но это не повод изводить себя. Слышишь, зайчонок?
— Угу *всхлип*, слышу.
Виктория отстраняется от сестры, вытирает слёзы. Всхлипы прекращаются. Теперь об истерике напоминают лишь красные глаза.
— Вот и умница. — Улыбается старшая Громова. — Лиса, Дженни, проводите её в ванную, пусть умоется.
— Не надо, — Вика встаёт с постели. — Я сама, не маленькая.
Она открывает дверь и выходит из комнаты. Удивительно, но на пути никто не попадается. В ванной она хорошенько умывается холодной водой. Состояние окончательно не нормализовалось.
Не смотря на то, что аргументы сестры вполне логичны, Вика не может в это поверить. Блинг окончательно разорвал возникшую несколько дней назад связь между ними. Разорвал, растоптал, уничтожил.
Она чувствует, как слёзы готовы вот-вот снова политься из глаз. Но не даёт им выход. Посмотрев на себя в зеркало, Виктория чётко произносит:
— Ты больше не будешь реветь. Ни за что. Ясно?
Хмуро кивает, выходит из ванной. На лице ни тени улыбки. Она не будет плакать, но и улыбаться её не заставят. Медленно поднимается по лестнице, одной рукой держась за перила.
Если пойду в свою комнату, начнут утешать. А так не хочется всё это слушать.
Нога ступает на последнюю ступеньку, и девушка решает выйти на балкон. Если её сестре удаётся там успокоиться, то и ей должно помочь.
Аккуратно открыв дверь, осторожно ступает на балкон. Кожа вмиг покрывается мурашками, и тело начинает дрожать от холода.
Обхватив плечи руками, она подходит к перилам. Снова сыпет снег, мелкими хлопьями покрывая всё вокруг. Напротив возвышается фонарь, и в его свете видно, как кружатся снежинки.
Аж противно становится от такого контраста: погода волшебная, а ей хочется удавиться.
— Вика? Ты ещё не замёрзла? — на плечи опускается чья-то ветровка вишнёвого оттенка, и Тэхён, в одной футболке, становится рядом.
— Ви! Что ты здесь делаешь? — Виктория вздрагивает, поворачивает к нему голову. — Это ты сейчас замёрзнешь!
Она снимает с плеч ветровку и накидывает на Тэхёна.
— У меня хотя бы длинный рукав. — Поясняет свои действия девушка на протесты со стороны парня. — Что ты здесь делаешь? — повторяет свой вопрос.
— Вышел из комнаты, вижу, дверь на балкон открыта. Подумал, надо бы проверить, кто здесь. — Ви облокачивается локтями на перила, устремляя взор на падающие снежинки, виднеющиеся в свете фонаря.
— Ясно. — Коротко бросает Вика, складывает руки под грудью, отвернув голову от парня. — А я тут воздухом дышу.
— Я вижу. — Усмехается Тэхён, выпрямляясь. — Почему одна?
— Захотелось. — Раздражённо говорит Громова, резко поворачивая к нему голову. — У меня с парнем не ладится!
Она поджимает губы. Глаза уже блестят от подступающих слёз. Девушка поворачивается к парню спиной, промаргивается.
— Уходи, Тэхён. Хочу побыть одна. — Голос звенит, и две слезинки всё же прочерчивают дорожки на её щёках.
Ви молча берёт её за плечи, разворачивает к себе и обнимает. Слышатся всхлипы. Она снова плачет. Ким поглаживает её по макушке.
— Не плачь, он того не стоит. — Успокаивающе шепчет ей на ухо.
Вика упирается ладонями ему в грудь, отстраняясь.
— Да что вы
заладили — он того не стоит? Почему все считают, что я плачу из-за Блинга? Может, мне грустно? Просто так!
Вика снова утыкается лицом в его грудь. Тэхён крепче прижимает её к себе.
— Прости, пожалуйста. — Говорит Ви, целуя её в макушку.
— Ладно *всхлип*, прощаю *всхлип*.
Необычайная лёгкость окутывает Викторию. Снова Тэтэ спасает её. Его поддержка не поддельная, искренняя. Разве есть в этом мире что-то более трогательное?
Тэхён рвано выдыхает. Сердце болезненно сжимается с каждым всхлипом Вики. Джонхён — кретин. Это каким же надо быть болваном, чтобы довести эту чудесную девушку? Злость наполняет его душу, но беспокойство за девушку-лилию удерживает парня от неверного шага. Сейчас его самая главная миссия — позаботиться о Виктории.
— Спасибо тебе, Тэтэ. — Вика, всхлипнув, слегка отстраняется, заглядывая ему в глаза. — Похоже, только ты можешь по-настоящему меня успокоить.
— Ерунда, — улыбается Ви своей неповторимой улыбкой.
Может, я была слепа? Совершила ошибку? И Блинг — не моя судьба? — эти вопросы набатом бьют в голове, отстукивают тревожный ритм в сердце.
— Нет, не ерунда. — Громова обхватывает его щёки холодными пальцами. — Ты появляешься в нужный момент, развеиваешь мои страхи, сомнения и весь негатив. Ты словно ангел, появившийся в моей жизни.
— Ты преувеличиваешь мою значимость. — Тэхён грустно усмехается. Ангел. Как же.
Разве у ангела внутри живёт змей-искуситель, постоянно нашёптывающий оклеветать, очернить соперника в прекрасных, серо-зелёных глазах и признаться в своих чувствах?
Внутри растёт решительность. Ви коротко выдыхает.
— Вика, я должен тебе кое-что сказать.
— Что? — девушка-лилия, невольно затаив дыхание, внимательно изучает его лицо. Парень смущённо краснеет, а слова застревают в горле.
— Зачем тебе Джонхён? — выпаливает Тэхён, зажмурившись.
— Не поняла. — Голос, произнёсший эту фразу с недоумением, заставляет распахнуть глаза.
Виктория хмурится, но юноша поспешно говорит дальше, боясь, что молчание погубит всё.
— Он тебя не заслуживает. Он самовлюблённый эгоист с завышенной самооценкой. Его же волнует только он сам. На остальных ему плевать. А я... — Ви на секунду запинается, дотрагивается ладонью до её щеки. — Я люблю тебя. Сильнее, чем ты можешь себе представить. По-настоящему. Без притворства и фальши. Ты не представляешь, как тяжело видеть твои страдания, которые тебе причиняет Джонг. И...
Тэхён моргает. Вика внимательно смотрит на него.
— Ты хотел мне что-то сказать?
Сердце юноши пропускает удар. Ему это привиделось.
Это было лишь наваждение, навеянное змеем, кольцом обвивающим сердце юноши. Облегчение, но вместе с тем досада и грусть окутывают его с головы до ног.
Но Тэхён улыбается, как ни в чём не бывало и произносит:
— Нет, ничего такого. Ты лучше скажи, плакать больше не будешь?
— Нет, — улыбаясь, обещает Виктория, стирая дорожки с щёк.
— Вот и хорошо. Идём, я провожу тебя в комнату. — Ви берёт её за руку и уводит с балкона.
***
После того, как Вика не вернулась спустя пятнадцать минут, девчонки разошлись по комнатам.
Анастасия устало опускается на кровать. Она всё ещё не может придти в себя после произошедших событий.
Её мысли крутятся вокруг одной фразы, брошенной в её адрес Джонгом.
Разбивательница сердец.
— Может, он прав? — спрашивает саму себя, поднимаясь с кровати и направляясь к комоду. Вынимает из выдвинутого ящика ночнушку. — Неужели я и вправду причинила боль Тэ и Джуну?
Возвращается к кровати, снимает кардиган. Заходит за ширму и переодевается.
— Надо будет Розане завтра платье отдать. — Складывает аккуратно кожаное платье и вешает на ширму. Кардиган и колготки отправляются в комод. Расстилает постель, выключает свет и ложится. Поворачивается на бок. Она абсолютно не знает, что ей делать. Соглашаться или не соглашаться?
Разбила сердце двум парням и выбрала третьего? Истинно женский поступок! — слова Джонхёна раздаются в ушах, будто он находится сейчас здесь.
— Я ещё никого не выбрала. Почему так сложно? — садится на постели, сжимает пальцами виски.
Тогда есть только один вариант: найди себе парня. — Голова начинает болеть.
Медленно опускается на подушку. Обнимает свою декоративную. Может, стоит попробовать? Нет! Ни за что! Она и так накосячила дальше не куда!
Телефон вибрирует, загорается экран. Пришло сообщение. Рука тянется к тумбочке и берёт мобильный. Пишет Юджин.
Давай завтра встретимся? В четыре часа вечера в торговом центре.
Прикрывает веки. Он не говорит свидание, но очень на него похоже. Юра зовёт только её. Значит, завтра хочет получить ответ.
Открывает глаза и строчит сообщение.
Хорошо, я приду.
