Волк в львиной шкуре

      Джон начинал привыкать к тому, что теперь он Лансель Ланнистер.Он привыкал к черному плащу, привыкал притворяться перебежчиком, привыкал быть лордом-командующим.Теперь он оказался в львиной шкуре и ему поневоле приходилось вести себя соответствующие.       Новый облик Джона отличался от его привычной внешности так сильно, что ему пришлось потрудиться, чтобы смириться с ним.Хотя песочные волосы и зелёные глаза принять легче, чем то, что отныне он Лансель из дома Ланнистеров, старший сын сира Кивана, среднего брата Старого Льва.       Что случилось с сознанием самого Ланселя, Джон понятия не имел.Лансель…теперь уже он, стал сквайром короля Роберта вместе с кузеном Тиреком, сыном покойного сира Тиггета, прославленного воина и ещё одного брата Хранителя Запада, но уже покойного.       Пожалуй, было бы куда легче, не накатывай на него ночами воспоминания Ланселя.Иногда Джону начинало казаться, что вся его жизнь в Винтерфелле и на Севере один длинный сон.Длинный сон Ланселя Ланнистера.Все это попахивало безумием и он с трудом напоминал себе, кто он.       Перед битвой у Стены в разговоре с Варамиром Джон узнал, что оборотень может после смерти жить в теле своего животного и даже если животное захватит другой оборотень, то часть прежнего владельца будет жить, порой влияя на мысли захватчика.       Так случилось с Ореллом, чьего орла захватил Варамир. Джон сомневался, что оборотень лгал ему.Но сам он никак не мог захватить тело Ланселя, да ещё вернуться во времени.Однако, как и с Ореллом, нечто, остававшееся от Ланселя, ещё жило в его голове и Джон в какой-то мере ощущал себя Ланнистером.       Перемены могли бы заметить отец Ланселя, сир Киван, и мать, леди Дорна, урожденная Свифт.Могли бы, но сейчас они оставались на Западе.С Тиреком Лансель не был близким приятелем, Цареубийца обращал мало внимания на кузена-сквайра, а король Роберт порой путал имена своих оруженосцев.       Королева Серсея и ее дети были на Западе, гостили у лорда Тайвина.Джон, знающий, что ни Джоффри, ни Томмен, ни Мирцелла не дети Роберта, вынужден был держать это до поры при себе.Тем более, отныне он Лансель Ланнистер, а не Джон Сноу.       Сир Арон Сантагар, мастер над оружием Красного Замка, был скорее доволен успехами своего подопечного.Сам Лансель был куда худшим бойцом, чем Джон.Теперь ему доставались порой в качестве соперников не только другие сквайры и придворные рыцари, правда, не самые лучшие.       Обязанности у Джона хватало, среди прочего, он должен был заботиться о королевском оружии, конях и доспехах, его посылали с поручениями и он служил королю в качестве чашника один или вместе с Тиреком. Когда король охотился, то он нес запасную рогатину и прислуживал королю на привалах.       Тирек оказался спокойным и добродушным пареньком с золотистыми кудрями.Ровестник Сансы, Тирек лишился отца, умершего от оспы и лишь по воле случая стал сквайром короля.Как казалось Джону, Тирек был немного наивен и до боли напоминал подросшего Брана.        — Однажды я стану рыцарем Королевской Гвардии, вот увидишь, Лансель, — однажды сказал ему Тирек.       Джон предостерёг его: «Ты не знаешь, чего желаешь, Тирек.Королевская Гвардия-это братство, которому присягают и служат до конца жизни.Белые рыцари не могут иметь ни семьи, ни детей.Служить королю мечом и советом, хранить его тайны и повиноваться его приказам.»       Судя по выражению лица Тирека, его это вполне устраивало.Джон вспомнил себя, мечтающего вступить в Ночной Дозор и понял, что переубеждать «кузена» бесполезно.А ведь служба белого рыцаря уважаема и почетна, особенно для младших отпрысков знатных домов.        — Что бы ты сказал, Тирек, узнав, как Цареубийца служит королю Роберту? — с горечью подумал Джон.       Король посмеивался над сквайрами, но если сравнить его с Алистером Торне, Гремучей Рубашкой или Яносом Слинтом, то он был далеко не худшим.Когда-то могучий воин, сейчас толстяк с жёсткой чёрной бородой и заплывшими жиром глазами воевал лишь с кабанами, бурдюками и шлюхами.       Король мало любил львов и был в этом не одинок.Столица полна людей, не питающих тёплых чувств к Ланнистерам.Горожане, помнившие разгром, учиненный Старым Львом, были еще безобидными.К недругам львов относились десница и братья короля, Ренли и Станнис, мастер над законами и мастер над кораблями.       К домашним гвардейцам и присяжным рыцарям десницы и Баратеонов могли присоединиться и моряки Королевского Флота, который сейчас почти весь стоял в Королевской Гавани, а это больше двухсот кораблей и их экипажи.       Оставались ещё и Золотые Плащи, которыми командовал вороватый и бесчестный Янос Слинт.Джoн порой видел его в Красном Замке, живым и облаченным в черные доспехи, украшенные золотом и желтый парчовый плащ.Но стражников меньше и они неважные солдаты, а сам Слинт трусоват.       «Но пока дети королевы считаются законными наследниками Роберта, мечи останутся в ножнах.И сейчас королева и ее дети у лорда Тайвина.»       Джон часто задумывался, как раскрыть измену королевы.Простые обвинение в лучшем случае вызовут смех, в худшем Джону придётся скрестить меч с рыцарем Королевской Гвардии.Когда королеву Нейрис обвинили в измене, ее брат, Эймон Рыцарь-Дракон, стал её защитником и убил обвинителя.       Из белых рыцарей Джон мог уверено рассчитывать на победу, разве что с Боросом Блаунтом, но прочие прикончат его играючи.Даже если он останется жив, то его казнят или пошлют на Стену.Одно дело быть добровольцем, а другое-сосланным клеветником и изменником.        — Слова — ветер, — думал Джон. — Король Роберт просто не поверит мне или посмеется.Станнис… Станнис, кажется, уже знал тогда о измене.Возможно и Джон Аррен, нынешний десница, которого отравили…отравят Ланнистеры.Но что же я могу им сказать, если я не был свидетелем измены?       Джон понимал, что раз Станнис не сумел убедить своего брата, то оруженосцу и подавно не получится.Суметь привести Роберта туда, где королева и ее брат наставляют ему рога…он понятия не имел, где они это делают.И никто не освободит его от обязанностей сквайра короля ради слежки.       Кроме того, для всех он оставался Ланселем Ланнистером, кузеном королевы и Цареубийцы, ставшим сквайром Роберта лишь по прихоти Серсеи.Ланнистером он останется и сумей он раскрыть измену близнецов лорда Тайвина.Львом, предавшим свой дом, пусть и во имя короля.       "Перевертышем."       Он очутился в теле Ланселя через неделю после турнира в честь двенадцатилетия Джоффри.В Красном Замке еще вспоминали, как половина двора проиграла, поставив на Цареубийцу, который проиграл Лорасу Тиреллу.А любимец короля, красный жрец Торос в общей схватке уступил лорду Ройсу.       Жрец мало походил на Мелисандру, пугающую и таинственную, по своему даже красивую. Бритоголовый толстяк в красных одеждах, Торос был весельчаком и пьяницей, но хорошим бойцом.Не погасни его подожженный диким огнём меч, он мог бы выиграть общую схватку.       Король был доволен тем, что королева покинула столицу, прихватив с собой Красных Плащей и Цареубийцу.Не меньше Роберт Баратеон был доволен, как шептались в замке, тем, как Рыцарь Цветов выбил из седла сира Джейме.       Сейчас десницей короля был Джон Аррен, Хранитель Востока и лорд Орлиного Гнезда.Высокий статный старик правил страной вместо короля.В башне десницы жили он, его семья, слуги и гвардейцы.Леди Лиза, сестра мачехи Джона, была женой лорда Аррена и матерью его болезненного сына.       Станнис тоже был в Красном Замке, но он выглядел куда моложе и бодрее, чем на Стене, а ведь тогда прошла лишь пара лет.Мастером над монетой был коротышка с козлиной бородкой, Петир Бейлиш,а мастер над законами, веселый черноволосый лорд Ренли, казалось, был занят прежде всего пышными нарядами.       Мастер над шептунами Варис, евнух в шелковых одеждах с угодливыми манерами и седобородый Верховный Мейстер Пицель помнили ещё короля Эйриса, а Пицель и вовсе прибыл ко двору при Эйгоне Невероятном.Величественный Барристан Селми тоже служил ещё Таргариенам.       Не пройдёт и года, как одни из них умрут, а другие станут лютыми врагами. Так было…но сумеет ли Джон изменить хоть что-то? Особенно, если сейчас он среди тех, кого в прошлой жизни ненавидел и презирал, среди Ланнистеров.Хуже того, порой он начинал думать о себе, как о Ланнистере.       Джон успокоил себя тем, что лорд Аррен выглядел слишком бодро для отравленного.Королева и ее свита покинули столицу, Тирек в роли отравителя выглядел нелепым, за себя Джон был спокоен. Возможно, пока королева не вернулась, у него ещё есть время, чтобы придумать план…       Роберта Баратеона явно тяготили его обязанности, он редко вершил суд или заседал в Малом Совете. Отец Джона никогда не стал бы так делать, однако Эддард Старк походил на Роберта не больше, чем Лансель Ланнистер на Джона Сноу.       Если король не охотился и не пьянствовал в компании Тороса, то отправлялся в бордели. Однажды король соизволил пошутить, сказав, что мрачный вид Ланселя наводит на мысли, что ему пора бы стать мужчиной с какой-нибудь смазливой девицей.        — Унылый вид делает тебя похожим на моего тестя, готового нагадить золотом, —добродушно проворчал король Роберт, источая винные пары. — Лансель, ты неплохо дерешься для Ланнистера, но не умеешь радоваться тому что ты молод.В твои годы я уже делал восьмёрку!        — Но светлейший… — осторожно начал Джон, подбирая слова. Он уже знал, что такое сделать восьмёрку, но не горел желанием идти по стопам короля.Во всех смыслах.       Король с отвращением взглянул на сквайра: «Это был приказ, Лансель. Оруженосец не должен спорить со своим рыцарем, а с королём тем более. Седьмое пекло, для сквайра ты слишком строптив…»