5
1 декабря 2018 г. в 00:01
Я не находил себе места весь вчерашний вечер и ночь, и все утро нового рабочего дня. И виноват в этом был чертов Кэри со своим поцелуем. Почему мой организм так отреагировал именно на него, а не на Лиама, я не понимал, и разбираться в этом совершенно не собирался. Только то, что снилось мне ночью, заставляло краснеть в самый неподходящий момент, и Риордан, к которому я заглянул по работе, поинтересовался, все ли со мной в порядке и не жарко ли в его кабинете.
Кстати, Сесиль не обманул, и, сунувшись с утра в бухгалтерию с каким-то вопросом, я получил листочек с начислением и пожеланием бухгалтера почаще приходить к ним в отдел. Довольно странное предложение, но я согласно покивал, торопясь вернуться к себе. Заговорить с посторонним человеком на какие-то отвлеченные темы для меня пока еще было сложно, и я попрощался с разговорчивым бетой. Не иначе, как Сесиль приложил к этому руку.
Мы снова встретились с ним в обеденный перерыв, и я даже заподозрил, что он делает это специально. Но о предыдущем разговоре не было и речи, и я немного успокоился. Мы поговорили на отвлеченные темы, перешли на детей, и он дал мне несколько действительно дельных советов, как вести себя на позднем сроке и к чему быть готовым. Посоветовал как можно раньше обзавестись всякими нужными вещами, потому что после рождения малыша я буду привязан к нему круглые сутки, и вряд ли смогу надолго оставлять его одного. Заставил меня внести в память телефона свой номер, и сам записал мой.
Кажется, впервые после отъезда Джоуи я с кем-то общался так легко и свободно. Нет, все-таки Риордану здорово с ним повезло. Или Сесилю с мужем.
После его ухода я очень долго думал, совсем забив на работу. Сидел и пялился в монитор, совершенно не видя заставки на экране. И к концу рабочего дня принял решение.
Привычно заперев двери в окружении своего эскорта, я положил тяжелую связку ключей в сумку. Постоял, засунув сжатые кулаки в карманы пальто, собираясь с мыслями и разглядывая стоящих передо мной альф.
— Я хочу выпить и не хочу слышать, что мне сейчас этого нельзя, — заявил в пустоту, и мои слова заставили всех четверых удивленно переглянуться. — Но если вы против, я пойду один.
— Нет, не против, — Конрад отреагировал быстрее всех. — Я даже знаю, куда мы пойдем.
— Тогда пойдем, — даже спорить не стал, как и интересоваться, куда меня поведут. Схватил его под руку, вцепившись в рукав, и потянул за собой к лестнице.
Альфа, видимо, дар речи потерял, так как всю дорогу молчал, переглядываясь с остальными. Сидя в автобусе и рассматривая мелькающие за окном дома, я видел в отражении, как они делают друг другу какие-то знаки, склоняются и перешептываются.
Ведут себя, как дети. А мне это надоело. Я хочу определенности, и вечер пятницы, после которого у всех двое суток выходных, подходит как нельзя кстати. Мне казалось, что я достиг какой-то границы, после которой жизнь уже никогда не будет прежней. Я к этому долго шел, очень долго. Сначала просто боялся переступить эту невидимую черту, потом как-то не было времени, а сейчас на меня навалилось полное безразличие, что будет дальше. Только делать такие вещи лучше не на трезвую голову.
Папа всегда говорил, что нельзя жить одним днем, надо всегда хоть как-то планировать свою жизнь. И пусть потом судьба обязательно внесет свои коррективы, изначально должен быть какой-то костяк или стержень, к которому потом можно добавлять нужное. И я был согласен с таким мнением, мне казалось, что это правильно и так и должно быть. Но на самом деле просто был слишком трусливым, вот и все. Не таким смелым, как Джоуи. Уверен, что он бы никогда не оказался на моем месте, и если бы вдруг такое произошло — то не пытался бы вывернуться в одиночку. Джоуи привлекал к себе людей и умел принимать их внимание, а я не умею. И если в короткое время не смогу этому научиться — гореть мне в собственноручно созданном аду до конца своих дней.
Я даже не удивился, что Конрад притащил нас в стрип-клуб.
Злачное местечко, наверняка очень популярное в прежние времена. Сплав безбашенного притона и заведения, претендующего на звание ресторана в одном флаконе. Хотя его владельцу явно удалось сочетать несочетаемое и удержаться на самой грани. Внутри оказалось довольно уютно, а на едва освещенной сцене вокруг шеста лениво прохаживался какой-то парень — то ли субтильный альфа, то ли массивный бета. Да и посетителей было не так чтобы много, поэтому Конрад потащил нас куда-то в сторону, что-то пробормотав хосту про отдельную кабинку.
Что меня порадовало, так это действительно удобное место, выбранное альфой — явно сказывались неоднократные посещения данного заведения. С нашего места сцену было видно очень хорошо — в самом лучшем ракурсе, и остальные полупустые столики с редкими посетителями совершенно не закрывали обзора. А при желании можно задвинуть тяжелую плотную штору и отгородиться от зала, создав некое подобие интимности.
— Давненько я тут не был, — Конрад поблагодарил официанта, притащившего карту вин и коротенькое меню с закусками. Судя по всему, люди приходили сюда не есть, а выпить и поглазеть на горячее шоу. — Народу совсем мало, а раньше в такое время мест свободных уже не было.
— Это понятно, — я ухватился за винную карту. — Не сомневаюсь, что почти все посетители были альфами, а так как их почти всех забрали на фронт, то…
— А вот тут ты ошибаешься, — Конрад неожиданно фыркнул, заставив меня оторваться от чтения и вопросительно на него посмотреть. — Вообще-то это клуб для омег. И не надо на меня так смотреть, я тут подрабатывал, если что, и знаю всю эту кухню изнутри.
— Ты?! — да, надо признать, он меня очень удивил.
— Я, — альфа кивнул. — Там, на сцене. Спроси у остальных, если не веришь. Правда, работа та еще, уж лучше на заводе.
— Верю, — я тоже кивнул.
Что ж, это упрощает дело. В принципе, я так и думал, что Конрад будет самой подходящей кандидатурой из всех. Бенжи для меня как отец, Лиам — брат, Кэри… Вот про Кэри нужно думать в последнюю очередь. Если он мне откажет, а я почти что уверен, что откажет, я не смогу набраться храбрости во второй раз. Поэтому нужно действовать наверняка — и Конрад самая лучшая кандидатура. Он уже не раз делал недвусмысленные намеки, что не прочь оказаться в моей постели, и я уверен, что он достаточно опытен и справится даже с таким бестолковым омежкой. Я даже надеюсь, что мне будет что вспомнить потом, после рождения ребенка, во время моих унылых течек. Надо только для начала немного выпить, для храбрости.
А вот с последним, кажется, возникли кое-какие проблемы.
Я пялился на цены, просто неприлично высокие цены, и пытался не обращать внимания на внутренний голос, верещавший почище пожарной сирены. Комплект из самой дешевой бутылки вина и легкого салата пробивал приличную брешь в моем бюджете — на эту сумму я бы смог прожить три дня. Стараясь, чтобы на моем лице не проступило разочарование, я передал карту Бенжи и сцепил руки в замок, сжав их коленями. Что ж, придется обойтись без алкоголя. Ведь делают же это омеги, вышедшие замуж по желанию родителей и не испытывающие к партнеру никаких чувств. А я чем хуже них? Просто представлю какую-нибудь пикантную сцену, хотя бы из тех, что снятся мне в последние дни. Может быть, получив свое мой организм наконец-то успокоится, и я хоть немного высплюсь.
— Ты какое вино предпочитаешь, красное или белое? — услышал я голос Бенжи, и он повторил вопрос. — Или что покрепче?
— Понятия не имею, — ляпнул я неосторожно и тут же поправился, надеясь, что меня не услышали. — Любое, наверное.
Никогда не пил вина, пробовал только шампанское на выпускном, и оно мне не понравилось — кисловатое, с мелкими противными пузырьками, которые тут же полезли в нос и выдавили слезы. Поперхнувшись, закашлялся и долго не мог остановиться, к вящей радости остальных.
— Только не шампанское, — добавил я и только потом до меня дошло. — Ты что, хочешь заказать его для меня?
— Ну да, — Бенжи пожал плечами и улыбнулся.
— Но у меня нет таких денег, — я дернулся. — На самом деле я думал, мы просто где-нибудь посидим и я закажу всем пива.
— Вот об этом не беспокойся, мы угощаем, — горячая ладонь дотронулась до моего плеча. — Ты уверен, что тебе можно?
— Черт возьми, я не умирающий, — вывернулся я из-под его руки. — Всего лишь немного беременный. Даже врач сказал, что пара бокалов не повредит.
— Ну тогда и вопросов нет, если ты доверяешь моему вкусу…
Мне хотелось сказать, что доверяю, но принять не могу, что это слишком дорого, и они не обязаны водить меня по кафе, угощать кофе с пирожными и уж тем более вином… Я уже открыл рот, чтобы все это выпалить, и тут же его закрыл.
Молчи, Юстас, иначе ты так никогда не сделаешь шаг вперед.
Согласно кивнув на следующий вопрос, нравится ли мне этот салат, я все сильнее сжимал спрятанные под столом пальцы, впиваясь ногтями в ладони. Как никогда мне хотелось уйти, бросить все на половине пути. И пусть они думают обо мне всякие гадости. Но продолжал сидеть, отвлекая себя разглядыванием обстановки и редких посетителей — в основном омег, разбавленных бетами.
Красивые, молодые и одинокие. Ходят сюда посмотреть на то, что недоступно сейчас в реальной жизни. Когда мы шли мимо к своему месту, я видел эти тоскливые, плохо сдерживаемые зовущие взгляды. Много пар омежьих глаз, скользящих по мне с нескрываемой завистью. Если эта чертова война продлится подольше, альф почти не останется, и большую часть населения будут составлять омеги с бетами. Беты хорошие, но справиться с омегой во время течки может только альфа. Моих друзей тогда на кусочки разорвут, если узнают, что они свободны.
К полуночи посетители оживились — надоевший до оскомины парень ушел, и его место занял другой — высокий и очень красивый альфа. Зал взревел — посмотреть было на что. Крупный, но не слишком массивный, пропорционально сложенный, смазанный маслом и блестевший смуглой кожей. Сиял белозубой улыбкой и казалось, что он смотрит только на тебя.
Даже я на него отреагировал — вцепившись в чью-то руку, уставился на стриптизера, с кошачьей грацией извивающегося вокруг пилона такими легкими движениями, словно на него не действовали законы гравитации. Кажется, даже что-то орал вместе с остальными посетителями — выпитое вино ударило в голову, разлившись по телу горячей приятной волной.
Долго сдерживаемые инстинкты вырывались наружу, и где-то на краю сознания билась мысль, что сейчас самое время подкатить к Конраду со своим предложением. Тем более что весь вечер натыкался на его изумленный, но горящий взгляд блядских кошачьих глаз. До меня дошло, что он ничуть не хуже того, что на сцене, и, в отличие от последнего, его можно потрогать и забрать себе в единоличное пользование.
Мне было жарко, тяжело и неудобно. С трудом открыв глаза, какое-то время пялился перед собой, недоумевая, почему вместо привычной картинки из куска обеденного стола и нескольких пластин паркета я вижу металлические ножки своей кровати. Постепенно до меня дошло, что лежу на полу, на матрасе, прикрытом смятым постельным бельем. И лежу не один — поперек моего живота тяжелая рука альфы, а за спиной — его ровное, успокаивающее дыхание.
Краснея и бледнея, вздрагивая от заколотившегося сердца, я осторожно перевернулся на живот и медленно выбрался из кольца его руки. Сел, с каким-то волнением посмотрев на спокойное лицо. И едва не выругался вслух.
Из ночного клуба Кэри тащил меня на руках, словно маленького, до самого подъезда. Где я прямо на улице, не стесняясь разбудить соседей, устроил великолепный скандал, требуя, чтобы тот остался у меня до утра.
— Завтра выходной, — бормотал я, цепляясь за его футболку и прижимаясь к горячей коже. Мои пальцы не без успеха задирали край плотной ткани и я чувствовал, как Кэри поджимает живот от моих прикосновений. Это было приятно и интересно одновременно. — А я не хочу оставаться один. Чего ты боишься? Ты же альфа.
Едва держался на ногах, трогая его и вдыхая нарастающий запах осеннего леса, не обращая внимания на остальных. Бенжи улыбался, Лиам хихикал, даже Конрад вроде бы успокоился и смотрел на мои выкрутасы снисходительно.
Вот же дурацкая память! Почему это я так отчетливо помню, а то, что было дальше — совсем нет?
Словно дав время вдоволь на него налюбоваться, Кэри дрогнул ресницами и открыл глаза. Какое-то время мы смотрели друг на друга, почти не моргая.
— Я в душ! — я не выдержал первым, вскочил и рванул в ванную комнату, оставив альфу в полном недоумении.
Торопливо разделся и забрался под тугие струи, ощупывая себя со всех сторон. Нет, нигде ничего не болит, кроме головы, но в этом я сам виноват. С облегчением выдохнув, тут же устыдился собственных мыслей. Сам чуть ли не набросился на него при всех, а теперь думаю такие гадости…
В отличие от своего хозяина, мое тело отреагировало на присутствие альфы в квартире более адекватно — и потому пришлось сделать напор воды посильнее. Надеюсь, старые трубы гудели достаточно громко, чтобы перекрыть издаваемые мною звуки. Хотя я всячески пытался себя сдерживать, но некстати вспомнил, что защелка на двери давно сломана, и альфа может войти в любую минуту.
Горячая волна возбуждения окатила меня почище душа, так что даже пришлось прислониться к стене, чтобы не упасть на подгибающихся ногах. Да, кажется, я открыл в себе такие черты, которые вряд ли понравились бы моему папе.
После я долго умывался, разглядывая свое выдающее меня с головой лицо и надеясь, что Кэри ушел. В голове вдруг промелькнуло воспоминание моих ночных капризов — я сижу у Кэри на животе и трогаю его лицо и шею, обрисовывая пальцами шрамы, совершенно не стесняясь и не щадя его чувства. А альфа терпит и только пытается осторожно оттолкнуть мои руки, цепляющиеся за него.
Кажется, я даже целовал его, или по крайней мере пытался это делать.
Стыдобища и позорище.
Хорошо, что папа этого никогда не узнает.
То, что Кэри не ушел, меня и разочаровало и одновременно обрадовало. Пока я плюхался в ванной, он умудрился приготовить завтрак, и передо мной появилась тарелка со свежесваренной овсяной кашей.
— Спасибо, — я втиснулся в узкое пространство между столом и стеной, наблюдая за альфой.
Вид у него был довольно помятый, видимо, я устроил ему веселую ночку со своими капризами. Стало стыдно, и я опустил голову, уставясь в свою тарелку. На тонкой пленке растекался подтаявший желтый кружок масла.
— Голова болит? — голос Кэри был на удивление спокойным, и я осторожно посмотрел на него. — Кстати, мы спали на полу, потому что ты упорно пытался стащить постель вниз, мотивируя это тем, что двоим на кровати будет слишком тесно.
Альфа улыбался. Смотрел на меня поверх своей кружки и почему-то улыбался, словно это не я доставал его всю ночь. Или ему все это нравилось.
— Немного, — я кивнул, указав глазами на кашу и решив проигнорировать уточнение про ночь на полу. — Спасибо за завтрак, не надо было беспокоиться.
— Мне не трудно, — Кэри пожал плечами.
В мятой футболке и взъерошенный, он выглядел каким-то домашним, с темным контуром отросшей щетины на подбородке. Он так органично вписывался в мою крохотную квартирку, даже не уменьшая ее своими габаритами, что я удивленно открыл рот.
— Я привык, — он, видимо, принял это на свой счет и пожал плечами. — Мой бывший муж постоянно куда-то опаздывал, и потому завтрак приходилось готовить мне.
— Муж? — я автоматически посмотрел на его руку, словно там внезапно вдруг могло появиться кольцо.
— Ага, — Кэри хмыкнул и отпил кофе. — Мы развелись, давно. Еще до войны.
— А, — я озадаченно кивнул. — Мне очень жаль.
— Да ерунда, — альфа дернул головой и придвинул ко мне тарелку ближе. — Ешь, а то остынет и будет не так вкусно.
— Спасибо, — мне захотелось снова себя отругать — повторялась история с Бенжи, и я опять влез туда, куда лезть не стоило.
— Вот только не надо себя ругать, — Кэри хмыкнул, заставив меня вскинуть голову. — Это уже давно не больно. Я даже рад, что все получилось так быстро. Было бы намного хуже, если бы он тянул кота за хвост.
— Понятно, — пробормотал я, хотя мне было совершенно ничего не понятно. Какой омега в здравом уме откажется по доброй воле от такого, как Кэри? Разве что у него совсем нет мозгов.
— Ничего тебе не понятно, — Кэри словно прочитал мои мысли и отставил пустую кружку, наблюдая, как я вожу ложкой по остывающей овсянке. — Все равно все шло к разрыву. Мы ехали домой от его родни и ругались всю дорогу. Не знаю, как я его не заметил, этот встречный грузовик, но в итоге и Дэниел, и водитель грузовика отделались легкими царапинами, а вот я получил по полной. И едва я вышел из больницы, как сразу же получил уведомление о разводе. Он даже не стал ждать положенный год реабилитации. Сказал, что своим видом я постоянно напоминаю ему о том, что он хочет забыть. Даже аборт сделал, чтобы нас больше ничего не связывало. Эй, Юстас, ты чего?
— Ничего… — я хлюпнул носом и всунул наполненную кашей ложку в рот. — Урод он сам, вот кто.
— Тебе соринка в глаз попала? — голос альфы звучал вполне спокойно, но я боялся смотреть на него. Мне было стыдно, что я так расчувствовался на его глазах. — Большая такая соринка, да?
— Угу, — я кивнул, торопливо вытирая глаза. — Но он все равно урод.
— Полностью с тобой согласен, — Кэри рассмеялся, и на мою голову легла горячая тяжелая ладонь. — Только пить тебе больше не надо. Хотя бы какое-то время.
— Почему? — я непонимающе выпрямился, встречая смеющийся взгляд карих глаз.
— Потому что в следующий раз я могу и не сдержаться.
А в понедельник он просто не появился на работе. Как и во вторник, и в среду.
Мне хотелось расспросить Бенжи, что случилось, но альфы вели себя спокойно, так что переживать повода не было. Но тем не менее я промучился до самой пятницы и уже был готов пойти на поклон к Риордану и узнать домашний адрес Кэри. До меня вдруг дошло, что я не знаю ни их номеров телефонов, ни адресов.
Но альфа объявился сам, вполне здоровый на вид, и даже веселый. Немного бледноватый, но никто не заострял на этом внимания, и я решил промолчать. Всего одна ночь, проведенная в моей квартире, как и явно случайное признание, не давали мне права влезать в его личную жизнь и задавать лишние вопросы.
Ответил на его приветствие, согласился на предложение снова сходить в кофейню, только уже в другую. Смотрел на остальных настороженно, ожидая насмешек, но альфы словно сговорились не упоминать о моем пятничном конфузе, и я был за это им благодарен.
Вроде бы все вернулось на свои места, и я опять каждый вечер шел домой с альфьим эскортом. Только кое-какие мысли по-прежнему не давали мне покоя.
И да, совету Кэри насчет больше не пить я решил следовать неукоснительно.