Огневиски и бурбон

«Представь, что это — стекло И нарисуй на стекле Тех, кто не постарел И крылья их кораблей Ткань дрожит на ветру И всё рождается вдруг Из твоих протянутых рук И моих непорванных струн» © Немного Нервно — Колыбельная для пацифиста

      Солнце заливало ярким светом не слишком чистый пол не слишком уютной квартирки Сириуса. В это утро всё уже было по-другому — решил он для себя, и прошедший час не уставал его в этом убеждать. Реджина скептически прошлась по комнатам, взглядом заставляя грязное белье отсортироваться от чистого и исчезнуть в неизвестном направлении. Блэк подозревал, что оно тут же сгорает в огне ее гнева. Однако, долгие годы привыкший иметь дело сначала со своей матушкой, а впоследствии с неистовой Лили Поттер, Сириус делал вид, что ему все равно.       Всё равно ему не было. Впервые в своей жизни он ощущал себя не просто бродячей собакой, которая скиталась по подворотням, выпрашивая хоть крошку хлеба, он ощущал, начинал ощущать себя человеком — живым и имеющим право на жизнь.       Ему нравилась суета Реджины по дому, нравились летающие повсюду вещи, разорванные газеты с датами двадцатилетней давности, нравилось солнце, проникающее сквозь мутные стекла, ему хотелось вымыть стекла и смыть всю грязь, что накопилась за долгие годы одиночества и безвыходности.       Реджина уже возилась на кухне, которую мановением рук и несколькими заклинательными чарами удалось привести в приличный вид. Кухня стала похожа на кухню, а на плите весело зашкворчала яичница с беконом — простое и доступное счастье. У него совсем недавно не было даже такого. А рядом со сковородой сам собой варился кофе. Сириус оседлал табуретку и гипнотизирующим взглядом уставился на джезву.        — Приятно снова ощущать себя ведьмой, а?        — Мне кажется, что я ни на секунду не переставала ею себя ощущать, во всяком случае, так обо мне шептались наши пятничные завсегдатели, — не отрываясь от плиты, сообщила Реджина.        — Ну вот, а я думал, что ты меня поблагодаришь, — надулся Сириус.        — Разве я тебя ночью недостаточно отблагодарила?        — Женщина, я пятнадцать лет был сам себе предоставлен, а ты еще спрашиваешь!        — Ладно, обещаю что-нибудь придумать вечером, но сначала мы нормально позавтракаем, а после — разберемся со всем дерьмом, в котором оказались.        — Что ни говори, а Рони из тебя теперь так просто не выкорчуешь.        — Мне так даже нравится, — пожала плечами Реджина и поставила на стол дымящуюся сковороду, — Налетай. Пора делать тебя похожим на человека, а не на мешок с костями.        — Вчера ты не жаловалась.        — Темно было, я не успела рассмотреть.       Сириус ухмыльнулся и сцапал Реджину за руку.        — Иди-ка сюда.       Через пятнадцать минут поцелуев и безнадежно остывшего завтрака, парочка, наконец, соизволила усесться за стол. Реджина покачала головой и, что-то пробормотав, вновь поставила перед Сириусом тарелку ароматного, истекающего жиром, бекона.       Сириус взял со стола вилку и несколько секунд таращился в тарелку.        — Знаешь, а ведь этого никогда не было в моей жизни.       Реджина опустилась на стул напротив и замолчала, понимая, что он имеет ввиду не завтрак.        — Нет, был, конечно, Джеймс и Лили, да и родители меня голодом не морили, но вот чтобы так, на залитой солнечным светом кухне, просто сидеть, воровать из тарелки, целоваться у плиты и ловить сбегающий кофе…        — У меня было, — покаялась Реджина, — Совсем недолго, с Робином. Когда мы на несколько месяцев забыли, кто мы есть, и просто жили, не гоняясь за феями, не распутывая интриги, и не борясь за право быть матерью собственному сыну. Потом, конечно, мне на голову опять свалилась моя прежняя жизнь, и я вспомнила, что, все-таки, я Злая Королева, и только потом уже Реджина. И чаще всего без потом.       Сириус слепо нашарил ее ладонь и прижал к губам.        — Я уже говорил тебе, что ты не злая, ты просто одинокая.        — Да, но иногда так хочется быть Рони или Редж, или мамой, а не тащить на себе все прошлые жизни.        — Ее звали Марлин, — издалека начал Сириус, — Мы снимали вместе квартирку на отшибе в Лондоне, когда только-только выпустились из Хога. Мечтали, как выиграем войну, как сбежим в Шотландию и будем бороться за права фейри или будем помогать Хагриду выращивать драконов, словом, жили. Еще умели жить. Она была такой же сумасшедшей, как и я, и едва ли не лучше меня носилась по ночным трассам на мотоцикле. Марлин перепивала меня с Джеймсом в алкогольных марафонах, выводила из себя вечно правильную Лили и рассказывала потрясающие сказки. В ней, знаешь, было слишком много жизни, чтобы так просто сдаться и проиграть. Я пустился в бега, чтобы отвести врагов от Поттеров и принять удар на себя, а Марлин осталась вместо меня командовать отрядом таких же храбрых и бестолковых. Ее семью убили первой. А я был в бегах… Я даже туда не успел!       Реджина подошла сзади и обняла Сириуса со спины. Она знала, что глупые слова о том: «Я знаю, что ты чувствуешь», сейчас сделают только хуже, потому всегда лучше молчать и быть рядом, особенно, если знаешь, что надежда здесь — это слишком размытое понятие.       Блэк рвано выдохнул и обхватил ладонями чашку кофе с наложенными на нее неостывающими чарами.        — Расскажи лучше о проклятии и о том, как нам отсюда вырваться.       Реджина обошла стол, и Сириус тут же притянул ее к себе на колени.        — Сиди тут.        -Всё началось с того, что не одни мы с тобой поняли, что опоздали. Голд понимал, что впустую потратил свои три сотни лет, что та, кто дарил ему смысл жизни, давно уже в лучших мирах, что у сына своя жизнь, и что… словом, ты понимаешь. А Генри надоело быть всеобщим любимчиком, надоело терпеть всех «супергероев» рядом с собой, и надоело перечитывать сказки, в которых никогда не было его. Ни я, ни Эмма не сумели его переубедить, и он решил искать свой путь. Генри захотел отправиться в Мир Желаний, был у нас такой, побочные эффекты очередной потасовки, — Реджина криво усмехнулась, — Но Голд посоветовал ему кое-что другое. Ему долгое время не давало покоя твое Зеркало Проклятых. Я была уверена, что это просто бесполезный артефакт, вроде тех, что питаются людскими эмоциями, когда несчастные сходят с ума, но ему удалось выяснить, что это портал. Вход в какие-то миры, о существовании которых мы и не подозревали, потому-то каждый из нас и видел в них свое. Голд хотел вернуть жену. Пусть не ее, пусть, возможно, ее альтернативную копию, но это был шанс прожить жизнь заново и не допустить того, что все мы так щедро натворили, а Генри хотел отыскать свой путь. Всем остальным нашим на Зеркало было наплевать. Да, Снежка мечтала побыть с умершей матерью, Крюк хотел вернуть брата, а Эмма — вернуться в детство, когда рядом были бы родители и не было бы бремени спасительницы, но и Голду, и Генри портал был нужнее. Было решено уходить, и я увязалась за ними.        — А ты почему? Из-за Робина?        — Нет, — пожала плечами Реджина, — История про Робина Гуда и Злую Королеву — это часть совсем другой сказки, и мне не суждено быть ее частью.        — Но ты же видела их в Зеркале!        — А ты подсматривал?        — Конечно, я за всеми вами подсматривал.        — Мог бы и соврать для приличия, — Реджина ткнула в него пальцем и покачала головой.        — А зачем? Раз мародер — навсегда мародер. К тому же, должен кто-то был следить, чтобы вы не рухнули в Арку.        — Ну да, как я могла забыть о твоем геройском прошлом?        — О, это ты еще и половины не знаешь! — довольно ухмыльнулся Сириус, — Ну, так?        — Ты еще не понял? Я хотела найти тебя. Ты исчез у городской черты, патронусы до тебя не доходили, поисковые заклинания тоже терялись на полпути, а что еще делать, я просто не знала. Проиграв судьбе однажды, я не хотела, чтобы все повторилось. А раз портал принес тебя в Сторибрук, значит, возможно, сработал бы в обратную сторону.        — Ох, Редж…        — Да ладно, в глубине души я такая же сумасшедшая, как и ты. Не зря же этот мир превратил меня в Рони.        — Пусть так, но что-то пошло не по плану?        — Голд решил изменить работу портала и запросил вернуть его на двадцать лет назад. Он бы разыскал в Сторибруке без магии свою жену, выдумал бы ей правдоподобную историю, не допустил бы появления в городе Эммы, ну и, — Реджина развела руками, — Жил бы спокойную жизнь без всяких потрясений. Мне было всё равно, это его реальность, и только ему решать, что там и как менять, проблема была в том, что мы с Генри невольно попали под удар, оказались здесь, и выяснилось, что ставить условия Зеркалу нельзя — оно само решает, кого и куда распределять, как ваша Шляпа в Хоге.        — Вдобавок вы еще и все забыли.        — Да. Мою память хранила магия, а здесь ее нет. Хотя, знаешь, такой мир тоже меня устраивал — я бы разыскала тебя в тысяча девятьсот восемьдесят первом, рассказала бы обо всем, возможно, спасла бы Поттеров и уж точно вызволила бы тебя из Азкабана, но сначала, отбила бы у этой Марлин, уж прости.        — А ты не такая правильная, как кажешься, — задумчиво пробормотал Сириус.        — А я о чем?        — Хорошо, но что теперь?        — Не знаю. Найдем Голда, найдем Зеркало, уйдем отсюда.        — Но как, если оно само решает?        — Оно однажды уже выпустило тебя наружу, возможно, сможет провести на ту сторону нас двоих.        — А Генри?        — Я думаю, после всех скитаний по мирам он вполне может вернуться обратно в Сторибрук, под присмотр Эммы и Снежки. Да и я в долгу не останусь.        — Неужели ты решила его отпустить?        — Нет, я решила поступить так, как ты поступил с Гарри — дать ему шанс на ошибки. И шанс на свою собственную жизнь.        — Выходит, дадим новому шансу новый мир?        — Обязательно, но для начала выпьем еще кофе.