Огневиски и бурбон

«Когда синий вечер в окошко стучит, Белые свечи зажжем. Пусть ярко огонь в камине горит, Мы снова вернулись в наш дом. Пусть ветер бессильно свистит за стеной, Мы кубки наполним вином, Забыв про дорогу, про сумрак ночной, Мы выпьем за наш старый дом» © Тэм — Когда синий вечер в окошко стучит

13 августа 1978 года       «Дырявый котел» был маленьким, невзрачным и невероятно пыльным баром, с квартирками наверху. На первый взгляд могло показаться, что в нем собирались самые недостойные представители Британии, но первое впечатление, конечно же, было обманчивым. Сириус заговорщицки подмигнул Реджине и распахнул перед ней дверь.       Внутри стоял огромный стол, занимавший почти всё помещение, по углам сгрудились стулья и скамейки. С потолка свисала тяжелая люстра, в которое горели вечные свечи, а по стенам висели портреты знаменитых обжор Британии. Бармен Том — рослый парень, по всему телу обрисованный магическими рунами, помахал Сириусу, обменялся с ним понимающими взглядами и скрылся за стойкой.       Не успела Реджина привыкнуть к приятной прохладе бара, как на нее с визгом обрушился огненно рыжий водопад, и женский голос затараторил:        — Рина!!! Наконец-то мы с тобой познакомились! Я — Лили! Дори и Алли сейчас придут!       И в следующую секунду Лили уже переключилась на Сириуса:        — Блэк, иди отсюда, дальше мы сами разберемся. Иди-иди, выбирай свою форму.       Реджина ошарашенно взглянула на зеленоглазую девчонку с копной рыжих волос и, пошатнувшись, схватилась за край стола:        — Я…эээ. Мне тоже очень приятно, но…        — Всё-все, никаких «но», сейчас мы напоим тебя самым лучшим чаем с травами, а после пойдем за шмотками! Вот только Сири отсюда выпихаю, — не замолкала Лили. Сириус лишь пожал плечами, одними губами шепнув Реджине:        — Она такая.       И через пять минут он ушел из бара, условившись встретиться на этом же месте через час. Реджина только хотела сесть за стол, как дверь вновь распахнулась, и две девушки двинулись к ней, радостно, хоть и с меньшим энтузиазмом, напросившись на обнимашки.       Первая была высокой, почти на голову выше самой Реджины, круглолицей и синеглазой. У нее были густые каштановые волосы, заплетенные в две косы, и платье с рисунками всевозможных цветов, как маггловских, так и волшебных. Мантия с желто-черными полосками подсказала Реджине, кто именно перед ней находится.        — Привет, я Алиса, Алли Вуд, подруга этих двоих, и новая староста Хаффлпаффа, — протянув руку, представилась круглолицая девочка.       Ее спутница создавала впечатление феи, сошедшей со страниц древних гравюр, виденных Реджиной в замке Румпельштильцхена. Короткая юбка темно синего цвета и оранжевая кофта с широкими рукавами заменяли девочке мантию, длинные пепельные волосы, собранные в какую-то невероятную прическу, и глаза с фиолетовым оттенком лишь усиливали ощущение нездешности.        — А ты Пандора, верно? — спросила Реджина. Девочка тепло улыбнулась и размеренным голосом заговорила:        — Да, я Дора Олливандер, ты уже знакома с моим отцом, береги эту палочку, она спасет тебя от большой беды. И жди неудачи от Грима.       Реджина потрясенно уставилась на Пандору, а щебетавшие за ее спиной Алиса и Лили, лишь замахали на подругу руками:        — Ну слушай ее, Рина. Палочка нам для того и нужна, чтобы спасать, а Грим, так все знают, что он — гербовой символ Блэков, скорее всего Сириус опять что-то выкинет, а палочка спасет тебя от наказания после уроков.        — Дори — известная прорицательница, уж точно лучше чокнутой Трелони, но порой ее слова не стоит воспринимать всерьез, — с жесткостью, не свойственной миролюбивым студентам Хаффлпаффа, пояснила Алиса и потянула всех к столу.        — Пусть так, — согласилась Пандора, — Но с Гримом будет непросто.        — А с Блэком иначе и не бывает, — кивнула Алиса. Лили хмыкнула, но промолчала.        — За что вы его так не любите? — недоуменно спросила Реджина, вызвав новый взрыв смеха и понимающее переглядывание.        — Мы знали, что ты тоже попадешь под его чары, — начала Лили, за что заслужила гневный взгляд Реджины, и как ни в чем ни бывало продолжила, — Да потому что это Сириус — главный бабник школы, ты бы видела, какую драку за него устроила Маккиннон в прошлом году! Его каждый год забрасывают любовными письмами с приворотными зельями, и мне потом приходится его расколдовывать, когда он по наивности наестся шоколада. Каждая девушка мечтает заполучить в личное пользование казну Блэков и Сириуса в придачу, но он, кажется, лишь воспринимает их как пункты для своего списка интрижек. Он высокомерный, самовлюбленный и упрямый мальчишка, но в целом, неплохой парень, если повезет узнать его поближе.        — А еще, он так серьезно относится к распределению на факультеты, что мне уже страшно, — пробормотала Реджина, — Но я смотрю на вас, вы все разные, и все равно дружите.       Пандора ободряюще взяла ее за руку.        — Не обращай внимания на глупые предрассудки. Сириус изо всех сил старается отделиться от своей семьи, а в итоге, выходит, что следует их идеологии.        — А вы как же?        — А мы таким не страдаем, — встряла Алиса, — Я вообще хочу стать Аврором после Хогвартса, и вбить немножечко мозгов в головы чистокровных.        — Согласна, — подтвердила Дора, — Нужно объединяться, а не искать, чем еще насолить соседу. Может, именно поэтому нас и выбрали старостами в новом году. Кстати, Рина, жди сегодня письмо с вестями.        — Письмо?        — Ага, Дамблдор любит официальности, — пояснила Лили и схватила Реджину за руку, — Ты даже представить себе не можешь, как я рада с тобой познакомиться! Сириус говорил, что ты тоже магглорожденная, у тебя было мало друзей, и в Салеме из вас делали настоящих солдат! Здесь все будет по-другому, вот увидишь. Тебе абсолютно не о чем переживать, мы все тебе объясним и поможем.        — Но почему? Вы меня совсем не знаете, но уже столько для меня сделали.        — Потому что своим надо помогать, а ты своя, и не капаешь слюной вслед Блэку, это выделяет тебя среди остальных, — торжественно произнесла Алиса.       Пандора бросила на нее косой взгляд:        — И это говорит та, кто писал Фрэнку письма каждую неделю и вырисовывал в блокноте сердечки.        — То ж Фрэнк, — мечтательно закатила глаза Алиса, — Он спортсмен, первый по Гербологии, и никогда не слушает Мародеров.        — Странное дело: Аврор-ботаник, — фыркнула Лили.        — А кто такие Мародеры?        — Мародеры — это Сириус, Джеймс и Ремус, последний, кстати, самый нормальный из троих.        — Ну да, ну да, вот я и вижу твои алые щеки, когда Поттер опять пригласил тебя на свидание, — не унималась всезнающая Пандора. Лили вновь забавно покраснела.        — Поттер пусть приглашает Блэка, они все равно вечно ходят, как приклеенные! А мне и так хорошо!        — А в чем дело?        — А дело в том, Рина, что Поттер с первого курсе сохнет по нашей мисс Эванс, — невозмутимо пояснила Дора, — И упрямо приглашает ее на свидание на все праздники, какие только есть в году, а каких нет, те он придумывает. Он даже нас к себе пригласил лишь потому, чтобы прекрасная Лили приехала тоже.        — Я не из-за него приехала, — надулась Лили, — Мне просто хотелось повидаться со всеми и смыться от моей сестренки. Она сквиб, потому чем старше я становлюсь, тем сложнее ей смириться с тем, что она не обладает магией.        — Конечно-конечно, не из-за него, а кто вызвался практиковать с ним полеты? Ты же до смерти боишься высоты, — поддразнила Алиса.        — А куда мне было деваться? Дори и Ремус оккупировали библиотеку Поттеров, умники, а ты сутками гонялась за Фрэнком! Спасибо, хоть, Сев потом пришел меня навестить.        — А Сев — это кто? — окончательно запутавшись в любовных связях, спросила Реджина.        — Снейп, ее дружок-самоубийца.        — Это почему же?        — А потому что они одинаково безуспешно борются вместе с Поттером за внимание Лили, только беда Снейпа в том, что у него нет таких сумасшедших и бестолковых друзей, потому бедняга постоянно проигрывает, — как всегда без лишних церемоний охарактеризовала ситуацию Алиса. Лили сердито нахмурилась.        — Ни за что Сев не борется! Он — такой же, как и я! Рос с одной только матерью, его все детство обижали, а когда у нас случились неконтролируемые всплески магии, то и вовсе началась откровенная травля. А потом Сев познакомился со мной, и объяснил про волшебников и ведьм, подарил книжку про Хогвартс, и мы подружились. Он не виноват, что попал не на тот факультет, мы все здесь равны, чтобы там ни думал «большеголовый» Джеймс с Сириусом. От их самомнения их скоро к земле прижмет! А Севу просто нужен друг!        — Ну всё-всё, не кипятись, Лилс, мы ничего такого не хотели, — примиряюще произнесла Пандора, — Пойдем лучше за шмотками для Реджины.        — Но у меня совсем нет денег, а вы и так уже на меня потратились!       В этот самый момент за спиной девчонок возник Сириус, имевший дурную привычку появляться из ниоткуда, и возмущенно спросил:        — Вы, что, еще даже не вставали? Я уже купил форму, отодрал Джеймса от магазинчика розыгрышей, и собирался спасать Ремуса из книжкого, а вы по-прежнему здесь?        — Отвянь, Блэк, — рявкнула Алиса, — Не мешай девочкам общаться.        — Да я бы не мешал, но у нас время! А вы тут языками чешете!        — Куда это ты так спешишь? На свидание? — спросила Пандора.        — Не твое дело, — отмахнулся Сириус и взял Реджину за руку, — Нужно поговорить.       И они вышли из бара, не заметив, как девочки проводили их ехидными взглядами.       На улице по-прежнему ярко светило солнце, было тесно и шумно от наводнивших ее людей. Все, словно бы, решили, что делать покупки к учебному году нужно именно сегодня, и потому оказались в одном месте в одно время. Сириус мигом растерял всю свою смелость, и некоторое время молчал, переминаясь с ноги на ногу. Реджина встала прямо перед ним, у нее все еще голова шла кругом от честного обмена мнениями от девчонок, но почти три месяца, проведенные бок о бок с Блэком, убеждали ее, что они преувеличивают.        — Так о чем ты хотел поговорить?        — Мне нужно уехать. Дядя Альфард прислал патронуса, говорит, что у него плохо с сердцем, и мне надо быть там. Блефует, конечно, волшебники не болеют маггловскими болезнями… Но это же дядя.        — Почему, тогда, ты так переживаешь?        — Потому что я, скорее всего, не успею к началу учебного года, и ты пройдешь распределение без меня. Девчонки будут рядом, да и ребята будут за тобой присматривать, но все-таки. Я не Джеймс, ходить вокруг да около не буду, и не Рем, потому стихов в полнолуние не жди, но я за тебя переживаю, Джина, Помфри говорила о каком-то проклятье, и мне бы не хотелось оставлять тебя с ним наедине. Я поговорил с Ремусом, он пообещал посмотреть в книгах, что можно сделать. А пока, вот, — выпалил на выдохе Сириус и всучил Реджине бархатный мешочек зеленого цвета, доверху набитый монетами.        — Ты что?! Я не могу это взять!        — Бери, сказал, некогда спорить. Казна Блэков от этого не обеднеет, и заодно убедишь Ремуса, что ему тоже нужна новая форма и книги, он упрямый и очень честный, потому всегда отказывается от нашей помощи. Считай это подарком к учебному году, — торопливо пояснил Сириус и рывком притянул Реджину к себе, прошептав ей в макушку, — Береги себя. Я скоро вернусь.       И он ушел, а она осталась смотреть ему вслед и растерянно прижимать к груди мешочек с деньгами. «Неудача от Грима», — кажется, Пандора была права.