«Поймете ли меня, Решите ль удивиться — Мне, право, все равно: Я нынче — свой двойник… Но вы, тоску кляня, Способны хоть напиться, А я уже давно От этого отвык!» © Канцлер Ги — Романс Квентина Дорака
Шальной Блэк свалился на голову Снейпу, как пресловутое яблоко, послужившее началом великим научным открытиям. И дело, конечно же, было совсем не в яблоке, проблема крылась в отчаянии и нежелании шевельнуться. Не сказать, что Снейп так уж сильно отчаялся, скорее, плыл по течению, отсчитывал годы между мнимой смертью и возрождением Лорда, давным-давно уже для себя решив, что его жизнь не имеет смысла, так почему бы в конечном итоге не швырнуть ее на алтарь пресловутого Высшего Добра, сказками о котором уже целую вечность кормит его Дамблдор? Была, конечно, еще Туни, порой понимавшая в Волшебном устройстве мира гораздо больше самих волшебников, а может, это была житейская мудрость и закаленный трудностями характер девочки с Севера, матери двоих детей, тайком мечтавшей научиться летать? Был Гарри: тихий мальчишка с зелеными глазами, с замиранием сердца слушавший сказки Снейпа о Королеве Мэб и дергавший сурового учителя за штанину, вконец осмелев: «Дядя Сев, покажи магию!». Снейп лишь строго смотрел в ответ, но из палочки уже вылетали разноцветные фейерверки искр, и Гарри восторженно таращился им в след. И была одна пустая дорога без конца, и была необъявленная война, и раскаяние в собственных грехах. И была серость. Пока на голову не свалился Блэк и не перевернул всё вверх дном. Если бы кто-то вздумал упомянуть, что Блэк, вообще-то, беглый преступник и Азкабан по нему плачет, а за голову его назначена цена в баснословную сумму галеонов, Снейп лишь криво усмехнулся бы и посоветовал смельчакам рискнуть изловить Блэка, только чтобы потом не приходили за подпольными зельями от Темных проклятий, Снейп всё равно не продаст. Смельчаков и идиотов, стоит заметить, находилось много, особенно в первый год бегства Сириуса из Азкабана и вступления им в Род. Снейп курил тошнотворный, по мнению Блэка, Lucky Strike и наблюдал, как от особняка на Гриммо со всех ног улепетывает очередной охочий до легких денег дурак, а Сириус небрежно отряхивает руки о джинсы и тянется за кубинской сигарой. — Не боишься? — Нет, во-первых, не всем дано тягаться с Главой Рода, во-вторых, беспалочковую невербальную магию невозможно отследить, а в-третьих, завтра ты заберешь от Петунии пацана, а я пойду шантажировать Дамби. И возьми уже нормальную сигару! — Нормальность — это слишком относительное понятие, мой блохастый товарищ, к тому же, Lucky Strike — это легенда! Их еще мой дед курил, — небрежно пояснил Снейп и на удивленный взгляд Сириуса добавил, — По линии матери. Так что там с Директором? — Принцы снизошли до маггловского курева? Ну и чудеса… Так вот, у меня есть план: я потолкую со стариком о Хоркруксах, уверен, о них ему уже известно больше, чем нам с тобой. Зимние каникулы близятся к концу, Гарри скоро возвращаться в Школу, где сразу же начнется истерия о Кровной защите, бессмысленной жертвенности во имя любви и нашем с тобой тлетворном влиянии. — И поэтому, конечно же, ты захочешь заявить о своих правах крестного и подсунуть уважаемому Директору фигу под нос? — Где же твоя хваленая Слизеринская учтивость, Профессор? Но в целом да, ты прав, так я и сделаю. Сразу же, как он закончит зубодробительную лекцию о спасении всех страждущих, о комплексе героя, о невыполнимых планах и о роли Гарри в истории Волшебного мира. Снейп почесал подбородок и смерил Блэка оценивающим взглядом: — Как тебе удалось так быстро раскусить старого интригана? Сириус оседлал стул и от души затянулся: ему начинала нравиться эта новая реальность со старыми героями. — Я знаю текст Пророчества, тайну Хоркруксов, непробиваемые щиты Хогвартса, и меня послушает Альянс. Заметь, меня, не его! И я обязательно ему об этом сообщу, как раз после чашки чая и обязательной лимонной дольки. Никто в вашем мире не догадался призвать Родовую магию, потому главный козырь у меня в рукаве. И я крестный пацана — вторая фигура, после отца, с точки зрения магии, а ты работаешь в Хоге, дружишь с Петунией и Гарри тебя обожает, хоть и боится до смерти. Мне нужно, чтобы он был под присмотром, а ты мозолил глаза Дамби. Снейп медленно выдохнул и удовлетворенно кивнул, наблюдая, как дым кольцами уходит вверх, к вящему недовольству Кричера — домового эльфа. — Мне бы твою самоуверенность. — Тебе бы чуть-чуть решимости, и Директор вместе с Лордом ускакали бы от тебя, сверкая пятками, Профессор. Волди держал тебя на поводке так прочно, что в итоге этот поводок порвал, Дамби оказался чуть умнее, он отпускал шлейку и кормил тебя историями о всепоглощающем чувстве вины и измене Родине, ты покорно плясал перед ним до тех пор, пока сам не вырвал поводок из его рук. А дело в том, что никто не виноват, Снейп, ни-кто. Скажи, разве ты не предупреждал Лили? — Не вздумай, Блэк, даже не вздумай говорить о том, в чем не разбираешься! Я не посмотрю, что ты из другого мира, — холодно начал Снейп, ожидая хоть малейшего повода для драки. — Ай, брось, ты ж не дурак. Я знаю о тебе все и об этой Лили — тоже. И Лилс из моего мира сама лично наваляла бы и Лорду, и Директору, и всем, кто вздумал бы ее остановить. А здешняя, конечно же, послала тебя ко всем фестралам, когда ты пришел предупреждать ее об опасности, еще и угрожала Директору рассказать, что ты ошиваешься в Годриковой Впадине. Ты махнул на них рукой и пошел жаловаться Туни, надеясь, что хоть она повлияет на упрямых Гриффинов. Но чуда не случилось, и ты винишь себя. Она так и не простила твою подростковую выходку, потому что слишком верила в Высшее Добро, чтобы усомниться во всеми любимом Дамби и бежать отсюда подальше. Что я пропустил? Снейп докурил и яростно растер ботинком окурок, после чего вперился в Сириуса черными глазами, в которых впервые за десятилетие мелькнуло что-то, кроме ядовитого безразличия. — Почему ты мне помогаешь? — Потому что ты — нормальный мужик, где-то там, глубоко внутри, за всем твоим сарказмом и умением в упор не замечать очевидное, и мне нужно оставить на кого-то мир и пацана, когда время придет, а еще потому, что ты — мой друг. И Сириус ушел вершить государственный переворот на отдельно взятой территории, а Снейп пошел за ним, потому что во всем-то он оказался прав, проклятая дворняжка, и вдвоем, действительно, оказалось легче сражаться с идиотами. На каникулы приезжал Гарри, приводил тетю Туни и Дадли, следом, ворча, являлся Снейп, во дворе рычал мотоцикл, и в дом врывался Сириус, принимаясь с порога сыпать достижениями на политической арене, обещая показать Гарри другой мир и хвастаясь новыми союзниками. Петуния лишь вздыхала и переглядывалась с портретом Леди Вальбурги: она твердо была уверена, что внутри Сириуса скрыта какая-то хитрая пружина, или вечный двигатель, или, на худой конец, Маховик Времени на чердаке припрятан. Блэк был шумным, слегка сумасшедшим, по-собачьи верным, безбашенным и любимым крестным, лучшим собеседником и изредка — собутыльником, а еще — именно тем лидером, какой нужен был стоящему на пороге Войны миру. Сегодня он до утра копается в моторе мотоцикла, стремясь зачаровать его на невидимость, а назавтра Артур Уизли уже притаскивает за ручку лучшего Мастера Артефакторики Европы, мсье Нуара, оказавшегося дядюшкой Блэка в пятом поколении, и Альянс полнится новым союзником. Сегодня Петуния невзначай бормочет что-то о том, что всегда хотела попробовать себя в Зельеварении, а назавтра Сириус тащит ее к Снейпу и говорит, что так всем будет лучше, и ведьме, сидящей на скамейке запасных, давно пора учиться магии. Сегодня Дамблдор отчаянно стремится удержать расползающихся союзников, а на следующий день Снейп самодовольно бросает ему на стол покореженную диадему Рэйвенкло, которую он нашел и лично уничтожил благодаря наводке Малфоя Старшего. Никогда не узнать, что посулил Люциусу хитроумный Блэк, но такого партнера, который выйдет сухим из любой ситуации и утрет нос даже самому Лорду, грех не заиметь. Сириус стремился успеть, вложив в отведенные ему пятнадцать лет столько событий и дел, что хватило бы на несколько жизней. Он нанял лучших юристов страны, маггловских и магических, и доказал собственную невиновность перед лицом Закона, а после — принял Гарри в Род. Всеми правдами и неправдами ему удалось разыскать завещание Николаса Принца и торжественно сунуть его под нос мрачному Снейпу: — Хватит торчать в своей манчестерской дыре, Профессор, ты теперь прямой Наследник, собирай манатки и иди ко мне в Альянс. — Ты псих, Блэк. — Как будто, это новость. И простого «спасибо» было бы достаточно. Оставляя Снейпа распоряжаться свалившимся на него богатством, Сириус несся дальше. Заверив Ремуса, что тому еще рано прощаться и с карьерой, и с жизнью, Блэк открыл приют для больных ликантропией и по памяти восстановил рецепт зелья, придуманного однажды Реджиной и Северусом. Ремус стал главным среди оборотней и ушел в итоге преподавать Защиту в Школу. Сириус отматывал годы, как его мотоцикл отматывает километры, но порой в декабре, в канун зимнего Равноденствия, он долго сидел на кухне, пока ближе к полуночи, закончив обход и разослав всех нарушителей комендантского часа по спальням, через камин не являлся Снейп и не приносил с собой неизменную бутылку виски и гостинцы от Туни. А Сириус смотрел в пустоту, и у ног его лежала серебристая лисица. — Это — Патронус Джины, знаешь, — как правило, равнодушно начинал он. И Снейп оставлял его комментарий без ответа, потому что Блэк точно так же приходил к нему в ночь Самайна и точно так же молчал, завидев лань Лили. Хотя, на самом деле, у Снейпа давным-давно уже был продолжительный роман с Петунией, и лань сменилась вороном, и до конца войны оставалось чуть меньше трех лет, но порой так хотелось туда, в другую жизнь, к людям, которым было не все равно, где жила Стая, дружба и любовь. — Проветри чердак, Блэк, и пойдем дальше, — советовал ближе к рассвету Снейп, когда кухня была сизой от дыма, а голова — больной от воспоминаний, и они вскакивали на мотоцикл и неслись по ночному шоссе, пробуя на вкус свободу. Всем порой недоставало блэковского сумасшествия, и щедрый Сириус раздавал его с лихвой, успевая при этом отстраивать мир заново. И вот потому-то, когда весь Орден Феникса во главе с Директором, ринулись в Министерство отвоевывать у Лорда Пророчество, которое Альянс и так знал, Сириус замер у Арки, занавешенной рваным полотном, Снейп уже знал: пора. — Иди, Блэк, время пришло. Сириус отмахнулся, не отводя взгляда от зеркальной поверхности. — Я тут нужнее, еще немного осталось. — Не дури, Блэк, ты знал, что Зеркало скрыто в Министерстве, на тебе даже все те же драные джинсы, в которых ты пять лет назад мне на голову свалился и перекроил здесь историю по-своему, так чего же, фестралы тебя раздери, ты боишься? — Не начинай, Профессор, как вы без меня справитесь? — Так же, как справилась Стая. Шагай, давай, пока я тебя в спину не толкнул, а мы тут за всем присмотрим, Гарри всё понимает, мы с Туни давно ему все объяснили. Снейп вспомнил недавнюю беседу с Гарри, когда снаружи бушевала метель, и отчаянно хотелось, чтобы этот неистовый вихрь захватил в свой плен и унес далеко-далеко отсюда, туда, где не будет боли, не будет страха и не будет отчаянного желания быть нужным. Ведь порой Гарри казалось, что весь мир только и делает, что обвиняет его в собственной несостоятельности. Британия не смогла противостоять чокнутому придурку без носа? — Виноват Тот-который-выжил. Родители пали жертвами бессмысленной войны? — Виноват Тот-который-выжил. Они, ведь, его стремились защитить. Дамблдор твердит о великой битве? — Конечно же, именно Гарри должен повести всех в бой! А то, что у него не осталось больше никого, ради кого можно было бы сражаться, так это мелочи. Какие у тебя могут быть чувства, когда весь мир надеется, что именно ты его спасешь? Гарри ясно представил, как Сириус расхохотался бы над его убеждениями и за три секунды объяснил бы ему, куда надо идти Дамблдору и почему он обязательно должен взять с собой весь остальной мир. И дядя Северус его бы поддержал. Они были его семьей, созданной из осколков — дядя Северус, крестный и тетя Туни. Его герои. И теперь другой мир просит своего героя обратно, — назойливой мухой где-то в подкорке вертелась мысль, иначе почему Бродяга его бросает? Не признающий никаких авторитетов, не боящийся восстать против целого света и совершающий такое, от чего остается лишь восхищенно открыть рот, Сириус не может просто так взять и исчезнуть за каким-то занавесом. Значит, тому есть серьезная причина. Гарри сокрушенно помотал головой и потерянно посмотрел на Снейпа. Как ему быть дальше, Мальчику-который-выжил, но который совсем не умеет жить? А вот Сириус умел. И слишком любил жизнь, чтобы так просто сдаться. Гарри ясно видел, как он врывается в Министерство и наводит порядки там, а потом идет к Дамблдору и тоже высказывает ему своё честное мнение о происходящем. Да, многие бы сказали, что его крестный — безрассудный дурак, который только и умеет, что бросаться в самую гущу событий, но для Гарри он был героем, и именно благодаря его неудержимости история мира и вершилась так, как должна была. Потому Гарри понял и принял решение крестного, а еще — выбежал из-за колонны, за которой скрывался уже двадцать минут, и шмыгая носом, подошел к Блэку. — Мы тебя не подведем, крестный, вот увидишь. Сириус посмотрел на своего храброго Олененка, который отважно сражался со слезами, и прижал его к себе: — Нам раздали скверные карты, мужики, но мы умудрились выиграть, не проиграем мы и сейчас, не дрейфь, Гарри, и слушайся Профессора, а еще — слушай себя и не теряйся в азарте. Я вернусь за вами, обещаю, и что бы ни случилось, помни: ты — крестник Блэка! Следом к Сириусу шагнул Снейп и обменялся крепким рукопожатием. — Оставляю пацана и Альянс под твою ответственность, Профессор, и не вздумай умирать, я ж тебя с Той Стороны достану, — хохотнул Сириус, Снейп скривился. — Иди-иди, наведи там порядки. Спасибо, Блэк. — За что? — За то, что ты мой единственный друг, запомни это, потому что повторять я не стану. И Сириус шагнул в светящийся проем Арки, в мир, который принадлежал ему, к женщине, которая так долго его ждала. Но Снейп и Гарри знали, что он обязательно вернется, потому что таким уж он был — безбашенный бродяга и отважный герой, мудрый лидер и веселый крестный, а еще — самый преданный друг. А на улице шел снег, и он тоже знал кое-что о долге, сумасшествии и героизме.Единственный друг
20 февраля 2020 г. в 20:23