«So if I were you, I'd have a little trust Two thousand years, I've been in that water Two thousand years, sunk like a stone Desperately reaching for nets That the fishermen have thrown Trying to find, a little bit of hope» © James Vincent McMorrow — We Don't Eat
В этот вечер всё было как обычно: сновали туда-сюда машины, спешили домой уставшие горожане, придумывались новые законы для уже устоявшихся миров и отменялись былые порядки, спели в садах яблоки и опадало снегопадом зимнее солнцестояние, если бы только не… Реджина готовилась стать Миссис Блэк и это пугало ее просто до онемения. Разобрав бумаги и сложив их в толстенную папку под грифом «Для Мисс Свон» зачеркнуто «Для Миссис Киллиан Джонс», Реджина фыркнула — Спасительница навсегда останется для нее партнершей по несчастьям, борцом с монстрами, матерью Генри, верной подругой, той, кто смог увидеть свет под маской Злой Королевы, утраченный за столетия, и просто Мисс Свон. Вечной Мисс Свон. Эммой, которой не понять ее переживаний сейчас, впервые за семнадцать лет. Реджина спрятала папку поглубже в шкаф, поправила вазу с яблоками в центре стола, небрежным движением разожгла камин и устроилась в кресле — наблюдать за танцем пламени и пытаться не думать миллион мыслей в секунду. Ей очень нужен был кто-то, кому можно было излить свои переживания и не прослыть при этом глупой. И желательно еще, чтобы этим загадочным «кем-то» был не Сириус. Реджина усмехнулась и покачала головой: и что с ней не так? Предсвадебный мандраж? Ложная тревога? Панические атаки на пустом месте? Словно бы в ответ на ее бесцельные вопрошания, дверь в кабинет распахнулась и на пороге показался тот, кого она уже не чаяла увидеть, особенно после стольких пустых лет. Он, казалось, совсем не изменился: все такой же худощавый, с вечно спутанными волосами и уставшим взглядом человека, которому пришлось пережить слишком многое, чтобы стать тем, кем он являлся сейчас — Главой Рода, Директором Хогвартса, Деканом Слизерина, и просто — ее лучшим другом. Реджина вскочила с кресла и бросилась к нему: — Северус! Сев! Боже мой… — Ну, Бог вряд ли имеет к этому какое-то отношение, Реджина, впрочем, я тоже рад тебя видеть. Не плачь, что ты? Реджина поспешно вытерла рукавом подступившие слезы и уставилась на друга, лишь сейчас подмечая неуловимые отличия: он выглядит более уставшим, его взгляд чуть жестче, а морщины — чуть глубже, седины чуть больше, и да, обручальное кольцо было совсем другим. — Ты — не совсем мой Сев, да? Ты тот, из альтернативной реальности, откуда пришли эти ужасные книжки, и где всё это время скрывался Сириус? Снейп вздрогнул, услышав ее обращение, и согласно кивнул. — Да, Реджина, это я, Сириусу нужен шафер на завтрашней церемонии, а тебе, как мне кажется, нужен друг. Не знаю, гожусь ли я по-прежнему на эту роль, но у моего альтер эго неплохо получалось, потому, я считаю, стоит попытаться. — Ты все так же говоришь длиннющими предложениями, — улыбнулась Реджина и, схватив его за руку, потащила к креслу, соседствующему с ее собственным, — Чаю? Виски? Кофе? — Чай подойдет, — кивнул Снейп, устраиваясь напротив, — Как ты догадалась? — Британцы, — закатила глаза Реджина, по-старинке пристраивая чайник на крюк над пламенем, — Сев никогда не назвал бы меня полным именем. Видишь ли, так повелось в Стае, что каждый считал своим долгом перещеголять другого в изменениях имен, моё пользовалось особым успехом — я была и Риной, и Джиной, и Реджинальдой, Северус звал меня Джи, но никто и никогда не использовал Реджину. За долгие годы я привыкла. — Хорошо, Джи, я попытаюсь соответствовать твоим стандартам, — фыркнул Снейп, и Реджина вновь ощутила, как в глазах щипает от слез. — Я так рада тебя видеть, — прошептала она, — Альтернативный или нет, ты — по-прежнему он, и, если честно, мне очень нужен друг, особенно перед свадьбой. Снейп принял из ее рук чашку чая, сдобренную порцией бренди, и задумчиво всмотрелся в пламя: — Чего боится Королева, скажи? Реджина прижала к груди огромную кружку с косой надписью по диагонали: «Best Mom Ever» и вздохнула: — Как обычно, Сев — не оправдать ожиданий. — А чьих конкретно ожиданий: Стаи, Блэка или твоих собственных? Реджина выдавила горький смешок: — Для человека, десять минут назад вошедшего в эту комнату и этот мир, ты слишком хорошо меня знаешь. — И всё же, позволь мне попытаться. Я прожил с Блэком под одной крышей практически пять лет, я видел его воспоминания о Стае и о тебе, и, как он справедливо заметил вызывая меня из Арки, я Директор Школы, я знаю, как утешить эмоционально-нестабильных. — Значит, я для тебя эмоционально-нестабильная? Кажется, я начинаю видеть всё больше сходств между тобой и моим Севом, — подмигнула Реджина, устраиваясь в кресле поудобнее. — Старые привычки, видишь ли, — попытался оправдаться Снейп, но Реджина слишком хорошо его знала, чтобы принимать извинения всерьез. — Итак, доктор Снейп, я вся внимание. — Всё просто, Джи, и в то же время, неимоверно сложно: ты боишься, что мир, за который ты столько лет сражалась, в тебе разочаруется, но прежде чем ты подожмешь губы, закатишь глаза и велишь мне проваливать ко всем фестралам, я кое-что тебе расскажу, сказку о том, как когда-то давно Реджина из Зачарованного Леса изменила жизнь слишком многих одним только своим присутствием в ней. Не будь у Стаи тебя, Сириус вырос бы высокомерным идиотом, уверенным в своей непобедимости, очутился бы в Азкабане и, наверняка, не выбрался бы оттуда живым, потому что без помощи Рода он бы мало что сумел. Регулус все так же бессмысленно ждал бы одобрения любимого старшего брата и утонул бы в пещере, погнавшись за обещаниями Лорда, и проиграв в итоге. В его жизни так и не появилась бы Пандора, потому что Леди Вальбурга сошла бы с ума, утратив двоих сыновей в угоду идеологии напыщенного дурака с кучей амбиций. Алиса и Фрэнк, возомнив себя бравыми Аврорами, какими они, конечно же, всегда и были, окончили бы свой путь в Психиатрическом крыле Святого Мунго, потому что не послушались бы никого из желавших им добра друзей. Ремус нажил бы в моем лице смертельного врага, из-за собственного упрямства остался бы без Мародеров и героически умер бы в бою за Хогвартс. Нимфадора никогда бы не стала его женой и, наверняка, прикрыла бы собой от Авады, в бесполезной попытке доказать, что она чего-то стоит. Лили никогда бы меня не простила, вышла бы за Поттера и с головой бросилась бы в интриги Дамби. И плохо бы закончила в итоге. Что еще? Нарцисса стала бы госпожой Малфой и боялась бы собственной тени. Озлобленный и неуверенный в себе мальчишка пошел бы на слишком рискованный шаг, погнавшись за иллюзиями принадлежности к чему-то большому, наломал бы дров и, скорее всего, умер бы на полу Визжащей Хижины, не сумев совладать со змеей и собственной гордостью. Я жил в этом мире, Джи, я видел, какой стала радужная, вроде бы, сказка. Ах, да, Гарри так никогда бы и не узнал, что такое любящая семья, потому что точно так же пал бы жертвой чужих непомерных амбиций. Но в твоем мире этого не случилось, потому что появились вы с Блэком и перевернули всё вверх дном. — Скажешь тоже, — покраснев, пробормотала Реджина. — Скажу, конечно, я жил с Блэком под одной крышей слишком долго, чтобы строить на его счет иллюзии, более того, мы вместе воспитывали Гарри. Именно безумие Сириуса и помогло нам удержать мой мир от краха. Скажи, кому еще пришло бы в голову заключать сделки со временем, возрождать Род из руин и хватать дражайшего Дамби за бороду? — Это же Сириус, — развела руками Реджина, подливая себе и Снейпу еще чаю. — В том-то и дело, Джи, именно ты показала ему, как направить его неуемную энергию в нужное русло. Он не привык сидеть на месте, для него попадать в переделки, заключать безумные сделки, проводить немыслимые ритуалы и бороться за мир во всем мире значит жить. Остановиться и подумать над своим поведением равносильно смерти. Он и Азкабан пережил лишь потому, что выстраивал стратегию плана мести, ах да, еще благодаря Виксен. — О чем ты? — О беспалочковой магии, конечно же, которой его тоже научила ты. — Мне, конечно, невыносимо приятно слушать похвалу и признание моих заслуг от злобного профессора Снейпа, внушающего ужас всему Хогвартсу, не смотри на меня так, Сев, я тоже наводила справки… -…в бездарных книжках с кучей логических провисов, попрошу заметить, — ввернул свои пять сиклей Северус, Реджина невозмутимо продолжала: — И всё же, там есть толика правды. Снейп какое-то время молча наблюдал за Реджиной, ищущей в чайной чашке ответы на так и не заданные вопросы, а после — пересел ближе и взял ее за руки. — Реджина, я, конечно, не в состоянии провести тебе сеанс психотерапии за час и заставить простить себя, но, все же, спрошу: ты хочешь быть с ним? — Конечно! Он всё время меня раздражает, я так по нему скучаю… Я хочу, чтобы он был частью моего мира, Северус. Глава Рода или нет, он по-прежнему мой Сириус. — Тогда иди к нему, он забаррикадировался в твоем склепе и, проявив невероятную храбрость, заслал меня на переговоры, но он по-прежнему ждет. — И почему ты так уверен, что Сириус не обижается? — Потому что, Джи, он в тебя верит. Имей и ты хоть каплю веры в себя, ну, Ваше Величество, что же вы так быстро сдались? — Я не сдалась, Сев, я, просто, устала. — Всё будет хорошо, теперь ты не одна. Мы с тобой, все мы из всех миров, хочешь ты этого или нет. — Спасибо, профессор Снейп. — К вашим услугам, миледи, — ответил Северус и отсалютовал Реджине чашкой.Пламени свет разрывает беззвездную полночь, Искры несмело взлетают в притихшее небо, Пусть все заботы и страхи до завтра умолкнут, Мы до рассвета с тобой быль переделаем в небыль. Дремлют в тиши позабытые прежние сказки, Времени бег так привычно вошел в разворот, Новая жизнь нам подарит иные, нездешние краски, Мы всё напишем по-новому наоборот. Мы — просто дети, попавшие в мрачную полночь, Где уж столетье как не было света от звезд, Где только мрак и обиды безмолвно Нам всё писали истории высохших слез. Ты показала мне жизнь у границы страданий, Ты подарила бездомной собаке утраченный дом, И у костра, отдыхая от вечных скитаний, Мы до утра разговоры о сказках ведем. Мы перешьем эти звезды в рисунках известных созвездий, Выстелим светом чудесным Оленью Тропу, Звездною пылью и отсветом искр нездешних Мы разожжем в темноте и тиши Млечный Путь. Лишь посиди у костра, где на мили не видно ни блика, И о заботах грядущих пока позабудь, Ночь, растянувшись в веках, пролетела в течение мига, Скоро рассвет, сказки ждут, пора в путь.