Огневиски и бурбон

«Что тебе, мой милый, чудится? Что тебе, мой мальчик, слышится? Тихие ручьи в густых лесах? Тонкие резные крыши? Там моя ручная птица В каждой лапке по звезде несет — Пусть тебе, родной, приснится Самый дивный сон» © Немного Нервно — Колыбельная для сына

      Драко любил бывать в гостях у своей крестной. Уютный домик со светлой кухней, клетчатыми занавесками, всегда горящим камином, который Джеймс зачаровал на теплое оранжевое пламя и приятный запах сосновых поленьев, просторные спальни, кровати, по которым они с Гарри весело прыгали в детстве, сад с цветущими яблонями и пионы, чей запах стойко ассоциировался с Лили — строгой, но прощающей детям их вечные шалости, требовательной, но понимающей и терпеливой, талантливой сказочницей с руками, перемазанными мукой, и просто доброй феей детства Драко. Если бы он верил в мифический Рай, о котором крестная частенько рассказывала ему в детстве, то он бы непременно ответил, что его Раем был особняк Поттеров и Лили, что-то вяжущая у очага.       Вот поэтому-то в часы невзгод и неуверенности в себе Драко всегда искал любые предлоги ускользнуть из-под бдительного отцовского ока и прибежать плакать к крестной. И конечно же, он знал, что Родовая магия отслеживает его местонахождение не хуже всяких маггловских маячков, о которых рассказывал Гарри, отец никогда не ругал его за самоволку, впрочем, в последнее время отец вообще всё больше времени проводил, запершись в кабинете с Джеймсом, и ему было не до волеизъявления сына. И вообще не до чего. Драко очень хотелось ошибаться, и ему остро нужен был совет того, кому не все равно. А мама нянчилась с Астрой, вряд ли она была готова к нытью Наследника Рода Принцев.       Драко сыпанул в камин щедрую порцию летучего пороха и назвал адрес Лили.       Крестная привычно возилась с чем-то в кухне, выходные были в самом разгаре, на подоконнике уже выстроились ровными рядами пироги с черникой и яблоками, пир приближался. Услышав шум каминной сети, Лили вытерла руки о фартук и не оборачиваясь, крикнула в сторону гостиной:        — Джейми, это ты, дорогой?        — Это я, крестная, — извиняющимся тоном промямлил Драко и, как в детстве, застыл в проеме кухни. Лили ахнула и кинулась к нему.        — Одуванчик, заходи, скорее, ты как раз успел к обеду, — и не дожидаясь ответа, засуетилась вокруг крестника. Лили, кажется, была единственной, кто считал Драко вечным маленьким мальчиком, маминым любимым ангелочком, которого нужно жалеть и обцеловывать. Узнай об этом отец, Драко, вероятнее всего, ждала бы нудная лекция о кодексе дворянина, но Лили, как подруга детства и, собственно говоря, та, кто помог Драко появиться на свет, плевать хотела на наставления Северуса, потому крестник продолжал быть ее Одуванчиком. Ведь в детстве, как улыбаясь любила вспоминать Лили, он был очаровательным розовощеким малышом с копной пушистых блондинистых кудряшек, настоящий цветочек! Драко обожал свою крестную, потому не возражал против всяких прозвищ, к тому же, иногда нет-нет, да и вспомнит отец или дядя Регулус о шальной мародерской юности, где выделывали всякое верные друзья: Матерый, Сохатый, Бродяга и Виксен. О последних двух, впрочем, в Стае говорили с благоговейным шепотом и, смущаясь чего-то, грустно опускали глаза.       Пока Драко раздумывал, как бы объяснить крестной причину своего визита и сделать так, чтобы она не накинулась на отца с полотенцем и жаждой мщения, Лили уже заставила стол тарелками, всучила крестнику вилку и практически повязав на него слюнявчик, устроилась напротив и подперла щеку рукой.        — Ну, выкладывай, давай, что там Сев опять натворил.       Драко поморщился: крестная слишком хорошо его знала. Лили лишь улыбнулась и покачала головой, проведя ладонью по непослушным волосам крестника.        — Я узнаю этот обиженный взгляд всегда, Драко, забыл, что мы с твоей мамой опекаем детей-сирот? А они, поверь мне, точно так же ждут родителей.        — Но я не жду, крестная, мама с отцом всегда рядом, — попытался оправдаться Драко.        — Согласна, они где-то в особняке, всегда встречают тебя на Платформе 9 ¾; всегда присылают подарки на Рождество, но есть одно противное «но», которое и привело тебя сегодня ко мне, чтобы ты краснел от стыда и боялся самому себе признаться, что… — Лили внимательно посмотрела на крестника, у нее была особая манера видеть детей насквозь, Драко с Гарри часто гадали в детстве, а не владеет ли она Легиллименцией? — Чего ты боишься, Драко?        — Что отец меня оставит. Что я стану недостойным Наследником, что опозорю Род, что не оправдаю его ожиданий. Он совсем другой, крестная, не такой, как ты или дядя Джеймс, даже не такой, как Регулус, хотя бабушка Вальбурга своих сыновей тоже выдрессировала! Но с дядей Регом, хотя бы, можно поговорить или посмеяться, он даже показывал мне как-то мотоцикл Сири… Ой. — Драко ошеломлено замолчал, когда понял, что сболтнул лишнего, но Лили лишь грустно улыбнулась.        — Кажется, ты начинаешь понимать, в чем кроется проблема. Да, Северус всегда был несколько скуп на эмоции, сказывалось тяжелое детство, сложная юность и множество потерь, единственными, с кем он мог позволить себе быть собой, не скрываясь за щитами и не примеряя маски, были твоя мама, я и Рина, в какое-то время нашей юности он и Реджина стали лучшими друзьями, когда ей удалось собрать нас всех вместе и показать нам, что мы, оказывается, не просто кучка оптимистичных идиотов, как всегда считал твой отец, а еще и что-то можем! Так появилась Стая, так возник Альянс и вся эта доктрина с Главами Родов. Был еще Сириус, лидер, избранный магией, уж не знаю, чем руководствовались они с Реджиной, но они решили в случае беды сделать своими приемниками Северуса с Нарциссой. Как знать, возможно, они оказались правы: мы с Джеймсом слишком верим в лучшее, чтобы жестко править хоть кем-то, Регулус и Пандора на тот момент еще не были женаты, потому не справились бы, а Алису и Фрэнка мы потеряли… Остались только твои родители.       Лили вздохнула, смахивая случайные слезы, принесенные прошлым, Драко обдумывал ее рассказ: Сириус и Реджина всегда были для детей Стаи кем-то вроде сказочных героев, непобедимых и мудрых божеств, которые спасли весь мир, пожертвовав своей любовью и, возможно, жизнью, и никогда еще Драко не ощущал связь Стаи с Главами Рода настолько сильно, как в эти минуты.        — С Сириусом же у твоего отца всегда были непростые отношения: сначала их преследовала подростковая травля, потом нам на голову в прямом смысле свалилась Реджина, и это история для другого раза, у нас появилась Стая, мы приняли к себе Северуса, Сириус стал Главой, потом мы узнали о Пророчестве и вашей с Гарри в нем роли, пришлось срочно принимать меры, Сев стал шпионом, мы дни и ночи строили планы и продумывали стратегию, мы еще во что-то верили, в то время как твои родители и Сириус с Риной уже давно всё за всех решили. Я никогда не забуду ту декабрьскую ночь, когда к нам ввалился перепуганный Сев и велел мчаться в Коттедж Ковена, дескать, там уже идет Великая Битва, пока мы тут прохлаждаемся. И, ты знаешь, так и случилось. Мы готовились праздновать Рождество, но Лорд не спрашивал у нас разрешения напасть. Мы бежали в Коттедж, но щиты, выставленные Главой Рода, оказались нам не под силу. Северус ломился в двери и все твердил, как заведенный, что Метки — это как лампочки в гирлянде, стоит отсоединить одну, и сломается вся цепь. Он придумал план, как изолировать магию Метки и перенаправить ее в Лорда, так просто и, одновременно, так сложно, то, на что у нас ушли годы! И вот, мы стоим перед дверью, видим, как дом содрогается от взрывов и небо озаряется вспышками заклинаний и понимаем, что там, в Коттедже, сейчас умирают наши друзья и скрываетесь вы, наши дети. Когда дверь внезапно распахнулась, и мы вошли внутрь, то мы даже не поняли, что произошло: повсюду летали какие-то ошметки, пыль и осколки стекла, из детской доносился ваш оглушительный недовольный рев, но Лорда нигде не было. Как не было и Рины с Сириусом. Позже мы, конечно, нашли записку, где они все нам объясняли и изинялись, но в те минуты, Драко, мы стояли на развалинах и не знали, как нам жить дальше. В ту ночь я впервые увидела, как плачет твой отец. Он стоял, прижимая тебя к себе, по щекам его текли слезы, но он этого даже не замечал.       Драко сидел как громом пораженный, а Лили как ни в чем ни бывало подкладывала ему пироги и подливала еще чаю. Она давно уже научилась жить с их невосполнимыми потерями, научилась вспоминать прошлое с теплотой, легче не становилось, но и вечное чувство раскаяния тоже плохой помощник в планах на будущее.        — Я… крестная, я же…        — Я знаю, Одуванчик, Рина и Сириус всегда были запрещенной темой в нашей большой семье, так сказать, нашими священными коровами, сакральными и неприкасаемыми, но главное, о чем мы забыли, Драко, так это о том, что в первую очередь — они люди и только потом уже непобедимые герои, которых следует вознести на пьедестал и ежегодно восхвалять. Мы сами виноваты, что так получилось, мы считали себя слшком виноватыми перед ними, потому и мало что рассказывали вам с Гарри. Вот потому и Северус порой держится столь отстраненно: Сириус возложил на него слишком большую ответственность, а он всегда предпочитал быть ведомым, а не ведущим, идеальный заместитель, царский советник, верный оруженосец, а из него сделали полководца. Он слишком боится не оправдать ожиданий, за которые, как он уверен, ему еще держать ответ перед Риной и Сириусом, когда они вернутся.        — Но, крестная, семнадцать лет прошло!        — Без шести месяцев семнадцать лет, Драко, — мягко исправила Лили, — Да, случай тяжелый, не спорю, но они бы понравились тебе, обещаю. Они всегда будут нашими друзьями, где бы они ни были, потому что Стая своих не бросает, а мы Стая, мы семья. Северус же… Он пытается оградить тебя от собственных ошибок, потому излишне строг к тебе, он хочет вырастить из тебя достойного приемника, чтобы тебе не пришлось пройти тот путь, что выпал на его долю, вот потому все так.        — Но Астра…        — Астра — девочка, к тому же, не знаю, замечал ты или нет, но Астра — просто копия Северуса, те же карие глаза, те же черные волосы и лукавая улыбка, ей положено быть папиной дочкой, в ней Северус видит собственный второй шанс, счастливое детство, возможность быть собой, не прячась за условностями, вот потому он и хочет показать ей другой мир. И прежде чем ты начнешь возражать, дослушай до конца: ты — вылитая Нарцисса, деланая надменность, показная аристократическая холодность, переворачивающие душу блэковские глаза. Представь, каково это смотреть на тебя, а видеть осуждающий взгляд Сириуса, который твердит ему, что он не справился? Ты не виноват в ошибках своих родителей, Драко, но, поверь, у Северуса были свои причины так поступать, потому что всё, что он когда-либо делал, он делал ради семьи. Всё это маски, роли, которые мы играем, потому что сейчас смутные времена и нужно еще немного продержаться.       Драко шумно выдохнул и уронил голову в ладони. Лили пересела поближе и как в детстве, прижала крестника к себе: вольность, которую уже очень давно не позволяли себе ни Нарцисса, ни, тем более, Северус. Условности, фестралы их раздери!        — Крестная, мне так хочется, — сдавленно пробормотал Драко, — Понимаешь, так хочется, чтобы отец просто сказал мне, что делать, а не читал вечные наставления, чтобы мама не хмурилась и не смотрела подолгу вдаль, и чтобы Зимнее Равноденствие никогда не наступало. Чтобы мы с Астрой дурачились, забыв обо всем, а потом пришел бы отец и рассказал нам сказку. Я знаю, я почти совершеннолетний, но взрослеть так страшно!        — Вы все еще дети, Драко, и ты, и Гарри, и уж тем более Астра, и бояться — это совершенно нормально. Мы были чуть старше вас, когда все случилось, и никого, кроме бабушки Вальбурги и дедушки Ориона, не было рядом, чтобы дать нам совет, это потом уже женщины Стаи создали свой личный Альянс, но сначала было очень страшно, мы верили лишь в призрачную идею, что Сири и Рина однажды вернутся. Однако, с вами все будет иначе, потому что с вами рядом мы, и мы никогда вас не бросим, мы будем драться до последнего, потому что мы — семья, никогда об этом не забывай. И отец еще обязательно расскажет тебе сказку, а уж когда Сириус вернется…       Лили на время мечтательно замолчала, а после добавила серьезным тоном:        — А мама смотрит в пустоту потому, что потеряла в той битве не только брата и невестку, она потеряла в ней еще и крестника и лучших друзей — Алиса и Фрэнк были неразлучны со Снейпами, и когда мы встречались вечерами, вы очень дружно играли рядом. Мы прочили вам будущее новых Мародеров, к вящему ужасу Нарциссы и искренней радости Сириуса, но вышло иначе. Грань Зазеркалья забрала Лонгботтомов, и остается только верить, что они тоже к нам вернутся. Тяжело начинать сначала, мой мальчик, но и сдаваться, когда путь почти пройден — безрассудство.        — Отец всегда так говорит, — пробормотал, соглашаясь, Драко.       А вечером, когда Лили вязала пинетки у камина, прилетел Патронус от Северуса, лукаво наклонил голову и сообщил ей: «Спасибо за Драко, Лилс»       До Великой Битвы оставалось совсем немного, и очень хотелось не терять веры.