«Надеюсь, в ближайшем будущем, а может и через десятилетия, ты сумеешь меня понять и простишь за всё. Я уверен, ты злишься. Всё в порядке, это нормально. В этом нет твоей вины, мой дорогой друг. Умоляю тебя, позаботься о младших, им сейчас нелегко приходится. Я знаю, ты тоже страдаешь, но ты сильный, справишься быстрее чем они. Не грусти, я улыбаюсь, пока пишу это письмо, потому что рядом с Чимином, смогу быть по-настоящему счастлив. Будь счастлив и ты, лучший в мире человек и друг.»
Джин докуривал последнюю сигарету из серебристой пачки. Именно такие курил когда-то Юнги и после его смерти, старший перенял эту плохую привычку, лишь бы ощущать его присутствие, лишь бы не позволять себе забыть. Парень поднял лицо к небу, ловя гладкой кожей несколько маленьких снежинок. Ким выдохнул, наблюдая как мутный дым рассеивается в воздухе. Светло-русые волосы развивались на слабом ветру, как и длинное кремовое пальто, застёгнутое всего на пару пуговиц. Парень невольно улыбнулся, засовывая замёрзшие пальцы в перчатки из коричневой кожи. Джин любил такую зиму, тёплую и ласковую, несмотря на то, что декабрь почти закончился. Ким бросил взгляд на золотые ролексы и выругавшись про себя, быстрым шагом направился к выходу с крыши. На улице парня уже ждал Намджун, одетый в красивый чёрный костюм и белоснежную водолазку.
— Опаздываешь. — Младший мило улыбнулся, открывая перед старшим дверь авто и пропуская усесться на пассажирское сидение.
— Извини, много работы.
— Всё в порядке, Тэхён поймёт. — Шатен надавил на педаль газа, со всей осторожностью уезжая в сторону галереи Тэ.
— Будет нехорошо, если я опоздаю на его день рождения. — Сокджин потёр замёрзший нос ладонями, выворачивая колёсико обогревателя на полную.
— Замёрз?
— Немного.
— Ты же только из здания, на крыше стоял? — Намджун нахмурил брови, посильнее сжимая руль в ладонях. — Снова сигареты?
— Намджун, я взрослый человек и делаю, что захочу. — Джин постарался успокоить парня мягким поцелуем в щёку, но младший лишь сощурился от запаха табака.
— Понял, только не целуй меня, пока от тебя пахнет этой дрянью.
— А иначе что? — старший полез к лицу Джуна, целуя второго в щёку ещё несколько раз, хохоча от умиления.
— Хён, прекрати! — Шатен снова скривился, пытаясь как можно дальше убрать голову от непрекращающихся поцелуев. — Хён!
— Ладно, больше не буду. — Не убирая улыбки с лица, Сокджин продолжил разглядывать водителя ласковым взглядом. — Ты такой забавный, когда злишься.
— Джини, я просто волнуюсь о твоём здоровье.
— Я скоро брошу, честное слово. — Парень рассмеялся с новой силой, прикрывая глаза руками.
— Хорошо, я тебе верю. — Шатен припарковался возле небольшого здания с броской надписью на двери: «Закрыто на неопределённый срок». — Ты не говорил, что Тэхён решил закрыть галерею.
— Я и сам не знал. — Сокджин выбежал на улицу, громко хлопая дверцей и забегая в полупустое помещение, как сумасшедший рассматривая стены, где когда-то красовались необыкновенной красоты фотографии. Самым сильным ударом для парня стала большая белая стена на входе, где не висело ни единой фотографии, сделанной Тэ. — Какого чёрта?! — Голос старшего разнёсся по пустой галерее, заставляя удивлённого Чонгука выскочить из служебного помещения с ошалелым взглядом.
— Ты чего орёшь? — Из-за стеллажа показалась лохматая голова Тэхёна с сердитым выражением лица.
— Ты закрываешься? Почему мне ничего не сказал? — Джин испуганно озирался по сторонам, почти рыдая от ужаса и пустоты.
— Поэтому я и хотел встретиться, хён. — Светловолосый вытер запачканные в пыли руки и пошёл в сторону старшего, то хмурясь, то улыбаясь до ушей. Подойдя к испуганному хёну вплотную, Тэхён смущённо потёр затылок. — Сделаешь мне подарок на день рождения?
— Я уже приготовил тебе подарок, он лежит в машине, я сейчас принесу его. — В дверях показался Намджун, держа какую-то коробочку в руках.
— Хён, я не об этом. — Младший сжал чужое запястье, пристально вглядываясь во влажные глаза напротив. — Сокджин-хён, окажи мне услугу.
— Я не понимаю о чём ты говоришь, Тэхён.
— Ты сможешь нас отпустить? — После этих слов старший на месте замер, не в силах сказать что-либо в ответ. У парня в голове мир рушится, а руки дрожат как будто он на пронизывающем ветру стоит.
— В смысле? — Выдавил из себя Ким, бегая глазами от Чонгука к Тэ и обратно.
— Помнишь, Юнги и Чимин просили тебя отпустить их в Штаты?
— Такое не забудешь. — Образовавшийся в горле ком мешал говорить ровным голосом, пропуская в нём нотки дрожи такой, что души разрывает в клочья.
— Мы с Чонгуком уже всё обсудили и хотим последовать их примеру. — Тэхён говорит спокойно, будто не он сейчас чужое сердце на мелкие осколки разбивает.
— Почему? Если вам не нравится Сеул, вы можете просто переехать в другой город или что-то вроде того. — Сокджин за последнюю соломинку хватается, крепко сжимая ладони младшего в своих ледяных пальцах.
— Мы можем работать на тебя в США, но только без убийств и прочих опасных поручений…
— Да я смотрю, ты уже всё решил! — Намджун перебил Тэ громким криком. Парню больно смотреть на своего хёна, готового упасть на колени и разрыдаться, но сдерживающегося из последних сил.
— Хён, пожалуйста, мы так больше не можем. Куда бы я не пошёл, всё о нём напоминает. Я сменил квартиру, перестал ходить в наше любимое кафе, все его вещи унёс в ту квартиру, куда ты нас впервые привёз. Но этот город… — Голос Тэхёна дрогнул, а руки переместились на чужие плечи. — Этот город всё у меня забрал, даже дышать этим воздухом становится невозможно.
— Джин-хён, я поражаюсь твоей стойкости, ты так быстро от всего оправился, но это выше наших сил. — Чонгук сделал несколько шагов навстречу старшему, сдерживая подступающие к глазам слёзы.
— Хотите сказать, что и я вам напоминаю о плохом? — В помещении повисло молчание, нарушаемое звоном маленького колокольчика, висящего над входной дверью.
— Ну там и снегопад! — На пороге появился растрёпанный Хосок, одетый в плотную короткую куртку, больше напоминающую белый комок пушистого снега. Красноволосый отряхнул шапку от снежинок и посмотрел на стоящего в дверях Намджуна. — Джун, как увольнение прошло, капитан не сильно сердился? — Все присутствующие оглядели шатена с ног до головы, раскрыв рот от удивления.
— Ты уволился из полиции?! — Выпалил Сокджин, стряхивая с себя руки Тэхёна. — И долго ты собирался это скрывать?
— Я только сегодня уволился, просто Хосок как всегда не вовремя. — Ким гневно посмотрел на друга, сжимая губы в тоненькую ниточку.
— Ну извини, когда я уволился, то сразу всем позвонил и сказал. — Красноволосый вытащил раскладной стул и упал на него с характерным стуком. — Да, танцевать, это не из пистолета палить, мне предстоит ещё многому научиться. — Парень непринуждённо улыбнулся, потирая уставшие ноги.
— И чем ты теперь будешь заниматься? — Брюнет удивлённо вскинул брови.
— Кто-то же должен позаботиться о безопасности Джини, раз уж вы сбегаете в свою Америку.
— Вы всё-таки отпросились? — Хосок выгнул спину, внимательно разглядывая всех присутствующих.
— И как ты всё самый первый узнаёшь? — Скоджин всем телом развернулся в сторону Тэ и Чонгука, вздрогнувшими от неожиданности. — Вы действительно этого хотите? — Джин сменил строгий тон на более спокойный. Парни кротко кивнули, съёживаясь от страха. Сокджин выдохнул, сгибаясь пополам, молча разглядывая собственные ботинки. — Вам не обязательно работать на меня. — Ким выпрямился в полный рост, вытирая слезинки с глаз. — Вы свободные люди и вольны поступать со своей жизнью так, как захотите, я помогу вам устроиться в Штатах, а потом можете заниматься чем хотите. — Сокджин слабо улыбнулся, пряча дрожащие руки в карманы пальто.
— Спасибо, хён! — Тэхён набросился на старшего с объятиями, вытирая слёзы о чужую одежду. — Прости нас, если сможешь.
— Всё в порядке, я не злюсь. — Старший положил руки на спину Тэ, прижимая его к себе как можно сильнее.
— Тогда, проводите нас в аэропорт сегодня вечером? — Чонгук почувствовал на себе гневный взгляд Хосока.
— Сегодня? — Джин ушам своим не верит, неужели они расстанутся так быстро? — Вы знали, что я вас отпущу?
— Можно и так сказать. — Светловолосый широко улыбнулся, стараясь не расстроить старшего ещё сильнее.
— А как же твой день рождения? — Сокджин с силой сжал чужие плечи, заглядывая в самую душу своим преданным взглядом.
— Ну, у нас ещё восемь часов до отлёта, поэтому можем отпраздновать. — Ким снова обнял старшего, подавая Чонгуку знак ладонью. Младший забежал в служебную комнату, вынося оттуда несколько бутылок соджу и торт в пластиковой упаковке.
— Это место не очень подходит для празднования, но раз уж мы все здесь, можно и тут отметить. — Чон потряс бутылкой на уровне лица, приглашая всех за небольшой столик, скрывающийся за стеллажом.
— Всё продумали. — Сокджин рассмеялся, вытирая последние слёзы с покрасневших глаз.
***
— Хён, ты точно не хочешь остаться? — Тэхён посмотрел на спящих в обнимку Намджуна и Хосока, вплотную лежащих на небольшом диване в бывшем кабинете Тэ.
— Я специально не пил, что бы отвезти вас в аэропорт, поэтому даже не спорьте. — Старший снял пальто с вешалки, накидывая его себе на плечи и вытаскивая ключи от машины из кармана пиджака Джуна. Парни вышли на улицу, дыша свежим зимним воздухом, а затем быстро прыгая в автомобиль, что бы не опоздать на самолёт. Сокджин вёл неторопливо, внимательно всматриваясь в дорогу и пейзаж её окружающий. — Когда я привёз тебя и Чимина в Сеул, была примерно такая же погода. — У старшего голос дрожит ужасно, а слёзы ручьями по щекам катятся.
— Хён, прошу, не плачь. — Тэхён Джина по плечу гладит, сам едва сдерживаясь от рыданий. Чонгук даже сказать ничего не может, как дурак в зеркало пялится, не узнавая плачущего человека в отражении. Сокджин всегда сильным был, никогда не унывал, улыбался через силу, а сейчас таким беззащитным кажется, уязвимым до глубины души.
— До сих пор не верится, что я и вас сейчас потеряю.
— С чего ты решил, что мы больше не увидимся? — Чон внимательно смотрит на хёна через зеркало,щуря тёмные глаза в недоверии.
— Вас ждёт новая жизнь, новые лица, новые впечатления, не стоит старые раны ковырять. — Старший подмигнул левым глазом, улыбаясь и плача одновременно. Как много в нём эмоций и как мало отдачи на его слёзы. Он может целый океан сейчас пролить, но всё равно останется непонятым.
— Не смей так говорить, мы будем общаться и увидимся очень скоро, только не грусти. — Тэхён Джина по руке гладит, успокоить пытается, но тот лишь с новой силой рыдает. Остальная часть пути до аэропорта прошла в глухих рыданиях и обещаниях о скорой встрече, но Сокджин себя ложными надеждами не питал, кивая головой и понимая, что теряет своих дорогих друзей если не навсегда, то на очень долгий срок.
***
Стоя у стойки регистрации Тэхёну так не по себе стало, что держать его на ногах мог только Чонгук. Брюнет держался стойко и слезинки не проронил, с ледяным лицом, показывая загранник на пропускном пункте. Сокджин им рукой машет, а сам губами едва слышно шепчет: «Я вас отпускаю». Кому именно он это говорит — не ясно. То ли Чимину и Юнги, что словно призраки растворились в его сознании, то ли Тэхёну и Чонгуку, удаляющихся на взлётную полосу, подальше от этих самых призраков. Джин на колени падает, как только младшие из поля зрения исчезают, что бы не показывать им слабость свою — единственное, что в нём от человека осталось. Садясь в самолёт Тэ и Чон никогда не узнают, насколько дороги были этому городу. Чонгук у Хосока неделю разрешения на отъезд выпрашивал, через боль и крики. Но брат его понял, кто если не он? Как только парни поднимаются в воздух, путь назад сам собой испаряется, как и их слёзы. Будто вся боль вместе с Сеулом исчезает.
— Тэхён, — Чонгук крепко руку светловолосого сжимает, в самые глаза заглядывая, — что значит твой псевдоним на фотографиях?
— V? — Тэ на младшего с вопросом смотрит, дожидаясь быстрого кивка в знак подтверждения. — V — значит — Тэхён прижал растопыренные пальцы к глазу, широко улыбаясь, — победа.
