Некуда ближе нам

Когда я прикасаюсь к тебе губами, я чувствую, как по моей спине пробегает дрожь. Я хотел подарить тебе один счастливый день. Когда ты отпустишь свои страхи и проблемы, позволив себе побыть со мной. Когда ты сможешь свободно прикасаться ко мне и целовать, не думая о людях и о том, что они скажут. Когда мы останемся наедине в рубиново-красной комнате, где только тишина будет отделять нас друг от друга. Ты боишься, Марти. Ты боишься не меня — тебе страшно потерять меня. Видеть в твоих глазах холодящий страх стало вредной привычкой, и ты заражаешь меня им. Не могу улыбаться так же ярко и шептать о том, какой ты красивый. Не могу вдыхать твое смущение, дразнящее кожу. Не могу быть рядом и одновременно так далеко. Не страшно, что ты меня потеряешь. Не страшно, что я потеряю тебя. Мучительно страшно, что мы потеряем друг друга. Ты совсем меня не знаешь, Марти. Рисунки на стенах — запутанная паутина моей души. Музыка — сдавленный вой моего сердца. Я не знаю, что сделаю завтра. Не уверен, смогу ли уберечь от себя. Не уверен, смогу ли сделать тебя счастливым. Я сломан, изнурен, растоптан, и этого нельзя изменить. Демоны, снующие внутри, выходят наружу всё чаще, и больше всего я боюсь, что они заберут тебя. Я выйду из-под контроля, как поврежденная машина, и перестану быть полезным. Ты заслуживаешь того, кто сможет тебя защитить. Я — шаткий мост, который обвалится со временем. Я — догорающий костер, которого ветер разнесет над землей горсткой пепла. Я — разрушенная надежда, за которую цепляются только безумцы и утопленники. Ты нужен мне, Марти. Рядом с тобой я чувствую себя живым и свободным. Маддалена привыкла заботиться обо мне, привыкла к моим диким выходкам и срывам. Может, она по-настоящему меня любит, а может, просто жалеет. Не хочу думать об этом, когда я с тобой. Мама говорит, что я не должен затягивать в свою болезнь посторонних. Но ты не посторонний, Марти. Ты — единственный человек, который не удерживает меня на месте. Не привязывает на цепь, как сторожевого пса. Не выстраивает гранитные стены правил вокруг. Не боится окунуться в безумие вместе со мной. Но разве любовь — это не безумие? Что такое любовь? То чувство, о котором распевают на каждом углу. То чувство, от которого крылья за спиной вырастают. То чувство, которое не сравнить с кратковременным помешательством. Нет, всё не то. Любовь — это ты. Твой бархатистый смех. Твои медово-карие глаза с золотистыми искорками. Твои кудрявые волосы, которые гладкими волнами пропускаешь сквозь пальцы. Я знал, что ты согласишься. Бросишь всё, если попрошу. Поедешь со мной на край света, как безнадежно влюбленный романтик. Шагнёшь в пропасть без грамма сомнений, если я буду держать твою руку. Мы в Милане. Под пристальным взором небоскребов и загорающихся сумерков. В объятиях друг друга, словно сплетающиеся языки пламени. Одни под небосклоном, расстилающимся бирюзовой гладью на ладони. Красная гирлянда разрезает темноту раскаленной лавой, и на стене остаются только наши имена. Марти и Нико. Нико и Марти. Ты смотришь на меня растерянно-влюбленно, отталкивая страх. В закоулках мыслей роятся сомнения, и твоё дыхание обрывается. Ты закрываешь глаза и плывёшь мне навстречу. Доверяешь каждому моему слову, каждому взгляду, потому что хочешь принадлежать мне полностью. Твоя сияющая улыбка утопает в поцелуе, и я чувствую вкус твоих мыслей. Горький перец обжигает губы. Ты боишься меня и бежишь от этого чувства прочь. Пробираешься сквозь темную чащу, падаешь и сбиваешься с пути. Но всё равно возвращаешься ко мне. Потому что любишь. Я знаю, что ты любишь меня, Марти. Ты возвращаешь мне каждый мой поцелуй, и всё, что я чувствую, — это огонь. Живое пламя трепыхается в груди, и дрожью пронзает всё тело. Ты обнимаешь меня за шею, и твои ладони воспламеняют кожу только сильнее. Наверное, я и не мечтал раньше о таком, но теперь хочу — сгореть в пожаре твоих поцелуев. Твое тело полностью открыто передо мной: молочно-белый бархат струится под моими пальцами. Касаюсь не в силах остановиться и двигаюсь вперед. Чтобы телом к телу. Чтобы до выбивающегося из легких кислорода. Чтобы запутаться в тебе насквозь. Я целую твое тело — каждый сантиметр обвожу губами, будто выпиваю. Откуда такая безудержная жажда? Откуда у меня потребность в тебе, Марти? Я буду только твоим — этой ночью и до конца моей жизни. Однажды ты узнаешь правду и уйдёшь. Но я не смогу бросить тебя, не смогу себя заставить совершить то, что меня убьёт. Мне всегда будет мало тебя, твоих губ и прикосновений. Я умру без тебя, будто одним махом внутри оборвут провода. Сердце замкнет, загорится и сопреет. Пустой сосуд выбрасывают на мусорку, когда истекает его срок годности. У моей любви нет срока годности и давности. У моей любви есть только одно течение — бурливое, стихийное, горячее. Только ты, Мартино. Всегда будешь только ты. Я запомню хмель твоих поцелуев и жаркие ладони на моей спине. Запомню твой хриплый шепот и глаза, затянутые дымкой желания. Ты был только моим в эту ночь, и мы вплотную подошли к краю. К последней грани счастья, которое может свести с ума. Я давно сошел с ума, и ты виноват в этом лишь отчасти. Засыпая на твоем плече, я слушал, как громко стучит твоё сердце. Твое тело укрывало тепло моего дыхания, и мы были едины. Только ты и я, без шанса отмотать время обратно. Погружаясь с головой в вечность, чтобы спастись. Я не смог тебя спасти, но хотел бы заснуть навечно только в твоих объятиях. Ты знаешь, что раньше я не испытывал подобного ни с кем. Разум не слушается меня, когда я позволяю себе быть счастливым. Но рядом с тобой, Марти, я никогда не смог бы остаться несчастным. Ты — мое главное счастье и ключ к спасению. Ты сможешь спастись от меня? Я смогу спастись без тебя? Нет. Наша любовь не умрёт. Когда я прикасаюсь к тебе губами, я слышу, как твой голос всю ночь отдаётся эхом для меня.