Коротко о главном

      Рома сидит за столиком кафе уже пятнадцать минут, цедит чашку американо и лениво разглядывая вид, что открывается с панорамных окон пятьдесят четвертого этажа. Там внизу кипит жизнь — многокилометровые пробки из машин, которые, как всегда куда-то спешат, поезда ласточек развозят пассажиров по домам, люди, снуют куда-то по своим делам, а он ждет. Ждет человека, которого не видел никогда в своей жизни, но согласился пойти с ним на свидание. Рома задумывается над тем, как бы мог выглядеть этот загадочный Илья, обладатель очень приятного голоса. Высокий он или низкий? Какого цвета у него волосы: светлые или темные? Может у него голубые глаза? Или карие, как у него самого? Худой он или полный? Роме почему-то сложно представить, фантазия упорно отказывается работать.              Зобнин чувствует какой-то легкий мандраж перед этой встречей. Нет, это не волнение, когда поджилки трясутся от страха. Просто последний раз он ходил на первое свидания так давно, что страшно вспомнить. Да и после не самого приятного расставания со своим бывшим, он и думать не мог, чтобы начинать какие-то отношения. А тут сам того не понимая согласился, да еще и с абсолютно незнакомым парнем. Может виной тому был утерянный телефон или любопытство к чему все это в итоге приведет?              Рома так погружается в свои мысли, что и не замечает, как напротив него садится молодой человек, а рядом с ним самим оказывается его потерянный телефон. Зобнин поднимает взгляд и теряет дар речи, потому что Илья оказывается не то чтобы красивым, а очень красивым.              — Привет, Рома, — говорит он, мягко улыбаясь, а Рома просто залипает на его скулах. Потому что это его маленькая слабость — острые, точеные скулы.              — А, да, привет, — наконец, приходит в себя Зобнин, — спасибо за телефон.              — Ну простым спасибо ты от меня не отделаешься, ты ведь понимаешь?              — Да-да, я помню — свидание, — улыбается Рома, полностью приходя в себя и привыкая к тому, что его вчерашний собеседник очень привлекателен и очень даже в его вкусе.              — Все хорошо? Ты как-то странно на меня смотришь, — Илья вопросительно приподнимает бровь.              — Да, все прекрасно.              — Наверно странно, вот так — мы говорили вчера по телефону, ты уже представил меня, а тут бац и я появляюсь и совсем не такой, как ты меня у себя в голове уже нарисовал, да?              — С чего ты взял, что я тебя как-то себе представлял?              — Ну твой красноречивый взгляд сказал это за себя, — усмехается Илья, удобнее устраиваясь на своем кресле.              — На самом деле ты даже лучше, — пожимает плечами Рома, немного смущаясь, но все же нет смысла отрицать очевидного, — я бы сказал перебор.              — Серьезно? Можно я сочту это за комплимент? Потому что еще никто не называл меня слишком красивым.              — Думаю, что можно, — улыбается Зобнин.              — А у тебя красивая улыбка.              — С-спасибо. Наверно, — комплимент заставляет Рому слегка покраснеть, — черт, я чувствую себя прыщавым подростком, который смущается от комплиментов.              — Но это просто констатация факта, — замечает Илья.              — Вообще, все это очень странно.              — Что именно?              — Я тебя совсем не знаю, ты меня не знаешь, но вот мы сидим тут и у нас вроде как свидание.              — Ну, а если это сама судьба пытается нас свести? –облокачиваясь на локти, Илья смотрит своими пронзительно зелеными глазами, — нужно же было ей как-то нас столкнуть.              — Подкинув тебе мой телефон? — Рома не может не улыбнуться снова.              — Ну такие у нее странные методы. Хорошо, что ей не захотелось, чтобы я пролил на тебя кофе, например.              — Вчера какой-то идиот так и сделал, — морщится Зобнин, вспоминая вчерашний неприятный инцидент.              — Вот видишь, тогда бы ты звал меня идиотом, а не красавчиком!              Рома не выдерживает и начинает смеяться. Илья не выдерживает и делает тоже самое.              — Так, а теперь серьезно, Роман, — говорит Илья, отсмеявшись.              — Как официально! — фыркает Зобнин.              — Я официально заявляю, что вы задолжали мне свидание. Вернее, напоминаю.              — А сейчас мы не на нем?              — Сейчас мы просто треплемся ни о чем. Свидание нас только ждет, — Илья смотрит на часы, — примерно через два часа.               — Но у меня еще работа. Меня ждет клиент, — Рома немного привирает, на самом деле с клиентами на сегодня покончено, а вот работу никто не отменял.              — Перенеси его на завтра, — пожимает плечами Илья.              — Вот так просто? Просто перенести?              — Скажи долг превыше всего.              — То есть мы идем куда-то на загадочное свидание и это не обсуждается? — прыскает Рома. Такая настойчивость Ильи ему даже нравится. При этом он четко чувствует то, что, если он откажется, Илья примет это.              — Считай, что так.              — Хоть намекни чего мне ожидать?              — Все узнаешь на месте! Пошли!              Они выходят из кафе, спускаются на парковку и садятся в машину. Рома устраивается на пассажирском сидении рядом с Ильей и вопросительно на него смотрит, надеясь, что сейчас-то ему расскажут куда они едут. Но тот лишь качает головой, мягко выруливая на дорогу. Поэтому Роме ничего не остается, как спросить у него что-то отвлеченное, не касающееся места, к которому они направляются, и обнаружить, что с Ильей приятно не только разговаривать, но и посмеяться над каким-нибудь тупым приколом. Так они болтают всю дорогу, подкалывая друг друга, но, когда они выезжают на шоссе, Роме становится не до смеха. Не то чтобы он боялся, да и Илья не похож на маньяка, что увозит своих жертв в лес, просто ему становится не по себе.              — Ну и куда мы едем? — настороженно спрашивает он.              — Ромка, я не маньяк и не брошу тебя где-то посреди дороги, — спокойно говорит Илья, словно прочитав его мысли, — просто доверься мне.              И Зобнин верит. Что-то есть в глазах его нового знакомого такое, что ему веришь беспрекословно. Может быть спокойная уверенность и еще бесконечная нежность во взгляде, когда он смотрит на него. Рома понимает, что ему определенно Илья нравится. И спустя пару минут ему уже плевать куда они едут и что их ждет. Ему просто нравится проводить время с ним.              Когда спустя час они, наконец, паркуются возле огромного поля со взлетными полосами до Ромы начинает доходить куда его привезли.              — Аэродром, — это скорее утверждение, чем вопрос.              — Аэродром, — повторяет за ним Илья, — надеюсь ты не боишься высоты.              — И ты спрашиваешь об этом только сейчас? Когда мы уже на месте?              — Ага, — довольно улыбается Илья, а Зобнин на это закатывает глаза, — но учитывая, что ты сидел сегодня в кафе и спокойно наблюдал за городом из окна пятьдесят четвертого этажа, я сделал вывод, что это не должно стать проблемой.              — Офигеть ты Шерлок! — качает головой Рома, пытаясь скрыть улыбку.              — Так пойдем, мой Ватсон! Нас уже ждут! — Илья протягивает ему руку, а Рома, не задумываясь, ее берет.              Их дожидается небольшой белоснежный кукурузник и пилот, что стоит, облокотившись о борт.              — Ну наконец-то! — говорит он, пожимая руку Илье и с любопытством оглядывая Рому, — я думал не дождусь.Идите переодевайтесь и полетели уже!              Вскоре они взлетают. Рома в маленькое окошко наблюдает, как удаляется от них земля и дома, здания и сооружения становятся маленькими точками. Они одеты в специальные костюмы, а за спиной Ильи парашют. Зобнин еще не до конца осознавший, что его ждет удивительно спокоен.              Набрав нужную высоту, пилот командует им, что можно прыгать. Илья пристегивает Рому к себе и открывает дверь самолета. В салон тут же врывается ветер, который глушит испуганный и судорожный вскрик Зобнина. А когда он смотрит вниз, то и вовсе задыхается от страха и паники, что мгновенно его накрывает.              — Высота четыре тысячи метров, — кричит ему в ухо Илья, пытаясь перекричать ветер.              — Сколько? — едва ли, не переходя на визг, переспрашивает Рома. Вот нафига он вообще сюда полез?              — Четыре километра. Все нормально?              — Нет! Нет, ничего не нормально. Я хочу вниз!              — Ну мы как бы туда и собираемся, — в голосе Ильи насмешка.              — Нет-нет-нет, я передумал! Передумал, блин! — сердце Ромы стучит где-то в горле.              — Да все будет прекрасно! Тем более у меня есть опыт в этом деле!              — Правда?              — Да! Это будет уже мой второй прыжок! — совершенно серьезно признается Илья.              — Черт, Илья! Это не смешно, совсем не смешно! — Зобнин пытается выровнять дыхание.              — Рома, послушай, — горячий шепот, раздающийся над ухом заставляет замереть, — все будет хорошо. Я тебе обещаю. Доверься мне, как доверился тогда, когда согласился сюда приехать. Веришь?              Рома не в состоянии что-либо ответить, поэтому просто энергично кивает головой.              — Если вы сейчас не прыгнете, я выкину вас сам из самолета! — кричит им пилот, которому явно надоело это слушать.              — Готов? Давай насчет три. Раз, два… — и они прыгают. Первые несколько секунд Рома заходится в крике ужаса, а потом. Потом чувствуя ощущение полета и свободного падения и то, как ветер треплет ему волосы, заставляет кровь по венам бежать быстрее. Адреналин накрывает с головой и вот уже сердце бьется в бешеном ритме не от страха, а от безумного восторга, что дает этот полет и близость Ильи, что одной рукой крепко прижимает его к себе. Небольшой толчок дает знать, что парашют раскрылся. Теперь они могут любоваться видом, что расстилается перед ними. Все как на ладони: огромные поля, что раскинулись на много километров, дороги, разбегающиеся в разные стороны, причудливыми узорами-змейками, озеро, кажется отсюда маленькой каплей воды, дома, которые видятся совсем крошечными. Роме хочется кричать от восторга, но кажется он сорвал голос пока орал от страха в первые несколько секунд их полета.              Когда они, наконец, чувствуют твердую землю, Зобнин выдыхает с облегчением. Но от избытка адреналина ноги отказываются его держать и как только Илья отстегивает его от себя, он заваливается в мягкую траву, не переставая при этом счастливо улыбаться.              — Это просто… Просто неописуемо! — говорит он, пытаясь отдышаться, — восторг! Чистый восторг и я чуть не умер от страха!              — Но тебе ведь понравилось? — Илья приземляется рядом, скинув с себя парашют.              — Еще как! А ты правда прыгал во второй раз?              — Без инструктора да, — признается Илья, поворачивая голову в сторону Ромы, который не перестает блаженно улыбаться и невольно залипает на его профиль.              — Ты настоящий псих!              — Будем считать, что это еще одно мое достоинство.              — Определенно достоинство, — смеется Рома, — это правда было прекрасно! Спасибо тебе.              — Ну я заслужил хотя бы поцелуй в щеку? –спрашивает Илья, замечая, как мило алеют щеки Ромы.              — Наверно да, — Зобнин приподнимается и нависает над Ильей.              Рома и правда собирается поцеловать его в щеку, но что-то явно идет не так и он прижимается к его губам. Илья на поцелуй тут же отвечает, с таким напором, что голова идет кругом. Рома прикрывает глаза и растворяется в этом ощущении бесконечного блаженства и неописуемого счастья, что разрастается в его груди с каждой секундой.              Целуются они долго, до припухших губ и затекшей спины. Все же в траве целоваться может и романтично, но не очень удобно. Рома первым прерывает поцелуй, с улыбкой прижимаясь лбом ко лбу Ильи.              — Как думаешь, я могу рассчитывать на второе свидание? — шепчет ему Илья в самые губы.              — Думаю, что можешь.              Когда Рома думал, что это свидание будет одним из самых необычных он не ошибся. Как и в том, что оно определенно самое лучшее в его жизни.