Без причин и оправданий

— А я говорю Вам — нет. — Мужчина забавлялся, ему явно было смешно от трудящихся и разгневанных мальчишек. — Мужчина, Вы ничего не решаете! Говорите немедленно! — Решаю. Приведите адвоката, тогда разговор пойдет по-быстрее. — Полчаса Аластор, попавший в отделение немногим пару дней назад, повторял одно и тоже, сидя на стуле в комнате допросов. Он уныло осматривал привычные, не меняющиеся из года в год стены комнаты допросов. Почему-то, местные управленцы до сих пор не уловили одной простой истины: Аластора никогда не посадят. — Уведите его! — рявкнул Сэм и, сев в кресло, уткнулся лицом в ладони. Аластор тихо рассмеялся. После его слов два бугая, подхватив под руки альфу, но тут же убрав, встретившись с его взглядом, увели его обратно в камеру. «Идет петух, шатается, кудахчет на ходу, но вот твой хвост кончается, » — мысли бешено прыгали в голове у Винчестера. Погрузившись в свои раздумья, Сэм и не заметил, как в комнату вошел еще один человек. — «Сейчас как…» — Что, напарник, — закрывая за собой дверь, молодой мужчина улыбался, поправляя держащей стаканчик с кофе рукой блондинистые волосы, — не по зубам тебе этот хмырь? — Бальт, — Сэм тяжело вздохнул, принимая протянутый напиток и ставя его перед собой на стол. Впереди так и остался стоять чуть отодвинутый стул, на котором еще совсем недавно сидел тот, чьим попаданием за решетку Винчестер младший грезил каждую ночь. — А я говорил тебе, — спокойно пройдя в глубь кабинета, остановился. — Не связывайся с Броуном. Его уже годами прижать не могут. — на губах Бальтазара лежала дежурная самодовольная улыбка, но мальчишка в серых глазах друга явно видел понимание. — Его адвокат вытаскивает из любого дела. Всем понятно, что не совсем, — тут напарник слегка прыснул, — честным, так скажем, образом. Не знаю, чем они подкупают судью, но ходят слухи, что старый Билл после крайнего дела уехал жить на побережье Флориды. — Ну сейчас-то не вылезет! Аластора поймали на месте преступления! Да еще и с поличным! — Сэмми, давно пора смириться. — Меня. Зовут. СЭМ! Гаденько засмеявшись, коллега покинул комнату. Нет, Бальтазар был хорошим человеком, эмпатичные способности позволяли ему правильно чувствовать людей и вовремя уходить от темы, или же получать желаемое малыми потерями. Но, как известно, умных людей зачастую не обходят скверные черты. Такой у Бальтазара была посмеивание над ошибками других. Сэм души не чаял в напарнике. Смекалистый, смелый, действует наперед. Мужчина долгое время проработал единственным следователем в отделении. Да и не нужен был после его прихода еще один: их городок — место довольно спокойное, не считая припрятывшийся где-то один из филиалов, или же главный, наркобордель. О том, что он где-то в городе — знали все. Но проблем он создавал не особо много, так как сбыт происходил не на территории отведенного Бальтазару участка. Цинично, конечно, но если будет нужно — разбираться с торговлей полезут федералы, но никак не рядовой следователь. В первый день Винчестера приставили в пару к блондину, многие с сожалением вздыхали, понимая, что после длительного сольного блестящего исполнения своих обязанностей, Бальтзар вряд ли захочет напарника, но, на удивление всем, они довольно-таки быстро сработались. Привыкший к своему делу блондин довольно быстро обучил всему нужному мальца и принял его в круг своих друзей. С Сэмом было действительно интересно разговаривать и вести дискуссии. Уже два года они действовали плечом к плечу. Но была на их, казалось бы, гладком пути одна зазубрина и звали её Аластор Броун. Уже пару лет Сэм, не сдаваясь и не слушая старшего коллегу, гонял за ним на всех парах, но адвокат тирана был настолько профессионалом своего дела, что после его работы Аластора отпускали даже без штрафа. Сэм почему-то был убежден, что если убрать с дороги сначала его, то потом поймать Броуна не составит труда. Но ни одну виновность не смогли доказать. — Ну должен ведь быть выход! — Винчестер вскочил на ноги. Его метания по комнате остановила резкая трель мобильника. — Чего?! — даже не посмотрев, кто звонит, ответил молодой следователь. — Воу, Фэмми! Поспокойней. Есть разговор. — Слушаю. — Есть информация по Броуну. — Как раз только что с ним и работал. — И как? — Только зря потратил время. — У нас тоже все прахом. Я общался с Хэнкснам: на инструментах есть отпечатки, но довольно смазанные. Отправили на экспертизу, но оттуда пришел отрицательный ответ. — Ничего удивительного. Как там Новак? — Ребенок? Ну, идет на поправку, рука заживает, ребра все в пластинах, а синяки почти исчезли. Странные, конечно, врачи. Говорят мне: «Вы кто? Член семьи?» Я говорю им «нет», они снова мне свою пластинку, что не могут показать карту незнакомому человеку. Я их спрашиваю, «есть ли у мальчишки родственники?», а они в ответ, что мать скончалась, отца не нашли, а больше и нет никого. Какой-то бред. — На том конце провода послышалось невнятное бормотание и шелест. — Дин? Ты опять за свое? — Отвявысь, Фемми. С утла во лту ни клофки не было. А ты о фём подумал? — Ладно, проехали, на контакте. — Давай, Сэмми.       Дин был единственным человеком, которому Сэм позволял называть себя так по-детски. Винчестер старший, можно сказать, воспитал его. Когда Сэмми было полгода, какой-то домушник забрался к ним в дом. Отец сидел внизу с Дином и смотрел бейсбол, семейство готовилось ко сну. Мэри Винчестер зашла в комнату с младшим сыном на руках, малыш уже заснул и тихо посапывал на плече у женщины. Нежно погладив ребенка, омега положила того в люльку и, тихонечко качнув, отправилась к себе. Перед сном Мэри всегда задвигала шторы в детской, но в тот день что-то пошло не по плану. Выйдя из своего убежища, домушник направился прямиком к главной комнате. Тогда омега и услышала шаги. Она была абсолютно уверена, что муж с первенцем сидят в гостиной. Взяв в руки первый попавшийся предмет, а именно подсвечник, женщина шагнула в детскую, аккуратно придерживая дверь. От неожиданности грабитель подпрыгнул и выронил фонарь, от испугу толкнув женщину. Свечи неудачно качнулись, упав прямиком на хозяйку. Огонь зацепился за край атласной ночнушки. По дому разнесся поистине душераздирающий крик, и мужчина, под шумок, смылся через окно. Джон внёсся в комнату, и его взгляду предстала весьма устрашающая картина: жена сражалась с распространяющимся по себе и комнате огню, он перешел на волосы. Маленький Сэмми рыдал и истерил, глядя на мать. Быстро отдав младшего сына четырехлетнему Дину, альфа кинулся спасать свою жену. Огонь клоками выпаливал волосы женщины, ночнушка уже почти догорела, оставляя после себя уродливые ожоги. Мэри скончалась от болевого шока, не дождавшись приехавшей скорой. Маленький Дин, с младенцем на руках, плача, но тихо напевая «Hey, Jude», клялся, что защитит любой ценой любимого младшего братишку. Малыш тихо посапывал, не зная, какую потерю сейчас понесло все семейство Винчестеров. С тех пор Джон колесил по стране, не в силах остановиться где-то больше чем на один месяц. Дин учил Сэмми ходить, говорить, читать, писать, всему, чему обычно малыша обучает мать. Свой первый шаг Сэмми сделал ему на встречу. Свое первое слово малыш сказал отчетливое «Дин». И читал альфенок вместе с Винчестером, на тот момент средним. Дин отдавал все малышу. А Джон, ну, что можно сказать о Джоне? Он спился. Заливал свое горе спиртным, уделяя детсям все меньше и меньше внимания, выполняя исключительно карательное воспитание. Преступника ни он, ни полиция так и не нашли. И когда Дину было 20, он скончался. Алкогольное отравление. Скорая так и не успела приехать. Опять. **** Кастиэль лежал в палате, бездумно глядя в потолок. Шла уже вторая неделя его прибывания здесь. И чем больница отличается от подвала? Те же четыре стены, то же лишение свободы, такая же дрянь вместо еды. Верните его обратно в нормальную жизнь. Но был один ключевой момент. Тот самый зеленоглазый незнакомец. За все время проведенное здесь, Новак так и не узнал, как же зовут этого мужчину. Но русый почему-то прекрасно знал, кто такой Кастиэль, что с ним случилось, и как идут дела с Аластором. Кастиэль, бывало, интересовался, как там поживает его бывший член семьи, но его весь его интерес сходил на нет, стоило вспомнить нового человека. На все вопросы мальчишки, тот лишь всучал ему очередное яблоко или сок из него же. Новак уже так привык к незнакомцу, что даже не замечал, когда тот приходил, воспринимая его появление, как что-то собой разумеющееся. Кастиэлю было нечасто было плохо, но почти каждую ночь его мучила бессонница или кошмары, он метался по постели, пытаясь свыкнуться с ощущениями вины и страха. Все заканчивалось тем, что Новак нажимал на кнопку, прибегала медсестра и вкалывала ему спасительную дозу снотворного. И лишь в чудодейственной неге омеге не снился один и тот же момент: раз за разом он возвращался в тот злополучный день, когда все пошло прахом, а он оказался в подвале. Глаза Аластора сияли в темноте, везде эхом раздавался его голос, повторяющий одни и те же фразы, призывающий его к одному простому действию, но тот не поддавался. Терпел дряное обращение, помои вместо еды, холодную подстилку, вместо удобного матраса. Кастиэль вновь и вновь кричал, истерил и терялся во тьме. Как заверил Винечтера мистер Ширли (психотерапевт мальчишки), Кастиэлю предстоит пройти длительный курс восстановления. Вот и сейчас, лежа на спине и глядя в потолок, омега не заметил появления мужчины. — Страдалец, — тихо позвал Кастиэля альфа, сев на краешек кровати. В ответ лишь тишина. Новак знал о его приходе, он слышал все его слова, но отвечать не было желания. — Опять молчишь? Тогда говорить буду я. Я ведь не просто так сюда прихожу… — А зачем? — мальчишка тихонечко повернул голову в сторону мужчины. — Все-таки заговорил. — Отвернувшись к тумбочке, мужчина проверил наличие воды. - Почему тогда первое мое обращение пропустил? — Думал. — О чем? — О Вас, — Кастиэль привстал на локтях, взглядом вцепившись в собеседника.— Кто вы такой? Как узнали обо мне? И почему никогда не отвечаете на мои вопросы? Как много Вы обо мне знаете, и какое участие принимаете в деле? Я полагаю, что Вы как-то с ним связаны, не стали бы просто так сюда приходить. — Интересные догадки. Пока предпочту промолчать. — А когда Вы расскажете? — Когда наступит время, тогда и расскажу. — мужчина улыбнулся, глядя в рассерженное лицо. Омега вздохнул и упал обратно в подушки, понимая, что ему вряд ли сегодня ответят. А хотелось сейчас и немедленно! — Как Вас зовут? — мальчишке было крайне скучно, он уже не знал, как выпытать хоть малейший клочок информации. — Дин, — легко усмехнувшись, ответил незнакомец. — И давай на «ты»? — Хорошо. Кстати, а зачем Вы… - мальчишка не успел договорить, встретившись с недовольным взглядом Дина. — Простит-… Прости. Зачем ты пришел? — Проведать тебя. Узнать, как ты себя чувствуешь. Новости рассказать. — Почему? — Что «почему»? — Почему ты так обо мне заботишься? Кто ты? — Ну… Я причастен к твоему спасению, мне интересно узнать, как ты себя чувствуешь. О твоем самочувствии мне перестали рассказывать. В глазах мальчишки промелькнула искорка. "Значит он занимает не ведущую роль в расследовании или же вовсе не является полицейским" Он получил крупинку информации и собирался вытягивать дальше, раз получилось сейчас. — А что ты сделал? Ты был на телефоне? Нет, там была девушка. - Задумавшись, сам себе ответил пациент. - Ты адвокат? Но у меня еще нет дела, чтобы идти в суд. Да и бесполезно. — на лице отложился тяжелый, хмурый взгляд. Настроение медленно исчезало от мыслей. — Знаю! - Мальчишка поднял нос. - Ты тот, кто меня забрал из подвала. Я угадал? — Не надо было тебе говорить. — Но ведь я угадал? — настоял на своем Кастиэль, усаживаясь поудобнее. — Я тебе больше ничего не скажу. Одним рывком Кас добрался до агента. И обнял. Мужчина немного не понял этой реакции. Опомнившись, Винчестер продолжил тихо сидеть, не решаясь пошевелиться. — Спасибо. — тихо проговорил Кастиэль, задумчивым взглядом уставившись на стену за спиной альфы. Наконец, решив, что как-то все немного затянулось, мальчишка отстранился и вернулся в прежнее положение. — Спасибо тебе. — Это моя работа. — Я перед тобой в долгу. — тихо, но уверенно заявил Кастиэль, глядя в ответ. — Что за глупости? — Ты спас мне жизнь. — И что? Я каждую неделю спасаю людей. И никто не говорил, что обязан мне и будет в долгу. Это моя работа, Кас. — Значит я буду первым. Я упертый — И что мне с тобой делать, баран упрямый? — Ничего. Принять, что теперь на свете есть обязанный тебе человек. — Ну, раз ты мне обязан, то ешь суп. Врачи сказали, что ты вообще отказываешься от еды. Что-то происходит? — Нет, все хорошо. — в глазах вернулась тоска и потерянность, что была у парня когда Дин вошел в палату. — Ну вот и хорошо. Давай, бери суп и ложку. Вкусно ведь, да? Омега тихонечко отхлебнул из ложки темно-оранжевой жидкости и кивнул головой. Конечно Дин не поверил его словам. Он может и родился ночью, но уж точно не вчерашней. Наблюдая за мирно поедающим суп мальчишкой, мужчина думал, что же с ним происходит. Он был уверен, что это связано с Аластором. Но, вот, что происходит, он не знал, слишком странно вел себя. Глянув на часы, альфа понял, что уже опаздывает на смену. — Засиделся я с тобой. И не заметил как час прошел, — улыбнулся мужчина. — Уже уходишь? — Такая у меня работа. — Ладно, — вздохнув, продолжил есть Новак, уже переключая внимание на идущие по кабельному мультики. — Эй, Кас. — мальчишка оторвался от занятия, приподняв брови. — Хочешь, я завтра к тебе приду? — А можешь? — Конечно могу. У меня завтра выходной. Может вытащу тебя куда. — Но мне же нельзя… — Я попробую договориться, — подмигнул мужчина и, махнув на прощание, вышел из палаты. Закрыв дверь, Винчестер сразу же отправился к глав.врачу. Ему было необходимо выяснить пару вопросов, но он понимал, что вряд ли ему, конечно, ответят. Пройдя немного по бежевому коридорчику, альфа свернул за угол и оказался перед темно-коричневой дверью, с аккуратно выведенной табличкой «Доктор Милс».