***
Караван успешно был сопровождён до границ города, где Гильдия и представители местных властей выделили жителям временное жильё. Такое случалось редко, так как деньги выделять приходилось из казны, однако потеря целой деревни и посевных площадей ударили бы по небольшому пограничному городу гораздо сильнее. После особо жестокой резни на границах примерно десятилетие назад, Смотритель позаботился о том, чтобы в подобной ситуации сохранить если не деревню, то хотя бы жителей. Крупное соединение из десятка полноценных групп опытных авантюристов и небольшого отряда городского ополчения выдвинулись к месту сражения. По прикидкам следопытов, гоблинов было около сотни, и никто не горел желанием вылавливать потом этих тварей по всей округе. Расы Порядка намеревались покончить с лордом-гоблином и ордой одним сражением. Колдунья и остальные новички в её группе уже успели догнать ударный отряд, завершив миссию по сопровождению, а их знакомая со странными глазами так и не вернулась. Маг была обеспокоена и с трудом заставляла себя вслушиваться в своеобразный брифинг, который проводил самый опытный авантюрист серебряного ранга — Бронированный Воин с двуручным мечом… Ей было тревожно на душе и очень не понравилось то, что они увидели, подходя к деревне. — Чтоб меня трольчиха любила! — в шоке выговорил Копейщик, и некому было возразить…***
Апостол зло скрипнула зубами, но нашла в себе силы поднять слегка дымящееся и дрожащее тело. Она взяла в одну руку щит, чтобы прикрыть себя. Второй рукой разорвала большой мешок муки и, схватив его, разметала и бросила себе под ноги, поднимая белый туман пыли. Она взяла ещё упаковку муки, разорвала и бросила её примерно перед собой. Клубы мелких частичек полностью перекрыли обзор, так что даже сама вампир не могла видеть сквозь такую плотную завесу. Она разорвала следующую упаковку… Отряд паладинов немного замедлился. Определённо тут происходило какое-то сражение, но Карающая Жрица не стала разбираться, приказав атаковать нежить. Поднятая мучная завеса паладинов и вовсе не пугала, некоторые личи и вампиры пытались убить их отравляя воздух ядом. Отряд привычно защитил лица специальными подшлемными масками. Они успели заметить несколько трупов мелких гоблинов, но не придали этому большого значения. Что могут противопоставить воинам в тяжёлой броне какие-то зелёные карлики? Ответ пришёл совершенно неожиданно, когда из клубов искусственного тумана огромная дубина обрушилась на одного из паладинов, не успевшего блокировать. Металлический шлем буквально вдавило в тело по самые плечи, ломая кости и круша череп. Мозги и кровь разлетелись в стороны, заляпывая рядом стоящих. Следующий за первым паладином собрат использовал заклинание Святого Удара и в ту же секунду атаковал мечом. Голова гоблина-чемпиона слетела с плеч от свершившейся почти мгновенной мести. Разлетевшаяся мучная пыль создала условия лишь для ближнего боя, когда противники могли атаковать, буквально наталкиваясь друг на друга. Отряд Карающей Жрицы быстро и профессионально перестроился в защитный квадрат. Первые ряды принимали удары, в то время как задние атаковали длинными алебардами или били двуручными молотами. Крепкая стена металла и несокрушимой веры без единой бреши. Мелкие твари набрасывались на ряды щитов, но легко уничтожались элитным подразделением. Мечи рубили и кромсали, не зная жалости к врагам. Однако, когда один из паладинов отвлёкся на мелкого гоблина, из завесы выскочило сразу два чемпиона. Первый с разбегу всей своей немалой тушей врезался в воина, сбивая его с ног. Могучая рука сразу же схватила шлем паладина и с силой вывернула, ломая хрупкую шею. Секундой позже уже сам гоблин-чемпион был пронзён с двух сторон другими святыми воинами в шею и грудь. Однако формация защиты ненадолго была нарушена, и в открывшуюся брешь влетел второй гигант, размахивая огромным топором. Широкая дуга в исполнении чемпиона прорезала ряды воинов, калеча и убивая сразу нескольких, прежде чем очередное заклинание убило его. Крепкие мужи, настоящие ветераны, стояли непоколебимой стеной воли и бесстрашия. Их орудия разили, не зная страха, они отдавали себя жару битвы полностью и без остатка. Карающая Жрица массово лечила раненых, за секунды заживляя даже глубокие раны, а сопровождающий её Колдун постоянно поддерживал девушку своей защитой. Орда гоблинов ответила яростным безумием и животной жаждой убийства. Они бросались на мечи, лишь бы позволить другим нанести смертельный удар. Твари рычали, сокрушали своими примитивными, но не менее смертоносными орудиями, вгрызались в глотки зубами и валили на землю, чтобы растоптать. Как и пристало трусливым тварям, они не стесняясь давили числом. Каждый паладин сокрушал перед смертью нескольких и зачастую забирал с собой чемпиона. Хоть гоблинов и была орда, но ряды их сильно сократились ещё до битвы с отрядом святых воинов. Наконец Карающая Жрица призвала чудо в последний раз, вновь подняв верных паладинов, вновь вырвав их из-за грани смерти. И тогда орда гоблинов почти дрогнула. Все мелкие твари пали, остались лишь несколько чемпионов и превосходящее количество людей. Но чемпионы оскалились в усмешках. Это был не конец. Мучная пыль медленно осела, и Карающей Жрице с Колдуном предстала огромная фигура, возвышающаяся даже над чемпионами… Говорят, что при встрече с ним сильнейший воин в лучшей экипировке будет раздавлен в своих же доспехах… Говорят, что могущественный Волшебник пытался сразиться с этим монстром, но был превращен в пепел более сильной магией… Говорят, умелый лучник расстреливал его, пока у него не кончились все стрелы, и тогда он сломал лук стрелка и вонзил обломок ему в глотку. — Огр, — в ужасе выдохнула Карающая Жрица, сжимая свой посох с изображением солнца. — У него высокая регенерация, всем по моей команде одновременно атаковать заклинаниями его!..***
Апостол просто прыгнула в ближайшую яму с кольями, используя свой простой щит в качестве защиты, а сверху прикрылась тушей мёртвого волка одного из Наездников. Кто-то даже пару раз ткнул длинным копьём в яму в качестве проверки, но наконечник из кости вонзился лишь в плоть погибшего животного, немного запачкав доспех. Из-за плохой видимости её так и не заметили. Когда орда интуитивно прошла, Вампир быстро выпрыгнула из ямы, применив свой щит как опору. Пользуясь сражением в стороне, как отвлечением, она попыталась скрыться, пока мука окончательно не осела. Она бежала быстро и осторожно, чтобы не привлечь внимание. До здания башни амбара осталось совсем немного, однако за ней уже наблюдали. Огромный топор просвистел в воздухе, но из-за шума битвы и всё ещё плохого состояния после святой атаки Апостол среагировала слишком поздно. Прочный доспех не выдержал удара, и из спины брызнула чёрная кровь. Споткнувшись и упав, она тихо зашипела. Вся правая сторона вспыхнула пламенем боли, дыхание сбилось, и некромант тяжело закашлялась. Правая рука также отказала, а зрение размылось. Магический меч выпал из ослабшей хватки. Каким бы могущественным не был артефакт, если хозяин не мог даже поднять его, то это была просто острая железка. — Так-так, — прошелестело где-то в стороне, — неужели наш герой хочет трусливо сбежать? Она тяжело выдохнула и поднялась на четвереньки, продолжая ползти к амбару, оставляя грязный кровавый след. — О, ну что же ты, — обманчиво заботливо произнёс низкий грубый голос, заметно приблизившись, — после такого приветствия разве, как гость, я могу оказать меньшую любезность? Она ничего не говорила. Тело агонизировало ещё сильнее, чем после атаки клирика. Вампир с трудом протолкнула своё изувеченное тело внутрь амбара, но враг уже был рядом. Когтистая рука ухватила рукоять боевого двухстороннего топора, отшвырнув её тело пинком. Таким образом тварь вернула своё трофейное оружие. — Что такое? — Лорд Гоблин уже больше не сдерживался. Голос его сочился ядом, переходя на злобное шипение. Слюни свисали с клыкастой пасти. Наслаждаясь унижением противника, он пнул побеждённого ещё раз. Она болезненно вскрикнула, больше не в силах сдерживаться; пальцы скребли по земле, оттягивая тело вампира к другим воротам с противоположной стороны амбара. Она была терпелива. — Разве это крик? — лидер орды садистски рассмеялся, вальяжно, словно хозяин, заходя внутрь помещения. — О, ты познаешь, что такое настоящая боль! Не жди лёгкой смерти — я буду резать тебя по кусочкам. Медленно. Очень медленно. Он был очень смышлёным. Уже в детстве он умел использовать человеческие слабости. Когда авантюристка убила всех взрослых в его маленьком и слабом гнезде, гоблин расплакался и начал звать маму. Эта дура поверила, опустила меч и повернулась к нему спиной. Тупица, он лично сожрал ту самку, что произвела его на свет! Он схватил камень и, прыгнув, ударил эту авантюристку по затылку. Он бил её по голове, пока прекрасное лицо девушки не превратилось в кашу. И тогда он возглавил оставшихся детёнышей… Оставляя кровавый след, Апостол доползла до двери и с некоторым трудом, но всё же поднялась, опираясь на стены амбарной башни. — Сначала руки или ноги? — задумчиво протянул Лорд Гоблин, без видимого усилия указывая на неё своим массивным оружием и делая шаг вперёд. — Пожалуй, из уважения к твоей храбрости я позволю тебе самому выбрать, — он мерзко и победно захихикал. Вампир, облокотившись спиной о дверь, медленно одной рукой сняла шлем. Волосы, запачканные кровью, налипли на бледное лицо, чёрная кровь лилась с тонких губ, но она улыбнулась. Улыбнулась, обнажая свои клыки. — Самка? — хохотнул гоблин, похотливо оскалившись, и сделал ещё шаг. — Прежде чем разрезать, я отдам тебя своим прислужникам — ты будешь удовлетворять каждого, пока нам не надоест. Да. Он уже видел таких. Самки, что считали себя сильными. Некоторым даже удавалось победить его. Он падал на колени и вымаливал прощение, обещал уйти и никогда больше не причинять вреда людям. Конечно он врал. Врал, что лишь нужда и лишения заставили встать на путь грабежа и насилия. И эти идиотки велись… А потом, когда они расслаблялись, уверенные в победе, он сокрушал их. Он насиловал их, истязал, унижал, пока воля девушек не была окончательно сломлена. Он мучительно убивал каждую. И когда те, кто были обмануты им, спрашивали «за что?» или «почему?», он насмехался над их глупостью и доверчивостью. Все самки годны лишь на то, чтобы ими пользовались! И он заставит кричать эту, выжжет её глаза, погружая в вечный мрак, откусит пальцы, сломает кисти, раздавит ступни. Она сильно ранена: основная рука не функционирует, зрение всё ещё немного плывёт. Сильная кровопотеря и глубокие раны. Она не умрет от такого ночью, но и сражаться более не способна. Апостол посмотрела на противника: он был полон сил, быстр, умел обращаться с огромным топором, а тело было защищено качественной бронёй. Шансов нет. Кости сегодня выпали определённо не в её пользу. Но она никогда не полагалась на удачу и ей было плевать на волю богов. — Сколько? — прокашлявшись, тихо спросила она, когда гоблин приблизился ещё на шаг. — Что? — Лорд насторожился, не чувствуя в своей жертве привычного и любимого отчаяния и страха. Опыт и интуиция подсказывали, что эта девка всё ещё опасна, но он был уверен в своих силах и хорошо знал, насколько серьёзно ранена жертва. Он совершенно точно победит, не было ни единого повода сомневаться. Она сжала шлем сильнее, её хищные глаза наконец смогли более-менее сфокусироваться. Вампир со всей возможной силой бросила шлем в рычаг, активируя подачу. Зерно сверху посыпалось мощным потоком, поднимая пыль. Тяжёлая струя, внезапно обрушившаяся прямо на голову, сбила Гоблина Лорда, заставив припасть на колени под эффектом внезапности и подавляющей массой. Он всё же успел скооперироваться и вновь метнуть свой ужасающий топор прямо в Апостола. У неё уже просто не было ни сил, ни достаточной скорости реакции, чтобы успеть сделать хоть что-то. С повреждённой грудью, некромант своим телом пробила хлипкую деревянную дверцу ворот амбара и упала на землю. Её тело не шевелилось, а затухающие жёлтые глаза смотрели на два безучастных ночных светила. Лужа чёрной крови продолжала растекаться вокруг. Рука вампира медленно поднялась вверх и показала самый неприличный жест, который она знала. — Сучка! Я порешу тебя! — кричал в бессильной ярости Лорд Гоблин, пытаясь вырваться из ловушки. Тело его было крепко и выносливо, пройдя многие годы суровых испытаний, но ноги вязли в льющемся зерне. Он видел спасительный выход, вот он — лишь протяни руку. Лишь жалкие пять-шесть шагов. Однако Лорд едва мог пошевелиться, застряв, словно в трясине. И хуже всего было то, что он почти не мог вдохнуть из-за поднявшейся пыли и мусора. Зерно продолжало сыпаться, покрыв его по пояс; руки гоблина безуспешно боролись за жизнь, с каждой секундой слабея. Оно сыпалось без перерыва, растекаясь подобно воде, такое безобидное и простое. Голова великого стратега и лидера гоблинов медленно тонула, выкрикивая проклятья, пока бездушное зерно не заполнило его глотку, а пыль — лёгкие. Скрюченная рука ещё некоторое время дёргалась, тянулась вверх в последней надежде на помощь. — Сколько ты сможешь не дышать? — с улыбкой прохрипела вампир, вырывая из себя топор. Шум битвы в стороне холма за амбарной башней стихал. Ей было всё равно, кто победил. Хотелось просто лежать на твёрдой холодной земле. Закрыть глаза и отдохнуть совсем чуть-чуть. Металл кирасы противно скрипнул, когда её руки начали вялую борьбу с застёжками. Апостол морщилась и тихо кашляла, избавляясь от крови в лёгких. Он умрёт вот так? Ну уж нет! Не для того он собирал орду, не для того грезил о власти над целым человеческим городом! Он выживет, он всегда это умел. Если надо, бросит всех, но спасётся сам. Любой ценой. Лорд Гоблин напряжённо заработал рукой, трепыхаясь, словно рыба, выброшенная на сушу. Если он не мог выйти, то, возможно, сможет дождаться своих прислужников? Он изо всех сил работал единственной свободной рукой, выкапывая голову. Ему очень повезло, что достаточно большая часть объёма высыпалась в открытые ворота и его макушку лишь слегка накрыло. Возможно, напади он позже и осеннего сбора было бы больше… Но он был везуч и живуч. Отплёвываясь и злобно шипя, он всё же освободил голову, глубоко вдохнув немного загрязнённого воздуха. Он кашлял и чихал, но всё же выжил. Гоблин Лорд продолжал работать рукой, стараясь высвободиться. Да, он не умрёт столь жалкой смертью! Он отомстит: людишки будут страдать, он сожжёт мужчин на кострах живьём, пока его прислужники будут оплодотворять женщин прямо у тех на глазах. А детёнышей он выпотрошит и развесит их кишки по всем крышам. Шорох отвлёк его от сладостных мыслей о мести. Повернув свою уродливую морду, он увидел её. Грязную сучку, что опозорила его. Чёрная злоба заполнила всё нутро гоблина, разжигая ярость и придавая сил. Когтистая рука заработала ещё активней. Она истекала кровью и слабела. Апостол умирала — целебные зелья были бесполезны для неё. Она медленно ползла к источнику жизни, к единственному живому существу в поле зрения. Лорд ударил её. Расцарапав лицо, он схватил её за волосы и со всей силой погрузил в кучу зерна, намереваясь задушить. Он кричал проклятья. Он сражался за жизнь до самого конца. Рабочая рука вампира мягко, почти нежно обхватила его шею и с невероятной силой подтянула остальное тело. Она впилась в шею живого, пока он рвал волосы, присосалась смертоносной пиявкой, поглощая его кровь и жизнь. Когда Лорд понял, что происходит, то начал бить её по голове, царапать спину, вырывая целые куски плоти из раны. Некроманту даже показалось, что он угрожал жизнями пленниц, но торговался гоблин не с тем существом. Он верещал, зовя на помощь, пока не затих в бульканье. Окончательно. Апостол уверенно поднялась, разминая частично восстановившееся тело. Правая рука всё ещё висела плетью, но зато тело вновь могло функционировать. — Передавай моему богу привет, — прохрипела она, с отвращением сплёвывая теплую кровь гоблина. Наложенная Тишина всё ещё действовала, так что вампир решила не рисковать и отступить. Однако ночь прорезал истошный женский крик, и она всё же аккуратно выглянула из-за амбарной башни, чтобы оценить, кто победил. Все гоблины-чемпионы и прочая мелочь, похоже, были убиты — трупы этих громил лежали вперемешку с погибшими паладинами, храбро стоявшими до самого конца. В низине холма, ближе к деревне, огромный огр сжимал в лапе хрупкую женскую фигуру в бело-золотых одеяниях. Чудовище исполинского размера только что откусило жертве ноги. Клирик кричала, вырываясь из стальной хватки, но борьба была заведомо проигрышной. Карающая Жрица не была слабой и уж точно трусливой. Она плечом к плечу со своими святыми воинами билась против ужасных личей и их армий зомби, против древних вампиров и прочей нечисти. Но ничего из её умений и даров не помогло одолеть огромного огра, так как чудеса её кончились ещё до начала боя. Паладины бы справились, все вместе они бы одолели монстра. Им просто не хватило людей — слишком многие погибли в беспощадной битве с ордой гоблинов. Чудовище сразу же обрушило на их ряды свою разрушительную магию, и оставшимся в живых клирикам пришлось потратить последние чудеса на защиту. Людоед не обошёлся малой кровью: за каждого паладина он жестоко поплатился. Тело огра было испещрено сильными ожогами и многочисленными ранами, с которыми даже его феноменальная регенерация справлялась с трудом. Плоть, может, и зарастала быстро, но вот треснутые и сломанные кости от дробящих молотов уже нет. Монстр тоже устал, и его собственные заклинания были исчерпаны. Но когда осталось столкновение голой мощи мышц, ни один человек не мог быть ему противником. Последней была отважная Жрица. Она билась, достойно, но проиграла, а теперь её медленно пожирали. Апостол лишь ждала — именно Карающая Жрица сдерживала её тёмную магию. Для некроманта не было ни единой причины помогать врагу, любому из врагов. Чудовище повернуло голову, глубоко вдыхая ноздрями ночной прохладный воздух. — Похоже, наш лидер помер, — огр улыбнулся, обнажая окровавленные клыки, острые, словно заточенные ножи. — Сдавайся, воин, или твой командир умрёт. Она не была удивлена, что главным был Лорд Гоблин — огры обладали некоторым умом и хитростью, но всё равно оставались тупыми бойцами передовой, не способными к масштабным действиям, выжидательным акциям и планированию на несколько шагов вперёд. — Доставь мне удовольствие, — вампир лениво подняла оброненный чёрный меч и направилась к последнему противнику. — Как знаешь, — удовлетворённо прогрохотало чудовище, схватив всё ещё сопротивляющуюся девушку за голову, и с лёгкостью свернуло шею, а затем проглотило целиком. — Она кричала столь мерзко, что даже мёртвого бы разбудила, — пошутила в своей манере Апостол, остановившись и начав читать арию заклинания поднятия нежити. — Возможно, у меня и кончились заклинания, но что жалкий воин может мне противопоставить? — огр невероятно ловко и быстро вырвал из земли свой огромный меч с лезвием, длиной превосходящим человеческий рост. Тем не менее он оставался бдительным и осторожным. — Жалкий вампир-предатель, твоя сила — ничто предо мной! — Терпение, я могу противопоставить терпение, — она же наоборот демонстративно вонзила свой меч в землю, — и немного тёмного обаяния. Продолжая держать оружие двумя руками, она начала читать следующую арию призыва проклятого волка. Тёмная дымка струилась вокруг, призывая злых духов в тела павших, дабы восстать против живых. Трупы медленно зашевелились. После смерти Карающей Жрицы силы заклинаний вновь вернулись к Мёртвому Апостолу. Огромный огр лишь презрительно наступил своей громадной, словно телега, ногой, и тело одного из чемпионов, что готово было подняться, расплющило под тяжестью и силой удара. Второй чемпион едва успел встать, когда лезвие меча монстра рассекло зомби надвое с такой лёгкостью, словно прошло сквозь воду. — Глупый некромант, можешь поднимать сколько угодно пешек — я играючи раздавлю каждую, — громогласно рассмеялся монстр, смотря на неё сверху вниз. — Насколько долго ты сможешь задержать меня? Меня, что в одиночку сокрушал армии жалких людишек! Вы — низшие существа, годные лишь стать моей пищей и развлечением! Ну и болтун, лениво подумала она. — А кто сказал, что мне нужны ещё пешки? — чуть склонив голову набок, вампир привычно посмотрела на оппонента своими змеиными глазами. Меч выпал из рук. Его колени подогнулись, и он упал на землю. В глазах чудовища читалось неподдельное удивление и забрезжил ужас от осознания. — Что? — неверяще прошептал огр, хватаясь за грудь. Голос его дрогнул в наползающем липком страхе. Она воскресила трупы внутри его чрева, и зомби разорвали внутренности огра изнутри. Тот же принцип, что с китовым усом. Тупой баран всегда жрал своих жертв слишком большими кусками. Вампир продолжала медленно подходить, пока огр с немыми проклятьями на устах заваливался на бок. — Постой! — в панике захрипел он, — Я признаю твою силу и молю о пощаде. Именем бога Хаоса, мы же собратья по вере! — Я здесь не для того, чтобы остановить тебя, — она приблизила своё равнодушное лицо ближе к морде чудовища. Его ещё теплое дыхание, смердящее кровью и внутренностями, и её холодное, безжизненное не дыхание. Лезвие чёрного меча опустилось прямо в глаз огра, пробивая его мозг. — Я пришла уничтожить тебя, сосунок. Затем она вонзила меч ещё несколько раз в шею, повреждая позвоночник и отделяя голову. Веки налились тяжестью, а тело стало ватным. Вампиры могли быстро регенерировать, но при получении значительного урона требовалось впасть в состояние комы. В беспробудный сон, в котором их тела становились беззащитными. Она оттягивала сколько могла, но слабость взяла верх в неподходящий момент, не давая возможности спрятаться. Тело Апостола качнулось и безвольно рухнуло прямо в грязную от крови землю.***
Он трусливо прятался в тенях, пока остальные умирали в бою. Он был умнее других гоблинов, всегда ухитряясь встать в безопасном месте и нападать только со спины. Он не стал откликаться на призыв своего лорда о помощи не из трусости, а из алчности и зависти. Он решил дождаться развязки и пировать на чужом труде. И всё сложилось как нельзя лучше: враги, эти мерзкие гладкокожие, закованные в металл, были уничтожены. Жаль, конечно, что красивая самка в белых одеяниях была съедена, но нет худа без добра. Хитрый гоблин крадучись выбежал на поле боя. Большие, немного выпуклые глаза выискивали возможную угрозу, но вокруг была мёртвая тишина. Мелкий зелёный карлик радостно подбежал к свалившейся самке и победно оскалился. Кривой кинжал медленно опустился, разрезая её одежду. Похоть одурманивала, заставляя истекать слюной. Свежая самка, он воспользуется ей, а затем убьёт и станет новым лидером в гнезде. Но этого показалось ему мало: он хотел, чтобы пришедшие жители увидели его гнев, хотел отомстить за своих мёртвых товарищей, хотя ни на секунду не почувствовал вину за то, что сам стоял в стороне. Такова была извращённая злая душа у этих существ. Он вонзил лезвие ей в лицо, уродуя. Да, он изуродует защитницу до неузнаваемости, и так будет с каждой самкой, бросившей ему вызов! А затем мир вдруг потемнел. Гоблин, наверное, удивился, когда его жизнь, которую он видел долгой и счастливой, так резко и неожиданно оборвалась. Проклятый волк разжал челюсти, отбрасывая труп. Фамильяр, которого призвала вторым заклинанием Апостол, был недвижим и ни на что не реагировал, так как единственный действующий приказ подразумевал охрану тела. Пока гоблин не наносил телу урон, нежить не реагировала. Тело вампира так и осталось лежать до самого рассвета…