***
Я не помню как, пересилив себя, поднялась с холодного пыльного пола и поплелась в сторону дома. Превозмогая жгучую боль в левом плече, я еле перебирала ногами. Пришлось скрываться между домами, ища более безопасный путь, чтобы добраться до дома. Вряд ли жители Дерри оценили бы такую картину: по улице, шатаясь и еле держась на ногах, идет женщина с окровавленным плечом… Зажав еще свежую рану правой рукой, я сумела добраться до дома незамеченной. Возможно, мне не стоило сейчас приходить сюда, но другого выхода у меня не было… Пойти в больницу? Вряд ли бы мне там оказали быструю помощь, да и что бы я сказала в ответ на вопрос, что со мной приключилось? Собака укусила? Тихо отперев дверь ключом, я медленно зашла внутрь, боясь того, что меня увидит Генри. Но, к моему счастью, сына не было на первом этаже. Оглянувшись, на комоде возле двери я заметила записку…Ушел гулять с Маргарет. Скоро буду дома. Генри.
Слава богу… О такой удаче я могла только мечтать. Пока Генри нет дома, я смогу быстро перевязать рану, а завтра, возможно, обратиться в больницу. Захватив с собой аптечку, я быстро поднялась наверх. Снимая с себя кофту, я поморщилась от неприятных ощущений. Да-а, теперь моей одежке лежит прямая дорога в мусорку… Взглянув на себя в зеркало, я еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть. В области плеча красовалась большая кровоточащая рана, а кожа вокруг нее местами сильно покраснела. Следы, из которых тонкими струйками еще сочилась кровь, были похожи на удары острым ножом. *Спасибо тебе, гребаный клоун, что хоть не оторвал мне всю руку целиком…* Судорожно вздохнув, я трясущимися руками намочила кусок ваты обеззараживающий лекарством и аккуратно приложила его возле раны. Жгучая волна невыносимой боли в миг пробежалась по руке и громкий крик вырвался из моей груди. Я с силой стиснула зубы и, тяжело дыша, продолжала промакивать кожу ватой с лекарством. С каждым новым прикосновением я ощущала боль и жжение, от этого на глазах выступили горькие слезы. Когда с этим было покончено, я облегченно выдохнула и перевязала руку. Теперь никто не увидит моей кровоточащей раны… Я обессиленно упала на кровать, силы покидали меня с каждой минутой. Закрыв глаза, я быстро провалилась во тьму, уснув крепким сном.***
Из царства снов меня вырвал голос сына на первом этаже. Я медленно открыла глаза, приходя в себя. Сквозь пелену тумана я слышала, как Генри зовет меня, но, не получив ответа, стремительно поднимается вверх по лестнице. Опомнившись, я быстро подскочила, не обращая внимания на резкую боль в плече, и накинула на себя плед, который удачно подвернулся мне под руку. Краем глаза я заметила, что повязка уже наполовину пропиталась кровью… Главное, чтобы Генри не заметил этого. Поплотнее укутавшись в плед, я натянула улыбку на лицо, когда сын вошел в комнату. — Ты спала, мам? — Д-да… Устала после работы, вот и решила прилечь, пока тебя нет… — как можно увереннее ответила я, — Как погуляли? — Было весело, — с улыбкой до ушей ответил Генри и заключил меня в свои объятия. Я быстро стиснула зубы и напряглась, чтобы не вскрикнуть от боли, когда рука Генри коснулась моего раненного плеча. Нельзя допустить, чтобы сын увидел мою рану… От неприятных покалываний под повязкой было трудно сдерживать болезненные стоны. — Ты проголодался? — еле выдавила я из себя. Генри отстранился от меня и кивнул, а я облегченно выдохнула, когда его рука больше не сжимала мое больное плечо. — Тогда спускайся вниз, сейчас я что-нибудь приготовлю… Бодро кивнув и улыбнувшись, Генри помчался вниз. Я медленно поднялась с кровати и, сбросив с плеч плед, взглянула на повязку. Она довольно сильно пропиталась кровью, но сейчас у меня мало времени, чтобы ее сменить. Нужно дождаться вечера, когда Генри ляжет спать. Тяжело вздохнув, я надела на себя большой свитер. Через него не было заметно очертаний бинта, да и так гораздо удобнее. Я поджала губы, почувствовав, как рана начала вновь неприятно покалывать. В последний раз с грустью взглянув на себя в зеркало, я направилась на кухню, чтобы приготовить ужин. Не знаю, сколько еще мне придется скрывать свое плечо, но его хотя бы можно было спрятать под одеждой, а вот эмоции и страх скрыть будет очень непросто. Теперь я была уверена — этот монстр не оставит меня в покое, пока не получит свое…***
Новый рабочий день тянулся очень медленно. Я на автомате рассказывала детям урок, хотя мои мысли были заняты совсем другим. В школу пришлось одеть объемный серый свитер, чтобы скрыть под ним перевязанное плечо. В нем было неимоверно жарко, но мне приходилось это терпеть, ведь это было необходимо… Единственное, чему я радовалась - этой ночью меня не мучили кошмары. Я смогла хорошо выспаться, невзирая на рану. А сейчас же я сидела у себя в кабинете и заполняла необходимые бумаги, попутно проверяя сданные учениками тетради. Возможно, мне следовало взять их домой и проверить на следующий день, в субботу, но на выходных я хотела как следует отдохнуть и набраться сил, они мне просто необходимы… В голове все смешалось, я не могла сосредоточиться на работе. Глаза невольно закрывались, а ручка то и дело выпадала из рук. Тяжело и судорожно вздохнув, я встала из-за стола и подошла к окну. Легкое дуновение ветра охладило меня, я простояла так несколько минут, наблюдая, как ученики во дворе снуют туда-сюда, о чем-то весело разговаривают и смеются. Эх, беззаботная жизнь… — Увидела что-то интересное? Услышав знакомый бархатный голос, я мягко улыбнулась, опустив глаза. Развернувшись, я встретилась взглядом с Робертом Греем. Он стоял у дверей и мило улыбался мне, скрестив руки на груди. Его строгие синие брюки были идеально выглажены, а серая рубашка подчеркивала сильные руки директора, выделяя каждый их мускул. — Здравствуй, Роберт… — произнесла я, продолжая улыбаться, — Давно я тебя не видела. — За это я должен извиниться, — слегка усмехнувшись, ответил Грей, медленно подходя ко мне, — Я хотел заходить почаще, прости. — Я не осуждаю тебя, — тихо ответила я, чувствуя, как сердце начало биться немного сильнее и быстрее, когда мужчина приблизился ко мне почти вплотную, — Что-то случилось? — А разве должно что-то произойти, чтобы я пришел увидеться с тобой? — игриво подмигнув мне, произнес Роберт. — Наверно, нет, — слегка засмеявшись, ответила я, в смущении опустив глаза, — Я рада, что ты зашел. Сидеть здесь одной, в полной тишине - очень утомительно и скучно. — Значит, я просто обязан развеять твою скуку, — засмеялся директор, проведя одной рукой по уложенным волосам, — Какие у тебя планы на день? — П-планы?.. — Ну, да, — спокойно сказал Грей, словно не замечая моего смущения, — Просто я подумал, что мы могли бы прогуляться вместе, как в прошлый раз… Роберт медленно положил свою руку на мое плечо, от чего по всему телу сразу же пробежалась волна боли вперемешку со стаей мурашек. Приглушенный болезненный стон вырвался из моей груди, но я быстро поджала губы и натянуто улыбнулась. Легкое прикосновение мужчины приносило одновременно и боли, и что-то приятное… Неожиданно у меня начала кружиться голова, я почувствовала сильный жар. Образ директора, стоявшего передо мной, начал быстро размываться, словно я смотрю на него сквозь водяную гладь. — Ты в порядке? — немного обеспокоенно спросил меня Грей, — Джесс, ты побледнела… — В-все х-хорошо… — еле выдавила я из себя, немного отступив назад, чтобы рука Роберта больше не удерживала меня за плечо, — Я… Я просто неважно себя чувствую. Пожалуй, мне нужно отправиться домой… Меня ждет сын. — Да, конечно… Может, тебя подвезти? — Не утруждай себя, Роберт, — слегка улыбнулась я, — Я дойду, мне недалеко. А что насчет прогулки… Я напишу тебе, хорошо? — Тогда я буду ждать. Мягко улыбнувшись, Грей легко поцеловал мою руку и вышел из кабинета. Недолго думая, я накинула на себя пальто и направилась домой. Разум подсказывал мне, что должно произойти что-то плохое… Меня сильно тянуло домой. Я чуть ли не бежала по улице, чтобы скорее оказаться у дверей. Добравшись до дома, я быстро зашла внутрь. На первом этаже все было тихо. Я стремительно разделась и поднялась наверх. Заглянув в комнату сына, я облегченно выдохнула. Генри лежал у себя в кровати и мирно спал, укрывшись одеялом. Не знаю почему, но мое сердце очень переживало за него в этот момент… Словно какая-то частичка внутри меня говорила мне тихим голосом: «Скорее к сыну… Скорее.» Я тихо приблизилась к кровати Генри и аккуратно погладила сына по голове, дабы не нарушить его сон. Тогда мне очень хотелось убедиться, что он дышит… С такими странными и двоякими чувствами я столкнулась впервые. Я не забыла, что тогда говорил мне Пеннивайз. Он может в любой момент причинить боль моему сыну… Все зависит только от его желания, только от его злой воли. Я не могу позволить, чтобы с Генри что-то случилось, я просто не переживу этого. Я обязана сделать все, что от меня зависит, чтобы обезопасить своего ребенка… Тяжело вздохнув, я вышла из комнаты Генри и спустилась вниз. Нужно было приготовить что-то на ужин и подумать о встрече с Робертом. Мысль о том, что он хочет вновь встретиться со мной и прогуляться, грела мне душу. Но я не могу оставить Генри одного дома в вечернее время, тем более, когда ему может грозить опасность… *Чертов клоун, будь же ты проклят!* — Ну зачем ты так, я ведь могу обидеться. Я почувствовала могильный холод, от чего по спине пробежали мурашки. Медленно развернувшись, я увидела клоуна… Пеннивайз сидел на диване в гостиной и, подперев одной рукой голову, смотрел на меня своими янтарными глазами. Он абсолютно не двигался, даже, казалось, не моргал. Пусть сейчас он был и спокоен, а вот во мне начинала закипать злость. — Даже не предложишь чаю гостю? — рассмеялся клоун, закидывая ногу на ногу. — Как ты посмел заявиться в мой дом?.. — А я должен спрашивать разрешения? — усмехнулся Пеннивайз, продолжая неотрывно смотреть на меня, — К тому же, я уже был здесь, и не раз. — Выметайся отсюда, мерзавец… — Какие громкие слова-а… — фальшиво удивился монстр, поднимаясь с дивана и медленно направляясь ко мне, — Ты не забыла случаем, с кем говоришь? Или прошлый раз тебя ничему не научил? Под натиском демонического клоуна я вжалась спиной в столешницу. Медленно заведя руку за спину, я нащупала ею кухонный нож, которым недавно нарезала овощи. Резко выставив его перед собой, я направила его прямо в грудь клоуну, стоявшего в метре от лезвия. Пеннивайз лишь снисходительно взглянул на острое сверкающее лезвие, но остановился, вновь подняв глаза на меня. — Проваливай из моего дома, тварь ты канализационная! — Иначе что? — спокойно произнес Пеннивайз, подступая ко мне еще ближе, — Проткнешь меня своим ножичком? Ха-ха, на тебя смешно смотреть, глупая… Резко схватив меня за руку, клоун вырвал нож у меня из рук и отбросил его в сторону. Воспользовавшись моей заминкой, монстр с силой ударил меня по лицу. От удара я отлетела в сторону и упала на пол, врезавшись спиной в стену. Голова словно раскололась на две части, я перестала ощущать все то, что окружает меня. — Неужели ты поверила, что сможешь остановить меня, смертная? — издевательски говорил Пеннивайз, медленно приближаясь ко мне, — Я - вселенское зло, монстр, который держит в леденящем страхе весь этот жалкий городишко уже много веков, я - палач, сносящий головы с плеч тем, кто посмеет перейти мне дорогу, я - вечное, необъятное, непостежимое и бессмертное зло, моя дорогая! До тебя были тысячи, десятки, сотни тысяч таких же наивных, отчаянных и глупых людишек, которые возомнили себе, что смогут тягаться со мной. И участь их была незавидна… Прервавшись, клоун издал приглушенный рык и, опустившись на одно колено, протянул к моему горлу свою длинную руку в белоснежной перчатке. — Слишком много хвастаешь! Одним резким движением я занесла острое лезвие ножа над его рукой и сделала быстрый взмах. Пока демон распинался, я обнаружила в метре от себя тот самый нож, который клоун выбил из моей руки. Острое лезвие блеснуло в лучах солнца под столом, и я уверенно взяла его в руку. Нож в одно мгновение полоснул по руке монстра, оставив на ней длинную красную полосу. Взвыв, Пеннивайз отпрянул в сторону, оскалив клыки. Теперь его глаза налились красным и, метнувшись в мою сторону, раненая рука монстра прижала меня к полу, крепко держа за горло. — Мерзкая девчонка… — прошипел клоун, еще сильнее обнажив острые клыки, — Жизнь тебя ничему не учит! Ты пожалеешь о содеянном… Широко раскрыв пасть, Пеннивайз склонился надо мной, желая укусить как можно быстрее и сильнее, но громкий крик «Мама!» на втором этаже заставил его замереть и тут же резко отпрянуть. Устремив взгляд в сторону лестницы, монстр довольно расплылся в зловещей ухмылке. — Тебе повезло, учительница… — тихо произнес он, переводя свой пронзительный взгляд на меня, — Твой отпрыск встрял как раз вовремя, чтобы спасти твою никчемную жизнь. Не хотелось бы предстать перед ним так рано. Для начала я покажу малышу Генри, как его мамочка будет сходить с ума и биться в конвульсиях по ночам… И когда это случится - я расправлюсь с ним на твоих глазах, а потом прикончу и тебя. Резко поднявшись на ноги, Пеннивайз медленно растворился в воздухе. Сквозь его уже почти невидимый силуэт я увидела, как, спускаясь по лестнице, на кухню спешит Генри. Я попыталась как можно быстрее встать с пола, как со спины ко мне тут же подлетел сын. — Что случилось? Мама, что с тобой?.. — чуть ли не плача тараторил сын, ухватившись за мою руку. — Все хорошо, дорогой… — тихо произнесла я, вставая на ноги, — Просто у меня закружилась голова, я не смогла удержать равновесие… Прижав Генри к себе, я медленно поглаживала его по голове. На этот раз все закончилось благополучно, но кто знает, когда этот монстр придет еще раз. Я должна что-то предпринять… Я должна найти способ, как бороться с Пеннивайзом. Это поможет мне защитить себя и моего сына. Его безопасность - самое главное для меня. Несомненно, мне придется потратить немало сил, чтобы научиться контролировать себя при появлении клоуна. Возможно, научившись контролировать свои эмоции, чувства и главное - страх, я смогу оградить себя и свое сознание от воздействий на него со стороны Пеннивайза. Я смогу противостоять ему. Пусть это и звучит безумно и безнадежно, но я должна попытаться. Против всего на свете найдется какой-то способ защиты и я даю себе слово, что отыщу его, чего бы мне это не стоило. Что ж, Танцующий клоун Пеннивайз… С сегодняшнего дня я объявляю тебе войну! Это будет жестокая борьба против тебя самого, против всех твоих фокусов и злодеяний. Во имя всех несчастных, для их спасения. А главное - для спасения нас самих: меня и моего маленького сына Генри.***
Несколько недель спустя… 28 ноября 1998 г.
Прошел почти месяц с того момента, когда я дала себе слово, что смогу бороться с Пеннивайзом… Время нещадно бежит вперед, листки календаря быстро сменяют друг друга. Городок Дерри был полностью усыпан снегом, словно большим белым пуховым одеялом. Дети весело играли на улице в снежки, катались с горки и звонко смеялись, наслаждаясь прекрасной зимой. Но они не подозревали, что зло не дремлет… Оно смиренно выжидает удобного случая, чтобы напасть и убить очередного ребенка. Сначала монстр выбирает себе подходящую жертву, изучает ее от корки до корки, словно открытую книгу, а потом, находя в глубине души беззащитной жертвы самый сильный потаенный страх, просто становится этим и забирает добычу к себе в канализацию. Там, в самом ее центре, где привыкло обитать Оно, монстр живо расправляется со своей едой: ломает ей кости, разрывает на них нежное, пропитанное страхом, мясо своими острыми когтями и наслаждается горячей кровью своей очередной жертвы. И все это происходит под ее душераздирающие крики, которые быстро утихают, стоит только монстру свернуть ей шею… И больше жертву никто не услышит и никогда не увидит. Все, что от нее останется, будет гнить в куче костей других таких же несчастных, что были до нее. Были, есть и будут… Все это, в самых ярких красках, рассказывал мне сам убийца-потрошитель - клоун Пеннивайз. С того самого дня он стал частым «гостем» в моем доме. Бывало, что монстр оставлял меня на пару дней, словно давая передохнуть, но он обязательно появлялся и пугал… Пугал все снова и снова, вдоволь насыщаясь и наслаждаясь моими страданиями и болью. Но, как я себе и обещала, я стала постепенно осваивать навык борьбы против клоуна. За эти недели я привыкла к его обществу. Теперь, при каждом появлении незваного гостя в моем доме, я старалась как можно меньше обращать на него внимания и попросту игнорировать все его слова. Пеннивайза такое положение дел абсолютно не устраивало. Он стал замечать, что я с каждым днем боюсь все меньше и меньше. Это невероятно злило его, просто выводило из себя. Но я всего-лишь абстрагировала себя и свое сознание от воздействий на него клоуном. Теперь Пеннивайз практически не мог залезть в мою голову как днем, так и ночью. Всю моральную и физическую боль я переносила стойко, словно уже не раз сталкивалась с таким. Теперь, смотря на себя в зеркало, я постоянно видела на своем теле царапины и синяки, любезно оставленные на нем монстром. Каждый день я проводила, как на иголках, в поисках все новых и новых методов борьбы со своим страхом перед Пеннивайзом. Да, я боялась его… Боялась того, что он может сделать. И пока я изо всех сил боролась с монстром, сам клоун так же усиленно пытался найти во мне мой самый потаенный и сильный страх. Он желал манипулировать мной, полностью овладеть моим страхом и прочими отрицательными эмоциями. Он хотел оставить от меня пустую изнеможенную оболочку… Но, благодаря моим усилиям и силе духа, Пеннивайзу это никак не удавалось. Спустя время я стала неплохо справляться с контролем своего страха перед клоуном. Но с каждым днем это становилось делать все труднее и труднее… Как Пеннивайз и обещал, он стал морально досаждать мне. Теперь, помимо моего дома, он был рядом со мной в моей комнате, на улице, даже на работе. Когда меня окружали другие люди, мне было сложнее не обращать внимание на всяческие издевки клоуна. Когда же Пеннивайз понимал, что его силы, в данный момент, теряли свою хватку, клоун поступал очень своеобразно и неприемлемо: демон мог просто обхватить мои хрупкие плечи своими большими руками и крепко прижать меня к своей груди. Он частенько поступал так, когда я была в окружении своих учеников. Чувствуя мое резкое напряжение и раздражение, Пеннивайз довольно улыбался и смеялся. Это веселило его… — Сейчас же отпусти меня, ты… — Я всего лишь напоминаю тебе, что я всегда рядом, всегда слежу за каждым твоим шагом и что ты принадлежишь мне… — Я не твоя игрушка, гребанный клоун! — Ошибаешься, моя сладкая вишенка… Единственное, что спасало меня от негативного воздействия клоуна - это общение с Мэри, моим сыном и.. Робертом. За эти недели мы сильно сблизились. Грей частенько захаживал ко мне в кабинет, развлекал меня разговорами, веселил и заставлял мою улыбку становится все шире, а глаза - светиться счастьем. Несколько раз мы гуляли с ним в парке, это время было самым радостным для меня. Когда Роберт был рядом, я забывала обо всем на свете. Словно и не было этих ежедневных проблем с Пеннивайзом, не было ни одного кошмара и того страха, который я испытывала почти каждый день. Директор стал мне добрым другом. Он ласково называл меня «Джесси»… В ответ на его теплую улыбку нельзя было не улыбнуться самой, а за его добрый томный взгляд изумрудных глаз из-под слегка опущенных век можно было отдать что угодно… Я таяла от этого взгляда, часто краснела и смущенно улыбалась, опуская глаза. Я была влюблена в этого человека, влюблена до потери пульса. Но что-то внутри яро сдерживало мои порывы. Разум напоминал о том, что я уже один раз обожглась, полюбив человека, что я приехала в Дерри совсем для другого, но мое сердце… Мое сердце трепетно билось в груди, когда Грей был рядом, мое сердце стучало сильнее, когда он улыбался, мое сердце любило его и хотело к нему… Но разве такому прекрасному человеку будет нужна простая учительница с маленьким сыном?.. Наверное, нет… Иногда я утешала себя тем, что имею простую возможность видеть Роберта и имею удовольствие говорить с ним. Казалось, что для директора это простое временное увлечение, всего лишь забава. Но как унять это болезненное ощущение в душе? Как унять трепетное биение сердца?.. Но Роберт здесь, рядом… И этого вполне достаточно, чтобы быть счастливой.***
Эта ночь выдалась для меня не простой… Еле как заснув, я долго не видела никаких снов, а потом в моем сознании всплыл образ, который я так усиленно пыталась забыть изо дня в день… Джон, такой же веселый и улыбающийся, играет на траве с Генри, а я наблюдаю за этим со стороны. Так было на самом деле, только очень давно. Генри в моем сне был еще маленьким, ему было лет шесть. Джон тогда тоже был другим… Тогда это был добрый, милый и заботливый человек, который когда-то покорил мое девичье сердце. Никто не знает о том, как сильно я жалею о принятом решении тогда сбежать вместе с Генри. Может, нужно было дать Джону второй шанс, может, нужно было попытаться наладить с ним отношения, попытаться вернуть ту любовь, которую мы испытывали друг к другу. Но осознавание того, как Джон вел себя со мной на протяжении больше, чем полгода, не давало мне покоя… Генри неоднократно говорил мне, как сильно он скучает по своему отцу и как сильно хочет его увидеть. Это разрывает мне сердце. Я не знаю, что мне делать… И сейчас, во сне, я вижу свою родную семью в полном составе. Мой уже бывший муж весело играет с малышом Генри. Мы были счастливы. Мы были счастливы… *** Резко открыв глаза, я еще с минуту смотрела в потолок. Лишь одинокая слеза, медленно скатившаяся по моему лицу, смогла вырвать меня из этого забвения. Быстро смахнув ее одной рукой, я тихо всхлипнула и повернулась на бок. Теперь мой взор был устремлен на стену, за которой находилась комната Генри. Сердце в груди тихо екнуло, заставив меня подняться с постели и, накинув на себя халат, выйти в коридор. Что-то подсказывало мне, что этой ночью мы с сыном не одни в доме… Это «что-то» вело меня прямо в комнату сына посреди ночи. Медленно идя вдоль стены, я аккуратно приблизилась к двери. Она была слегка приоткрыта, хотя я ясно помнила, что перед сном закрывала ее до щелчка. От этого мое сердце стало биться немного быстрее. Аккуратно приблизившись вплотную к двери, я тяжело вздохнула и, резко открыв ее, сделала шаг внутрь. Увиденное заставило меня застыть на месте и похолодеть от страха. Сердце в груди теперь билось как бешеное, а дыхание начало сбиваться. В комнате было все так же, как обычно. Все вещи были на своих местах, любимые игрушки Генри стояли в разных частях комнаты, даже сам сын мирно спал у себя в кровати… Сжавшись в комок, Генри крепко прижал к себе руки, а по голове его легко поглаживала большая ладонь в белой атласной перчатке… Пеннивайз сидел за кроватью Генри и, заметив меня, хищно улыбнулся, оскалив острые зубы. Его янтарные глаза пылали огнем в лунном свете. Приложив один палец к губам, клоун вновь опустил взгляд на спящего мальчика, продолжая медленно поглаживать его по голове. — Тебе лучше не произносить ни слова… — тихо произнес демон, — Ты же не хочешь нарушить его сон… Мои глаза быстро бегали туда-сюда, смотря то на клоуна, то на Генри. Было видно, что сыну снится что-то очень нехорошее: мальчик морщился и что-то тихо и невнятно бормотал во сне. Я было сделала шаг вперед, но тут же замерла, встретившись с испепеляющим взглядом Пеннивайза. — Если ты сделаешь хоть ша-аг… — тихо прошипел монстр, не сводя с меня глаз, — Это может плохо закончится для твоего Генри… С моих губ сорвался безмолвный стон, когда рука Пеннивайза остановилась на головке сына, от чего тот болезненно застонал, ворочаясь на месте. Сердце в моей груди не переставало бешено колотиться, а от сбившегося дыхания грудь вздымалась очень быстро. На глазах выступили горькие слезы, я поджала губы, чтобы не застонать от боли. Этот мерзкий клоун посмел коснуться моего сына… Он мучает его, мучает его во сне, причиняя мне этим самым невыносимые страдания. — Ему снится прекрасный сон… — так же тихо продолжил Пеннивайз, все еще поглаживая мальчика по голове, — Он так скучает по своему отцу. И я сжалился над ним, дал ему такую возможность увидеть его во сне. Вот только… Какая жалость. Его папочка начинает кричать, начинает сдирать с себя кожу своими собственными руками! Он ведет себя, словно обезумевший зверь… — клоун сделал небольшую паузу, чтобы я увидела, как Генри начинает все сильнее и сильнее ворочаться, — А вот и наша мама подоспела. Она так рьяно хочет забрать Генри, она хочет спасти его жалкую жизнь. Но отец этого не позволит, не позволит забрать у него своего ребенка. Он быстро набрасывается на бедную Джесс, у нее совсем не осталось шансов спастись… Какая жалость. Сыну придется лицезреть, как его родной отец прикончит его мать. От его слов из моих глаз начинают течь слезы. Я вижу, что Генри тихо стонет во сне, он готов вот-вот закричать… *Не мучай его… Умоляю, не мучай его. Он ни в чем не повинен… Прошу тебя!* — Твои мольбы - пустой звук для меня… — издевательски замечает Пеннивайз, поднимаясь на ноги, — А теперь вытри слезы, ты прекрасно знаешь, как я ненавижу это. Вытри слезы и иди к себе в комнату, ложись спать. *Я сделаю все, что тебе будет угодно… Все, что пожелаешь. Убей лучше меня, но только не трогай моего сына. Я согласна на все, только прошу тебя — оставь моего Генри в покое…* — Все, что мне нужно будет от тебя, я получу сам и без твоих обещаний, — спокойно ответил клоун, злобно ухмыляясь, — А теперь убирайся отсюда, иди к себе - иначе я убью его. Зажав рот рукой, я не могу пошевелиться. Рука Пеннивайза в одно мгновение превращается в черную звериную лапу с длинными острыми когтями. Он безжалостно заносит ее над мучающимся во сне мальчиком, но на секунду останавливается, вновь посмотрев на меня. — Убирайся прочь. Я не буду повторять. Содрогаясь от слез и тихо простонав, я медленно отхожу обратно к двери. Держась дрожащей рукой за дверной косяк, я прижимаюсь спиной к стене. Слезы градом текут по щекам, а пронзительный крик комом застрял у меня в горле. Я не могу пошевелиться, не могу сделать ни шага. Но из этого оцепенения меня вырывает тихий стон и плач из комнаты Генри. — Мама… Мамочка… МАМА! Не медля ни секунды, я пулей влетаю обратно в комнату. На мгновение в моей голове промелькнула мысль: «Он убивает. Убивает. Убивает!» Но все смешалось воедино и только, быстро упав на колени и прижав к груди плачущего и трясущегося сына я понимаю - он жив… Генри сполз с кровати, прижавшись ко мне и уткнувшись, мокрым от слез, личиком в мою шею. Крепко обхватив меня руками, Генри прерывисто плачет, крепко зажмурившись. Я вижу за его спиной Пеннивайза. Он нависает над нами, словно скала. Я не вижу его взгляда, но чувствую - он в бешенстве. *Отпусти его…* Я медленно качаю головой в знак отрицания, еще крепче прижимая к себе тихо всхлипывающего сына. Я слышу звук лязгающих острых когтей друг о друга. Я вижу их. Закрыв тело сына собой, я не произношу ни слова, непрерывно глядя в пол. *Пока я жива я не допущу, чтобы с моим ребенком что-то случилось… Мать всегда будет защищать свое чадо до последнего своего вздоха, до последней секунды…* Я быстро зажмурилась, когда клоун занес над нами свою когтистую руку. Но никакого удара не последовало. Переведя дух, я медленно открыла глаза и осторожно подняла голову. Пеннивайз все так же стоял, возвышаясь над нами. Он был спокоен… — Ты так отважно защищаешь его… — тихо произнес клоун, — Эта неведомая мне сила защищает вас, она не дает мне причинить вам боль. *Это - материнская любовь. Нет ничего сильнее на свете, чем любовь матери к своему ребенку. * — Ты сама вырыла могилу себе и ему… — продолжил Пеннивайз, постепенно растворяясь в воздухе, — Теперь я знаю, какой он - твой самый сильный и потаенный страх… Когда клоун окончательно исчез, я смогла облегченно выдохнуть. Прикрыв глаза, я поднялась на ноги, подхватывая Генри на руки. Вместе с сыном я отправилась в мою комнату. Остаток ночи мы проведем вместе, я буду охранять сон своего мальчика, если он, конечно, сможет уснуть после такого… Поглаживая Генри по голове, я одной рукой крепко прижимала его к себе, лежа в постели. — Мама рядом, сынок… — тихо говорила я, успокаивая его, — Я не дам тебя в обиду. Забудь тот страшный сон, это никогда не будет реальностью. Мама всегда будет рядом, чтобы ни случилось, знай - мама с тобой.