Я стояла у плиты, подогревая на огне мясо с овощами, и косо поглядывала себе за спину. Генри носился за Джоном по всему дому, наслаждаясь каждым мгновением, проведенным рядом с отцом.
Они не виделись полгода… Веселый смех сына не прекращался ни на минуту, его разговоры с отцом тоже не утихали. С лиц обоих не сходила теплая и счастливая улыбка.
Пока я возилась на кухне, пытаясь держать себя в руках и не нервничать, Генри рассказывал Джону обо всем, что приключилось с нами за то время, пока мы были вдали друг от друга. Сейчас они оба сидели на диване возле камина, а я, даже находясь на кухне, слышала почти каждое слово, внимательно вникая в диалог между сыном и его отцом. Не хотелось бы, чтобы Джон узнавал что-то лишнее…
— … мы когда с мамой только приехали сюда, все казалось мне таким незнакомым и чужим, — тихо говорил Генри, — Но я быстро привык к новому месту! Но больше всего мне было страшно идти в школу… Я боялся, что не найду там друзей и сразу же потеряюсь на новом месте. Но все обошлось! Ребята оказались очень добрыми и веселыми! Нам с мамой повезло, что мы оказались вместе. Это все мистер Грей, он помог нам.
— Мистер Грей, говоришь… — еле слышно произнес Джон, слегка поджав губы.
— Да, наш директор. Он такой высокий и необычный! Мистер Грей помогает маме, так мы сумели быстро привыкнуть к новой школе. А еще он…
— Генри! — громко позвала я сына и немного тише добавила, — Пора садиться за стол…
Сын быстро спрыгнул с колен отца и направился в сторону ванной, чтобы вымыть руки перед едой. Слегка улыбнувшись ему, я было хотела вернуться на кухню, как тут же встретилась глазами с суровым взглядом Джона. Мужчина поднялся с дивана и двинулся ко мне, становясь почти вплотную. Этот его взгляд был хорошо знаком мне - Джон рассержен, но это только начало… Если все зайдет слишком далеко, его будет уже не остановить. Яростные крики и побои - давно пройденная тема в нашей распавшейся семье.
— Что
еще делает ваш мистер Грей?.. — еле слышно прошипел он, — Мне было бы очень любопытно это узнать.
— Это не твое дело, — коротко ответила я, отворачиваясь от рассерженного мужчины, — Не устраивай здесь скандалов. А теперь последуй-ка примеру своего сына - иди и помой руки перед обедом.
Тяжело вздохнув, Джон еще несколько секунд продолжал прожигать взглядом мою спину, но довольно быстро развернулся и покорно пошел туда же, куда и Генри. Я же быстро отошла обратно к плите и выключила уже закипевший чайник. Его свист оборвался так же быстро, как и часть моего терпения. Я не смогу долго выдерживать присутствие Джона в своем доме, но раз уж так получилось, то придется еще немного потерпеть ради Генри, который был сейчас так счастлив. Сын думал, что все наконец-то вернется в прежнее русло: его мама и папа будут рядом и больше мы никогда не расстанемся. Но если бы все было так просто…
***
Мы втроем сидели за столом и в полном молчании доедали сытный обед. Казалось, словно между мной и Джоном никогда не было никаких размолвок, ведь сейчас мы все вместе, как раньше, сидим за одним столом как и многие другие нормальные семьи. Наш сын радостно улыбается и смотрит то на меня, то на своего отца, думая, что все наши беды закончены и теперь мы навсегда будем вместе. А вот в голове у меня, впрочем, как и у Джона, совсем другие мысли. Мой бывший муж думал лишь об одном - как сделать так, чтобы не упустить этот драгоценный момент и вновь воссоединить нашу семью, а я продумывала в голове план отступления, чтобы без лишних разборок и конфликтов разрешить эту ситуацию. Но на данный момент я не знала, как сделать так, чтобы Джон покинул мой дом. Оставаться здесь я ему точно не позволю.
Сейчас мы оба с ним сидим друг напротив друга, яро ощущая напряжение, что повисло в воздухе. Изредко, когда я поднимала глаза, то неизбежно сталкивалась ими с тяжелым и суровым взглядом Джона. В его карих глазах я больше не видела того человека, которого знала несколько лет назад и которого я когда-то так горячо полюбила. Теперь это был совсем другой мужчина… Буквально три года назад Джон был совсем другим: он был веселым, добрым, верным, спокойным, искренним, мягким и любящим мужем. О таком супруге могла мечтать каждая женщина. И я мечтала. Каково же было мое счастье, когда мы только встретились… Все это казалось мне сказочным и волшебным сном, пока суровая реальность не сняла с моих влюбленных глаз эти розовые очки. Джон открыл себя мне с нелучшей стороны. Прежде, искрящиеся радостью, карие глаза Джона теперь были затуманены и печальны. Запах алкоголя, который, казалось, стал неотъемлемой частью самого мужчины, теперь еле-еле перекрывался ароматом мужского парфюма. Искренняя улыбка все реже и реже выступала на осунувшемся лице Джона, а сам он стал малоподвижным, замкнутым, грубым и строгим мужчиной, не лишенным вредных привычек.
Теперь он смотрит на меня так, словно забыл, кем я приходилась ему меньше года назад. Хотя, считал ли он уже тогда меня своей женой? Кто знает… Я была лишь объектом постоянных укоров и толчков, объектом для выплескивания злости, была игрушкой для восполнения его «супружеского долга»… О таком мне даже противно вспоминать… Хочется стереть себе память, чтобы навсегда забыть этого человека, вычеркнуть его окончательно из своей жизни.
Но так ли легко забыть мужчину, которого ты так любила когда-то?..
— Почему вы молчите? — вдруг подал голос Генри, заставив нас с Джоном встрепенуться.
— Когда я ем - я глух и нем, — слегка усмехнувшись, ответила я, взглянув на сына.
— Не будь букой, Джесс, — произнес Джон и ухмыльнулся, прокручивая вилку в руке, — Сама прекрасно знаешь, что этого глупого «правила» никто не соблюдает.
Я косо взглянула на мужчину, но промолчала в ответ. Уже не в первый раз он вот так вставляет в разговор свои колкие фразочки. Откашлявшись, я встала из-за стола и убрала в раковину уже опустевшие тарелки. Напряжение нарастало с каждой секундой…
— Было очень вкусно, мам, — произнес Генри, потягиваясь всем телом.
— У нашей мамы никогда не было плохо с этим, верно, милая? — подмигнул нам Джон, — Как в былые времена…
*
Не делай вид, что ты та-ак сильно скучал по ним. В последние года «эти времена» точно ничего для тебя не значили.*
— Ты помнишь? Как мило.
Я неотрывно смотрела на Джона, жалея, что не могу высказать ему всего того, что так долго копилось в моем сердце. Само его присутствие в моем доме раздражало меня…
— Пап, ты же останешься с нами? — быстро спросил его Генри, прерывая неловкую паузу, — Останешься ведь?
— Конечно, сынок, — ласково прошептал Джон, поглаживая сына по голове, — Я вас больше никогда не покину, теперь все будет хорошо. Мы заживем, как и прежде, в любви и согласии.
— Ты правда так думаешь?!
Непроизвольно эти слова сорвались с моих губ сами собой, но я уже не могла скрывать своего негодования. Мало того, что он нагло заявился к нам на порог, так еще и в глаза сыну утверждает, что все будет как раньше?! Неужели этот человек и вправду думает, что после всех ссор, побоев и обид, я, будто по щелчку, забуду все это и кинусь в его распрастертые объятия? Нет, ну это надо же…
— Ма-ам… — протянул сын, видя, как я напряглась, — Что случилось?
— О чем ты?
— Почему ты такая сердитая? — тихо произнес Генри, прижимаясь поближе к отцу, — Ты не рада видеть папу?
— Сынок, ты не забыл, что тебя еще ждет домашняя работа? — как можно мягче сказала я, обращаясь к Генри, — Иди пока к себе в комнату.
— Папа же не уйдет, правда? — жалобно переспросил сын, сжимая в руке свитер отца, — Мама, папа не может уйти от…
— Я сказала, иди к себе в комнату… — немного строже повторила я.
Я и не помнила, когда в последний раз хоть как-то повышала голос на своего сына. Генри всегда был прилежным мальчиком и всегда слушался меня, но сегодня, при виде отца, он, почему-то, наотрез отказывается отпускать Джона от себя хоть на шаг. Я могу понять его рвение и желание всегда быть рядом с папой, но скрывать жестокую правду, которую я хранила столько времени, уже не получается, нет сил…
— Генри… — мягко сказал Джон, повернувшись к сыну, — Правда, поднимись пока к себе. Нам с твоей мамой нужно поговорить, все-таки мы давно не виделись. Мы разберемся тут, а потом я приду и уложу тебя спать, прочитаю тебе что-нибудь. Хорошо?
Генри промолчал, но кивнул в ответ. Встав с колен отца, сын быстро взглянул на меня и поплелся наверх, в свою комнату. Я проводила его взглядом, понимая, что была строга с ним. Ведь Генри не виноват в том, что происходит между мной и Джоном. Но, к сожалению, он все равно остается непосредственным участником наших семейных разборок, ведь как ни крути, Генри - наш общий сын… Наше напряженное и холодное общение с Джоном затрагивает и самого Генри. Если бы я могла оградить его от всего этого… Сейчас я не стала возмущаться по поводу того, что Джон опять наобещал Генри всего того, чему не суждено случиться. Но протестовать не стала. Генри послушался своего отца…
Когда за сыном захлопнулась дверь в его комнату, я облегченно выдохнула, надеясь, что он не услышит наших разговоров и, не дай бог, криков.
— Не вымещай свою злобу на нем, — спокойно произнес Джон, не сводя с меня взгляда, словно прочитав мои собственные мысли.
— Говоришь так, будто сам никогда этого не делал…
— Я не отрицаю этого, — ответил мужчина, поднимаясь с места, — Но глубоко жалею обо всем, что когда-то произошло между нами.
— Это я уже слышу в который раз… — тихо произнесла я, — После каждой нашей ссоры, после каждых побоев ты говорил мне эти слова, но все всегда повторялось снова и снова.
— Да, знаю… Но я изменился, я полон решимости тебе это доказать.
— Ты изменился? — горько усмехнулась я, — А не ты ли устроил сцену посреди школьного двора? Не ты, случаем, готов был наброситься с кулаками на единственного человека, вставшего на мою защиту?
— Я всего-лишь хотел поговорить с тобой! Ты столько раз обещала позвонить мне, встретиться наконец, но этого так и не случилось… Тогда-то я и решил приехать к школе, в надежде, что хоть там смогу найти тебя и уговорить уделить мне немного времени. Но все испортил этот… как его… Роберт Грей, ваш хваленый директор!
— Роберт поступил как настоящий друг, — прервала я Джона, — Со стороны казалось, что ты хотел меня избить, уж поверь. Вот Грей и не остался в стороне, за что я ему была очень благодарна. Если бы не он, то наша встреча закончилась бы точно так же, как и всегда…
— Как?..
— Неудержимой агрессией с твоей стороны, Джон! Ты был пьян, в таком состоянии ты просто невменяем! Сколько раз мы уже проходили это? Сколько, скажи мне?
— Этого больше не повторится… — начал оправдываться мужчина, подходя ко мне почти вплотную, — Я обещаю тебе, никогда больше не повторится подобного! Только выслушай меня…
— Нет…
— Джессика, прошу тебя. Дай мне шанс загладить свою вину перед тобой…
— Уходи, Джон… Уходи.
— Нет, Джесс, прошу, послушай меня. Дорогая… Ну же, посмотри на меня, малыш… Дай мне шанс!
— ХВАТИТ!
Я резко развернулась лицом к Джону, с силой оттолкнув его от себя. Я тяжело дышала, пытаясь прийти в себя и успокоить сбившееся дыхание и бешено бьющееся сердце в груди. Я больше не хотела слышать его голос, не хотела видеть больше никогда! Ни в своем доме, ни в своей жизни вообще! Я бы все отдала, лишь бы избавиться от этого противного чувства, разрывающего меня изнутри. Джон должен немедленно убраться из моего дома…
— Джесс…
— Замолчи, — прервала я его, не сводя с мужчины грозного взгляда.
— Я лишь хочу вернуть нашу семью…
— Замолчи! Я не желаю больше слышать твоих оправданий и жалких попыток, чтобы вернуть все, как было! Я не желаю видеть тебя больше ни-ког-да! Все кончено, Джон! Нет никакой семьи. Нет, не было и не будет! Ты убил во мне последнее чувство надежды, которое томилось в моей душе… И это случилось уже очень давно! Я хотела, Джон… Я хотела, чтобы все было, как раньше. Я хотела иметь нормальную семью, чтобы наш сын вырос счастливым, чтобы мы все-е были счастливы! Но своими действиями и поступками ты уничтожил все! Все, что мы когда-то с тобой создали. Ты разрушил нашу любовь, наш брак, нашу семью! Все мечты и вся жизнь разбилась в дребезги, Джон! Я столько лет терпела унижения с твоей стороны, столько лет терпела побои и боль. Но всему рано или поздно приходит конец и конец нашей совместной жизни давно наступил! Ты этого еще не понял? Я больше не твоя жена, нет больше нашей семьи! И никаких шансов больше не будет. Хватит! — я сделала паузу, переводя дыхание, — Ты зря приехал в Дерри, Джон. Нет здесь того, что ты хочешь. Нет больше нашей семьи. Снова терпеть обиды и боль я не намерена. А теперь уходи… Убирайся из моего дома.
— Я приехал сюда ради вас, я приехал ради сына! — начал закипать Джон, сжимая руки в кулаки, — И я не уеду просто так, оставив вас здесь! Я не брошу своего сына, с которым так мечтал увидеться! Ты не забыла, дорогая, что сбежала от меня вместе с ним?! Ты сбежала, как последняя тварь! Никакого права забирать у меня ребенка ты не имела и не имеешь!
— Я не позволю Генри жить с таким, как ты… — еле слышно произнесла я, — Я не позволю, чтобы мой сын вырос таким же черствым, грубым и агрессивным человеком.
— Поэтому ты увезла его сюда, в Дерри?! В прогнивший, забытый богом, городишко? Увезла туда, где ежегодно пропадает немыслимое количество детей?! Ты хочешь, чтобы он умер?! Даже за такой короткий период времени, проведенный здесь, этот город осточертел мне настолько, что и представить себе нельзя. Я не позволю своему единственному сыну жить в этой помойной яме! Я заберу его домой.
— Никого ты никуда не увезешь, ясно?! Пока я рядом, Генри ничего не угрожает! И я…
— Ты думаешь, что сможешь жить здесь спокойно и счастливо? Думаешь, что раз подцепила богатенького директора, то твоя жизнь сразу же наладится? Я не позволю чужому мужику прикасаться ни к тебе, ни к своему сыну, понятно? Может, вы уже любовниками стать успели?
— Не смей говорить так о Роберте! — не выдержала я, — Он прекрасный человек с чистым и добрым сердцем! Не смей поливать его грязью! Прекрати влезать в мою жизнь, это только мое дело.
— Ты думаешь, что будешь жить с ним счастливо?.. — не унимался Джон, — Думаешь, что он сможет заменить Генри меня?! Своего родного отца? Да я разорву этого мерзавца в клочья, как только он вновь перейдет мне дорогу!
— У меня даже в голове не было того, о чем ты сейчас говоришь! — прокричала я, — С ним или нет, но я смогу жить счастливо вместе с Генри! Мы все это время прекрасно обходились без тебя! В последние годы нашей совместной жизни ты и не думал обо мне и сыне, ты только и делал, что выпивал и бил меня! Это было твоим занятием! УЖ ЛУЧШЕ ТОГДА БЫТЬ ЧЕЙ-ТО ЛЮБОВНИЦЕЙ, ЧЕМ ОСТАВАТЬСЯ ЖЕНОЙ ТАКОГО УЖАСНОГО ЧЕЛОВЕКА, КАК ТЫ!
Удар. В одну секунду я замолчала и потеряла координацию. Получив сильную пощечину от Джона, я отшатнулась в сторону, схватившись рукой за раскрасневшуюся щеку. Знакомая боль в челюсти дала о себе знать спустя пару секунд. Эту боль я ощущала довольно часто, ни одни побои Джона не обходились без этого. Но на этот раз он вложил в этот удар всю свою злость, ярость и ненависть, что накопилась в нем. На мгновение мне показалось, что у меня случился вывих, но все обошлось.
Мы оба тяжело и прерывисто дышали, я держалась одной рукой за спинку стула, только это помогло мне не упасть на пол после того сильного удара. Я осторожно подняла глаза на мужчину, который сейчас был вне себя от злости.
— Я не подписывал документ о расторжении брака.
Я не поверила его словам, округлив глаза в недоумении. Но, казалось, Джон и не думал шутить со мной.
— Ты все еще моя жена, — тихо продолжил он, — Поэтому я имею полное право забрать сына себе, только сделаю я это не таким гнусным методом, как ты…
Джон развернулся и направился в сторону входной двери, я же молча следила за его действиями, все еще прибывая в неком забвении и непонимании.
— Я не позволю, чтобы мой сын жил вместе с
такой матерью, которая бросила мужа и кинулась на шею первому попавшемуся красавцу.
— Ты не понимаешь, о чем говоришь…
— Ты хотела, чтобы я убрался? — проигнорировав мои слова, продолжил мужчина, надевая на голову шапку, — Хорошо, я уйду.
Накинув на плечи куртку, Джон в последний раз взглянул на меня перед тем, как открыть входную дверь и уйти.
— До встречи в суде.
Я не успела что-либо сказать. Мужчина стремительно вышел на улицу, впуская в дом на мгновение порыв свежего холодного ветра со снегом. До меня все еще не мог дойти смысл только сказанных им слов…
— Папа!
Я вздрогнула, резко подняв глаза. Генри стремглав бежал по лестнице и, оставаясь в одной домашней одежде, вылетел на улицу. Я видела, как он остановился на пороге, держась одной рукой за ручку двери. Белые снежинки падали на его волосы и плечи, холодный воздух обдувал его тело, но Генри сейчас это совсем не волновало. Он еще долго звал своего отца, но Джон быстро прошел по улице, ни разу не обернувшись. За домами его уже ждал старенький автомобиль. Мужчина быстро сел в еще непрогретый салон и, всеми усилиями быстро заведя мотор, вдавил педаль газа в пол и уехал в неизвестном направлении…
***
Поняв, что отец не вернется, Генри медленно зашел обратно в дом и, закрыв за собой дверь, еще несколько минут стоял на месте, не выпуская дверной ручки из рук. Он пустым взглядом смотрел в пол, не произнося ни слова. Я же просто продолжала смотреть на сына глазами, полными слез. Через секунду я поняла, что глазки Генри тоже были мокрыми, когда он медленно поднял голову и взглянул на меня.
— Почему папа ушел?.. — прошептал сын, — Почему он снова оставил нас?
— Генри…
— Ты выгнала его? — не унимался он, — Я слышал ваши крики, почему вы снова поругались?! Папа же просто хотел быть с нами!
— Сынок, послушай меня…
— Нет, не хочу! — прокричал Генри, медленно отходя в сторону, — Папа приехал к нам, а ты его выгнала! Теперь я снова не увижусь с ним!
Зарыдав, сын быстро побежал наверх, в свою комнату. Я услышала короткий щелчок дверного замка, это заставило меня быстро подняться с места и броситься вслед за сыном. Поднявшись по лестнице, я попыталась открыть дверь, но она оказалась закрытой на замок изнутри.
*
Какого черта в его комнате дверь с замком?!*
Я стучала и звала сына, но в ответ не услышала ни слова. Только тихий плач отдавался эхом. Я хотела поговорить с Генри, рассказать ему наконец, что же все-таки происходит, но он не открыл мне. Я облокотилась спиной на стенку, медленно сползая вниз. Обхватив колени руками, я закрыла глаза и дала волю слезам. Теперь Генри думает, что я выгнала его отца из дома, что не дала ему второго шанса… Он не видел, как Джон ударил меня, может, это было и к лучшему… А теперь сын заперся у себя в комнате, не желая подавать голоса и выходить ко мне. Джон хочет судиться со мной. Просто прекрасно…
Я еще долго сидела на полу, прежде чем подняться и, убедившись, что Генри снова не откроет мне дверь, спустилась на первый этаж, накинула на плечи пальто и вышла на улицу, так, не застегиваясь, без зимней обуви и без шапки. Я стояла на веранде, облокотившись на деревянные перила. Слезы продолжали стекать по щекам, но я не обращала на них внимание, как и на то, что мороз уже начинает сковывать мое тело. Я не спешила поправлять пальто, которое уже почти что упало с моих плеч. Я лишь смотрела куда-то перед собой, наблюдая за медленно падавшими хлопьями белоснежного искрящегося снега.
Чьи-то руки аккуратно накинули пальто на мои плечи. Я не сразу почувствовала их прикосновение, что уж говорить о неожиданном появлении незваного гостя.
— Так и заболеть недолго.
Знакомый холодный голос заставил меня слегка вздрогнуть. Я медленно подняла глаза и увидела перед собой Пеннивайза. Клоун стоял рядом, слегка наклонив голову на бок, продолжая неотрывно смотреть на меня своими янтарными глазами. После того боя в канализации я не пересекалась с ним. Видимо, монстр подлатал свои раны, набрался сил и теперь был полон решимости и желания вновь продолжать измываться надо мной. Но сейчас меня не пугало его присутствие, даже мысли о его недавнем убийстве моего ученика не проникали в мою голову.
— Зачем ты пришел?..
— Ты же знаешь, что меня притягивают негативные эмоции, — усмехнувшись уголком алых губ, произнес Пеннивайз, — А ты сейчас через край полна ими. Вот я и решил навестить тебя, Джесси, узнать, что же такого произошло с тобой, раз ты испытываешь столько боли и горечи.
— Так напряги свои вселенские мозги, — отрешенно и безэмоционально ответила я, вновь устремив взгляд вдаль, — Тогда сам все и поймешь, если тебе до сих пор это неизвестно. Ты же сам говорил, что всегда следишь за мной.
— Какая ты догадливая, — усмехнулся клоун, — Разумеется, я давно осведомлен о твоих бедах, дорогая. И, боже мо-ой, как же мне нравятся твои страдания и переживания, ха-ха!
— Так упивайся этим, пока можешь.
— Я уже-е это де-елаю… — сладко протянул клоун, пытаясь заглянуть мне в глаза, — Вот только не хватает страха. Ты не боишься меня, Джесс?
— И не мечтай.
— Какая жа-алость. Без страха ты не так вкусна, мой сладкий пирожок. Тебя такую унылую даже укусить не хочется, хотя есть за что…
— Какие мы приди-ирчивые, — передразнила я Пеннивайза его же манерой — Головные боли не мучали? А то та арматура довольно тяжелая была.
Злобно рыкнув, клоун отвернулся от меня, а я лишь горько усмехнулась. Вся эта тоска и нытье, что царили в воздухе, нагоняли на клоуна неприятные ощущения. Ему так хотелось страха, такого желанного, вкусного и сочного. Вот только вытрясти его из Джессики сейчас будет не так-то просто. На всю эту мороку Пеннивайзу не хотелось тратить свои силы, да и особого рвения не было. Он вдоволь насытился тем ребенком, которого изловил сегодня утром. Правда, пришлось поторопиться с трапезой, ведь его человеческую оболочку - Роберта Грея, уже давно заждались в школе. Но что поделать, работа -работой, а завтрак по расписанию.
Скрестив руки за спиной, Пеннивайз медленно спустился по лестнице, ступив на свежий белый снег. На пару секунд клоун поднял голову вверх, чтобы взглянуть на заснеженное темное небо.
— Я могу помочь тебе избавиться от твоих проблем, — протянул монстр, подступая ближе ко мне, — Оказать небольшую услугу. По старой дружбе, так сказать.
Увидев, что его жертва заинтересовалась неожиданным предложением, Пеннивайз довольно улыбнулся. Клоун подошел почти вплотную ко мне, только сам монстр стоял на земле, а я же все так же облокотилась на перила веранды.
— Хм, как забавно… — усмехнувшись, произнес Пеннивайз, — Теперь не ты смотришь на меня снизу вверх, а я на тебя. Как интересно…
— Так что за услуга? — проигнорировав его слова, спросила я.
— Мало того, что Джон зачем-то приехал в Дерри, чтобы воссоединить вашу семью, так теперь он еще и в суд на тебя подает, — засмеялся клоун, — Вот незадача-то… Но это дело легко поправимо. Моя услуга заключается в том, что я смогу с легкостью избавить тебя от всего этого… Достаточно лишь убить Джона.
— Что ты несешь? — возмутилась я, — С ума сошел?!
— Ну хорошо, хорошо… — поспешил успокоить меня монстр, — Раз не хочешь, то так и быть. Но тогда тебе самой придется справляться со всем этим.
— Уж лучше так, чем испачкать руки в крови…
— Но ведь это были бы не твои ручки… — игриво подмигнув мне, Пеннивайз развернулся и направился вдоль улицы, постепенно исчезая в воздухе, — Но запомни: его может не стать, стоит тебе только шепнуть и все…
Монстр громко рассмеялся перед тем, как окончательно испариться. Я лишь тяжело вздохнула и, покачав головой, вернулась в дом. Стоило мне только зайти в теплое помещение, как я сразу же почувствовала, насколько сильно сумела замерзнуть на крыльце. Дверь Генри по прежнему была закрыта… Сын все это время пролежал у себя на кровати, крепко прижимая к груди кофту своего отца, которую тот оставил у него в комнате во время игры. Генри изо всех сил старался запомнить этот родной запах, запомнить черты лица своего папы, чтобы никогда не забыть их. Уткнувшись лицом в отцовскую кофту, Генри и не заметил, как уснул.
Завтра нас ожидает новый учебный день. А еще через пару дней - суд. Если Джон действительно решится на это, то дело может обернуться далеко не лучшим образом.
***
Четыре дня спустя…
Воскресное утро извещало о начале такого прекрасного дня, как еще один выходной. В этот день мы планировали с Генри поехать за покупками к Рождеству, но, видимо, нашим планам не удалось свершиться. Все эти дни Генри почти не разговаривал со мной, все так же запирался у себя в комнате, лишь пару раз на дню выходя оттуда. Я так и не смогла поговорить с сыном насчет его отца и того, что же все-таки происходит.
Проснувшись гораздо позже обычного, я приготовила завтрак и вышла на крыльцо, чтобы убрать весь тот снег, который засыпал само крыльцо и дорожку перед домом. Каждый день я проверяла почтовый ящик, надеясь, что не найду там никаких писем с приглашением на судебное заседание. И этот день не стал исключением.
Расчистив дорожку от снега, я подошла к ящику и, открыв его, так и замерла на месте с вытянутой рукой. В черном почтовом ящике лежал один единственный белый конверт… Дрожащей рукой вытащив его, я взглянула на надпись и убедилась в том, что это действительно была повестка из районного суда. Меня, вместе с сыном, приглашали на заседание во вторник в четыре часа дня.
Я ни разу не имела дела с судом, поэтому была в полной растерянности. Нужно было обратиться к кому-то за помощью. Все эти два дня, до конца понедельника, я разбиралась со всеми предстоящими делами и операциями. Мне удалось поговорить с Мэри. Подруга смогла помочь мне в разъяснении сложных актов и вопросов, а так же обещала присутствовать на заседании в качестве поддержки и, если понадобится, дать необходимые показания в мою защиту.
Стороной мою самую главную проблему не обошел и Роберт. Узнав о случившимся, Грей долго не мог поверить в это, но тоже пообещал всеми силами помочь мне в этом непростом деле. Я была благодарна двум самым близким мне людям за то, что в такую трудную минуту они не оставили меня одну. На данный момент, любая поддержка и помощь мне была очень нужна и важна.
Накануне, вечером, я все-таки смогла поговорить с Генри насчет предстоящего судебного заседания. Для сына это было еще более непонятным процессом, нежели для меня. Генри слушал меня внимательно, но в то же время был абсолютно спокоен и расслаблен. Он все еще помнил тот вечер, когда он видел и обнимал своего отца. После нашей ссоры с Джоном, Генри был сам ни свой. Мне даже показалось, что сын сумел заболеть, но мальчик просто ослаб и не хотел ровным счетом ничего, разве что только увидеться со своим отцом.
Я объяснила ему, зачем нам все это нужно. В конце концов, я и сама поняла, что суд окончательно расставит все по своим местам и все проблемы с Джоном на этом должны закончиться. Я была настроена серьезно и решительно, накану стоял самый важный вопрос - с кем по итогу останется жить Генри: со мной или со своим отцом. Учитывая то, какие показания может дать Джон, я была почти уверена, что суд встанет на его сторону, но сдаваться не собиралась. Роберт говорил мне, что знает одного очень хорошего адвоката. Тот пообещал, что всеми силами поможет нам. Сам Грей тоже высказал предложение самолично отстаивать мою правоту, чем очень сильно смутил меня, но одновременно и порадовал.
Близился день Х. Завтра все случится, окончательно и бесповоротно. Я должна сделать все, что будет зависеть от меня, чтобы выиграть дело и чтобы Генри остался со мной. Я не смогу пережить, если Джон заберет у меня сына… Я надеялась лишь на свои показания, которые мне еще предстоит дать, на помощь со стороны друзей и уполномоченных органов. Я смогу пережить этот день стойко, я смогу пройти этот сложный и непростой путь.
