Another verity

      Через четверть часа Кларк добралась домой. Она успела принять душ, переодеться в домашнюю одежду – тонкий свитер и мягкие брюки, и заварить себе огромную кружку какао. Она утопила в нем, по меньшей мере, пол пачки маршмеллоу, потому что сладкий горячий напиток – это именно то, что ей так необходимо. Мягкий диван в гостиной с удовольствием принял ее в свои уютные объятья, позволяя, наконец, протянуть ноги и расслабиться. Перепалка с Эко немного опустошила ее. Блондинка все еще ощущала жжение в запястье, и с удивлением обнаружила, что там уже начали проступать синяки. Черт бы побрал ее нежную кожу, которую так легко поранить.       Девушка не знала, придет ли Беллами, потому что, на самом деле, они ни о чем таком не договаривались. Просто обменялись полунамеками после такого страстного поцелуя, что Гриффин до сих пор бросает в жар от одной мысли об этом. Блейк подмигнул ей, перед тем как выйти под руку со своей невестой из кофейни, а она, глупышка, дала волю воображению. Но, почему-то, в ней все же была уверенность в том, что парень придет. Может, это было шестое чувство, интуиция, но каким-то неведомым образом, она просто знала, что он вот-вот появится у нее на пороге. И в ее голове это было так правильно. Его приход сюда был бы чертовски правильным. Глупо, ведь пару месяцев назад она и подумать о таком не могла. Она так тщательно отгораживала себя от всего, что хоть косвенно могло бы напомнить об их отношениях, о том, что Беллами когда-то был важной частью ее жизни, что совершенно позабыла, для чего все это было сделано. Ведь Кларк затеяла всю эту историю с выкидыванием его вещей, его подарков, с переездом, только для того, чтобы помочь себе забыть его. Чтобы эта зияющая дыра в сердце, которую он оставил после своего ухода, после предательства, смогла быстрее затянуться и позволить ей жить дальше. Но правда была в том, что девушка так и не смогла до конца исцелиться. Это не отпускало ее из года в год, и вряд ли отпустит когда-нибудь. Эти чертовы чувства, которые Кларк испытывала к Беллами.       Девушка отчетливо осознала, что она по уши в дерьме где-то через полгода после его отъезда. Ей не становилось лучше, как должно было быть после любого другого ее расставания. Обычно ее страдания при разрыве с очередным парнем или девушкой длились от трех до семи месяцев, но только не в этот раз. Все было иначе, и Гриффин хорошо осознавала, в какую бездну она катится. Пытаясь найти утешение в работе, она могла не бывать дома пару недель, оставаясь ночевать в ординаторской, в буквальном смысле живя на работе. У нее были комплекты сменной одежды, хирургические костюмы и халаты и все необходимые вещи, чтобы чувствовать себя комфортно. Но это не помогло, а только привело к истощению и хронической усталости. Затем были попытки расслабиться, когда из госпиталя ее буквально выгнали в принудительный отпуск на две недели. И ей, и Рейвен нужно было в срочном порядке проветрить головы, поэтому они собрали вещи и уехали на неделю в Балтимор. То, что было в Балтиморе, навсегда останется в Балтиморе, потому, что подробности некоторых их приключений, не стоило озвучивать в приличном обществе. К сожалению, ни одной, ни другой девушке эта поездка никак не помогла. По возвращению в родной любимый Вашингтон, вернулись и все старые проблемы, от которых они так отчаянно бежали.       Через пару месяцев после этого, случилась та злополучная смена Кларк, которая изменила всю ее жизнь. Она встретила Мэди. Не сказать, что ее душевные страдания куда-то исчезли, но забота о маленьком ребенке вышла на первый план, оттесняя всю остальную жизнь. Приемная дочь спасала ее от всех внутренних демонов всего лишь одной легкой улыбкой. И в Гриффин поселилось такое всеобъемлющее, щемящее чувство любви, которое смогло заполнить ее разбитое сердце, собрать его по кусочкам и восстановить. Девушка стала больше времени проводить в обществе других людей, снова стала заниматься чем-то, гулять, проводить время с малочисленными друзьями. Ей даже удалось наладить отношения с матерью, и все благодаря маленькой Мэди.       Так прошли все эти долгие годы их с Беллами разрыва. Стали ли ее чувства слабее за шесть лет? Для самой Кларк ответ не всегда был однозначен. Бывали моменты, когда повседневные заботы полностью вытесняли все мысли о старой жизни, заставляя подчистую забыть все, что ее терзало. Но бывали и темные дни, редкие моменты, когда сердце брало верх над разумом, и тупая боль от утраты такого важного человека в ее жизни отдавалась в груди, не отпуская пару дней. Окончательно ясно все стало в тот момент, когда Рейвен сказала заветную фразу, разбившую все оборонительные сооружения в Кларк: «Беллами вернулся». И чувства к нему, несомненно, тоже вернулись с новой силой. Смешавшись со злостью, обидой и выжигающей ревностью, они дали бурлящий коктейль, который грозил разорвать девушку на части.       На подъездной дорожке, возле дома, послышался шум, и Кларк мгновенно расслабилась, отпуская все преследующие ее мысли. Сегодня ей не хотелось ни о чем думать, не хотелось быть рациональной и прагматичной. Она желала хоть на вечер почувствовать себя нужной, любимой, нормальной. Беллами приехал, и ей хотелось верить, что он сделал свой выбор в пользу нее. Хотя бы на один чертов вечер.       Девушка вскочила с дивана и стремительно выбежала на улицу прямо в домашних тапочках, совершенно ни о чем не задумываясь. Дуновение ледяного ветра растрепало ее светлые волосы и заставило щеки покрыться румянцем. Тело прошибло мелкой дрожью, и непонятно, от чего: от холода или же от вида Беллами, стоящего прямо перед ней. Кларк налетела на парня, как только он вышел из машины, крепко обвивая его руками за шею, прижимаясь к нему так тесно, будто в попытке стать с ним единым целым. Парень тут же прижал ее к себе, кутая в свое пальто, которого хватало для них двоих. Она поняла, что никогда не смогла бы найти место безопаснее, чем в кольце его рук.       - Ты пришел, - судорожно прошептала она, не отрывая лица от мягкой ткани его рубашки, согретой теплом сильного тела. Представление того, как она будет касаться этой мягкой кожи ладонями, всколыхнуло в ней желание, о существовании которого она успела позабыть.       - Откуда столько недоверия в голосе, принцесса?       Кларк пропускает мимо ушей всю фразу, и даже не отвечает ничего грубого на свое ненавистное прозвище, потому что оно звучит так сладко на его губах, что ей хочется растаять прямо на месте. Кларк понимает, что любое слово, которым Беллами её назовет, будет звучать для неё ангельской песней потому, что будет произнесено его голосом.       Девушка удивленно вздохнула, когда Блейк одним ловким движением подхватил ее на руки и прижал к своей крепкой груди, будто стараясь защитить от всего мира. Последний раз он нес ее так в день аварии, израненную, не приходящую в себя. Эта картина преследовала парня долгие ночи, и, каждый раз, закрывая глаза, он видел ее на своих руках, такую хрупкую и беззащитную, совсем не похожу на его Кларк. Но сегодня все было по-другому. Сегодня, она звонко смеялась, шутливо колотя его своими маленькими кулачками и громко протестуя.       Идиотская улыбка не сходила с ее лица ни на секунду, пока он нес ее в дом, попутно читая нотацию о том, что не стоит выходить раздетой в такую погоду, даже если Беллами Блейк собственной персоной почтил тебя своим присутствием. За это он, конечно же, получает новую порцию наигранных ударов, вызывающих лишь умиление. Гриффин вяло извивается и пытается вырваться, но делает это она скорее для виду, чтобы не потерять достоинство.       Ее ноги касаются пола, только когда Беллами доносит ее до гостиной, невзирая на все вопли и требования.       «Кларк сегодня невыносима», весело заключает парень про себя, ухмыляясь. Ведь она даже не дала ему снять ботинки и повесить пальто, как снова кинулась в его объятья. Девушка тяжело дышала, глядя Беллами прямо в глаза, не давая пройти дальше холла ни на шаг.        Он так сильно раздразнил ее своими развратными полунамеками и невероятно глубокими поцелуями, что она запланировала на сегодня кое-что крайне приятное и мучительное для него.        - Я вижу в твоих глазах все твои грязные мыслишки, Гриффин, - прошептал Белл.       Она судорожно вздохнула, закатывая глаза. Плевать она хотела, что там разглядел Беллами в ее глазах. Кларк ждала этого дня, казалось, целую вечность. Она собирается кое-что выяснить у него сегодня, а затем немного повеселиться.       - Это будет долгий вечер, Блейк, - то ли шепчет, то ли стонет она прямо ему в губы.       В следующее мгновение Кларк дарит ему невесомый, дразнящий поцелуй, слегка касаясь языком его шершавых холодных губ. Белл даже перестает дышать от прилива чувств и того, какими дерзкими и возбуждающими были эти невинные касания, способные возбудить и распалить ничуть не хуже, чем грязные и пошлые. Эта блондинка знала, что делала, и определенно сводила его с ума совершенно намеренно. Бесстыдно пользовалась своим влиянием на него в собственных целях и ничуть этого не стыдилась.       Все еще не разрывая объятий, они кое-как добираются до дивана в гостиной. Кларк нетерпеливо толкнула парня прямо в грудь, заставляя лечь, и уселась сверху. На губах появилась усмешка, потому что лицо Блейка залилось легким румянцем от ее прикосновений, что совсем ему не было свойственно. Девушка едва ли может припомнить момент, от которого он бы краснел или смущался, но ей, определенно, нравится открывшаяся взгляду картина. Нравилось осознавать, что это именно она доводит его до подобного состояния. Он все еще был лишен способности нормально дышать и соображать, и Кларк прекрасно ощущала его возбуждение своими бедрами.        Беллами же просто не мог оторвать взгляда. Мягкий домашний свитер просвечивал настолько, что ему открывался прекрасный вид на плавные изгибы ее тела и даже белое кружево ее бюстгальтера легко различимо за тонкой тканью. Несомненно, она надела его намеренно, помня, как ему это нравилось. Видимо, Кларк поставила своей задачей на сегодня довести его до безумия. Что ж, у нее неплохо выходит. Желание хотя бы дотронуться до нее было просто невыносимо, но как только он сделал попытку, девушка мягко опустила его руки по швам, давая понять, что сегодня она главная и полностью руководит процессом.       Кларк задумчиво перебирает своими тонкими пальцами темные кудряшки его волос. Прикосновения посылают волны тепла и удовольствия, и он слегка подается навстречу ласкающим рукам. Взгляд девушки, затуманенный желанием, все же остается вполне осознанным. Белл сразу понял – она думает о чем-то важном, и застыл в неприятном предвкушении. Подобная близость была серьезным испытанием для его терпения, но он не шевелился, давая девушке время.       - Беллами, - наконец произнесла она. – Почему ты тогда поверил, что я говорила про тебя?       Ему словно вылили ведро ледяной воды на голову. Этого вопроса сейчас он точно не ожидал. Парень не знал, сможет ли он ответить, когда Кларк вот так вот сидит на его паху, и игриво перебирает его волосы.       Этот вопрос мучил блондинку с того самого момента, как Рейвен поделилась с ней причиной ухода Беллами. Она прокручивала в голове этот разговор сотню раз, пытаясь понять, почему человек, который был ей так дорог, перечеркнул все, что между ними было, из-за подслушанного разговора. Почему он так легко поверил, что она говорила именно про него? Столько «почему», что ее голова готова была разорваться. И ей показалось, что сейчас самое время, чтобы получить ответы.       Она заметила, как Беллами задумался, пытаясь сообразить, как лучше ответить на данный вопрос.       - Потому что твои слова слишком хорошо описывали наши отношения, - наконец заключил он.       Кларк нахмурилась, не понимая, о чем он говорит.       - Я и сам не знал, почему ты была со мной, почему терпела столько лет мои ухаживания, а потом согласилась стать моей девушкой. Мне иногда просто казалось, что ты сделала это от скуки, Кларк. Я был самым доступным вариантом, всегда рядом, всегда безотказный. Ты только и говорила о лучшей жизни, о переезде в Нью-Йорк, своей великолепной карьере, и никогда не упоминала меня во всех этих планах на будущее, и я прекрасно знал, что простому учителю в этой истории места нет, - голос Беллами был тихим, и он больше не смотрел на нее. На самом деле, его взгляд был устремлен куда угодно, кроме нее. – И я поверил, потому что подсознательно ждал этого каждый день. Что ты скажешь, что наигралась. Что нам стоит снова стать просто друзьями, а я не смог бы этого вынести.       Губы блондинки приоткрылись от удивления. Неожиданно для самой себя, она обнаружила, что слезы катятся по ее щекам, и Беллами не делал ни единой попытки, чтобы успокоить ее. Его руки все еще лежали по швам, а тело было напряжено до предела.       Кларк взяла парня за подбородок и заставила посмотреть на себя. Липкое чувство разочарования и опустошенности заполнило ее до краев, как только они встретились глазами, и она старалась изо всех сил глубоко дышать, чтобы не разреветься еще сильнее. Слова Блейка больно ранили, отчасти потому, что она понимала - это правда. Для него со стороны все и правда выглядело именно так.       - Белл… - она хотела объясниться, но не знала, как начать.       Впервые после его возвращения, она почувствовала небольшой укол вины. Кларк была настолько эгоистична в своем счастье, настолько погружена в собственные ощущения, что совсем забыла про Беллами. Ей нравилось быть любимой им, знать, что она единственная, кого Беллами желает. Но знал ли на самом деле Блейк, что и она не хотела быть, ни с кем, кроме него? Судя по его откровению – нет. Он понятия не имел, и это полностью была ее вина. И тут до Кларк дошло, что она никогда не говорила ему о своих чувствах. Ей казалось, что она выражает их достаточно ясно, но, видимо, она ошибалась.       Кларк медленно склонилась над ним и нежно коснулась губами его щеки. Беллами снова вздрогнул, уже в который раз за сегодня, от простого мимолетного поцелуя, но девушка не остановилась. Губы ее скользили по скуле, оставляя дорожку поцелуев, прямо к мочке уха. Игриво прикусив ее, она томно прошептала то, что Беллами Блейк мечтал услышать всю свою жизнь.       - Я любила тебя, Беллами, - голос немного дрожал от волнения. – С самого начала. Наверное, я любила тебя раньше, намного раньше, чем я осознала это. С самой первой встречи, меня тянуло к тебе так неудержимо, будто ты был чертов магнит. Но у тебя было много поклонниц, с которыми я никак не могла конкурировать. Поэтому в моей жизни появлялись те, с кем я могла спокойно строить отношения, те, кто любил меня. И поверь, когда ты… - она на секунду перевела дыхание, чтобы набраться сил продолжить. – Когда ты предложил мне встречаться, я была самой счастливой девушкой на свете. Я не могу описать словами, как мне жаль, что я не говорила этого всего раньше. Если бы я только… Может, ты бы не поверил в те глупые слова, если бы я…       - Эй, принцесса.       Беллами мягко взял ее лицо в свои широкие ладони. Шершавая кожа щекотала щеки девушки, заставляя ее несмело улыбнуться.       - Очень в твоем стиле, Кларк, винить себя в том, в чем ты и косвенно не виновата. Я поступил, как мудак, разбив тебе сердце, и это не твоя вина.       - И даже несмотря на это, как бы не было тяжело мне это признавать, я до сих пор люблю тебя.        Беллами хотел сказать что-то, что угодно, чтобы дать ей понять, какими сильным и взаимным было ее чувство, но нужные слова все не находились. Самым разумным решением, которое только могло прийти к нему в голову, оказалось притянуть Кларк еще ближе. Его руки проскользнули под мягкую ткань свитера, выводя изящные узоры на мягкой коже. Их губы наконец встретились, но этот поцелуй был другим. Более нежный и медленный. Беллами бы даже сказал, осознанный. Наконец, это был не порыв страсти, возбуждение или просто неконтролируемое желание. Это было словно признание их обоих. Они целовались долго и глубоко, полностью отдаваясь друг другу. В какой-то момент парню показалось, что он может провести так всю жизнь. Ему достаточно просто держать эту несносную блондинку в своих объятьях, потому что тогда весь мир перестает иметь значение.       Кларк немного отклоняется назад, заставляя парня низко зарычать. Она все еще сидела на нем верхом и каждое ее неосторожное движение доставляло Беллами мучительно приятное удовольствие. Ему приходилось проявлять чудеса самоконтроля, чтобы продолжать играть в игру, которую Гриффин для него затеяла.       Белл взглянул на нее, словно завороженный. Блондинка тяжело дышала, губы ее покраснели и опухли, а волосы растрепались, и в этот момент она была прекрасна. Гриффин снова пошевелилась, заставляя парня откинуться назад и упереться затылком в диван.       - А как же постель и свечи, мисс Гриффин? – хрипло произнес шатен, пытаясь немного ее отвлечь и выиграть себе пару минут для того, чтобы перевести дух.       - Еще не вечер, мистер Блейк. Наберитесь терпения, - девушка закатывает глаза.       Ее пальцы стремительно скользят к его груди и начинают расстегивать, одну за другой, пуговицы на его рубашке. Каждое ее движение четко вымерено, как и подобает хирургу, так что она справляется за считанные секунды. Она охает, когда, наконец, избавляется от ненужного элемента одежды. Не то чтобы она впервые видела обнаженного мужчину, да и Беллами она видит не впервые, но каждый раз ей кажется, что он просто идеален. Что не может быть мужчины красивее, чем он.       Ее руки блуждают по обнаженному торсу, и парень со свистом втягивает воздух, когда они опускаются ниже, к самому краю брюк. Гриффин медлит, стараясь растянуть удовольствие. Она нежно поглаживает его по низу живота, глядя прямо ему в глаза. Он полностью в ее руках, и это возбуждает Кларк еще больше.       - Только посмотрите, как я на него действую.       Ей не удается сдержать довольную ухмылку. Она немного сжимает бедра, с удовольствием ощущая, как тело Беллами снова дергается.       - Это мучительно, знаешь ли.       - Знаю. Как думаешь, сколько ты продержишься? – озорно спрашивает девушка.       Она наклоняется и оставляет дорожку влажных поцелуев от самой шеи, опускаясь ниже, к груди, затем к животу и, наконец, вновь доходит до самого края брюк. Кожа Беллами буквально горит от каждого ее прикосновения, и он не может сдержать низкий стон, вырывающийся из его горла.       Но девушка не останавливается, продолжая медленно издеваться над бедным парнем. Она подхватывает края своего свитера и, не спеша, миллиметр за миллиметром, начинает стягивать его, постепенно обнажаясь. Беллами не может оторвать взгляд от этого зрелища. Девушка двигается так медленно, он бы даже сказал, что эротично. Когда блондинка, наконец, остается в одном кружевном бра, парень теряет остатки своего терпения и берет инициативу в свои руки.       Блейк резко поднимается, усаживая Кларк к себе на колени. Таким одновременно привычным и позабытым движением расстегивает маленькие застежки, отбрасывая в сторону ненужную сейчас вещь, и проводит губами по ее груди, задевая уже затвердевшие соски, ощущая, как она возбуждена. Кларк тихо стонет, но он не останавливается, продолжая покрывать поцелуями ее грудь, перемещаясь выше к шее. Он намеренно касается особо чувствительных участков, чуть прикусывая кожу в этих местах, заставляя девушку извиваться от удовольствия.       - Только посмотрите, как я на неё действую, - вторит ей Беллами.       - Ты невыносимый засранец, Белл…       Слова тонут в очередном поцелуе. Его губы попросту захватили ее рот, заставляя забыть, как дышать, вытесняя все мысли из головы. Он так невероятно хорош, что Кларк просто хочется умереть от удовольствия, только лишь от его ласк. Она прекрасно знала, на что еще он способен, и не смогла удержать очередной стон, просто подумав об этом.       - Если ты хочешь добраться до кровати с мягкими подушками, то стоит сделать это прямо сейчас, - нежно шепчет парень куда-то в изгиб ее шеи.       Гриффин откинула голову назад и звонко расхохоталась, вводя тем самым Беллами в немой ступор.       - Мне плевать, где заниматься с тобой сексом, Беллами. На кровати, на диване, хоть на полу перед камином, - произнесла девушка и весело чмокнула парня в губы. – Вся эта история со свечами и кроватями была лишь для того, чтобы заманить тебя сюда.       - Как пошло, Гриффин, - усмехнулся Блейк. – Но это имеет смысл.       Беллами уже второй раз за вечер подхватил ее на руки, чтобы все-таки перенести в спальню. Каким-то чудом ему удалось не врезаться ни в один угол в этом доме, хотя шансов у него было предостаточно. Как только он поднялся на ноги, Гриффин решила сменить позу и, вырвавшись из объятий, с хохотом запрыгнула на парня, обвивая руками вокруг шеи, а ногами вокруг пояса. Она не переставала целовать его ни на секунду, пока он преодолевал полосу препятствий по пути на второй этаж в ее комнату, но парень, по правде говоря, был не против.       В комнате было темно, и они решили не включать свет, чтобы не разрушать интимную обстановку, в которой они оказались. Кларк успела полностью избавиться от одежды в считанные секунды, как только ее тело коснулось мягкой кровати. Беллами тоже не отставал и, избавившись от ненужных элементов гардероба, поспешил вернуть все свое внимание девушке.       Все это до боли напоминало их первый раз. Все осторожные, порой даже нервные касания Блейка были схожи с теми, что он дарил ей во время их первой близости. Девушка не могла сдерживать стонов, тая от его ласковых поцелуев. Ей даже приходилось прикрывать рот рукой, чтобы не быть слишком громкой, когда Белл касался особо чувствительных участков своими длинными умелыми пальцами. Его это лишь забавляло, и он не мог стереть блаженную улыбку со своего лица, Кларк видела это даже в темноте.       Гриффин и правда чувствовала себя принцессой, потому что сегодня Блейк был готов покрывать поцелуями все ее тело. Он стонал ее имя, и это доводило девушку до грани, потому что из его уст оно звучало непередаваемо прекрасно. В ответ она шептала ему слова любви, что просто сводило Беллами с ума, будто один из его снов стал явью.       Они уснули только под утро, в обнимку, не выпуская друг друга из объятий ни на мгновенье.

***

*****       Утром Кларк проснулась одна, укутанная в теплое одеяло. Постель все еще пахла знакомым мужским парфюмом и девушка была уверена, что Беллами еще где-то в доме. Она могла слышать шум с кухни: звон посуды, свист чайника, какую-то французскую мелодию, доносившуюся из приемника.       Девушка почувствовала приятную ломоту в мышцах, когда поднялась с кровати. Ее тело помнило прошлую ночь, и когда Кларк встала под теплые струи воды, то почувствовала себя такой довольной и отдохнувшей, словно проспала пару дней, не меньше. Оказалось, достаточно было просто хорошего секса и пары часов сна в объятьях любимого человека. Вот и весь секрет отдохнувшего вида.       Оценивая свой внешний облик в большом зеркале в ванной, Гриффин с удовлетворением обнаружила, что в этот раз они были более сдержанны в проявлении чувств, и на ее мягкой коже почти не осталось отметин, свидетельствующих о прошлой ночи. Лишь пара покраснений на ягодицах от крепких ладоней Беллами и несколько отметин на груди. И, конечно же, синеющий на ее запястье след от грубости и дерзости Эко.       Девушка поморщилась при мысли о ней. Все же, она только что переспала с ее женихом, но ни сколько об этом не волновалась. И Беллами, кстати говоря, тоже, чтобы было не совсем в его природе. Но Кларк не хотелось анализировать его поведение с утра пораньше, она была слишком счастлива для этого.       Облачившись в светлое домашнее платье, блондинка поспешила вниз, к Беллами. Ее волосы все еще были влажными и немного растрепанными после душа, а на губах сохранялась сексуальная припухлость. Счастливая улыбка не сходила с ее лица, и девушка будто светилась изнутри. Она была готова поклясться, что почти что угодно отдаст за возможность просыпаться так каждый день.       На кухне ее ждал ароматный кофе, завтрак и утренний поцелуй от Беллами Блейка. Его волосы тоже были чуть влажными, и такими кудрявыми и растрепанными, что Кларк могла умереть от умиления на месте. Он пах ее гелем для душа, и этот аромат, смешиваясь с его собственным запахом, сводил с ума. На нем была свежая рубашка, которую он, по всей видимости, возил собой в машине.       - Доброе утро, принцесса.       - Это самое доброе утро за много лет, между прочим, - девушка делает глоток обжигающего кофе, который тут же бодрит ее. – Спасибо за это.       - Ну, я не мог просто взять и уйти с утра, - пожал плечами парень.       - У тебя тоже есть обязательства, Белл. Я бы поняла, если бы ты ушел.       - Ты об Эко?       - Тебе придется вернуться домой, рано или поздно. И нам придется разрешить эту ситуацию. Я не давлю на тебя, и мне даже ее жалко, хоть она и психованная, - девушка демонстрирует свою руку, слегка поморщившись. – Но вам придется поговорить.       - Я знаю, это неизбежно. Я поговорю с ней в ближайшее время, обещаю.       Он нежно касается ее губ, и волна тепла распространится по всему телу девушки.       Их прерывает скрип входной двери. Кларк тут же вскакивает со своего места и несется в коридор, жестом веля парню остаться на кухне. По дороге она судорожно перебирает в голове всех, у кого есть ключи от ее дома. Список катастрофически мал: Мэди, Рейвен, Эбби и Маркус. Кто бы не вошел, ситуация выйдет неловкой и ей придется объясняться. Если это ее мать или отчим, что более вероятно, учитывая, что Рей на работе, а Мэдс у Гайи, ей предстоит очень серьезный разговор, которого ей бы очень хотелось избежать. Она не готова слушать нотации матери с самого утра по поводу ее личной жизни, даже несмотря на то, как все это выглядело со стороны.       Но девушка даже и не подозревала, что произойдет дальше.       Не успела она выйти в холл, как ее в буквальном смысле свалила с ног заплаканная Мэди. Девочка тяжело дышала, волосы ее были растрепаны от бега, куртка не застегнута.       - Кларк, ты здесь. Боже, ты здесь! – шептала она, все еще обнимая мать, и не давая той подняться с пола.       - Мэди! – обеспокоенно вскрикнула Кларк. – Что случилось? Детка, что такое, почему ты плачешь? Где Рейвен?       Вышеупомянутая особа усталой походкой вошла в дом Гриффинов. Она тоже запыхалась от быстрой ходьбы, потому что на бег была явно не способна. На шатенке и вовсе не было куртки, она стояла лишь в джинсах и серой толстовке.       Рей помогла Мэди и Кларк подняться, не проронив ни слова.       Тишину прервал Беллами, тихонько вошедший в холл. Он выглядел удивленно и не менее обеспокоенно, чем Кларк. Как только Мэди заметила парня, сразу же кинулась в его объятья с точно такими же криками, что и на мать.       - Тише, детка. Что у тебя произошло?       Беллами подхватил девочку на руки, и хоть она уже и была достаточно взрослой для этого, возражать не стала. Он стянул с нее куртку и понес на кухню, кивнув девушкам, молча прося следовать за ним.       Рейвен отстраненно подумала, о том, как Беллами Блейк органично смотрится с дочерью Кларк Гриффин, которая ни ей, ни ему не была родной. Но при этом была такой похожей на них обоих одновременно, что иногда мурашки шли по коже. Впрочем, сейчас было не до размышлений.       - Мэди приснился ужасный кошмар, и она просто впала в истерику. Отказалась идти на прием и потребовала привезти ее домой. Не знаю, что она видела, но это было что-то реально жуткое, она так кричала.       - Рей, спасибо тебе большое. Я знаю, что ты должна быть на работе…       - Ерунда, они переживут без меня один день.       Девушка умолкла всего на мгновенье, чтобы нацепить на лице самую мерзкую свою ухмылку.       - Так ты и Блейка…        - О, заткнись, Рейес!       Гриффин закатила глаза и, резко развернувшись, поспешила на кухню к дочери.       - Монти, Миллер и Эмори должны мне двадцать баксов, - услышала она вслед.       Мэди сидела на высоком барном стуле, пила горячий шоколад и о чем-то увлеченно рассказывала Беллами, сидевшему напротив.       - Милая, - произнесла Кларк, обнимая дочь со спины и целуя в макушку. – Что произошло?       Девочка застыла, обдумывая, как бы понятнее объяснить то, что увидела и почувствовала сегодня ночью. Где-то под утро, когда привычные картины перестали ее мучить, она услышала голоса в голове, громкие, надоедливые, давящие на сознание. Они говорили в унисон, вторя друг другу, повторяя одно и тоже: «Кларк Гриффин изъята из системы». Мэди понятия не имела, что это могло значить, но звуки были такими реальными и пугающими. Подобного никогда не случалось, и это было самым жутким. На секунду ей показалось, что один из голосов принадлежит самой Кларк, и девочка тут же проснулась, подумав, что сошла с ума. Ей было стыдно за свои слезы перед Рейвен, за то, что отвлекла ту от важных дел, но Гриффин младшая не могла с собой совладать.       - Мне приснилось, что ты исчезла. И я испугалась, - наконец выдала она, посчитав, что такое объяснение будет самым удачным.       - Ох, детка, ты же знаешь, что я никуда не исчезну.       После этих слов Кларк почувствовала, будто все внутренности скрутили. Боль была такой реальной и леденящей, подобного она не испытывала никогда в своей жизни. Пара секунд, и девушка перестала чувствовать руки и ноги, опустившись на пол с глухим звуком. Она слышала крик Рейвен, взволнованный голос Беллами и просто душераздирающий вопль Мэди. Ей показалось, что она кричит слово «мама», но Кларк уже не слышала. Все тело будто льдом сковало настолько, что блондинка не могла вздохнуть. Ее веки тяжелели, глаза просто слипались, и сил бороться с подступающей темнотой совсем не оставалось.       В следующее мгновение Кларк Гриффин с невероятной легкостью открыла глаза. Первым, что она увидела, был металлический потолок, по которому шли вентиляционные трубы и различные провода. Глаза ее пару секунд привыкали к искусственному приглушенному свету, а мозг пытался анализировать то, что с ней произошло. Реальность навалилась на девушку так резко, что она с трудом осознавала, кто она и где находится. В ее голове две реальности переплетались, и с каждой секундой их все сложнее было различить.       Девушка поднялась на ноги, немного разминая тело, и огляделась вокруг. Стройные ряды капсул тянулись на десятки метров, возле каждой мерцал монитор с жизненными показателями. Рядом с ней лежала Мэди, такая умиротворенная и спокойная. Кларк провела рукой по стеклу, будто пытаясь коснуться лица дочери, совсем не обращая внимания на то, что ее жизненные показатели просто зашкаливают, как вдруг осознание свалилось на нее, словно снег на голову.       Она, Кларк Гриффин, из небесных людей, одна из сотни, ванхэда. Она боец, девушка, пережившая ядерный апокалипсис, лидер, ведущий свой народ.       Одна из капсул на противоположной стене открылась, привлекая внимание блондинки. С удивлением и облегчением, она обнаружила, что это был Беллами. В момент, когда ее взору открылось его заспанное лицо, что-то внутри сжалось, а дикие воспоминания (или видения? Кларк не понимала до конца, что это) вспыхнули перед глазами. Девушка немного покраснела и смутилась, потому что даже думать об этом сейчас было как-то неприлично и неправильно.       Прежде чем парень успел встать, Кларк порывисто склонилась над ним и обняла, прижимаясь к нему всем телом. Хорошо, что ничего большего она себе не позволила, потому что, наткнувшись на удивленный и взгляд и приподнятую бровь, Кларк поняла, что что-то не так.       - Хей, - прошептала она, отстраняясь.       - Хей.       Блейк попытался встать на ноги, но голова слегка кружилась, и он все еще немного покачивался от долгого криосна.       - Как спалось? – осторожно произнес парень, обращаясь к стоявшей рядом Кларк.       Она выглядела нервной, слишком задумчивой и слегка грустной, Беллами четко это видел. Он прекрасно читал ее, потому что был напарником Гриффин долгие годы.       - Все хорошо, - неправдоподобно отозвалась девушка. – Просто сон, который я видела, оказался чересчур реальным.       Кларк несколько мгновений смотрела на него, дожидаясь ответа, но Белл лишь пожал плечами. Она знала, что он сейчас скажет, чувствовала это нутром.       - Повезло. Я не видел никаких снов, будто только что закрыл глаза. Наверное, тебе было не скучно все это время.       Она скривилась, будто от удара, стараясь сдержать эмоции.       - Кстати, почему очнулись только мы? – вдруг спросил парень, обводя взглядом помещение.       И правда, больше ни одна капсула не отъехала от стены и не открылась, прерывая долгий искусственный сон своего обладателя. Девушка тут же переключила внимание на реальность, отбрасывая все свои переживания, как и всегда. Она подумает обо всем этом потом. У нее будет время, чтобы проанализировать все, что накопилось. Сейчас же требовалось, чтобы она снова стала собой, и включила, наконец-таки, свою голову.       - Очнулись только вы, потому что так хотели мои родители.       Молодой парень будто возник из ниоткуда. Он стоял у самого входа в зал и приветливо смотрел на них обоих, будто знал всю жизнь. Только вот Кларк не оценила этот доброжелательный взгляд, вспоминая, кем мог быть этот молодой человек. Он кого-то ей смутно напоминал, но не было ни единого шанса, что она поймет, кого именно. Единственное, в чем Гриффин была на сто процентов уверена – он не ложился в криосон. Они с Эбби и Джексоном лично готовили всех выживших ко сну, внося их данные в медицинскую базу. Девушка знала каждого обитателя этого корабля если не по имени, то по крайней мере в лицо. И этого парня она точно не встречала. Беллами, видимо, думал о том же, так как выглядел не менее настороженно, чем Кларк.       - Можно я просто скажу, что … Я, блин, вы даже не представляете, как круто наконец встретиться с вами! – начал незнакомец, заметив, как напряглись Беллами и Кларк. – Странно, но круто, правда.       - Кто ты? – наконец спрашивает Беллами, прерывая тираду парня.       - Мое имя, точно. Я не сказал вам своего имени, простите. Я ни с кем не знакомился до этого вообще-то… - он поймал на себе их удивленные взгляды и поспешно продолжил. – Я Джордан, сын Монти и Харпер.       - Они так и не легли в криосон…. – одновременно прошептали Кларк и Беллами.