Bulletproof hearts

– Моргана, это не то, чем кажется, я могу объяснить! Сестра смотрела на нее по-рыбьи выпученными глазами с отвисшей челюстью, пока Урсула мямлила себе под нос какую-то оправдывающую билиберду, не имевшую никакого смысла. Ну и толк со всей прочитанной классической литературы?! Девушка бросила на Малефисент умоляющий взгляд. Кажется, ее личная супергероиня вновь спасет ее из потока дерьма, котоый она сама же высвободила. – Она ни в чем не виновата, – Малефисент встала и тихой угрозой замерла над Морганой. Сестра была не из коротышек, но даже она была ниже Малефисент, – Урсула всего лишь помогла мне придти в себя, после того как я, мягко говоря, переборщила алкоголем. Я неправильно истолковала ее дружеский жест и потеряла контроль. – Малефисент, не надо… – Не стоит меня выгораживать, – Малефисент повернулась к Урсуле лицом. От ее невозмутимости становилось даже как-то неловко, – я злоупотребила твоим добрым отношением. Ты не заслуживала такого обращения. Дальше в воздухе повисла тишина. Пугающая, вязко оседающая на нервах тишина неизвестности. Моргана с каменным выражением лица села на край кровати и пристально смотрела в глаза Урсуле исподлобья в молчаливом требовании сказать хоть что-то, но сестре было нечего сказать. Наконец-то Моргана подала голос: – Почему ты не говоришь правду? – в ее голосе не было осуждения. По сути, он сейчас мало чем отличался от голоса телефонного оператора. Урсула скептично хмыкнула. – Может потому что я знаю тебя как облупленную и прекрасно осознаю, что ты разболтаешь всему двору, особенно маме? Не это ли ты собираешься сделать, сестрица? Ведь ты спишь и видишь, как бы избавиться от меня. Урсула ожидала, что Моргана посмотрит на нее с презрением, с гневом, да с чем угодно, но только не этим взглядом, полным разочарования. – И чем же, позволь узнать, я заслужила такое мнение о себе? Да, я знаю, что не являюсь сестрой мечты, но, твою ж мать, Урсула… – она медленно провела рукой по лбу и опустила голову так, словно та держалась на нитке, которая только что оборвалась, – мы… Мы же сестры, черт бы тебя побрал! – голос Морганы перерос в дрожащий крик, – как мы вообще дошли до такого? Я-я должна была быть рядом… – Что ты имеешь в виду? – медленно спросила Урсула, не до конца понимая, какого хрена тут вообще творится. Так же она была благодарна Малефисент, которая тактично удалилась в другую комнату. Моргана грустно улыбнулась. Это действительно ее сестра? – Я должна была растолковать тебе, что это нормально, испытывать влечение к женщинам. Ты же у нас такая правильная и примерная, представляю, как дерьмово ты себя чувствовала. На самом деле, не сложно догадаться почему ты молчала. Ты старалась вернуть нашу связь, в то время как я вела себя как последняя задница! И в конечном итоге я просто спустила в унитаз все то хорошее, что ты обо мне помнила, – костлявая ладонь накрыла руку Урсулы. – Подожди, ты хочешь сказать… – Я бисексуалка. Урсула давно перестала строить из себя любящую и заботливую старшую сестру. Отчасти слова сказанные Морганой были правдивы. Она действительно сделала все возможное, чтобы разочаровать Урсулу по всей программе. Уже и не вспомнить, когда была последняя попытка наладить контакт. – Ну, что ж… – Урсула освободила руку и положила ее на спину Морганы, – если тебе станет легче, то я вполне нормально живу, будучи лесбиянкой. Все же я не такая идиотка, чтобы верить в Божью кару, или не знать, что ориентации, отличные от гетеросексуальной, никакая не болезнь. И да, ты вела себя как ты выразилась, самая последняя задница, так что не жди, что мне стыдно за свое мнение о тебе... За свое старое мнение. Наверное они должны были бы сейчас обняться и начать кидаться словами о том, что они семья и любят друг друга. Но вместо этого Моргана выпрямилась, положила руку на плечо Урсулы и улыбнулась. На этот раз не нервно и с горечью, а с теплом. – Зови обратно свою громадину. Должна же я познакомиться по-человечески с той, что тискала тебя пару минут назад. Пускай Урсула никогда не была любительницей душещипательных моментов, да и в ее жизни их было по пальцам сосчитать, но этот разговор тронул даже те мясные лохмотья, которые она называла сердцем. Она понимала, за одну беседу они не станут с Морганой лучшими друзьями опять, но лед наконец-то тронулся. – Стоп, ты, что, назвала меня Эйнштейном с целлюлитом?