Защитник императорского двора

- Будь ты последней женщиной на Земле, я бы с тобой не был. «Конец….Это мой конец…», - всего лишь пронеслось в ее голове. Ей хотелось кричать «почему?» громко, с хрипом, надрывая горло и лишаясь голоса; ей хотелось плакать, как маленькой девочке, чтобы ее слезы тронули его; ей хотелось убежать как можно дальше и больше не встречаться с ним; хотелось сгореть со стыда, что позволила себе такую роскошь, как влюбится в него. Тоширо внимательно смотрел на Карин, ждал ответа в ее излюбленной шутливой манере. - Слава Богу, - Куросаки все же сумела сказать хоть что-то. - Что? – удивленно поинтересовался капитан. - Слава Богу, а то…, - брюнетка искала правильные слова, старалась не расплакаться, не давать воли эмоциям перед ним, - когда вернусь домой, - она подчеркнула последнее слово, - не хочется, чтобы вы убивались по мне. - Вернешься домой? Ты же из Ханяна. - Верно, и все же мой дом далеко, подальше от этого места. Тоширо кивнул. Он хлопнул ее по плечу. - Отдохни, как следует, ты хорошо справилась сегодня, - и пошел прочь из дворцового сада. Карин бы так и осталась там, на том месте, стоять, не двигаясь, но позади нее донесся голос, произнесший ее имя. Медленно обернувшись, она увидела Куго, смотревший печальными глазами на нее. Сделав шаг вперед к ней навстречу, он уже собрался что-то произнести, но Карин резким жестом остановила его. На его глазах ее защита рушилась, глаза наполнялись слезами, и все же Карин не была бы собой, если бы посмела при ком-то проявить истинные эмоции, настоящую боль, какую она испытывала в эту минуту. - Не смей…, - только и сказала она, как развернулась и зашагала куда-то прочь, вперед, подальше, лишь бы не попадаться ему на глаза, не видеть, не слышать, лишь бы…. Куго сжал кулаки. Ему хотелось нарушить субординацию, и отчитать капитана как следует, но…он понимал, что, так или иначе, выдаст секрет его названной сестренки. Он был так беспомощен. Увидев, как ее глаза наполняются слезами, он не поверил – все время гордая и неприступная, сильная и несгибаемая, она превратилась в брошенного ребенка, чье сердце только что разбили. Разбили, не дав шанса даже высказаться…. Какими-то окольными путями, поворотами и тропами, Куросаки вышла к реке, протекавшей за штабом стражей императора. Она пряталась в небольшом ущелье, создавая впечатление уютного уголка, маленькой Вселенной. В таком месте можно огородиться от внешнего мира, привести мысли в порядок, рассуждая о высоком или, в крайнем случае, вычисляя виновного в совершенном преступлении. Но сейчас это место превратилось в юдоль одиночества, чего сейчас и хотела девушка. Обойдя валун, усталость дала о себе знать, ноги больше не могли идти вперед, и она медленно начала опускаться на песчаник, упираясь спиной в холодный камень. Хлад валуна мог бы остудить ее жар, но не сегодня. Откинув голову назад, Карин не стала сдерживаться и зарыдала навзрыд. Ведь она знала…, где-то внутри знала, что так и будет. С самого начала все шло именно к этому, но тогда почему так больно? Почему внутри все перекрутилось и сжалось? Почему несколько слов ранят больнее, чем пуля? Куросаки есть с чем сравнивать. Она была готова получить хоть четыре пули в спину, в грудь, да куда угодно! Но только лишь бы не слышать этих слов. И ведь он сказал их так…так просто. Ему не составило большого труда их произнести. А ей стоило огромных усилий не расплакаться прямо там, перед ним, чтобы он понял…. А может все-таки стоило? Я не должна была…. Она говорила себе это сотни раз, и все же возвращалась к мысли, что возможно, у них все сложится, они смогут быть вместе, счастливы в этом времени. Но…какого хрена? - Ты родилась в 1993 году, Карин, - дрожа телом, произнесла девушка, - ты родилась в 1993 году. – Она повторяла слова как мантру. Карин забыла… простую истину – она из будущего, и обязана вернуться домой…. Возможно, она просидела там час, может больше, за временем очень трудно уследить, когда ты в состоянии полнейшего дерьма. Куросаки поняла, что нужно сворачивать плаксивую деятельность после того, как к ней пришло гениальное осознание. - Мать твою, прохладно. Схватившись рукой за камень, она поднялась, распрямляя затекшее тело, но разгибаться еще не спешила – голова чуть кружилась. Скосив немного глаза и хищно взглянув на реку, она не стала сомневаться. Теряя равновесие, но двигаясь вперед, она устремилась в прохладную воду. Нырнув с головой, Карин задержалась под водой буквально на минуту, но ее успела посетить интересная мысль, даже смешная: «А что если я вынырну в своем времени? Тогда в меня засадили две пули, а сейчас боль такая, как от целой обоймы. Вдруг мне повезет, я покину Ханян и забуду про него, как про страшный сон?». Она устремилась вперед, к свету, в надежде, что окажется в своем времени, но вынырнув на поверхность, вокруг был тот же лес, тот же валун, тот же берег, и та же боль. Сплюнув от негодования, она поплыла на берег. Что ж, заплыв был весьма и весьма удачным. Конечно, боль не ушла, о чем речь, но какая-то толика просветления наступила. И все же упрямое прошлое напомнило о себе, когда ее вновь окликнул Куго, но уже он пришел не один, а с Бякуей. - Ну, вот ты где, - взволнованно сказал Куго. Бякуя осмотрел Куросаки с ног до головы, взял ее за плечи и чуть встряхнул. - Только не вздумай мне говорить…, - встряхнул еще больше. - Не вздумай мне говорить! – прикрикнул он. – Что собиралась…утопиться из-за него! Карин нахмурилась, но выдавила нечто улыбки. Она похлопала его по руке. - Не настолько я его люблю, - ответила Карин. - Если честно, я очень испугался, когда услышал, что он сказал тебе, - признался Куго. Куросаки устало посмотрела на него. Она убрала руки Кучики с собственных плеч, устало опустилась на валун и смотрела куда-то вдаль. - Я тоже испугалась, - призналась она. Мужчины обошли и встали перед ней. - Ты можешь ответить – почему ты была в реке? – настаивал Бякуя. Карин подняла глаза. - Не переживай, Бякуя-оппа. Так я сняла напряжение. Не скажу, что прям расслабило, но…освежило. - Я до сих пор не верю, что он мог такое сказать, - возмущался Бякуя. – У него совсем нет глаз. Если бы у меня был шанс, я бы объяснил ему, как он неправ! Карин усмехнулась, а Куго стукнул Бякую по плечу: - Ничего не делай, иначе он узнает про ее чувства! И потом, он наш капитан, хотя согласен – кулаки чешутся! - Куго-оппа прав, он ваш капитан, не лезьте на рожон. Не хочу, чтобы у вас были неприятности из-за меня, - она стукнула по коленям и медленно поднялась. - Что будешь делать, Карин? – задал вопрос Бякуя. Девушка не торопилась давать ответ. Кучики задал интересный вопрос – что делать дальше? Карин хотелось крушить и убивать всех и вся, слишком много в ней обиды сейчас, но…окружающие не виноваты в том, что у Хицугаи не дрогнуло сердце от нее. Перед ее глазами всплывали определенные кадры с ним, их «моменты», которые и моментами нельзя назвать. Первая встреча, вечные склоки, непримиримость позиций, своего рода партнерство. Вспомнила свое поведение, слова, жесты. Некоторые девушки подумали бы, что она неправильно себя вела, оттого и не смогла добиться расположения капитана. А Карин подумала немного в другом ключе. - Знаешь, оппа, я тут подумала…чуть-чуть, и знаешь, что поняла? Что все это время я была слишком…, - она замолчала, подбирала правильное слово, - слишком доброй к нему. - О чем ты? – не понял Куго. - То и имею, Куго-оппа. Из-за того, что он вскружил мне голову, я забыла свою истинную цель – не просто вернуться домой, а вернуться живой и невредимой. - Что ты имеешь в виду? – озадаченно спросил Куго. - Мой дом в Южной Корее, в Сеуле. - Звучит…не знакомо, - почесывая голову, сказал Бякуя. - Верно, а еще это очень далеко. Но когда Тоширо появился в моей жизни, я всерьез задумывалась о том, чтобы остаться здесь. Так что, после сегодняшнего признания, надо сказать ему спасибо за то, что вернул мои мозги на место. – Карин взглянула на озадаченных названных братьев. – И все же мне придется как-то сосуществовать с ним, поэтому больше моей доброты он не увидит, как бы больно мне не было. Я больше не позволю сбить себя с толку, оттого капитан Хицугая теперь познакомится с безразличием, холодом и даже ненавистью от меня. - Не завидую ему, - усмехнулся Куго. - И все же, Карин, будь осторожна, - озабоченно произнес Бякуя. – Сейчас твое сердце изранено и кровоточит, ты можешь совершить проступок, который может уверить его в твоих чувствах. Сейчас ему просто показалось, и ты смогла его обмануть, но возможно во второй раз тебе это не удастся. Карин хлопнула Бякую по плечу и чуть улыбнулась. - Спасибо за заботу, оппа, но второго раза я не допущу. Пойдемте, я замерзла и хочу есть. Куросаки пошла вперед. Про голод она соврала, кусок в горло не лез, но раз она решила, то так и будет. Солнце клонилось к закату, когда они вернулись в штаб. По дороге слов никто не говорил. Карин вернулась в реальность, когда остальные стражи бурно встретили ее в штабе. Они громко кричали и радовались ее продвижению в деле. Но овации быстро прекратились, когда стражи увидели брюнетку мокрой с ног до головы. - Нуним, - осторожно интересовался Дзинта, - что с тобой? Почему ты вся мокрая? Карин нарочито отряхнулась, подняла глаза наверх и увидела, как капитан спускается по лестнице. Видимо, собирался присоединиться к маленькой трапезе. Увидев Куросаки, он тоже озадачился. - Жарко сегодня на улице, не находите? – приподнято ответила Карин. – Вот решила остудиться, - она обвела рукой небольшой стол. – Что празднуем? - Как что? Ты же разоблачила коварного министра! – донеслось из толпы. - Я подумал, - сказал Тоширо, подходя ближе, - что нам нужно всем разрядить обстановку. Карин оценила такой благородный жест, одобрительно кивнув. - Какие вы все пупсики, - ответила она, не изобразив даже и намека на улыбку. Медленными и тяжелыми шагами она стала обходить ребят по правой стороне, взяла в руку яблоко, подбросила его и поймала на лету. – Только вот…я не разряжаю обстановку в начале расследования, - она подбрасывала яблоко в воздух, обводя каждого взглядом. – Но вы ешьте, я же предпочту отдых. Завтра новый день, новые трупы. - Что ты такое говоришь?! – воскликнул Хисаги. - Смерть – это естественно. Люди умирают каждый день и от естественных причин. Не обязательно кто-то им помогает. Ладненько, приятного аппетита! На этой «радостной» ноте она направилась в свою маленькую комнатушку, громко закрыв за собой дверь. Парни переглядывались друг с другом, а затем Сон Гёль сказал: - Ну, раз нуним не будет, мне достанется ее порция! - С чего это вдруг?! Тоширо проследил за Карин до самой двери, обернулся и встретился с парой злых взглядов от Куго и Бякуи. Даже мороз по коже побежал. - А вы не знаете, что с ней такое? – невинно поинтересовался капитан. Мужчины переглянулись. - Господин, она же сказала, жарко ей, - ответил Куго. - Ааа, - отозвался капитан. Он собирался еще что-то у них спросить, но стражи присоединились к трапезе братьев. Не пропадать же добру? Тоширо настороженно на них посмотрел, но мысли улетучились, когда к нему пришел страж из дворца и доложил, что император желает его видеть. Когда Тоширо пришел на аудиенцию к Рюусею, вид у последнего был неважным. Известия о гнилой натуре министра финансов разбередили его сердце. Он все еще не осознал до конца, что один из близких советников мог устроить против него заговор. - Как вы, ваше Величество? – задал вопрос капитан. Император не торопился с ответом. - Мне грустно, капитан, - признался он, перебирая пальцами в воздухе. – Мне грустно и больно осознавать, что министр Бэй Ли Чжао предал меня. Я…никогда бы не подумал о нем дурного, а тут такое. - Понимаю, господин. Я был шокирован не меньше вашего, когда Карин поведала мне о деталях расследования. - Да, Карин, - произнес он ее имя. – Карин. - Повелитель, приказать привести ее к вам? У вас есть какие-то вопросы к ней? - Нет, нет, - поспешил ответить Рюусей. – Она делает хорошо работу, которую я ей поручил. Я лишь боюсь, что в какой-то момент…она… - Может исчезнуть? – продолжил капитан. – Карин не сбежит, она держит свое слово. - Нет, я боюсь, что теперь ее могут убить. Тоширо нахмурился. «Да ну, это же бред», - подумал он. «Ее не могут убить, никто не тронет ее во дворце», но тут вспомнил слова министра Чжао. - Господин, вам доложили об угрозах со стороны министра Чжао? – аккуратно задал вопрос капитан. Рюусей опешил. - Какие еще угрозы? Тебе что-то известно?! - Когда я поместил министра в камеру, он сказал мне и Карин остерегаться последствий, но это не более чем слова. Он ничего не сможет сделать! Он же в заключении. - Ты прав, - кивнул император, - и все же, у меня есть опасения. - Вам не стоит волноваться, ваше Величество. Никто не посмеет навредить Карин во дворце. - А я как раз, думаю в совершенно ином ключе. - Ваше Величество? - Именно во дворце ее как раз и могут убить. - Господин, я этого не допущу. - Я верю тебе, капитан, верю. Можешь идти. Тоширо подчинился повелителю и покинул его. Рюусей зародил в нем семена сомнений. Какой парадокс – он был уверен, что Карин нельзя убить. Ну, сложилось у него такое глупое и детское мнение, что уж поделаешь? Но тут ему в голову пришла мысль, гениальнее предыдущей - Карин всего лишь человек, рано или поздно она исчезнет из этого мира, чтобы переродиться в следующем. Тоширо поежился и отогнал от себя такую мысль. Что касается самой Карин, она мечтала исчезнуть прямо сейчас. Лежа на спине и смотря в потолок, до нее дошла прекрасная мысль о том, что июнь заканчивается, а значит скоро 10 июля – день похода на мост! - Надо отсюда валить, - повторяла Карин как можно чаще. «А как же расследование?», - вторила ей совесть. Да что б тебя!!! Карин резко села на кровати, насупленная, злая и недовольная. Скрестив руки на груди, девушка закрыла глаза и громко плюхнулась обратно на спину. «Нет, так нельзя. Ебучее расследование еще не закончилось. Я не могу вот так все бросить! Сама виновата – смешала личное с работой! Дура, дура, дура!!! Но ничего – я справлюсь. Главное, быть смелее, и все получится!». С такими мыслями закончился день ареста министра Бэй Ли Чжао. С совершенно диаметральными начался следующий, когда капитан Хицугая пришел в камеру к стражнику Ли, чтобы отвести его на допрос, да только допрос не состоялся. Причина простая – стражник Ли Мингю повесился…. Его тело находилось в необычной позе – единственное, за что он смог обмотать веревку – тюремные прутья окна. В полу-сидячей, полу-стоячей позе он так и предстал перед стражниками. Веревкой послужил короткий пояс. Голова наклонена вбок, одно колено согнуто – так закончил свою жизнь стражник Ли. Тоширо от злости пнул ногой по решетке. - Господин, нам снять его? – робко спросил Изуро. - Погоди! – громко сказал капитан. – Подожди, дай подумать, - закрыл глаза, потирая переносицу. – За…Куросаки послали? – Изуро кивнул. – Хорошо, - капитан посмотрел на картину преступления. – Ничего тут не трогайте до ее прихода, а мне разыщите ключника и дежурных ночных стражей. Немедленно! К капитану привели нескольких стражников, и у одного из них была связка ключей. - Как вы допустили его смерть? – загремел капитан. Он дернул решетку, доказывая, что дверь закрыта. – Почему позволили ему с собой это сделать?! - Господин, мы в час ночи делали последний обход. С ним все было в порядке! – оправдывался стражник. - А теперь я прихожу утром и вижу его тело! Он был ценным свидетелем, почему допустили такое? Почему так халатно относитесь к своей службе. А если бы это был кто-то из императорской семьи?! Вам жизнь не дорога! - Пожалуйста, пощадите, капитан! - Министра проверили? - Да, он в порядке. - Долго ли вы будете мешать мне пройти на место преступления? Тоширо немного подпрыгнул. Карин тихо подошла к нему сзади и тихим голосом это произнесла. Капитан махнул рукой ключнику, и тот, дрожащими руками, открыл дверь камеры. Карин медленно вошла, Тоширо побрел за ней, но девушка грубо закрыла перед ним дверь. - Ты чего делаешь? - На место преступления допускаются только уполномоченные вести расследование. То есть, только я. Как только мне понадобится ваша помощь, я позову. Спасибо! – улыбнулась девушка, на каблуках развернулась и сделала несколько шагов к покойному. Убрав руки за спину, девушка наклонялась то в правую сторону, то в левую, не сводя глаз со стражника. Потом она перевела взгляд на кровать, точнее на деревянный настил. Поверх него была давно видавшая хорошие времена простынь и подобие подушки. Все было смято и скомкано. Карин втянула носом воздух. Все как заказывали – сырость в сочетании с испражнениями и холодный воздух. Тоширо, да и все остальные, наблюдали за Карин пристально, оставаясь снаружи клетки. И только спустя какое-то время наблюдения мужчина понял, что Карин не надела форму стража дворца. Она выглядела почти так, как в их первую встречу – брюки, заправленные в сапоги, белая кофта, а поверх был своего рода кафтан приглушенного красного цвета. Если говорить современными сравнениями, то Куросаки поверх кофты надела удлиненный пиджак красного цвета из плотной ткани с закатанными рукавами. Да к тому же, еще и волосы распустила. Небрежно теперь лежали на плечах. Тоширо нахмурился, не понимал такой перемены в одежде, а Карин тем временем достала перчатки из кармана и вплотную подошла к трупу. - Итак, господа, что мы тут имеем, - произнесла она вслух. – Ли Мингю, двадцать шесть лет, рост около ста восьмидесяти сантиметров, вес приблизительно восемьдесят килограмм. Причина смерти – асфиксия или выражаясь простым языком – смерть от удушения. – Она встала по левую сторону от тела рядом со стеной. Подняла голову к решетке и дотянулась до прутьев рукой. Труда ей это не составило. – Мой рост 167 сантиметров, следовательно стражник Ли, вставая в полный рост, наблюдал весьма неплохой вид. Отсюда идет вывод – высота этой стены – от пола до решетки – где 175-180 сантиметров. – Она встала перед ним, осторожно схватила его за подбородок и чуть приподняла голову вверх. Ей требовалось осмотреть пояс. – Пояс сделан из полужесткого материала, длина – около восьмидесяти сантиметров. Голова смотрит в бок - атипичное наложение. Пояс один раз огибает шею, а что касается узла, - Карин глазами поискала, на что бы встать, чтобы разглядеть получше, но ничего не нашлось. Она повернулась к наблюдателям. – Мне нужен стул, а покойного можно снимать для дальнейшего осмотра. Тоширо не успел и глазом моргнуть, как Изуро вместе с остальными стражниками кинулись выполнять поручение Карин. Однако… - Стоп! – она жестом остановила стражников, когда они собирались войти в камеру. - Что опять не так? – нетерпеливо спросил капитан. Карин смотрела на пол. Носком она убрала кое-какие песчинки с пола, присела и подняла небольшой кусочек материала. Подняв улику повыше, она принялась к осмотру. - Кусочек гнилого дерева. - И что это значит? - Пока не знаю, но, - она достала платок, завернула улику туда и отправила обратно в карман, - все кроется в мелочах. – Развернувшись, она жестом позвала стражников внутрь. Один принес ей небольшой табурет, а остальные вынули стражника Ли из петли и положили его на пол. Карин осмотрела узел. - Обычный морской, такой узел может повязать даже ребенок, - отмахнулась девушка, спускаясь вниз. – В сторону, пожалуйста. Мужчины разошлись, уступая Куросаки место. Поскольку пояс сняли, ей удалось получше рассмотреть странгуляционную борозду. - Ха, вот это поворот, - сказала Куросаки, поворачивая голову стражника в сторону. - Что не так? - Именно все так, как я и думала. Прошу обратить ваше внимание, имперские стражники во главе с капитаном, что на шее стражника Ли имеются две странгуляционные борозды. - Чего две имеется? – переспросил капитан. - Отметины от удушения веревкой имеют свое название – странгуляционные борозды. Сейчас около девяти часов утра. По цвету сдавленных сосудов и точечных кровоподтеков, я могу предположить, что смерть наступила между часом и двумя ночи. - Как раз после обхода, - прошептал кто-то. - Видите эту глубокую узкую полосу? – Карин указала небольшую узкую полосу, которую и не сразу различишь. – Прочная нить или леска. Отсюда я делаю вполне логичный вывод – это не самоубийство. Ли Мингю убили в камере. Стражники бурно заохали. Капитан чертыхнулся. - Вот как все было. Убийцы проникли в камеру покойного, пока тот спал. Один накинул на него сверху леску, а второй держал того за руки, чтобы стражник Ли не смог никак помешать душегубу. Оттого и постель в таком состоянии. Затем, когда с ним было покончено, они привязали его же пояс, и своего рода петлю накинули ему на шею. Отчего следует еще один вывод – один из убийц был как минимум выше самого стражника Ли, чтобы спокойно завязать один пояс за прутья. Как я уже сказала – я увидела у него на шее две борозды. Над одной образовались мелкие кровоизлияния, оттого что сосуды были переполнены кровью в тот момент. Но поскольку пояс широкий по своей структуре, он почти перекрыл основную борозду, поскольку после наступившего трупного окоченения след от него так въелся в кожу, что неподготовленные люди вряд ли бы заметили разницы. И еще, - она взяла его за руки, закатала рукава. – Вот следы пальцев. Так сильно они давили, что и после смерти остались синяки. Карин поднялась на ноги, мужчины расступились перед ней. Она стояла к ним спиной, смотря на решетку. - Но о том, что это не самоубийство можно было и сразу догадаться, увидев в какой позе, он находился, - она посмотрела на них через плечо. – Если бы он повязал этот узел сам, ему бы потребовалось больше времени и попыток, чтобы свести счеты с жизнью. А он умер сразу, за один раз. Но ведь здесь нет достаточной высоты или предмета, на который можно было бы взобраться. А если бы он взобрался на кровать, она стояла бы в другом месте. Карин сняла перчатки и убрала их во внутренний карман. - Но камера была ведь закрыта? – спросил капитан. – Как же убийцы проникли сюда? Куросаки бросила на него скептический взгляд. - Вечно все разжевывать приходится, - тихо сказала она. – Первая версия: кто-то из присутствующих это сделал, - стражники с опаской посмотрели друг на друга. – Из присутствующих только капитан Хицугая одного роста со стражником Ли. - Карин, не говори ерунды. - Ну, почему же сразу ерунда? Я вчера разоблачила стражника Ли в его лжи, а вы так расстроились, что пошли и убили его, но, - она остановила его будущий словесный поток негатива жестом, - я знаю, что это не вы, поскольку бы избрали другой вид убийства. Вторая версия: в тюрьму проникли посторонние, имея дубликаты ключей. - А это значит, что охрана в императорской тюрьме гроша ломаного не стоит! – прервали Куросаки капитан. Он вновь направил свой гнев на подчиненных. – Вас ждет суровое наказание за ваш проступок! Пока он гневался на стражников тюрьмы, Карин вновь достала найденный кусок гнилой древесины. Взгляд на кровать – нет, кусочек не оттуда, разная цветовая гамма. Карин осторожно поднесла к носу улику – пахнет сыростью и нечистотами. Ну, в самой тюрьме пахнет так же, но дерево здесь не гниет. Тогда откуда же кусочек дерева? - Ну, можете, наказывать их или нет, право ваше, но либо убийцы все из себя ассасины как из Assassins Creed, либо они воспользовались тайным проходом. - Тайным проходом? – не поверил своим ушам капитан. – Здесь его не может быть. - Вы в этом уверены? – наивно спросила Карин. – Точно-точно? Прям на сто процентов? – капитан не ответил. – Я предполагаю, что где-то здесь есть канализационный сток, ведущий к реке. Так они проникли сюда, прошли под дворцом и под тюрьмой. Советую вашим людям обыскать здесь все хорошенько, узнаете много нового. Ну а пока я намереваюсь наведаться к нашему любимому министру Чжао. Он то еще дышит или уже нет? - Он жив. - Чудненько! О! – она развернулась. – Капитан, как вы думаете, если сейчас около девяти утра, почему мы обнаружили тело только сейчас? - К чему ты клонишь? - Я к тому, что ваши ребята не совершали утренний обход и не сделали перекличку арестантов, а значит – халатно относятся к своим обязанностям. Тоширо надулся и принялся вновь отчитывать стражу, а Карин тем временем направилась к министру Чжао на дружескую беседу. Господин Бэй выглядел уже не такой плаксой, как вчера. В его глазах читалось какое-то смирение, и все же коварство там читалось. Карин зашла к нему в камеру, прислонилась спиной к стене и пристально на него смотрела. Мужчина же сидел на кровати. - Как спалось на новом месте? Удобно было? Министр не отвечал. - Я надеюсь, вы обдумали мое предложение о сотрудничестве со следствием? - Да. - Что? – Карин даже растерялась. - Я готов все рассказать. - Ого, - удивилась она. – Не ожидала. Думала, придется дольше вас уговаривать, но я рада, что вы вникли мукам совести. В таком случае, - она села на стул перед министром, - слушаю вас. Министр потер колени и начал говорить. - Я – Бэй Ли Чжао вместе с покойным Джио Вегой организовал похищение кронпринцессы Орихиме Иноуэ, чтобы заменить ее на свою дочь с целью захвата трона. - Что? – переспросила Куросаки. - Я планировал это пять лет. Сговорился с Джио Вегой, поскольку знал о его чувствах к кронпринцессе, но когда он повел себя своевольно, убрал с пути. Так же я поступил со стражником Чхве – подослал к нему служанку с аконитом. Таким же способом я хотел убрать и стражника Ли, но тебе удалось его спасти. - Погодите, погодите! – закричала Карин. В этот момент в камеру вошел капитан Хицугая. – Министр Бэй Ли Чжао, признаетесь ли вы в заговоре против короны? - Да. - Кто ваши сообщники? - Я действовал один. - Ложь! - Куросаки Карин, - тихо назвал он ее по имени. – Почему ты на меня кричишь? Тебе не нравится правда, поскольку она не соответствует твоей? Карин стукнула кулаком себе по колену, вкривь улыбнулась, встала, одернула пиджак и поспешила покинуть камеру. - Вы все слышали, он весь ваш, - и направилась прочь по коридору. Карин уже вышла наружу, как ее встретил имперский конвой – ее желает видеть император Рюусей. «Надо же, я прям нарасхват. Все желают меня видеть», - подумала девушка и отправилась на встречу, где император огласил решение, ставшее для нее полной неожиданностью.