Провал века

      Бездна бездну призывает голосом водопадов твоих (Псалтирь, Псалом 41)       Лорен наспех перевязывает разорванное в клочья сердце и лепит на битую-перебитую душу кусок бесполезного пластыря, ведь безопасность мутантского сообщества чуть важнее, чем её ебанутая любовь к брату, (которая, к слову, медленно и мучительно загибается в агонии и сводит её с ума). Девушка привыкает жить с режущей болью под сердцем, а ночные рыдания и кошмарные сны становятся неотъемлемой частью существования. Лорен замечает его в одной из многочисленных кафешек с какой-то девчонкой, которая заговорчески что-то шепчет и кокетливо улыбается её брату, а затем выворачивает стекло c перевёрнутым именем «Энди» наизнанку. Лорен не помнит, когда видела Энди таким счастливым. Наверное, ещё до того, что произошло на школьной вечеринке. Она поспешно смахивает со щёк солёные дорожки непрошеных слёз, одёргивая зверя внутри себя, который нашёптывает заманчивое: «убей, убей, убей». Лорен уходит, понимая, что её сердце уже не починить, ведь четырёхкамерное без сомнений принадлежит брату, а тот с небрежностью бьёт его на куски.       — Почему так больно? — Лорен шепчет это в забытье, когда срывается и сползает вниз по стене в какой-то подворотне, и она, вроде, понимает, что в любой момент может раскрыть величайшую тайну подполья, если попадётся на глаза стражам, но отчётливо понимает — н а п л е в а т ь. Ей лично больше бороться не за что, проще сдохнуть.       Внутренний волк рычит, скалится, и он в ярости, — это единственный раз, когда девушка сходится в эмоциях со своей частичкой Фенриса. Имя девчонки-(не) пленницы из «Клуба Адского Пламени» чётко отпечатывается в памяти, отдавая болезненным, мол: «Ребекка». Лорен ей завидует, если честно, ведь у этой девицы есть то, чего нет у самой Стракер-старшей, — (вроде бы)искренняя и (не)чистая любовь Энди, а ещё возможность видеть его изо дня в день и при этом не рисковать своей шкурой. Лорен Стракер вовсе не удивляется, когда в один прекрасный ужасный день выплёвывает в ржавую раковину окропленные кровью бутоны акаций. Цветочная болезнь опутывает и так полусгнившую душу до хруста и давит на самое больное, словно говорит, мол: «Запомни свой грех, девочка, ведь с ним ты и умрёшь, так и не познав настоящей любви». Лорен натянуто улыбается всем подряд, уверенная тем, что отлично притворяется, — (актриса из неё всегда была плохая, если честно), — а Эклипс прожигает девушку понимающим взглядом. Они в одной лодке плывут по озеру невзаимных чувств, которая час от часу тонет под мутной гладью нелепой любви. Сказка Лорен теряет свой счастливый конец в бездне карих глаз Энди.       — Ребекка, — Лорен пробует имя девчонки на вкус, но тут же давится горечью, которая оседает на кончике языка.       Девушка задыхается от комков лепестков, которые заползают в глотку и перекрывают кислород, проклиная себя, что умудрилась вляпаться в такое — любовь к родным братьям противоречит всем законам морали, которые только есть на планете Земля. Лорен кричит и разбивает костяшки пальцев в кровь, и никто из взрослых не может унять её истерику, лишь Маркос понимает в чём дело, ведь точно с таким же сумасшествием продолжает холить и лелеять Полярис, (надеясь на светлое будущее). Мужчина прижимает блондинку к себе и гладит по голове, убеждая, что «всё хорошо», но сам же и понимает, что ни хуя хорошего и если у него ещё шансы на эту самую счастливую жизнь относительно есть, то у девчонки они стремительно падают до нуля.       Лорен вырывает бутоны акаций и упаковывает в подарочную коробку с красным бантом, отправляя страшную посылку брату через Эсме Фрост, которая смотрит сочувствующе и даже пытается убедить, что не всё потеряно, но девушка её не слушает. Кровавые лепестки переливаются в дневном свете, когда Энди читает короткое и анонимное, мол: «За что?». Он спрашивает у Фрост от кого послание, но тут же понимает, что одна из сестёр-тройняшек не скажет, даже если от того будет зависеть её жизнь, — и Эсме взаправду мучительно долго молчит и говорит, что не знает, выполняя последнюю предсмертную просьбу Стракер-старшей. Лорен курит впервые за всю жизнь, ощущая во рту привкус никотина с металлическим остатком крови, и ждёт, когда цветочная болезнь уничтожит всё то, что уничтожить ещё не удалось.

РазДваТри

Акации прекрасными бутонами тянутся к солнцу, прорывая грудную клетку Стракер-старшей в клочья.