Провал века

      Энди зовёт её с того самого злополучного дня. Её имя слетает с его языка с завидной закономерностью, что даже «Кукушки» жалеют о содеянном. Он, кажется, срывает голос от безумного крика и всё ещё мысленно повторяет имя сестры, которое оседает в рёбрах нестерпимой болью. Полярис безмолвно перехватывает чужие, дрожащие руки и подолгу не отходит от мальчишки, что потерялся в проклятой любви к родной сестре. Лорен не слышит того, как младший брат подыхает без неё. Ей становится легче от тех уколов, которые методично вводит в её вены отец — девушка больше не боится спать. Энди сжимает кулаки и вновь пытается добраться до сестринского сознания — не выходит. Стракер-старшая выстраивает вокруг себя непробиваемую стену да жить нормально пытается. Только вот «жить нормально», увы, не выходит, ведь в их семье «норма» — лишь жалкий антоним к «аномалии». Фенрис внутри неё беснуется. Лорен сопротивляется и колет себе двойную дозу отцовской сыворотки.       Она знает: вспомнить то, что связывает её и брата равносильно тому, что закопать себя заживо в (не)нужных воспоминаниях. Лорен систематично хоронит безбожную любовь на самом дне мироздания, словно боится вновь окунуться в греховный омут с головой. Энди иногда мимолётно ловит слабые волны чужого сознания и, блядь, понимает, что без сестры загнётся к чертям.       — Эй, Энди? — зовёт его Лорна, а затем встревожено тормошит за плечо, так и не получив ответа. — Всё в порядке?       — Я больше её не чувствую, — отрешённо повторяет мальчишка и разрушить сопротивление своей Лори больше не пытается — бесполезная трата энергии, — она отреклась от меня. От нас отреклась, Лорна, — Полярис шумно выдыхает, ведь она едва ли не единственная понимает, что парень имеет в виду. — Я без неё не выживу… да и не захочу, впрочем.       Лорен отмечает в календаре ярко-красным крестиком день, когда все ею же выстроенные стены обваливаются до основания. Энди зовёт её чуть слышно, словно кто-то отбирает у него надежду на то самое счастливое будущее (с ней), за которое борется «Внутренний Круг». Лорен лишь единожды пропускает дозу спасительного лекарства в надежде на то, что весь этот кошмар прекратился и падает в бездну-ловушку его карих глаз. Эндрю в эту же ночь нарочито долго держит её ладонь в своей и яростно выцеловывает каждую черту сестринского лица, словно пытается насытиться после долгой разлуки (так и есть). И Лорен тает в его руках, совсем позабыв о том, что это неправильно.       Энди постоянно повторяет что-то о том, что без неё не выживет; просит\умоляет, чтобы сестра его больше не бросала и отчаянно вцепляется в миниатюрную ладошку. Он расписывает всё в подробностях. Лорен в это время хочет убить саму себя за те страдания, что преподнесла брату — это же Энди, дура, чего тебе его бояться.       Мираж обрывается к утру. Она выгребает с задворок сознания все те чувства, которые пожирают изнутри своей аморальностью — плевать на то, что будет дальше. Стракер-старшая, к сожалению, не равно оценивает силу чокнутой любви к брату. Лорен захлёбывается в омуте собственных чувств; не выдерживает и вновь колет себе сыворотку.       — Я видел её. Она обещала, что не станет больше отрицать нашу связь, — шепчет Энди и смеётся, проклиная всех на свете, а её больше всего. — Обещала, что всё встанет на свои места. Говорила, что любит меня и не бросит, — одним взмахом руки стеклянный стол переламывается на две равные половины. Так же, как и его сердце.       — Мне жаль, Энди, — говорит Полярис, переглядываясь с Ривой, которая стоит неподалёку, нервно поджимая губы, — просто попытайся жить, хорошо? — и тогда он понимает, что Лорна вовсе не позабыла те его слова, мол: «Без неё не выживу». Один из новых рекрутов, имени которого Энди и не запоминает даже, лишь презрительно окидывает парня взглядом и брезгливо проходит мимо.       Найти её в этом городе оказывается не так уж и сложно. Энди впервые видит сестру такой счастливой, словно сейчас и не идёт мутантская революция. Он не решается подойти ближе; ставит под негласный запрет даже мысли о ней и уходит, проклиная предков за этот чёртов дар. Лорен прячет исколотые шприцами вены под длинными рукавами кофты и через силу натягивает улыбку — пустота внутри разъедает. Она бездумно чиркает спичкой и наблюдает за тем, как потухает огонёк: так же, как гибнет её любовь к брату, погребённая под стереотипами. Энди сутками проводит свободное время в тренировочном зале, наглухо игнорируя издевательские смешки Макса и его друзей за спиной. Иногда ему кажется, что это плата за тот мир, который он строит вместе с остальными.       Только зачем ему новый мир, если там не будет её?